Песни акына
5056
Юрий ПОПОВ, краевед, Петербург
В годы войны акыны Сарыарки выступили с интересным творческим почином. Предложили возродить айтысы – древнюю форму народного состязания певцов. В далекие уже времена я обратился к редактору газеты "Советтик Караганды" Абдуали Карагулову (1909–1998): «Как это было?»
– Айтысы вернулись на сцену по задумке акына Доскея Алимбаева. В декабре 1942 года первый многолюдный сбор певцов состоялся в Каздрамтеатре. Потом айтысы "ушли" в шахтерские помещения и колхозные клубы. Бюро обкома партии одобрило предложения писателей и журналистов. Мы задумали собрать акынов из Караганды, Джезказгана, Балхаша, – рассказал Абдуали. – Наши прославленные акыны Доскей Алимбаев, Шашубай Кошкарбаев, Сабий Азденбаев, Каип Айнабеков решили вызвать на состязание соседей – Нартая Бекежанова и Нурлыбека Баймуратова.
Второй рассказ о степном акыне Шашубае в моих встречах датируется 30 апреля 1975 года в Бектауата. Весной оазис Северного Прибалхашья одевается в нежную зелень, весело журчат родники. Вечером, когда горы особенно красивы в лучах заходящего солнца, выходит посидеть на скамеечке домбрист Аман Шоменов. В урочище Жалгызтал он уважаемый человек, автор многих кюев и песен. На звуки струн собираются люди. Плавно и величаво звучит мелодия. Со слов сидящего рядом Шаимбая Куатова я знаю, что Шоменов играет кюй "Саркыз-колдак". Воедино связывает прошлое и настоящее серебристый голос домбры.
...Случилась беда – пришли на казахскую землю завоеватели. Трех сыновей проводил на битву старый Бек. В пустыне около Балхаша джигиты сумели остановить врага, но и сами пали смертью храбрых. Громко зарыдал тогда отец героев. С отчаяния ударил мечом о землю. Вырвалось пламя и превратило живых и мертвых в каменных исполинов. С тех пор и называют люди высокий пик – Бектауата, а стоящие рядом три других – именами сыновей – Сарыкульжа, Конуркульжа и Тортаяк...
Прошли века. И в степях Сарыарки появился акын Шашубай. В 1941–1945-м песни Шашубая звали на битву с врагом, трудовые свершения. Но вот остановилось сердце акына. Похоронили его в зеленой бектауатинской долине, потому что слава Шашубая высока, как эти горы, а могучий талант родился из песен и легенд, сложенных народом.
…С Аманом Шоменовым мы идем узкой, хорошо заметной тропой. Миновали ручей, рощу низкорослых степных березок и закружили по лабиринтам каменных ущелий. Неожиданно нашему взору открылась широкая долина, в центре которой мы увидели могилу Шашубая Кошкарбаева. Величавый и красивый бектауатинский пик замыкал на юге вход в эту природную живописную галерею.
Акын, композитор, член Союза писателей, заслуженный деятель искусств Казахской ССР Шашубай Кошкарбаев родился в 1865 году на берегу Балхаша. По переписи 1926 года он зарегистрирован как глава аула в аулсовете № 10 Катон-Балхашской волости Каркаралинского уезда. В ауле пять хозяйств, расположенных в урочище Сарышаган. Рядом находились зимовки Кудабай, Егизек, Шопелек и Мусабай. Почти всю свою жизнь Шашубай Кошкарбаев провел в поселке Жербулак недалеко от Балхаша.
Шашубай рано начал импровизировать. Дар слагать проявился у него в 14 лет, причем юноша исполнял песни не только в сопровождении домбры, но и мало известной тогда гармони. Много странствуя, Шашубай встречался с певцами Аханом-серэ, Биржаном-сал, Балуаном Шолаком, Жаяу Мусой, Кененом, Естаем, Шоже. В Семиречье в 1909 году состязался в пении с Джамбулом и потерпел от него поражение.
Талант певца, музыканта, композитора, артиста особенно ярко проявлялся в нем во время народных празднеств. На Кояндинской ярмарке он, стоя на коне, играл на всем скаку на гармонике.
До глубокой старости, а прожил Шашубай 87 лет, он оставался по-юношески темпераментным. Свое общение со зрителями начинал фразой "Сойле, Шашеке!" ("Говори, Шашубай!"). Слова эти произносились веселым, радостным тоном. Слушатели невольно улыбались, видя, что они идут из уст убеленного сединой певца. Как писали исследователи, Шашубай говорил: «Исключительно энергично я импровизирую на больших торжествах, а главное – на упорных айтысах. Когда меня заденут за живое, бросят вызов, песнь моя бьет ключом. Нельзя признать акыном того, кто перед массой народа теряет дар речи. Горе тому акыну, который ищет рифму подобно курице, копающейся в навозе в надежде найти зерно проса».
«В первые годы советской власти, – делился воспоминаниями старейший писатель Казахстана Сапаргали Исхакович Бегалин, – Шашубай в своих песнях вел агитацию за все мероприятия новой жизни. Вспоминается 1923 год. Я прибыл в Каркаралинск и был назначен народным судьей в аулы рода дадан-тобыкты, объединенных в Котанбулакскую и Балхашскую волости. Только начал свою деятельность, как пришло директивное письмо – организовать общество друзей воздушного флота и начать сбор средств на строительство первых самолетов советской республики. Мне, как судье, часто бывающему в аулах Прибалхашья, поручили оповестить об этом население и организовать прием добровольных пожертвований. На границе двух волостей мы провели большое собрание. Народ с глубоким вниманием выслушал обращение советского правительства. Почти каждый житель сдал в фонд зарождающейся отечественной авиационной промышленности по голове скота. Вечером, когда мы отдыхали в юрте, секретарь сообщил, что ко мне на прием пришел акын Шашубай.
– Пожалуйста, пусть проходит! – сказал я, услышав хорошо известное в степи имя.
Полог юрты распахнулся, и на пороге появился невзрачно одетый среднего роста человек с начинающей седеть бородой. Остановившись у входа, он запел:
Я сын Кошкарбая, зовут Шашубай.
Хоть сам я и беден, но на слово – бай.
Народ здесь дарит подарки свои,
Но не богат я – дырявы карманы мои.
Ассалам-алейкум! Народный правитель –
На съезд собрался народ наш великий.
Коней вороных он дарит,
верблюдов целый стан,
Чтобы построить свой аэроплан.
Я знаю, будет сбор проведен
С великой славой, друзья,
О богатых подарках балхашских племен
Узнают и степи, и города!
С этими словами Шашубай сел на кошму, держа в руках домбру. Мой помощник попросил:
– Шашеке! Расскажите о своих поездках в Семиречье. Говорят, вы там были с самим Шоже?
– Да, в Жетысу я учился выступать на айтысах. Там сражался с такими знаменитостями, как Куандык, Сарбас, Джамбул. Родственники Шоже были киргизами, и мы с ним долго странствовали по земле его предков. Я многое взял для себя у Шоже. Особенно запомнил айтыс Шоже с Кемпирбаем.
Тут Шашубай взял домбру и исполнил весь айтыс в двух лицах. Манерой исполнения он копировал все движения и выражения лица Шоже, а низким тоном голоса подражал Кемпирбаю. Затем, помню, акын чистым, красивым голосом спел свою самую любимую песню "Белая береза». Назавтра Шашубай уехал. По всему джайляу разнеслась его песня о крылатых птицах, о щедрости казахского народа. Так акын внес свою лепту в строительство первых самолетов страны".
А вот что сообщил в переписке академик О. Жаутыков (1911–1989): "Вы пишете о Шашубае и спрашиваете, знал ли я его. Очень хорошо знал. А обстоятельства знакомства такие. В 1928 году, будучи учеником 8-го класса Каркаралинской трудовой школы II ступени, участвовал в культпоходе, организованном Каркаралинским окружным комитетом комсомола и окружным отделом народного образования. Задачи состояли в ликвидации безграмотности населения в связи с переходом с арабского алфавита на латинский. Я попал в Балхашский район, в аул № 10, джайляу Желанаш. Мне отвели юрту-школу. Здесь оказался Шашубай. Он хорошо играл на гармони и в национальные игры с уважаемым аксакалом Жобалаем. Если Шашубай проигрывал, он употреблял такой афоризм: "Балтана екен, туйтеме екен, жаксы адам суйтеме екен» ("Хороший человек так не должен поступать")... Шашубай ходил ко мне на занятия, правда, ничего не писал. Тогда мне показалось, что аул Желанаш – самый богатый: скот кишмя кишел".
"Прибалхашская правда" в 1938–1940 годах регулярно вела летопись деяний своего земляка. Шашубай был делегатом первого совета акынов в Караганде и делегатом II Республиканского съезда писателей. Подробно сообщалось о ходе строительства дома для акына в поселке Техснаб. В годы войны Шашубай Кошкарбаев своими песнями призывал крепить оборону Родины. Он становится активным участником айтысов, которые были яркой и доходчивой формой политической агитации.
– Сюда я приехал не только подбодрить вас своими песнями, но просить всех горняков и металлургов усилить помощь фронту, как можно больше увеличить выпуск продукции, чтобы в предстоящем айтысе с акынами Караганды я не был побежден в случае вашей неудовлетворительной работы, – говорил Шашубай на встречах в поселке Коунраде и городе Балхаше.
В Коунраде 26 июля 1943 года Шашубай встретился с рабочими рудника. Пришли 600 человек. Программа шла на казахском языке. После доклада о положении на фронте акын заявил: "Надо усилить помощь Красной армии". Его поддержали и заверили, что не подведут, рабочие-стахановцы Егимбаев, Елемесов, Ермекбаев, Нурбеков, Тогайбаев. Чуть позже горняки с интересом следили за ходом борьбы Шашубая с Кошеном Елеуовым. Вел айтыс член Союза писателей СССР Аллажар Темиржанов.
Участники состязания не только критиковали недостатки в работе, но и пели о трудовой доблести героев тыла. В стихах Шашубай в числе своих земляков называл передовых рабочих медеплавильного завода и завода цветных металлов, медного и молибденового рудников М. Трофименко, А. Смагулова, Р. Ерболганова, С. Аубакирова, Н. Букаева, А. Тырнакова, Т. Тогайбаева и других.
Побывав в Караганде, Шашубай воочию убедился в том, как шахтеры отдают все силы победе на фронте. Поддерживая трудовой героизм горняков, Шашубай попросил опубликовать в областной газете "Социалистическая Караганда" одну из своих песен "Я был не в силах остаться дома":
...Долг Родине отдал и я.
Седой как лунь из Балхаша я прибыл
Принять участие в добыче угля...
Песенное состязание Шашубая и Кошена Елеуова состоялось 14 августа 1943 года в Казахском драматическом театре. Айтыс двух мастеров слова стал своего рода смотром соревнования предприятий Балхаша и Караганды. Начинающий журналист "Социалистической Караганды", в последующем главный редактор "Казахстанской правды" Федор Михайлов (1921–2006) так описывает это событие: "Сцена Каздрамтеатра была превращена в юрту. В центре ее за низким круглым столиком расположилось жюри во главе с заслуженным деятелем искусств Казахской ССР 92-летним Доскеем Алимбаевым. Слева на небольшом покрытом коврами возвышении сидели делегаты Караганды во главе с акыном Кошеном, а справа – посланцы медного Балхаша, возглавляемые Шашубаем.
Когда балхашский акын взял заветную гармошку, в старческих глазах вспыхнул молодецкий огонь, приподнялись черные полоски кустистых бровей, и он запел:
Балхаш, Балхаш! В снаряды и патроны
Воплощены твоих металлов тонны.
Хранишь ты гордо средь других знамен
И знамя Комитета обороны.
И днем и ночью медь у нас струится,
Ее рекой мы научили литься,
Чтоб в грозное оружие потом
По твердой нашей воле воплотиться...
Шашубай пропел несколько куплетов, а потом, сославшись на возраст и слабое здоровье, доверил акыну Нуринского района Сабию Азденбаеву выступать от его имени. Во время айтыса Шашубай не раз хватался за гармонь, подавал острые реплики, которые разили соперника. Айтыс дружбы продолжался около двух часов. Мудрый Доскей предложил продолжить состязание в конце года, когда будут подведены итоги социалистического соревнования между двумя городами. Старейшина акынов Центрального Казахстана поблагодарил участников и, обращаясь к Шашубаю, пропел:
Привет тебе, старый акын Шашубай,
Живи и чудесные песни слагай.
Уж больно гармошка твоя хороша,
И сам ты – краса Балхаша!
Айтыс акынов являлся своеобразной формой устной пропаганды и критики недостатков в работе. Примеры, которые приводили исполнители, и звучавшая к ним мораль были поучительны. В монографии "Соловьи столетий" Ахмет Жубанов рассказывает об одном из айтысов, который состоялся в Алма-Ате в 1943 году. Был приглашен и Шашубай. Акын покорил столичную публику. Он часто отступал от заготовленного текста, экспромтом сочиняя стихотворные реплики. Огромный артистический дар не оставлял акына, кажется, ни на минуту.
Рассказывать о Шашубае – это значит заполнять целые страницы истории Прибалхашья. В июне 1944 года Шашубай гостил у рабочих Тасаральского рыбзавода. В своих стихах он рассказал им о доблестном труде балхашских металлургов и спел несколько песен, посвященных рыбакам.
На протяжении ряда лет стихи Шашубая переводил на русский язык известный казахстанский поэт Николай Титов. Он во время войны работал в редакции газеты "Социалистическая Караганда". В ней 15 августа 1944 года опубликовал свою зарисовку "В гостях у Шашубая". "Только что Шашеке переехал в дом, купленный для него балхашцами. В нем три комнаты, огромный огород. Шелестят молодые яблони. Зреют на грядках дыни, арбузы. Нежно лепечет арык, есть кобылица, корова, овцы. Возникает разговор о предстоящем айтысе между Шашубаем и джезказганским акыном Болманом.
– Шашубай балхашцев не подведет,– уверенно восклицает аксакал и показывает рукой в сторону медеплавильного завода.
– Черпая медь полной горстью, – говорит акын, – я чувствую в себе большую жизненную силу".
25 марта 1945 года газета "Казахстанская правда" поместила статью парторга Балхашского завода цветных металлов Е. Евсеева о политической работе. В ней автор сообщал, что в общежитии была организована встреча с народным акыном Шашубаем Кошкарбаевым. В том же году певцу исполнилось 80 лет, и он был награжден орденом "Знак Почета". А газета "Балхашский рабочий" 23 мая 1946 года сообщила, что в гости к Шашубаю из Жезказгана прибыл акын Болман Кожабайулы (1880–1972). Встреча знаменитостей состоялась в клубе медеплавильного завода.
В марте 1949 года Шашубай принимал участие в Декаде казахской литературы и искусства в Москве. Несмотря на очень почтенный возраст акын жизнерадостно пел:
Мне скоро будет восемьдесят восемь,
А я счастливей предков и отцов.
Та мера счастья, что всю жизнь
мы просим,
Она пришла ко мне в конце концов,
Но было мне тогда за пятьдесят уж...
Шашубай внес заметный вклад в казахскую народную поэзию. Активный певец принимал деятельное участие в строительстве новой жизни, новой культуры. В честь акына названы в Караганде – улица, в Балхаше – микрорайон, в Актогайском районе – поселок на берегу озера. Там же установлен бюст степного поэта. Хорошо известен портрет Шашубая, который создал карагандинский художник, мастер портретного жанра Райымкул Есиркеев.
– Айтысы вернулись на сцену по задумке акына Доскея Алимбаева. В декабре 1942 года первый многолюдный сбор певцов состоялся в Каздрамтеатре. Потом айтысы "ушли" в шахтерские помещения и колхозные клубы. Бюро обкома партии одобрило предложения писателей и журналистов. Мы задумали собрать акынов из Караганды, Джезказгана, Балхаша, – рассказал Абдуали. – Наши прославленные акыны Доскей Алимбаев, Шашубай Кошкарбаев, Сабий Азденбаев, Каип Айнабеков решили вызвать на состязание соседей – Нартая Бекежанова и Нурлыбека Баймуратова.
Второй рассказ о степном акыне Шашубае в моих встречах датируется 30 апреля 1975 года в Бектауата. Весной оазис Северного Прибалхашья одевается в нежную зелень, весело журчат родники. Вечером, когда горы особенно красивы в лучах заходящего солнца, выходит посидеть на скамеечке домбрист Аман Шоменов. В урочище Жалгызтал он уважаемый человек, автор многих кюев и песен. На звуки струн собираются люди. Плавно и величаво звучит мелодия. Со слов сидящего рядом Шаимбая Куатова я знаю, что Шоменов играет кюй "Саркыз-колдак". Воедино связывает прошлое и настоящее серебристый голос домбры.
...Случилась беда – пришли на казахскую землю завоеватели. Трех сыновей проводил на битву старый Бек. В пустыне около Балхаша джигиты сумели остановить врага, но и сами пали смертью храбрых. Громко зарыдал тогда отец героев. С отчаяния ударил мечом о землю. Вырвалось пламя и превратило живых и мертвых в каменных исполинов. С тех пор и называют люди высокий пик – Бектауата, а стоящие рядом три других – именами сыновей – Сарыкульжа, Конуркульжа и Тортаяк...
Прошли века. И в степях Сарыарки появился акын Шашубай. В 1941–1945-м песни Шашубая звали на битву с врагом, трудовые свершения. Но вот остановилось сердце акына. Похоронили его в зеленой бектауатинской долине, потому что слава Шашубая высока, как эти горы, а могучий талант родился из песен и легенд, сложенных народом.
…С Аманом Шоменовым мы идем узкой, хорошо заметной тропой. Миновали ручей, рощу низкорослых степных березок и закружили по лабиринтам каменных ущелий. Неожиданно нашему взору открылась широкая долина, в центре которой мы увидели могилу Шашубая Кошкарбаева. Величавый и красивый бектауатинский пик замыкал на юге вход в эту природную живописную галерею.
Акын, композитор, член Союза писателей, заслуженный деятель искусств Казахской ССР Шашубай Кошкарбаев родился в 1865 году на берегу Балхаша. По переписи 1926 года он зарегистрирован как глава аула в аулсовете № 10 Катон-Балхашской волости Каркаралинского уезда. В ауле пять хозяйств, расположенных в урочище Сарышаган. Рядом находились зимовки Кудабай, Егизек, Шопелек и Мусабай. Почти всю свою жизнь Шашубай Кошкарбаев провел в поселке Жербулак недалеко от Балхаша.
Шашубай рано начал импровизировать. Дар слагать проявился у него в 14 лет, причем юноша исполнял песни не только в сопровождении домбры, но и мало известной тогда гармони. Много странствуя, Шашубай встречался с певцами Аханом-серэ, Биржаном-сал, Балуаном Шолаком, Жаяу Мусой, Кененом, Естаем, Шоже. В Семиречье в 1909 году состязался в пении с Джамбулом и потерпел от него поражение.
Талант певца, музыканта, композитора, артиста особенно ярко проявлялся в нем во время народных празднеств. На Кояндинской ярмарке он, стоя на коне, играл на всем скаку на гармонике.
До глубокой старости, а прожил Шашубай 87 лет, он оставался по-юношески темпераментным. Свое общение со зрителями начинал фразой "Сойле, Шашеке!" ("Говори, Шашубай!"). Слова эти произносились веселым, радостным тоном. Слушатели невольно улыбались, видя, что они идут из уст убеленного сединой певца. Как писали исследователи, Шашубай говорил: «Исключительно энергично я импровизирую на больших торжествах, а главное – на упорных айтысах. Когда меня заденут за живое, бросят вызов, песнь моя бьет ключом. Нельзя признать акыном того, кто перед массой народа теряет дар речи. Горе тому акыну, который ищет рифму подобно курице, копающейся в навозе в надежде найти зерно проса».
«В первые годы советской власти, – делился воспоминаниями старейший писатель Казахстана Сапаргали Исхакович Бегалин, – Шашубай в своих песнях вел агитацию за все мероприятия новой жизни. Вспоминается 1923 год. Я прибыл в Каркаралинск и был назначен народным судьей в аулы рода дадан-тобыкты, объединенных в Котанбулакскую и Балхашскую волости. Только начал свою деятельность, как пришло директивное письмо – организовать общество друзей воздушного флота и начать сбор средств на строительство первых самолетов советской республики. Мне, как судье, часто бывающему в аулах Прибалхашья, поручили оповестить об этом население и организовать прием добровольных пожертвований. На границе двух волостей мы провели большое собрание. Народ с глубоким вниманием выслушал обращение советского правительства. Почти каждый житель сдал в фонд зарождающейся отечественной авиационной промышленности по голове скота. Вечером, когда мы отдыхали в юрте, секретарь сообщил, что ко мне на прием пришел акын Шашубай.
– Пожалуйста, пусть проходит! – сказал я, услышав хорошо известное в степи имя.
Полог юрты распахнулся, и на пороге появился невзрачно одетый среднего роста человек с начинающей седеть бородой. Остановившись у входа, он запел:
Я сын Кошкарбая, зовут Шашубай.
Хоть сам я и беден, но на слово – бай.
Народ здесь дарит подарки свои,
Но не богат я – дырявы карманы мои.
Ассалам-алейкум! Народный правитель –
На съезд собрался народ наш великий.
Коней вороных он дарит,
верблюдов целый стан,
Чтобы построить свой аэроплан.
Я знаю, будет сбор проведен
С великой славой, друзья,
О богатых подарках балхашских племен
Узнают и степи, и города!
С этими словами Шашубай сел на кошму, держа в руках домбру. Мой помощник попросил:
– Шашеке! Расскажите о своих поездках в Семиречье. Говорят, вы там были с самим Шоже?
– Да, в Жетысу я учился выступать на айтысах. Там сражался с такими знаменитостями, как Куандык, Сарбас, Джамбул. Родственники Шоже были киргизами, и мы с ним долго странствовали по земле его предков. Я многое взял для себя у Шоже. Особенно запомнил айтыс Шоже с Кемпирбаем.
Тут Шашубай взял домбру и исполнил весь айтыс в двух лицах. Манерой исполнения он копировал все движения и выражения лица Шоже, а низким тоном голоса подражал Кемпирбаю. Затем, помню, акын чистым, красивым голосом спел свою самую любимую песню "Белая береза». Назавтра Шашубай уехал. По всему джайляу разнеслась его песня о крылатых птицах, о щедрости казахского народа. Так акын внес свою лепту в строительство первых самолетов страны".
А вот что сообщил в переписке академик О. Жаутыков (1911–1989): "Вы пишете о Шашубае и спрашиваете, знал ли я его. Очень хорошо знал. А обстоятельства знакомства такие. В 1928 году, будучи учеником 8-го класса Каркаралинской трудовой школы II ступени, участвовал в культпоходе, организованном Каркаралинским окружным комитетом комсомола и окружным отделом народного образования. Задачи состояли в ликвидации безграмотности населения в связи с переходом с арабского алфавита на латинский. Я попал в Балхашский район, в аул № 10, джайляу Желанаш. Мне отвели юрту-школу. Здесь оказался Шашубай. Он хорошо играл на гармони и в национальные игры с уважаемым аксакалом Жобалаем. Если Шашубай проигрывал, он употреблял такой афоризм: "Балтана екен, туйтеме екен, жаксы адам суйтеме екен» ("Хороший человек так не должен поступать")... Шашубай ходил ко мне на занятия, правда, ничего не писал. Тогда мне показалось, что аул Желанаш – самый богатый: скот кишмя кишел".
"Прибалхашская правда" в 1938–1940 годах регулярно вела летопись деяний своего земляка. Шашубай был делегатом первого совета акынов в Караганде и делегатом II Республиканского съезда писателей. Подробно сообщалось о ходе строительства дома для акына в поселке Техснаб. В годы войны Шашубай Кошкарбаев своими песнями призывал крепить оборону Родины. Он становится активным участником айтысов, которые были яркой и доходчивой формой политической агитации.
– Сюда я приехал не только подбодрить вас своими песнями, но просить всех горняков и металлургов усилить помощь фронту, как можно больше увеличить выпуск продукции, чтобы в предстоящем айтысе с акынами Караганды я не был побежден в случае вашей неудовлетворительной работы, – говорил Шашубай на встречах в поселке Коунраде и городе Балхаше.
В Коунраде 26 июля 1943 года Шашубай встретился с рабочими рудника. Пришли 600 человек. Программа шла на казахском языке. После доклада о положении на фронте акын заявил: "Надо усилить помощь Красной армии". Его поддержали и заверили, что не подведут, рабочие-стахановцы Егимбаев, Елемесов, Ермекбаев, Нурбеков, Тогайбаев. Чуть позже горняки с интересом следили за ходом борьбы Шашубая с Кошеном Елеуовым. Вел айтыс член Союза писателей СССР Аллажар Темиржанов.
Участники состязания не только критиковали недостатки в работе, но и пели о трудовой доблести героев тыла. В стихах Шашубай в числе своих земляков называл передовых рабочих медеплавильного завода и завода цветных металлов, медного и молибденового рудников М. Трофименко, А. Смагулова, Р. Ерболганова, С. Аубакирова, Н. Букаева, А. Тырнакова, Т. Тогайбаева и других.
Побывав в Караганде, Шашубай воочию убедился в том, как шахтеры отдают все силы победе на фронте. Поддерживая трудовой героизм горняков, Шашубай попросил опубликовать в областной газете "Социалистическая Караганда" одну из своих песен "Я был не в силах остаться дома":
...Долг Родине отдал и я.
Седой как лунь из Балхаша я прибыл
Принять участие в добыче угля...
Песенное состязание Шашубая и Кошена Елеуова состоялось 14 августа 1943 года в Казахском драматическом театре. Айтыс двух мастеров слова стал своего рода смотром соревнования предприятий Балхаша и Караганды. Начинающий журналист "Социалистической Караганды", в последующем главный редактор "Казахстанской правды" Федор Михайлов (1921–2006) так описывает это событие: "Сцена Каздрамтеатра была превращена в юрту. В центре ее за низким круглым столиком расположилось жюри во главе с заслуженным деятелем искусств Казахской ССР 92-летним Доскеем Алимбаевым. Слева на небольшом покрытом коврами возвышении сидели делегаты Караганды во главе с акыном Кошеном, а справа – посланцы медного Балхаша, возглавляемые Шашубаем.
Когда балхашский акын взял заветную гармошку, в старческих глазах вспыхнул молодецкий огонь, приподнялись черные полоски кустистых бровей, и он запел:
Балхаш, Балхаш! В снаряды и патроны
Воплощены твоих металлов тонны.
Хранишь ты гордо средь других знамен
И знамя Комитета обороны.
И днем и ночью медь у нас струится,
Ее рекой мы научили литься,
Чтоб в грозное оружие потом
По твердой нашей воле воплотиться...
Шашубай пропел несколько куплетов, а потом, сославшись на возраст и слабое здоровье, доверил акыну Нуринского района Сабию Азденбаеву выступать от его имени. Во время айтыса Шашубай не раз хватался за гармонь, подавал острые реплики, которые разили соперника. Айтыс дружбы продолжался около двух часов. Мудрый Доскей предложил продолжить состязание в конце года, когда будут подведены итоги социалистического соревнования между двумя городами. Старейшина акынов Центрального Казахстана поблагодарил участников и, обращаясь к Шашубаю, пропел:
Привет тебе, старый акын Шашубай,
Живи и чудесные песни слагай.
Уж больно гармошка твоя хороша,
И сам ты – краса Балхаша!
Айтыс акынов являлся своеобразной формой устной пропаганды и критики недостатков в работе. Примеры, которые приводили исполнители, и звучавшая к ним мораль были поучительны. В монографии "Соловьи столетий" Ахмет Жубанов рассказывает об одном из айтысов, который состоялся в Алма-Ате в 1943 году. Был приглашен и Шашубай. Акын покорил столичную публику. Он часто отступал от заготовленного текста, экспромтом сочиняя стихотворные реплики. Огромный артистический дар не оставлял акына, кажется, ни на минуту.
Рассказывать о Шашубае – это значит заполнять целые страницы истории Прибалхашья. В июне 1944 года Шашубай гостил у рабочих Тасаральского рыбзавода. В своих стихах он рассказал им о доблестном труде балхашских металлургов и спел несколько песен, посвященных рыбакам.
На протяжении ряда лет стихи Шашубая переводил на русский язык известный казахстанский поэт Николай Титов. Он во время войны работал в редакции газеты "Социалистическая Караганда". В ней 15 августа 1944 года опубликовал свою зарисовку "В гостях у Шашубая". "Только что Шашеке переехал в дом, купленный для него балхашцами. В нем три комнаты, огромный огород. Шелестят молодые яблони. Зреют на грядках дыни, арбузы. Нежно лепечет арык, есть кобылица, корова, овцы. Возникает разговор о предстоящем айтысе между Шашубаем и джезказганским акыном Болманом.
– Шашубай балхашцев не подведет,– уверенно восклицает аксакал и показывает рукой в сторону медеплавильного завода.
– Черпая медь полной горстью, – говорит акын, – я чувствую в себе большую жизненную силу".
25 марта 1945 года газета "Казахстанская правда" поместила статью парторга Балхашского завода цветных металлов Е. Евсеева о политической работе. В ней автор сообщал, что в общежитии была организована встреча с народным акыном Шашубаем Кошкарбаевым. В том же году певцу исполнилось 80 лет, и он был награжден орденом "Знак Почета". А газета "Балхашский рабочий" 23 мая 1946 года сообщила, что в гости к Шашубаю из Жезказгана прибыл акын Болман Кожабайулы (1880–1972). Встреча знаменитостей состоялась в клубе медеплавильного завода.
В марте 1949 года Шашубай принимал участие в Декаде казахской литературы и искусства в Москве. Несмотря на очень почтенный возраст акын жизнерадостно пел:
Мне скоро будет восемьдесят восемь,
А я счастливей предков и отцов.
Та мера счастья, что всю жизнь
мы просим,
Она пришла ко мне в конце концов,
Но было мне тогда за пятьдесят уж...
Шашубай внес заметный вклад в казахскую народную поэзию. Активный певец принимал деятельное участие в строительстве новой жизни, новой культуры. В честь акына названы в Караганде – улица, в Балхаше – микрорайон, в Актогайском районе – поселок на берегу озера. Там же установлен бюст степного поэта. Хорошо известен портрет Шашубая, который создал карагандинский художник, мастер портретного жанра Райымкул Есиркеев.
