Берендеи из Боралдая

Профессию лесника часто считают наследственной, ведь любовь к лесу передается от отца к сыну.

Любовь к природе, желание сберечь красоту и биоразнообра­зие родного края привело три поколения этой семьи на работу в лесничество. Родоначальником же династии стал Мынжасар Кыдыралиев­.

Родился он в далеком 1928 году в сельском районе, расположенном в предгорье Каратау. После окончания школы отслужил в армии и, вернувшись домой, устроился на работу в Боралдайское лесничество. Тогда оно только создавалось. Так до самой пенсии и проработал лесником на участке Коржайляу.

– В трудовой книжке отца была всего одна запись, точнее, две: «Принят на работу в лесхоз» и «Уволен в связи с выходом на пенсию», – рассказывает Дуйсен Кыдыралиев. – Мы его практически дома не видели: он стал настоящим лесным жителем – берендеем. Лес для него – источник энергии, без него, гор он чувствовал себя словно не в своей тарелке. Потому и рвался все время на работу, не зная, чем себя занять в редкие выходные дни.

Много рассказывал нам, детям, о повадках животных, о свойствах растений, учил наблюдать за птицами и зверями. С отцом я часто ходил по горам. Он показывал, где находятся пещеры, родники, объяснял, как называется та или иная местность. Так и увлек в мир природы.

Слушая эти воспоминания, понимаю: нет ничего удивительного в том, что Дуйсен Мынжасарулы, как и его младший брат пошел по стопам отца, с раннего детства впитав уважительное отношение к природе и всему живому.

Дуйсен Кыдыралиев уже два года как пенсионер. 22 года трудового стажа в отрасли вместили 18 лет работы охотоведом в Боралдайском лесхозе и четыре года заместителем директора Сырдарья-Туркестанского государственного регионального природного парка.

Правда, на работу, о которой мечтал с детства, чуть ли не с тех пор, как впервые за руку прошел с отцом по его горно-лесному маршруту, мой собеседник попал не сразу. После школы поехал поступать на факультет лесного хозяйства, но не прошел по конкурсу. Пришлось вернуться домой. На семейном совете решили, что ради еще одной попытки поступить в аграрный институт терять год не стоит.

Сдал документы в Ванновский гидромелиоративный техникум на механический факультет. После его окончания по распределению пришел работать на местный рудник автомехаником, где по карьерной лестнице продвинулся до должности заведующего гаражом. А когда рудник и комбинат закрылись, перебрался за 20 км в Китаевку (ныне – Жарыкбас). Снова встал вопрос: что делать, чем заниматься и как дальше жить?

– Я всегда хотел быть лесником, и в какой-то момент будто что-то щелкнуло: стало ясно, что нужно ехать в лесничество, может, там для меня работа найдется, – делится воспоминаниями Дуйсен Кыдыралиев. – Отправился в Боралдайский лесхоз. Отец к тому времени уже вышел на пенсию, на его месте лесником работал мой младший брат Шабданбек. Он, как и отец, в лесхозе был на хорошем счету, обоих ценили за ответственность и профессионализм. Без принципиальности невозможно бороться с лесорубами и браконьерами.

Дуйсена Мынжасарулы приняли на работу. Правда, на долж­ность… сторожа. Других вакансий не оказалось. Но и за это был признателен. А потом в штате лесхоза появилась должность охотоведа. Ее он и занял и остался при деле даже после реформирования лесхоза и создания на его базе Сырдарья-Туркестанского государственного регионального природного парка.

Оказалось, работа эта многогранная, требует не только ответственности, но и научного подхода. А еще – основательной физической подготовки, так как большую часть рабочего времени приходится проводить на ногах.

– Ой, чем я только не занимался, – перечисляет свои профессиональные обязанности Дуйсен Кыдыралиев. – Тут тебе и охрана животных, их защита от браконьеров, и зимняя подкормка, и наблюдение и учет, особенно за редкими видами диких животных, такими, как каратауский архар, к примеру. Конечно, браконьеры встречались. Протоколы составлял, к ответственности привлекал. Но всякий раз пытался донести до нарушителя, что охотиться здесь нельзя, это – заповедная территория, тут обитают редкие виды зверей и птиц, мы можем лишиться их.

Выйдя на пенсию, Дуйсен Мынжасарулы, как когда-то его отец, не смог усидеть дома. Его часто можно видеть на берегу горной речушки Бала Буген, заросшем вековыми деревьями ясеня сог­дийского. Это один из представителей влажных широколиственных лесов, существовавших в третичном периоде на территории Казахстана.

Еще сравнительно недавно это дерево было широко распространено в поймах горных рек пустынных низкогорий Средней Азии. Оно вырастает до 20–25 мет­ров, и имеет ствол в обхвате до полутора метров.

– Согдийский ясень – большая редкость, – знакомит с древес­ным реликтом Дуйсен Мынжасар­улы. – Его история насчитывает более 25 миллионов лет. Многие знают знаменитую Ясеневую рощу в Чарынском каньоне. Ее даже принято считать последним островком реликтового леса, уцелевшего у берегов полноводной реки под естественной защитой обрывов каньона. Но это не так. На юге тоже сохранился ясень согдийский. У нас этот вид ясеня часто называют туркестанским или реколюбивым из-за того, что он растет вдоль горных речных долин, как здесь, на берегу Бала Бугена.

На заслуженный отдых потомственный охранник природы уходил со спокойным сердцем и чистой душой. Весь свой опыт и знания передал единственному сыну Еркину. Он точно так же, как его дед, отец и дядя, отслужил в армии и только потом поступил в Шымкентский аграрный колледж на факультет лесоводства. А уже после осуществил мечту отца – получил высшее образование, окончив факультет биологии ЮКГУ им. М. Ауэзова.

Уже 16 лет Еркин Дуйсенбек­улы работает в Бадамском государственном учреждении по охране лесов и животного мира. Сейчас он – старший лесничий. После окончания вуза начинал мастером леса, а уже потом, показав себя в деле, получил повышение по службе.

– Я очень хотел продолжить нашу династию лесников, заложенную дедом, – говорит Еркин Кыдыралиев. – Природу люблю. Для меня день в городе, да и дома тоже, – напрасно проведенный день. То ли дело в горах или лесу! У казахов есть пословица, которая в переводе на русский язык звучит примерно так: горный человек, смотря на гору, растет сам. Природа окрыляет и вдохновляет – в этом весь секрет. Я знаю подведомственную территорию как свои пять пальцев. У кого-то с лесом связано увлечение охотой, а мне вот просто нравится находиться здесь, изу­чать новые маршруты, ездить на реки и озера, подниматься на горные вершины.

Зона ответственности старшего лесничего – 25 тыс. га территории лесхоза. Ее охраняют восемь лесников, передвигаясь на мотоциклах и на лошадях. На территории запрещены охота, рыбалка, сбор лекарственных растений, грибов и любые мероприятия, которые могут навредить животным. Периодически проводятся рейды на браконьеров. Осуществляется круглосуточный контроль, чтобы не допустить пожара. Есть три поста, с которых ведется постоянное наблюдение.

Еркин Дуйсенбекулы рассказывает, что нарушителей на охраняемой территории сейчас не так много. Намного больше туристов. Места здесь очень красивые, и южане любят приезжать сюда, чтоб отдохнуть на природе. Тут тебе и река, и горы, и реликтовый лес. Если очень повезет, то где-нибудь на скалах под небесами можно рассмотреть в бинокль каратауского архара.

Редкие и исчезающие виды животных, обитающие на землях Бадамского государственного учреждения по охране лесов и животного мира, тоже находятся в зоне повышенного внимания старшего лесничего. В XIX веке архар считался типичным оби­тателем Каратауского хребта, но из-за браконьеров попал в список особо охраняемых. Сейчас он эндемик Сырдарьинского Каратау, занесен в Красную книгу.

Когда впервые на вершине скалы старший лесничий увидел архара, сильно обрадовался. И тут же решил запечатлеть на камеру мобильного телефона. Большое расстояние превратило животных в размытые точки, не позволяющие даже с большой натяжкой назвать их горными баранами.

И тогда лесничего осенило. Чтобы запечатлеть столь долгожданных гостей в своих владениях, он навел на них бинокль и через него сделал фото. Эти фотографии стали лучшим доказательством того, что на заповедной территории установилась зона покоя, и животные не боятся здесь появляться.

Инструктируя отдыхающих, он просит не шуметь, чтобы не напугать животных. Это, так сказать, дополнительная опция, не считая традиционного перечисления того, что можно, а что категорически запрещено делать на отдыхе, включая то, где и как разжигать костер, чтобы не поджечь лес.

– Естественно, все норовят шашлык приготовить, это чисто по-человечески понятно, – резюмирует Еркин Дуйсенбекулы. – Но надо учитывать, что здесь частые ветра, и неосторожное обращение с огнем может привести к пожару. Точно так же объясняем, что рыбачить можно только удочкой, сети и подсаки запрещены, охотиться нельзя. С крупными нарушениями природоохранного законодательства я не часто сталкиваюсь, а так, по мелочи, конечно, бывает. С ружьем встречал людей на территории.

Сталкивался с теми, кто рыбачил подсаками, – тоже нельзя. Раньше заготовкой древесины многие занимались, а сейчас в аулы провели газ, и дрова особо никому не нужны. Так что упор делаем на профилактику: листовки раздаем, беседы проводим, за территорией природного парка приглядываем.

Впрочем, не вредить лесному фонду и не давать этого делать другим – лишь одна задача. Надо не только хорошо знать растительный и животный мир, охранять, но и выращивать новые леса, сажать деревья. Этим сотрудники Бадамского государственного учреждения по охране лесов и животного мира тоже занимаются.

По плану воспроизводства в целом лесхозу поручено в течение пяти лет высадить 900 га леса. В прошлом году осенью высажено сто гектаров. В нынешнем запланированы осенние посадки на 200 гектарах. Из них 15 га предстоит посадить в Майбулаке на Боралдайском участке, где работает Еркин Кыдыралиев.

Здесь есть временный питомник, площадь которого составляет полгектара. Ежегодно в нем из косточек дикого абрикоса выращивают саженцы, черенками размножают тополь, а также карагач.

Мощности питомника позволяют ежегодно засаживать саженцами собственного производства 15 га лесоохранной зоны Боралдайского участка. А это значит, что здесь всегда будет шуметь лес, служащий отличным укрытием для диких животных, в том числе занесенных в Крас­ную книгу.