Есть желание, но нет возможности
621
Александр КУЗЕННЫЙ, Акмолинская область
Атбасарское учреждение строгого режима ЕЦ 166/;4 готово далеко неравноценный дебет с кредитом превратить в положительное сальдо. Однако на «промзону» навалилось столько проблем, что луча света в конце тоннеля не видно.
Сегодня мини-цеха колонии, где всего около 30 рабочих мест, выпускают такую продукцию, которую и сам бы купил для повседневной носки. Да и осужденные по тюремным меркам одеты с иголочки. Что важно, брюки, куртки, головные уборы, обувка снабжены этикетками, подтверждающми местное производство одежды. Понимаю, что это прозвучит парадоксально, но... хотелось продлить пребывание за колючей проволокой, любуясь работой местных мастеров. В глазах этих людей не было безысходности, тоски, ведь они занимались делом.
Бухгалтерия филиала «Енбек-Атбасар» РГП «Енбек» (официальное название предприятия при колонии) предоставила информацию о выпускаемой продукции за 8 месяцев 2015 года. Цифры вселяют надежду. Например, в целом план по объему товарной продукции выполнен на 126%, по отраслям «машиностроение и металлообработка» – на 83, «швейное производство» – 258, «теплоэнергия» – 100,4, «пищевая промышленность» – 122, «деревообработка» – 187%.
Конечно, объемы не такие, какие были в бытность СССР, когда Атбасарская колония поставляла свою продукцию в 32 страны мира, однако стабильное перевыполнение задания настраивает на оптимистический лад. Да и с налогами в этом учреждении порядок. Налог на прибыль, индивидуальный, подоходный, на транспорт, НДС, социальный, за эмиссию, обязательные пенсионные взносы, отчисления от чистого дохода – все уплачено, до тенге.
Представим себе такую картину. Человека, скажем, осудили на 7–10–14 лет. Валяться на кровати и маяться от безделья многие осужденные не желают. Часть жизни, хоть и вне свободы, они хотят потратить с пользой для себя и своих родственников. Да и потом, когда ты занят делом, время бежит быстрее.
Условия для получения профессии в учреждении имеются: здесь открыт профессиональный колледж по 5 специальностям: портной широкого профиля, газоэлектросварщик, токарь, электрик, автомеханик. Времени для овладения мастерством – вагон и маленькая тележка. Не ленись, занимайся теорией и практикой, зарабатывай на жизнь. А когда выйдешь на свободу с дипломом профессионального специалиста, ты уже не просто бывший зэк, а полезный человек, востребованный обществом.
У меня в доме уже лет 10 висит написанная маслом картина «Дворик в уездном городке». Все спрашивают, кто художник: Врубель, Репин, Сафронов? Отвечаю: «Автор-сиделец подарил на долгую память». К слову, среди осужденных немало по-настоящему талантливых людей. Например, в той же Атбасарской колонии отбывал срок художник-самоучка, картины которого демонстрировались в канадском городе Торонто на международной выставке.
Продолжая тему, сделаем небольшой экскурс в прошлую производственную жизнь учреждения. Его «рабочая биография» начиналась в 1959 году с добычи бутового камня. Год спустя осужденные начали осваивать швейное дело. Еще 3 года спустя в жилой зоне построили большую швейную фабрику, закройный цех, мастерские по ремонту швейных машинок. Продукция отправлялась во все регионы Казахстана, многие союзные республики.
Наряду со швейным производством осваивалась металлообработка на принципах кооперации (рыночная ситуация требует вернуться к этой практике) с заводом «Целинсельмаш». В начале 1970 года началось изготовление ветрозащитного устройства к разбрасывателю минимальных удобрений. Объемы доходили до 31 тыс. комплектов в год.
Продолжалось строительство новых объектов и цехов. Кстати, трудом в учреждении в те годы были охвачены свыше 910 осужденных из 1 100, сегодня только 138 из 650, не хватает работы.
В 1979 году учреждение перешло на выпуск бороны БДТ-7 (борона дисковая тяжелая). Востребованный товар закупался 32 странами мира, в том числе Сирией, Пакистаном, Канадой, всеми государствами СЭВ. В Москве у колонии строгого режима был собственный валютный счет. Пик развития производства пришелся на 1984–1989 годы. Учреждение ЕЦ 166/;4 было единственным предприятием в СССР по выпуску дисковой бороны. Металлопрокат, сырье, комплектующие, материалы доставлялись из всех республик.
В 1991 году производство остановилось, после чего стали выполняться редкие разовые заказы. Большинство производственных площадей пришлось законсервировать до лучших времен. Увы, они пока не наступили. В 1998 году производственные структуры выделились в отдельное предприятие – филиал «Енбек-Атбасар» РГП «Енбек», которое действует по настоящий день.
Такая незначительная, но важная деталь. Раньше учреждение имело приставку ИТК (исправительно-трудовая колония). Международные правозащитники подняли шум и гам: труд должен быть добровольным. Вместо ИТК появилась ИК (исправительная колония).
– Исчезновение одной буквы «Т» принесло массу проблем, – комментирует ситуацию директор филиала Егор Саваль. – Запретить труд в колонии – это значит выращивать бездельников за колючей проволокой. Перевоспитание словом, показывает жизнь, себя не оправдало. Сегодня во многих исправительных учреждениях страны производство остановилось. Мы сами еле-еле сводим концы с концами, в основном благодаря энтузиастам.
К ним в первую очередь относится сам Егор Альбертович. До армии начинал работать на здешнем производстве, после армии вернулся на прежнее место и вот уже 37 лет без отлучки руководит предприятием. Рядовым водителем начинал свою трудовую деятельность в этой же колонии ее сегодняшний начальник Нурлан Турмагамбетов. Ветераны стремятся прошлые традиции вернуть, поэтому, несмотря на миллион проблем, предприятие худо-бедно, но продукцию выдает.
Выполняются местные заказы, выпускаются товары для собственных нужд. Попробовали хлеб, выпекаемый тюремной пекарней, – вкуснятина... Он предназначен не только для питания осужденных, но и поступает в свободную продажу. Жители города выстраиваются за ним в очередь.
Производственная зона расположилась на трех гектарах. Такого размаха заводы в райцентрах были крайне редким явлением, если не исключением. Сегодня 80% площадей пустуют, примерно столько же простаивают оборудование и станки, правда, изрядно устаревшие, самый «свежий» выпуска 1982 года.
Некогда на учреждении работали 4 научных института. В рыночное время наука также пыталась пустить корни на производстве за колючей проволокой. Три года доктора технических наук регулярно навещали Атбасар, предлагая и берясь осваивать смелые и перспективные проекты, учитывая свободную рабочую силу и готовые мощности. Однако на их пути оказалось больше шипов, нежели роз.
– Какой разовый заказ найдем, то и наше, в конкурентной среде нам места нет, – подчеркивает Е. Саваль. – Хотя лет 10 назад к нам за товаром все районные организации приезжали.
Жизнь рано или поздно все расставит по местам. Между прочим, обидно сегодня не только товаропроизводителю, но и потребителю. Изменения в законе о госзакупках разорвали давние партнерские связи. Ценовое предложение, составляющее в настоящий момент основу госзакупок, наводнило потребительский рынок разного рода ширпотребом. Достаточно разместить на портале наименование товара и более низкую цену по сравнению с конкурентами, и потребитель получает заказ на блюдечке с голубой каемочкой. Качество остается на втором плане.
Например, постельные принадлежности стали завозить в Атбасар из Китая, Кыргызстана, других стран региона. На вид внушают доверие, но два раза постираешь и можно выкидывать. Аналогичный товар способна производить, сколько душе угодно, колония, что она и делала раньше. Он будет, естественно, дороже из-за привозного сырья, но качеством в разы лучше.
И еще – о качестве. За продукцией деревообрабатывающего цеха колонии приезжают покупатели из Кокшетау. Здесь постоянные гости крестьянские и фермерские хозяйства. Кому подточить, кому просверлить, кому отремонтировать тормозные колодки на «Кировец»… Шлифовальные, сварочные, токарные, фрезеровочные группы работают до сих пор, выполняя мизерные заказы. А если б всю эту махину модернизировать и включить на полную мощность, отпала бы необходимость завозить те же запчасти к сельхозтехнике из-за рубежа.
Проблема номер один – отсутствие стабильных и выгодных заказов. Исправительные учреждения – часть госсистемы. Государство может взять под свою опеку и производственную зону, иначе она не выживет. Прежняя практика подтверждает правильность этого курса. Как воздух, местам не столь отдаленным необходим госзаказ. Другими словами, требуется господдержка, в противном случае осужденные, оставшись без работы, что сегодня наблюдается сплошь и рядом, будут годами сидеть на шее налогоплательщиков.
Мне по роду своей профессии приходится встречаться с близкими родственниками тех, кто отбывает наказание. Матери, жены просят придать огласке проблему трудоустройства сидельцев. Мы устали возить деньги на сигареты, вещи личного обихода, иногда приходится последние копейки отправлять в зону, дайте возможность им самим зарабатывать, говорят они.
Этой возможности, увы, пока нет. Заинтересованные стороны, НПО, энтузиасты-одиночки стараются знаковую проблему сдвинуть с мертвой точки, напоминая о президентской программе «Общество Всеобщего Труда». Она, по их мнению, касается всех граждан страны, в том числе и тех, кто отбывает наказание. Звучат и другие инициативы. Например, предлагается для бывших зэков строить отдельные жилые дома, общежития, селить их там под присмотром, наделять работой и так далее.
Хорошо, дома построить можно, поселить можно, а вот насчет работы вопрос сложный. Допустим, в профессиональном колледже при колонии они приобретут специальность, но без практических навыков. Это и государственные деньги на ветер, оно просто профинансирует новых иждивенцев.
Зачем велосипед изобретать, заявляет Егор Саваль, если он давно изобретен. Повторимся, на их производственную зону работали 4 научных института, была налажена тесная кооперация с ведущими заводами страны. Участие государства в производственных проектах за колючей проволокой приносило ощутимые дивиденды.
Сторонники, а их сегодня немало, наверняка поддержат Е. Саваля. А вот противники или «нейтралы» могут возразить: в бюджете и так денег не хватает, хотите еще больше усугубить финансовую ситуацию? Нет, господа хорошие, задача стоит другая – за счет производства окупить содержание осужденных, на которое уходят огромные, наши с вами, деньги. Тогда и бюджету станет легче, и обществу спокойней.
Сегодня мини-цеха колонии, где всего около 30 рабочих мест, выпускают такую продукцию, которую и сам бы купил для повседневной носки. Да и осужденные по тюремным меркам одеты с иголочки. Что важно, брюки, куртки, головные уборы, обувка снабжены этикетками, подтверждающми местное производство одежды. Понимаю, что это прозвучит парадоксально, но... хотелось продлить пребывание за колючей проволокой, любуясь работой местных мастеров. В глазах этих людей не было безысходности, тоски, ведь они занимались делом.
Бухгалтерия филиала «Енбек-Атбасар» РГП «Енбек» (официальное название предприятия при колонии) предоставила информацию о выпускаемой продукции за 8 месяцев 2015 года. Цифры вселяют надежду. Например, в целом план по объему товарной продукции выполнен на 126%, по отраслям «машиностроение и металлообработка» – на 83, «швейное производство» – 258, «теплоэнергия» – 100,4, «пищевая промышленность» – 122, «деревообработка» – 187%.
Конечно, объемы не такие, какие были в бытность СССР, когда Атбасарская колония поставляла свою продукцию в 32 страны мира, однако стабильное перевыполнение задания настраивает на оптимистический лад. Да и с налогами в этом учреждении порядок. Налог на прибыль, индивидуальный, подоходный, на транспорт, НДС, социальный, за эмиссию, обязательные пенсионные взносы, отчисления от чистого дохода – все уплачено, до тенге.
Представим себе такую картину. Человека, скажем, осудили на 7–10–14 лет. Валяться на кровати и маяться от безделья многие осужденные не желают. Часть жизни, хоть и вне свободы, они хотят потратить с пользой для себя и своих родственников. Да и потом, когда ты занят делом, время бежит быстрее.
Условия для получения профессии в учреждении имеются: здесь открыт профессиональный колледж по 5 специальностям: портной широкого профиля, газоэлектросварщик, токарь, электрик, автомеханик. Времени для овладения мастерством – вагон и маленькая тележка. Не ленись, занимайся теорией и практикой, зарабатывай на жизнь. А когда выйдешь на свободу с дипломом профессионального специалиста, ты уже не просто бывший зэк, а полезный человек, востребованный обществом.
У меня в доме уже лет 10 висит написанная маслом картина «Дворик в уездном городке». Все спрашивают, кто художник: Врубель, Репин, Сафронов? Отвечаю: «Автор-сиделец подарил на долгую память». К слову, среди осужденных немало по-настоящему талантливых людей. Например, в той же Атбасарской колонии отбывал срок художник-самоучка, картины которого демонстрировались в канадском городе Торонто на международной выставке.
Продолжая тему, сделаем небольшой экскурс в прошлую производственную жизнь учреждения. Его «рабочая биография» начиналась в 1959 году с добычи бутового камня. Год спустя осужденные начали осваивать швейное дело. Еще 3 года спустя в жилой зоне построили большую швейную фабрику, закройный цех, мастерские по ремонту швейных машинок. Продукция отправлялась во все регионы Казахстана, многие союзные республики.
Наряду со швейным производством осваивалась металлообработка на принципах кооперации (рыночная ситуация требует вернуться к этой практике) с заводом «Целинсельмаш». В начале 1970 года началось изготовление ветрозащитного устройства к разбрасывателю минимальных удобрений. Объемы доходили до 31 тыс. комплектов в год.
Продолжалось строительство новых объектов и цехов. Кстати, трудом в учреждении в те годы были охвачены свыше 910 осужденных из 1 100, сегодня только 138 из 650, не хватает работы.
В 1979 году учреждение перешло на выпуск бороны БДТ-7 (борона дисковая тяжелая). Востребованный товар закупался 32 странами мира, в том числе Сирией, Пакистаном, Канадой, всеми государствами СЭВ. В Москве у колонии строгого режима был собственный валютный счет. Пик развития производства пришелся на 1984–1989 годы. Учреждение ЕЦ 166/;4 было единственным предприятием в СССР по выпуску дисковой бороны. Металлопрокат, сырье, комплектующие, материалы доставлялись из всех республик.
В 1991 году производство остановилось, после чего стали выполняться редкие разовые заказы. Большинство производственных площадей пришлось законсервировать до лучших времен. Увы, они пока не наступили. В 1998 году производственные структуры выделились в отдельное предприятие – филиал «Енбек-Атбасар» РГП «Енбек», которое действует по настоящий день.
Такая незначительная, но важная деталь. Раньше учреждение имело приставку ИТК (исправительно-трудовая колония). Международные правозащитники подняли шум и гам: труд должен быть добровольным. Вместо ИТК появилась ИК (исправительная колония).
– Исчезновение одной буквы «Т» принесло массу проблем, – комментирует ситуацию директор филиала Егор Саваль. – Запретить труд в колонии – это значит выращивать бездельников за колючей проволокой. Перевоспитание словом, показывает жизнь, себя не оправдало. Сегодня во многих исправительных учреждениях страны производство остановилось. Мы сами еле-еле сводим концы с концами, в основном благодаря энтузиастам.
К ним в первую очередь относится сам Егор Альбертович. До армии начинал работать на здешнем производстве, после армии вернулся на прежнее место и вот уже 37 лет без отлучки руководит предприятием. Рядовым водителем начинал свою трудовую деятельность в этой же колонии ее сегодняшний начальник Нурлан Турмагамбетов. Ветераны стремятся прошлые традиции вернуть, поэтому, несмотря на миллион проблем, предприятие худо-бедно, но продукцию выдает.
Выполняются местные заказы, выпускаются товары для собственных нужд. Попробовали хлеб, выпекаемый тюремной пекарней, – вкуснятина... Он предназначен не только для питания осужденных, но и поступает в свободную продажу. Жители города выстраиваются за ним в очередь.
Производственная зона расположилась на трех гектарах. Такого размаха заводы в райцентрах были крайне редким явлением, если не исключением. Сегодня 80% площадей пустуют, примерно столько же простаивают оборудование и станки, правда, изрядно устаревшие, самый «свежий» выпуска 1982 года.
Некогда на учреждении работали 4 научных института. В рыночное время наука также пыталась пустить корни на производстве за колючей проволокой. Три года доктора технических наук регулярно навещали Атбасар, предлагая и берясь осваивать смелые и перспективные проекты, учитывая свободную рабочую силу и готовые мощности. Однако на их пути оказалось больше шипов, нежели роз.
– Какой разовый заказ найдем, то и наше, в конкурентной среде нам места нет, – подчеркивает Е. Саваль. – Хотя лет 10 назад к нам за товаром все районные организации приезжали.
Жизнь рано или поздно все расставит по местам. Между прочим, обидно сегодня не только товаропроизводителю, но и потребителю. Изменения в законе о госзакупках разорвали давние партнерские связи. Ценовое предложение, составляющее в настоящий момент основу госзакупок, наводнило потребительский рынок разного рода ширпотребом. Достаточно разместить на портале наименование товара и более низкую цену по сравнению с конкурентами, и потребитель получает заказ на блюдечке с голубой каемочкой. Качество остается на втором плане.
Например, постельные принадлежности стали завозить в Атбасар из Китая, Кыргызстана, других стран региона. На вид внушают доверие, но два раза постираешь и можно выкидывать. Аналогичный товар способна производить, сколько душе угодно, колония, что она и делала раньше. Он будет, естественно, дороже из-за привозного сырья, но качеством в разы лучше.
И еще – о качестве. За продукцией деревообрабатывающего цеха колонии приезжают покупатели из Кокшетау. Здесь постоянные гости крестьянские и фермерские хозяйства. Кому подточить, кому просверлить, кому отремонтировать тормозные колодки на «Кировец»… Шлифовальные, сварочные, токарные, фрезеровочные группы работают до сих пор, выполняя мизерные заказы. А если б всю эту махину модернизировать и включить на полную мощность, отпала бы необходимость завозить те же запчасти к сельхозтехнике из-за рубежа.
Проблема номер один – отсутствие стабильных и выгодных заказов. Исправительные учреждения – часть госсистемы. Государство может взять под свою опеку и производственную зону, иначе она не выживет. Прежняя практика подтверждает правильность этого курса. Как воздух, местам не столь отдаленным необходим госзаказ. Другими словами, требуется господдержка, в противном случае осужденные, оставшись без работы, что сегодня наблюдается сплошь и рядом, будут годами сидеть на шее налогоплательщиков.
Мне по роду своей профессии приходится встречаться с близкими родственниками тех, кто отбывает наказание. Матери, жены просят придать огласке проблему трудоустройства сидельцев. Мы устали возить деньги на сигареты, вещи личного обихода, иногда приходится последние копейки отправлять в зону, дайте возможность им самим зарабатывать, говорят они.
Этой возможности, увы, пока нет. Заинтересованные стороны, НПО, энтузиасты-одиночки стараются знаковую проблему сдвинуть с мертвой точки, напоминая о президентской программе «Общество Всеобщего Труда». Она, по их мнению, касается всех граждан страны, в том числе и тех, кто отбывает наказание. Звучат и другие инициативы. Например, предлагается для бывших зэков строить отдельные жилые дома, общежития, селить их там под присмотром, наделять работой и так далее.
Хорошо, дома построить можно, поселить можно, а вот насчет работы вопрос сложный. Допустим, в профессиональном колледже при колонии они приобретут специальность, но без практических навыков. Это и государственные деньги на ветер, оно просто профинансирует новых иждивенцев.
Зачем велосипед изобретать, заявляет Егор Саваль, если он давно изобретен. Повторимся, на их производственную зону работали 4 научных института, была налажена тесная кооперация с ведущими заводами страны. Участие государства в производственных проектах за колючей проволокой приносило ощутимые дивиденды.
Сторонники, а их сегодня немало, наверняка поддержат Е. Саваля. А вот противники или «нейтралы» могут возразить: в бюджете и так денег не хватает, хотите еще больше усугубить финансовую ситуацию? Нет, господа хорошие, задача стоит другая – за счет производства окупить содержание осужденных, на которое уходят огромные, наши с вами, деньги. Тогда и бюджету станет легче, и обществу спокойней.
