Казахстанца полгода лечили от коронавирусной инфекции и ее последствий – история
1692
Светлана Алиакпарова
Без малого полгода лечили от коронавирусной инфекции и ее последствий в стационарах столицы Серика Шарипбаева. Из них более трех месяцев пациент был подключен к ЭКМО – аппарату экстракорпоральной мембранной оксигенации, к которому медики прибегают в крайне критических случаях, когда другие методы уже не помогают, сообщает Kazpravda.kz.
Я записывала рассказ Серика Шарипбаева на диктофон, а в голове у меня все время рефреном звучал припев одной известной песни «Ты знаешь, так хочется жить...». В какой-то момент в голосе мужчины послышалась дрожь...
– Мои земные дела меня здорово мотивировали, и я цеплялся за жизнь, – дрогнувшим голосом произнес собеседник.
Как все происходило в реальности, рассказали нашей газете пациент, несколько раз «побывавший» почти на том свете, и врачи, все это время спасавшие его жизнь.
Стандартные симптомы
Серик Шарипбаев:
«Я попал в больницу с обычными, стандартными симптомами COVID-19. Сначала, как и многие заразившиеся коронавирусом, пытался лечиться дома: получал внутривенные инъекции и думал, что все пройдет. Но, как оказалось, это не так. На второй-третий день домашнего лечения я почувствовал, что мне не хватает воздуха. Появилась одышка, сатурация упала до 83–82 единиц.
Когда меня привезли в больницу, я уже терял сознание и не помнил, что происходило дальше. Помню только, как попал в палату. Мое состояние ухудшилось буквально за 2 часа. Я как будто медленно умирал и побывал на том свете…
Как потом рассказали медики, меня ввели в искусственную кому. Чем именно лечили, не знаю, так как все время находился в каком-то бредовом сне. Наверное, это состояние, выйдя из которого люди утверждают, что побывали на том свете. Врачи же говорят, что, скорее всего, это было действие обезболивающих препаратов, которые мне вводили, чтобы облегчить страдания. Как я узнал после, поражение легких на тот момент составляло 98–100%. Более ста дней я находился под аппаратом ЭКМО, который выполнял функцию легких, – дышал за меня. Мне повезло, что мои сосуды оказались достаточно крепкими, а сердце терпеливым. Казалось, что я медленно умираю. Но благодаря работе сердца, которое не давало умереть моему мозгу, я все это время был жив. И только спустя 3 с лишним месяца меня подключили к ИВЛ. Я долго привыкал к нему, мой организм сопротивлялся, как мог.
Ты знаешь, так хочется жить...
Но я очень хотел жить: увидеть свадьбу своих детей, понянчить внуков, завершить незаконченное строительство, привести в порядок бизнес. Однако по истечении трехмесячного пребывания в больнице были минуты, когда я говорил себе, что все надоело, что смертельно устал. Все эти месяцы за мной ухаживали как за ребенком – мыли, протирали, подмывали. Я очень благодарен медбратьям, медсестрам, санитаркам за их неимоверно тяжелую работу. Когда они прикасались ко мне, я чувствовал, как ко мне потихоньку возвращаются силы, и я цеплялся за эту жизнь.
Пять раз в день мне делали биохимию крови, чтобы проверить ее показатели. Это была ежедневная битва медиков не только за мою жизнь, но и за жизни других тяжелых пациентов. Мейрамбек Ермаханов, Берик Палжанов, Аян Мукаш, Даулет Кулжанов, Бауржан Жунусов, Азамат Хасенов в буквальном смысле носили меня на руках. Таких специалистов можно по пальцам пересчитать. Перевязки, внутривенные инъекции, гигиенические процедуры – все это делали они. Благодаря их профессионализму, ответственности и терпению я все же выкарабкался, не умер.
Сегодня я могу с полным на то правом утверждать, что в Городском инфекционном центре (ГИЦ) трудится медперсонал высочайшей квалификации. Огромная благодарность его главному врачу Татьяне Цечоевой, заведующему реанимационным отделением Нурлану Смагулову – блестящему врачу и прекрасному психологу, который является к тому же коллегой нашего знаменитого Юрия Пя.
В ГИЦ собрались лучшие врачи, на их счету множество спасенных жизней. В общей сложности я пролежал в больницах 5,5 месяца: в Городском инфекционном центре – 3,5 и в Городском центре фтизиопульмонологии (ГЦФ) – 2 месяца.
Когда промедление смерти подобно
COVID-19 вызвал тяжелейшее осложнение на правом легком. Время шло на минуты. Меня спас торакальный хирург с золотыми руками Каржаубай Аскеров, который делал мне операцию в полевых условиях – прямо на кровати в реанимации ГИЦ. После операции он еще полтора месяца меня наблюдал. Из ковидного центра ГИЦ меня перевезли в Центр фтизиопульмонологии, где под чутким руководством директора Анны Цепке меня выхаживала еще одна команда медиков».
Вторые после Бога. Слово врачам
Каржаубай Аскеров, торакальный хирург:
«У пациента Серика Шарипбаева было ковидное 100%-ное поражение легких. Он находился долгое время в реанимации на аппарате ЭКМО. 14 мая мы его оперировали по поводу внутрилегочной гематомы нижней доли правого легкого прямо во время нахождения на аппарате ЭКМО. Операция проходила не в операционной, а в палате реанимации в военно-полевых условиях прямо на кровати по жизненным показаниям. Он был в очень тяжелом состоянии, и его нельзя было транспортировать и снимать с аппарата ЭКМО. Гематома – это масса мелких тромбов. Проще говоря, это свернувшаяся внутри легкого кровь, которая не дает дышать. Операция проходила в стерильных условиях, мы использовали налобные осветители и бестеневую лампу. Ассистировал мне ученик Юрия Пя кардиохирург Тимур Лесбеков. Я считаю, что в первую очередь помог Всевышний, а во вторую – врачи. Сначала пациент лежал в ГИЦ, а 29 июня мы перевели его в ГЦФ, чтобы выхаживать в послеоперационный период, который тоже был очень непростым.
Золотое правило хирурга – кто делал операцию, тот и выхаживает. Потом я приезжал к нему домой в начале августа. Состояние было удовлетворительным, он уже ходил сам и мог себя обслуживать».
Нурлан Смагулов, реаниматолог, заведующий отделением реанимации ГИЦ:
«Пациент Серик Шарипбаев перенес КВИ в самом страшном его проявлении. Мы постоянно были на связи с его семьей. Рядом повесили семейные фотографии, чтобы он видел, что дома его ждут».
От автора
Произошедшее – настоящее чудо исцеления, сотворенное руками медиков. Пациент 115 дней находился на аппарате ЭКМО, перенес сложнейшую операцию с сепсисом и кровотечениями. Вопреки всему сегодня он не только жив, но и здоров. И уже 7 дней дышит без кислородного концентратора.
Чудо сотворила команда профессионалов, а иначе и не скажешь, потому что все это время медработники очень тесно взаимодействовали друг с другом, несмотря на то что работают в двух разных городских стационарах – ГИЦ и ГЦФ. У Анны Цепке, Татьяны Цечоевой, как и у всех других врачей, медсестер, медбратьев и санитарок, спасавших жизнь Серика Шарипбаева, по его утверждению, не только золотые руки, но и сердца.
Я записывала рассказ Серика Шарипбаева на диктофон, а в голове у меня все время рефреном звучал припев одной известной песни «Ты знаешь, так хочется жить...». В какой-то момент в голосе мужчины послышалась дрожь...
– Мои земные дела меня здорово мотивировали, и я цеплялся за жизнь, – дрогнувшим голосом произнес собеседник.
Как все происходило в реальности, рассказали нашей газете пациент, несколько раз «побывавший» почти на том свете, и врачи, все это время спасавшие его жизнь.
Стандартные симптомы
Серик Шарипбаев:
«Я попал в больницу с обычными, стандартными симптомами COVID-19. Сначала, как и многие заразившиеся коронавирусом, пытался лечиться дома: получал внутривенные инъекции и думал, что все пройдет. Но, как оказалось, это не так. На второй-третий день домашнего лечения я почувствовал, что мне не хватает воздуха. Появилась одышка, сатурация упала до 83–82 единиц.
Когда меня привезли в больницу, я уже терял сознание и не помнил, что происходило дальше. Помню только, как попал в палату. Мое состояние ухудшилось буквально за 2 часа. Я как будто медленно умирал и побывал на том свете…
Как потом рассказали медики, меня ввели в искусственную кому. Чем именно лечили, не знаю, так как все время находился в каком-то бредовом сне. Наверное, это состояние, выйдя из которого люди утверждают, что побывали на том свете. Врачи же говорят, что, скорее всего, это было действие обезболивающих препаратов, которые мне вводили, чтобы облегчить страдания. Как я узнал после, поражение легких на тот момент составляло 98–100%. Более ста дней я находился под аппаратом ЭКМО, который выполнял функцию легких, – дышал за меня. Мне повезло, что мои сосуды оказались достаточно крепкими, а сердце терпеливым. Казалось, что я медленно умираю. Но благодаря работе сердца, которое не давало умереть моему мозгу, я все это время был жив. И только спустя 3 с лишним месяца меня подключили к ИВЛ. Я долго привыкал к нему, мой организм сопротивлялся, как мог.
Ты знаешь, так хочется жить...
Но я очень хотел жить: увидеть свадьбу своих детей, понянчить внуков, завершить незаконченное строительство, привести в порядок бизнес. Однако по истечении трехмесячного пребывания в больнице были минуты, когда я говорил себе, что все надоело, что смертельно устал. Все эти месяцы за мной ухаживали как за ребенком – мыли, протирали, подмывали. Я очень благодарен медбратьям, медсестрам, санитаркам за их неимоверно тяжелую работу. Когда они прикасались ко мне, я чувствовал, как ко мне потихоньку возвращаются силы, и я цеплялся за эту жизнь.
Пять раз в день мне делали биохимию крови, чтобы проверить ее показатели. Это была ежедневная битва медиков не только за мою жизнь, но и за жизни других тяжелых пациентов. Мейрамбек Ермаханов, Берик Палжанов, Аян Мукаш, Даулет Кулжанов, Бауржан Жунусов, Азамат Хасенов в буквальном смысле носили меня на руках. Таких специалистов можно по пальцам пересчитать. Перевязки, внутривенные инъекции, гигиенические процедуры – все это делали они. Благодаря их профессионализму, ответственности и терпению я все же выкарабкался, не умер.
Сегодня я могу с полным на то правом утверждать, что в Городском инфекционном центре (ГИЦ) трудится медперсонал высочайшей квалификации. Огромная благодарность его главному врачу Татьяне Цечоевой, заведующему реанимационным отделением Нурлану Смагулову – блестящему врачу и прекрасному психологу, который является к тому же коллегой нашего знаменитого Юрия Пя.
В ГИЦ собрались лучшие врачи, на их счету множество спасенных жизней. В общей сложности я пролежал в больницах 5,5 месяца: в Городском инфекционном центре – 3,5 и в Городском центре фтизиопульмонологии (ГЦФ) – 2 месяца.
Когда промедление смерти подобно
COVID-19 вызвал тяжелейшее осложнение на правом легком. Время шло на минуты. Меня спас торакальный хирург с золотыми руками Каржаубай Аскеров, который делал мне операцию в полевых условиях – прямо на кровати в реанимации ГИЦ. После операции он еще полтора месяца меня наблюдал. Из ковидного центра ГИЦ меня перевезли в Центр фтизиопульмонологии, где под чутким руководством директора Анны Цепке меня выхаживала еще одна команда медиков».
Вторые после Бога. Слово врачам
Каржаубай Аскеров, торакальный хирург:
«У пациента Серика Шарипбаева было ковидное 100%-ное поражение легких. Он находился долгое время в реанимации на аппарате ЭКМО. 14 мая мы его оперировали по поводу внутрилегочной гематомы нижней доли правого легкого прямо во время нахождения на аппарате ЭКМО. Операция проходила не в операционной, а в палате реанимации в военно-полевых условиях прямо на кровати по жизненным показаниям. Он был в очень тяжелом состоянии, и его нельзя было транспортировать и снимать с аппарата ЭКМО. Гематома – это масса мелких тромбов. Проще говоря, это свернувшаяся внутри легкого кровь, которая не дает дышать. Операция проходила в стерильных условиях, мы использовали налобные осветители и бестеневую лампу. Ассистировал мне ученик Юрия Пя кардиохирург Тимур Лесбеков. Я считаю, что в первую очередь помог Всевышний, а во вторую – врачи. Сначала пациент лежал в ГИЦ, а 29 июня мы перевели его в ГЦФ, чтобы выхаживать в послеоперационный период, который тоже был очень непростым.
Золотое правило хирурга – кто делал операцию, тот и выхаживает. Потом я приезжал к нему домой в начале августа. Состояние было удовлетворительным, он уже ходил сам и мог себя обслуживать».
Нурлан Смагулов, реаниматолог, заведующий отделением реанимации ГИЦ:
«Пациент Серик Шарипбаев перенес КВИ в самом страшном его проявлении. Мы постоянно были на связи с его семьей. Рядом повесили семейные фотографии, чтобы он видел, что дома его ждут».
От автора
Произошедшее – настоящее чудо исцеления, сотворенное руками медиков. Пациент 115 дней находился на аппарате ЭКМО, перенес сложнейшую операцию с сепсисом и кровотечениями. Вопреки всему сегодня он не только жив, но и здоров. И уже 7 дней дышит без кислородного концентратора.
Чудо сотворила команда профессионалов, а иначе и не скажешь, потому что все это время медработники очень тесно взаимодействовали друг с другом, несмотря на то что работают в двух разных городских стационарах – ГИЦ и ГЦФ. У Анны Цепке, Татьяны Цечоевой, как и у всех других врачей, медсестер, медбратьев и санитарок, спасавших жизнь Серика Шарипбаева, по его утверждению, не только золотые руки, но и сердца.
