​Конкуренцию нужно защищать

В Казахстане многое делается для обеспечения состязательнос­ти субъектов рынка: устраняются административные барьеры, выявляются и пресекаются факты ценовых и тарифных сговоров, сокращается степень участия государства в предпринимательских структурах.

Тем не менее, согласно Отчету о глобальной конкурентоспособности за 2016–2017 годы Всемирного экономического форума по показателю «эффективность антимонопольной политики», Казахстан занимает лишь 83-е место из 138 стран. При этом республика, благодаря принятым Правительством мерам, улучшила свои позиции в данном рейтинге на 11 пунктов (в отчетах за 2014–2015 и 2015–2016 годы она занимала 94-ю позицию).

Это говорит о том, что необходимо продолжить работу по совершенствованию законодательства и правоприменительной практики, способствующих развитию конкуренции. Хотелось бы поделиться своими мыслями на этот счет.

В первую очередь назрела необходимость разработки четкой стратегии развития конкуренции и антимонопольного регулирования на среднесрочную и долго­срочную перспективу. До 2015 года в стране действовала Программа развития конкуренции. Возможно, стоит подготовить следующий такой масштабный документ, чтобы и Правительство, и бизнес ясно представляли общую стратегию и вектор развития данного направления?

Более того, представляется важным согласовать ее с принятой в России Стратегией развития конкуренции и антимонопольного регулирования на 2013–2024 годы, поскольку наши государства находятся в общем экономическом пространстве.

Нередко мы думаем, что появление дефицита и вследствие этого рост цен связаны с отсутствием конкуренции. На самом деле во многих случаях это обусловлено изменениями на соседних рынках, в первую очередь в России.

Так, повышение цен на нефтепродукты, а позднее – на вагоны, подорожавшие почти в 2–3 раза, было обусловлено происходившими на российском рынке как конкурент­ными, так и антиконкурентными действиями. Поэтому необходимо принимать во внимание российскую конъюнктуру, формировать общие подходы.

Вот почему отраслевое сообщество, в том числе и АГМП, поддерживают предусматриваемый проектом закона «О естественных монополиях» новый метод тарифообразования, который даст возможность на протяжении 5-летнего периода иметь стабильные и понятные предприятиям тарифы, что, считаем, послужит стимулом для снижения операционных зат­рат, повышению эффективности деятельности.

В ходе «второй волны» приватизации многие предприятия, в основном это компании ФНБ «Сам­рук-Казына», планируется передать в частные руки. Мы предлагаем, прежде чем приватизировать эти объекты, провести по ним, где это возможно, демонополизацию с целью развития конкуренции в различных секторах экономики.

В силу географического положения Казахстан крайне удален от основных мировых рынков. Поэтому основой конкурентоспособности горно-металлургического комплекса республики выступает доступная и развитая транспорт­ная инфраструктура, важнейшей составляющей которой является железнодорожный транспорт.

При осуществлении поставок на экспорт актуальным видится создание «зеленых» коридоров, в рамках которых тарифы позволяли бы доставлять казахстанские грузы на дальние (2 000 и более км) расстояния и сохранились бы скидки за дальность со стороны Российских железных дорог.

Тем более что в конце прошлого года при непосредственном учас­тии Правительства РК российским Правительством были приняты правила недискриминационного доступа к морским портам РФ. В связи с этим важно, чтобы в портах была возможность расширять точки доступа, поз­воляющие казахстанским грузоотправителям выходить на внешние рынки. Это касается и металлов, и зерна, угля, других отечественных товаров.

Наряду с этим немаловажное значение для Казахстана имеет развитие конкуренции в отношении локомотивов и вагонов.

Так, в 2004 году в Закон РК «О железнодорожном транспорте» были включены нормы, преду­сматривающие создание конкуренции на рынке услуг локомотивной тяги (ЛТ). В частности, сказано, что операторами локомотивной тяги могут выступать любые субъекты рынка, владеющие локомотивами.

Однако за истекший период конкуренции в этом сегменте рынка не появилось.

Барьерами для входа на рынок услуг ЛТ и развития конкуренции здесь стали технические и технологические требования к перевозочному процессу. АГМП не отрицает необходимость соз­дания конкурентной среды в этой сфере. Но вместе с тем мы убеждены, что прежде чем отпускать монополиста в «свободное плавание», необходимо создать соответствующую законодательную базу. На наш взгляд, отмена контроля со стороны государства возможна только вследствие создания конкурентных условий. Сначала «конкуренция» – потом «отмена регулирования».

На сегодня законодательные барьеры для входа на рынок по-прежнему не сняты – создание альтернативных перевозчиков производится в условиях отсутствия достаточной правовой базы.

Для того чтобы они имели равные права с национальным перевозчиком, по нашему мнению, необходимо внести изменения в законодательство. Предлагаем основательно пересмотреть такие нормативно-правовые акты, как Закон РК «О железнодорожном транспорте», правила пользования МЖС, утвержденные приказом МИР от 27 марта 2015 года № 366, правила перевозок грузов железнодорожным транспортом, утвержденные приказом МИР от 30 апреля 2015 года № 545, постановление Правительства РК от 25 декабря 2004 года № 1389 «О некоторых вопросах Национальной железнодорожной компании и национальных перевозчиков», правила предоставления равных условий доступа к регулируемым услугам (товарам, работам) в сфере естественных монополий, утвержденные приказом МНЭ от 29 декабря 2014 года № 175.

Это первое. Второе – в разрабатываемой в настоящее время концепции нового закона РК «О железнодорожном транспорте» предусмотрена приоритетность пропуска транзитных поездов. Мы считаем, что это создаст благоприятные условия перевозок для конкурентов из других стран и окажет негативное влияние на конкурентоспособность горно-металлургического комплекса Казахстана, что не может не отразиться на экспортном потенциале страны и на развитии конкуренции в сфере железнодорожных перевозок.

Третье. Необходимо развивать конкуренцию на рынке услуг железнодорожного транспорта, в частности, путем стимулирования частных инвестиций за счет экономических механизмов (освобождение от НДС на приобретаемые вагоны и локомотивы и другие меры).

И четвертое – предлагаем рассмотреть возможность формирования Совета рынка грузовых железнодорожных перевозок при участии потребителей услуг.

Нельзя не упомянуть и такую важную составляющую, влияющую на конкурентоспособность продукции горно-металлургичес­кой промышленности, как затраты на энергоресурсы. Напомню, что на необходимость снижения стоимости электроэнергии для потребителей обратил внимание Глава государства в ходе расширенного заседания Правительства 9 февраля текущего года.

Отмечая ряд прогрессивных шагов в сфере развития конкуренции в электроэнергетике, предпринятых в недавнее время Минэнерго РК, в частности, по такому вопросу, как переход от «зеленых» тарифов к аукционам в качестве основной политики реализации проектов в области возобновляемых источников энергии, считаем необходимым и в дальнейшем развивать конкуренцию в сфере ВИЭ. Прежде всего имеются в виду переход от фиксированного тарифа к фиксированной премии и обеспечение более широкого участия потребителей в формировании тарифной политики ВИЭ, в частности, через Совет рынка и другие механизмы.

В то же время сегодня потребитель в Казахстане не ощущает, покупает ли он электроэнергию со станций, генерирующих ее через сжигание угля по цене 7–8 тенге за 1 киловатт-час, или с ветровых – по 22 тенге, или с солнечных – около 35 тенге. Расширение производства «зеленой» энергетики нивелируется тем, что электроэнергия приобретается Единым закупщиком и в «общем котле» смешиваются как дорогая, так и дешевая электроэнергия. При этом потребитель не участвует реально в конкуренции, не может выбрать электроэнергию по той цене, которая бы позволила ему быть конкурентоспособным.

Возможно, стоит предоставить угольным станциям стимулы в сфере утилизации отходов, сок­ращении выбросов? И если их электроэнергия подорожает, то будет наглядно видно, насколько она будет конкурентоспособной по сравнению с той, которая генерируется на возобновляемых источниках. Повысив экологичес­кие требования, мы дадим возможность развить конкуренцию.

Может быть, есть смысл не наращивать темпы выработки дорогой электроэнергии, если она будет ограничивать конкурентоспособность казахстанского бизнеса, а подождать, пока сами ВИЭ по цене окажутся на уровне электроэнергии, производимой традиционными источниками?

Такой подход с позиции АГМП представляется более разумным. Особенно если учитывать, что многие страны, имеющие даже более жесткие экологические требования, сдержанно ведут себя в ограничении производства электроэнергии из угля. В частности, сейчас в Германии 40% электроэнергии производится за счет сжигания угля.

Мы поддерживаем необходимость создания Единого закупщика с 2019 года, в то же время считаем, что должен быть создан конкурентный механизм. Если мы идем к монополизации закупки электроэнергии, то необходимо принятие прозрачных правил игры с участием потребителей. Поэтому в Совет рынка, на наш взгляд, должны входить и потребители, чтобы он был реальным, дееспособным органом по отслеживанию целесообразности закупок у тех или иных поставщиков электроэнергии, чтобы предпринимаемые шаги не вели к удорожанию цены на электроэнергию.

Надеемся, что эти предложения по внесению законодательных и институциональных изменений будут приняты и реализованы в практике регулирования конкурентной политики.