Масштабная реформа языка

Опыт внедрения латинского алфавита в Турции, Туркменистане, Азербайджане и Узбекистане показал, что в вопросах, связанных с языком, доминантная роль принадлежит не политическим решениям, а мнению большинства населения, которое выражается зачастую в неосознанном и естественном восприятии тех или иных новшеств «алфавитосозидателей».

Особенно характерна история Узбекистана, где более 30 лет носители языка фактически отказывались принимать версии латиницы, спущенные сверху. И только последнему руководителю страны Шавкату Мирзиёеву удалось поставить в этом вопросе точку. Он просто собрал филологов, знатоков узбекского языка, которые, кстати, на протяжении всего этого времени писали и говорили о кризисе в данной сфере, и поручил им самим – без влияния госструктур! – решить этот вопрос. И 30-летняя проблема была решена за одну неделю. Последняя версия латинского алфавита национального языка однозначно позитивно воспринята всем узбекским обществом.

И если на первоначальном этапе рассуждения языковедов служили у нас неким фоном, обрамлением спущенных сверху императивных директив, то сейчас на заключительном и самом важном отрезке финишной прямой, подчеркнем, в первую очередь благодаря четкой и последовательной позиции Главы государства Касым-Жомарта Токаева – мнение специалистов-ученых поставлено во главу угла.

Президент ясно расставил акценты: «Проблема заключается не в переходе с кириллицы на латиницу, а в том, что осуществляется масштабная реформа казахского языка». Трудно сказать точнее и яснее – именно в этом суть государственной инициативы.

Действительно, дело не в замене букв или знаков, а в кардинальном изменении базовых принципов алфавитосозидания, орфографии и правописания, словообразовательных и терминотворческих процессов функционирования и развития государственного языка Республики Казахстан. Несколько утрируя, но, в целом, правильно передавая гуманитарную коллизию, можно сказать так: от двуязычного русско-казахского алфавита, который у нас был, нам необходимо перейти к собственно казахскому алфавиту, от двуязычной ортологии и лексикографии – к законам и принципам, основывающимся на специфике и природе одного языка – казахского.

Когда мы говорим об этом, слушатели, как правило, с нами соглашаются: «Ну, конечно, кто с этим может поспорить? Да, да и да – ведь мы создаем новый алфавит именно одного языка, а не двух или нес­кольких»! Но «дьявол», как всегда это бывает, кроется в деталях. Дело в том, что сегодняшний носитель казахского языка зачас­тую не видит разницы между казахским и русским языками хотя бы в силу того, что мы привыкли сейчас говорить и писать так, как говорим и пишем – и по-русски, и по-казахски одновременно.

И вот здесь я бы хотел снова адресовать читателя к процитированным выше словам Президента РК и повторить их еще раз: «Проб­лема заключается не в переходе с кириллицы на латиницу, а в том, что осуществляется масштабная реформа казахского языка». Смысл и кардинальная задача лингвистической реформы в нашей стране заключаются не в том, чтобы пов­торять то, что было, а в возврате к исконным национальным духовным ценностям, «оживлении» родного языка, опоре на самобытную природу, естественные законы и принципы его функционирования, регенерации и словоизменения.

Пользуясь случаем, хочу выразить большую благодарность своим коллегам, исследователям-казаховедам, за настойчивость и целенаправленность в достижении поставленной цели. Сравните сами все предыдущие варианты латинографического алфавита с тем, что мы видим сегодня. Позволим себе заметить, что если первые версии противоречили мнению большинства специалистов на 80–90%, то постепенно эти противоречия в процессе обсуждения и апробаций снимались. И с каждым разом алфавит приближался к тому, чтобы начать полностью соответствовать четырем основным принципам создания национального тюркского казахского алфавита.

Какие же это принципы? Назовем их.

Первый звучит так: все звуки казахского языка должны иметь отдельные и самостоятельные места в алфавите. Казалось бы, это очевидное и вполне понятное требование – разве может быть иначе?

Второй принцип: каждый звук казахского языка должен обозначаться одним отдельным знаком, и наоборот, каждая буква должна фиксировать один конкретный звук. Тоже звучит просто и дос­тупно.

Третий принцип: знаками для гласных звуков нельзя передавать согласные, и наоборот, буквами для согласных звуков нецелесообразно обозначать гласные.

И наконец, правило четвертое: не следует одним и тем же знаком обозначать звуки собственно казахского языка и те звуки, которых нет в родном языке, даже если они присутствуют в иноязычных заимствованиях.

Заметим сразу, что названные принципы не распространяются на иноструктурные языки, например, индоевропейские, но они обязательны для агглютинативных языков с выраженной гармонией и созвучием звуков, типичным представителем которых является казахский.

Отмечу, что нынешнее состояние работы по составлению латино­графического алфавита государственного языка Республики Казахстан существенно продвинулось вперед, и озвучиваемые версии у непосвященных читателей, как правило, навскидку не вызывают больших возражений. Обычно я говорю так: «Последний вариант алфавита на 95% верен и на 5% требует доработки».

Может создаться впечатление, что 5% – это совсем незначительная часть, и можно закрыть на это глаза. «Сколько можно возиться с этим алфавитом? Все алфавиты мира претерпевают со временем какие-то изменения! Надо переходить наконец, а в будущем – разберемся», – говорят одни.

Другие утверждают: «Если сейчас не перейти, то может быть дан обратный ход, и мы потеряем такую уникальную возможность реформировать свой язык».

Конечно, все они в чем-то правы. Однако, есть принципиальные и системообразующие моменты, с которыми трудно и порой невозможно не согласиться. Такие моменты нужно обязательно учитывать.

Приведу лишь один наглядный пример. Выше мы назвали нес­колько важнейших принципов алфавитостроительства. Прошу не удивляться и постараться воспринять это спокойно: ни один из названных принципов не выдержан до конца в последней редакции латинографического алфавита казахского языка, который был презентован Главе государства.

Сколько бы ни говорили обратное, очевидно, что отдельные звуки казахского языка не нашли в нем самостоятельного отражения (первый принцип). Некоторые буквы обозначают разные звуки (второй принцип). Налицо смешение и параллельное использование одних и тех же знаков, как для гласных, так и для согласных (третий принцип). И наконец, есть случаи (не единичные!), когда одна и та же буква используется для фиксации исконного казахского звука и для обозначения совершенно иного по происхождению звука иностранного языка (четвертый принцип).

Чтобы не вдаваться в сугубо научные детали, приведу несколько фактов. Например, предлагается писать Nūrsūltan Nazarbaiev – считаем правильным написание Nursultan Nazarbayev, нужно, по нашему мнению, писать oyaw «проснувшийся», «бодрствующий» вместо предложенного oiau и т. п.

Ахмет Байтурсынов неоднократно писал, что «в казахском языке есть согласные [у] и [й], которые абсолютно аналогичны звукам [р] и [л]. И совершенно так же, как в словах қар и бал мы имеем в конце согласные звуки [р] и [л] – точно так же мы имеем согласные звуки [у] и [й] в конце слов сай, тій, жұу, сұу». В русском языке согласного звука [у] не было, поэтому на письме он передавался иногда буквой гласного звука [у] (Актау), а иногда знаком согласного [в] (Кокчетав).

Но ведь в латинском алфавите для обозначения казахского согласного звука есть абсолютно идентичная и вполне подходящая по всем параметрам буква – w! Отказываться от ее использования нелогично и ненаучно. Приводимые «аргументы» о «привычке так писать» и некой «традиции» кириллической орфографии – не выдерживают серьезной критики.

Обо всем этом в свое время подробно писал и детально обосновывал свои доводы основоположник казахского языкознания Ахмет Байтурсынов.

Например, в одной из своих статей на русском языке он писал: «Слово «комиссар» казахи говорят «комюссер». Что же это мы для европейцев должны оставить это слово в том виде, в каком они при этом произносят? Но казакская артикуляция не выносит такой конструкции слов» (стилистика оригинала сохранена – Е. К.). Иначе говоря, произносить и писать такие слова без изменения и адаптации на казахский лад неверно. Они должны произноситься и фиксироваться на письме в соответствии с артикуляционными нормами заимствующего языка.

Сам Ахмет Байтурсынов и его научная школа, включающая в себя не один десяток талантливых ученых-филологов, подарили казахскому языку сотни таких примеров: бөрене – бревно, шіркеу – церковь, кереуен – караван, сиса – ситец и т. д. Современный пользователь языка и не догадывается, что, например, казахское шіркеу – это то же самое русское слово «церковь», только переиначенное на казахский манер. Как и бөкебай (от русского – пуховой) или более раннее бата (от арабского фатиха ~ батиха). Таков он – механизм пополнения словарного состава лексического фонда любого национального языка.

В другой работе он подчеркивал: «Нельзя сравнивать системы английского, американского, французского письма с казахской – разница между ними огромна». Приведем еще одну глубокую мысль ученого: «Для сохранения чистоты языка не следует его засорять иноязычными заимствованиями». Причем иностранные заимствования – это не только отдельные лексемы. Непозволительно «впускать в свой язык» правила и нормы чужих языков.

Выдающийся представитель школы Ахмета Байтурсынова, автор многочисленных монографий и учебников, сотен статей, знаток казахского, немецкого и русского языков, лингвист Елдес Омаров подчеркивал: «В казахском языке нет протяженных звуков, типа [и] и [у] в русском языке. У нас [и] и [у] – только согласные звуки. Поэтому неправильно передавать ими двойные звуки типа [ұу] или [ій]... Для сохранения чистоты языка нужно соблюдать его собственные законы».

Классик современного языкознания, известный тюрколог, московский ученый Николай Баскаков писал: «Почему, например, казахское кій будет писаться ки, а читаться кій? То же почти по звучанию русское слово кий (бильярдный) будет писаться как кий. Ни в одной из орфографий языков народов СССР нет таких правил, по которым бы одна буква обозначала сочетания двух согласных и гласного. Если эта орфография будет принята, то ее можно будет сопоставить только разве с английской орфографией, где отдельные буквы читаются как дифтонги, например, і читается как ай».

Мы знаем, что доводы Ахмета Байтурсынова, Елдеса Омарова, Николая Баскакова, а также многих других представителей казахской национальной интеллигенции были проигнорированы, и подобные чуждые нам методы передачи звуков все же вошли в кириллическую орфографию казахского языка, несмотря на то, что всем другим близкородственным тюркским языкам удалось сохранить свои собственные законы и самобытность (узбекский, каракалпакский, киргизский, кумыкский, ногайский, алтайский, татарский, башкирский, карачаево-балкарский и др.). Все это понятно. Непонятно одно: зачем сейчас пытаться сохранить то, от чего нам в первую очередь необходимо отказываться?

Еще раз процитируем Главу государства, выражая полную солидарность с его позицией: «Пос­пешность в этом деле может нанести ущерб всей нашей культуре и историчес­кой идентичности». Под этими словами, уверен, не раздумывая подпишется подавляющее большинство носителей родного языка, потому что язык и все доступные средства его использования непосредственно затрагивают всех и каждого жителя нашей страны персонально. Это коснется всех, и это волнует всех, и это нужно абсолютно всем членам нашего общества.

Я бы очень хотел, чтобы у наших читателей не сложилось впечатление, что данная статья нивелирует ту огромную работу, которая была проделана. Наоборот. Сделано очень много и качественно.

Вспоминаю, как мне звонили с самого «верха»: «Кто такая Куралай Кудеринова? Зачем она дала резко критическое интервью зарубежным журналистам?». Я понимал состояние чиновника. Вместе с тем приходилось объяснять, что названный сотрудник является единственным и самым ценным специалистом, защитившим док­торскую диссертацию именно по теории письма, и к ее словам нужно прислушиваться.

«У казахов есть пословица: друг всегда резок и прям в высказываниях, потому что он болеет за вас душой, а лестные вещи чаще говорят недоброжелатели», – пытался оправдаться я. Помню, удалось отделаться устным выговором. Но не сотруднику, а мне, тогда руководителю института. А самой виновнице «инцидента» я даже не сказал об этом, потому что прекрасно понимал, что ею двигали благородные порывы и желание исправить ситуацию.

И таких примеров немало. Например, были в Алматы несколько весьма активных и продуктивных критиков из числа наших коллег – докторов наук. При помощи Комитета науки и руководства Министерства образования мне удалось их всех собрать под одной институтской крышей. Так непримиримые «спорщики» оказались как бы за одним общим рабочим столом, и перед ними была поставлена единственная задача: продолжать беседовать и убеждать противоположную сторону до тех пор, пока не будет выработан общий консенсус, одно единое устраивающее всех решение. Результаты тогда были обнадеживающими.

В заключение разрешите напомнить еще одно существенное требование, которому должны отвечать по возможности все тюркские латинографические алфавиты, включая казахский язык. Это положение в качестве рекомендации было утверждено Тюркским советом, бессменным Почетным председателем которого является Елбасы Нурсултан Назарбаев. Оно звучит примерно так: общие идентичные звуки в тюркских языках желательно обозначать одними и теми же буквами для того, чтобы носители родственных языков могли взаимно читать написанное ими. Рациональное предложение, не правда ли? К сожалению, и в этом направлении предлагаемые варианты нуждаются в доработке.

Говоря о переходе на латиницу, Глава государства расставил четкие ориентиры, которых следует неукоснительно придерживаться и впредь. Учитывая их релевантность, перечислим: «В таком судьбоносном для нации вопросе кампанейщина, легковес­ность недопустимы»; «Поспешность может навредить этому большому делу, нужно подойти к нему вдумчиво»; «Этот процесс нужно проводить планомерно, постепенно»; «Будет учитываться общественное мнение, преимущест­ва и упущения при применении алфавита».

В вопросах создания нового латинографического алфавита казахского языка, несомненно, достигнуты зримые успехи, и в целом работа идет полным ходом. Большая часть существовавших проблем в настоящий момент снята, и прогресс налицо.