​Притяжение древнего Отрара

Они могли поехать куда угодно: у ведущего и престижнейшего Института археологии UCL нала­жено тесное сотрудничество с 82 странами мира, включая Египет, считающийся клондайком для археологов. И все же 27 студен­тов первого и второго курсов вуза изъявили желание отправиться в Казахстан. Из них отобрали 12 человек. Один студент не смог поехать из-за проблем, возникших с получением визы, еще один – по семейным обстоятельствам.

– Ежегодно нашим студентам предлагается на выбор участие­ в двух десятках проектов на памят­никах археологии, где ве­дутся раскопки, – рассказывает­ преподаватель Института архео­логии Университетского колледжа Лондона доктор Гай Джораев. – Казахстан оказался среди них самым популярным. В Отраре археологические памятники ничем не уступают другим знаменитым памятникам мира. К слову, накануне я был в Тунисе, общался с археологами, обсуждая свой дальнейший маршрут, и ока­залось, все они знают о сущест­вовании в Казахстане очень важных архео­логических памятников, начиная с ранних веков и заканчивая XVII–XVIII веками.

Девять лет назад в UCL открыли Центр по изучению Шелкового пути, который исследует много объектов, расположенных по его маршруту. Гай Джораев стал одним из первых представителей вуза, в частном порядке воочию познакомившихся с Отрарским оазисом во время работы над док­торской диссертацией. А заодно проторил дорожку для научных сотрудников и магистрантов.

В этом полевом археологическом сезоне очередь дошла и до студентов бакалавриата. Продолжением научного взаимодействия стало подписание Институтом археологии Университетского колледжа Лондона договора о сотрудничестве с Институтом археологии им. А. Маргулана, предполагающего прохождение полевой практики на памятниках Казахстана, проведение геосканирования городищ, подготовку совместного научного издания и прочее.

У Казахстана есть хороший опыт проведения полевых иссле­дований и, следовательно, есть чему поучиться у наших архео­логов. Директор Института архео­логии им. А. Маргулана Бауыржан Байтанаев считает, что какими бы ни были современные технологии, применяемые в археологии, пока основательно не поработаешь щеткой и мастерком на объекте раскопок, не удастся разобраться, с чем имеем дело.

Так что будущие археологи на практике изучают методологию проведения раскопок, посредством добытых артефактов знакомятся с тем, как города Центральной Азии раньше жили, как обустраивали свой быт не только султаны и эмиры, но и обычные люди, как строили экономику, как работала городская инфраструктура.

– Мы ведем разносторонние исследования, – делится Гай Джораев. – Проводили геосканирование, чтобы понять, что спрятано от глаз под толщей глины. Работали с дроном, сделав рекогносцировку местности. С высоты четко просматриваются очертания разрушенных строений, стен, фортикационных сооружений. Также много моделируем, делая детальное ЗD-измерение артефактов.

Студенты и преподаватели UCL работают на городище Куюк Мардан, являющемся одним из памятников Отрарского оазиса, расположенном на левом берегу Арыси. Развалины Куюк Мардана состоят из двух частей: основного бугра и всхолмлений рядом с ним. Судя по размерам и положению, Куюк Мардан был в свое время своеобразным центром оседлой жизни земледельческого оазиса.

Глиняная архитектура

Старший научный сотрудник UCL Сара Ритчи в Казахстане впервые. Она работает в основном в Лондоне, сосредоточившись на изучении объектов римского периода и средневековья, расположенных внутри британской столицы. Отраром ее «заразил» Гай Джораев – сосед по офису, увлекательно рассказывающий о прошлом оазиса, расположенного на пересечении нескольких исторических ветвей Великого шелкового пути. Больше всего Сару Ритчи впечатлило то, что культурный слой достигает 15 метров – копать и копать!

Услышав об этом из уст коллеги, археолог воскликнула: «Вау!», твердо решив для себя, что при первой же возможности отправится в Казахстан. Чтобы не просто увидеть все это бесценное богатство своими глазами, но и приложить усилия для разгадки тайн, спрятанных под толщей пес­ка и глины. Такой объект, когда в одном месте идет наслоение эпох, в мире найти сейчас очень сложно. Собственно, поэтому Отрарский оазис в археологи­ческом плане без преувеличения является достоянием мировой цивилизации.

– Большие отличия в работе археологов, – делится своими впечатлениями Сара Ритчи, тщательно расчищая песок щеткой. – На Отраре основной строительный материал – глина, а в Лондоне римского периода много строений из жженого кирпича, резко выделяющегося по структуре и цвету. Здесь же такого отличия нет, и это заметно усложняет работу археологов, требует много навыков, которым нас обучают казахстанские коллеги.

Студенты и преподаватели из Лондона работают плечом к плечу с казахстанскими археологами, подсказывая и показывая, как распознать в сером песке очертания стен разрушенного строения, не повредить артефакты, которые то и дело находят исследователи.

– Попадается много керамики, – комментирует Сара Ритчи. – Это значит, что речь идет не о статусном здании, а о жилище рядового горожанина. У нас есть отличная возможность увидеть предметы быта, фундамент дома, а этого уже вполне достаточно, чтобы представить, как жили люди в средневековье. Очень выразительная архитектура, много слоев, веков, и все имеет великолепную сохранность. В Великобритании таких объектов нет.

Для мировой истории ценность представляет весь этот историко-­археологический комплекс, раскопки и консервация которого позволяют людям, инте­ресую­щимся историей, нагляд­но просле­дить, какими были первые городские кварталы,­ ремес­ленные и гончарные мастерские, мечети, дворцы, бани, рабаты.

Все строения в Отрарском оазисе возведены из так называемого сырцового кирпича, материала очень устойчивого и полезного по термодинамическим характеристикам в условиях местного климата, легко превращающегося в пыль от воздействия дождя и ветра. Неудивительно, что ветер и пыль – неизменные спутники археологов, но они держатся стойко и с горящими глазами продолжают слой за слоем зачищать песок.

Столько здесь всего интерес­ного и полезного для нас – только учись! – восклицает студентка из Франции Люиз Лэбрюн. – Я в восторге! Очень благодарна судьбе, что оказалась здесь.

– Очень красиво, пейзаж кардинально отличается от лондон­ских видов, – считает Сара Ритчи. – У нас нет такого обзора на 360 градусов, в Лондоне сплошные здания. А здесь – обзор на километ­ры, вокруг до самого горизонта простирается степь.

– У Сары казахская душа, – замечаю я, получив в ответ одобрительное восклицание: «O, yes!» – И даже пыль не напрягает?

– На самом деле, как видите, я делаю очень много пыльной работы. Люблю такие вещи. Отрар, по сути дела, построили когда-то из песка. И в этом плане ветер только помогает – уносит пыль. Я с удовольствием делаю свою работу.

– Я не хочу возвращаться в Лондон, – вторит своему преподавателю студентка Ханна Гиббс, изучающая археологию и антропологию. – У других студентов нашего вуза раскопки были в мае, потом все лето они свободны. Я же ждала эту поездку до августа. Хотела увидеть именно такой памятник археологии, которых у нас нет. Здесь четкая прямая связь между окружающим ланд­шафтом и непосредственно средневековым городищем. И ко всему этому в одном разрезе – сразу несколько веков.

Мастер-класс на городище

– Традиция украшать сосуды орнаментом, сделанным вдавливанием по кругу пальцами, идет с первого века нашей эры, – академик Бауыржан Байтанаев помогает студентам разобраться, до какого века докопались исследователи. – После XVIII века, когда многие города Отрарского оазиса, как и Куюк Мардан, угасают, подобные венчики на горловине кувшина исчезают. Это городище по какой-то причине угасло как раз в XVIII веке, люди сюда больше не вернулись.

Оказывается, венчики сосудов, ручки и донышко позволяют легко ориентироваться исследователям древности, помогая определить археологический период горизонта, на котором ведутся раскопки.

– Обратите внимание, здесь уже приплюснутый венчик кувшина, – ученый берет в руки еще один артефакт из раскопа. – Это уже эпоха караханидов, а не саманидов. Отличий много: изящное «тесто», отсюда и легкие тонкостенные кувшины, сохраняется ангобный подтек. К слову, наиболее ранняя группа керамики найдена при раскопках города Отрар, а также городища и некрополя Куюк Мардан. Потрясают цвета и прочность материала, которому не подвластны века.

В XI – начале XIII веках городская культура достигает своего наивысшего расцвета. В городах появляются кварталы гончаров, происходит усовершенствование технологии керамического производства. В это время появ­ляется и получает широкое распространение керамика, покрытая глазурями. Изменяются формы сосудов, их пропорции, детали, усиливается декоративность, вводится новый элемент орнамента, новые композиции и цветовые гаммы.

Экскурс в историю керамического производства Отрара начинающие археологи слушали с горящими глазами, не забывая при этом делать для себя пометки в тетрадь.

В этот миг я поняла, что имел в виду Бауыржан Байтанаев, рассказывая по дороге об отличии наших студентов от иностранцев. Так вот казахстанские в массе своей к полевой практике относятся как к каторге, некой неизбежной повинности, а за рубежом уже саму возможность поработать в профессиональной экс­педиции воспринимают как дар судьбы, позволяющий по­учиться и набраться практических навыков у профи своего дела.

– Куюк Мардан – многослойное городище, состоящее как бы из нескольких разновременных городов, последовательно сменявших друг друга. – Бауыржан Байтанаев предостерегает своих иностранных коллег от возможных ошибок. – Чтобы правильно разобраться, надо знать об этих особенностях местных памятников археологии. Каждая эпоха привносила что-то свое. Чем выше горизонт, тем он сложнее, потому что «пробивается» разными ямами, захоронениями и прочее. А вот погребения копать чуть проще, поскольку там есть свои особенности, зная которые, сложно ошибиться.

Возникли у исследователей и вопросы по поводу двух захоронений, обнаруженных в разных концах раскопа. В ходе обсуждения прозвучал целый ряд версий, вплоть до того, что на этом месте когда-то мог быть некрополь. На эту версию указывает и тот факт, что нет золы, характерной для жилища. Тогда откуда битые черепки? Кто-то замечает, что в период позднего зороастризма хоронили в горшках. Может, этим и объясняется то, что кос­тяк находится в непонятном положении?

– Вы всегда должны уметь смот­реть и наблюдать, фиксируя изменения по цвету и структуре почвы, – это заповедь археолога, – говорит Бауыржан Байтанаев. – Не спешите, в археологии спешка ни к чему. У вас должна быть развита интуиция. Нужно научиться чувствовать грунт. Сейчас важно разобраться: это позднее захоронение или костяк выпал из сосуда – хума? Ответ на этот вопрос можно получить, расширив раскоп.

Это задача, решить которую археологи смогут в течение ближайших дней, расширив по периметру раскоп. Бауыржан Байтанаев не сомневается, что удастся найти 80–90% сосуда, который могли разбить значительно поз­же. Естественно, при условии, что действительно погребение было в хуме.

Куюк Мардан не был возрожден и заселен снова. И это удача для археологов, заметно облегчающая их работу, ведь в том же городище Отрар верхний горизонт относится к XVIII веку, и чтобы докопаться до средневековья, надо снять порядка 15 метров грунта. То же самое касается и городищ Сайрам и Шымкент, которому 2 200 лет.

– Отдельные городища в разные времена прекращали свое существование, поэтому мы легко можем добраться до эпохи саманидов, хотя слабый горизонт эпохи караханидов все же есть, – рассказывает Бауыржан Байтанаев. – С чем это связано, сказать сложно, но керамика этой эпохи встречается. Вполне возможно, что она занесена искусственно. Здесь были временные стойбища, начиная с 30-х годов прошлого столетия земля обрабатывалась. Не исключено, что захоронение могли потревожить во время вспашки либо проведения ирригационных работ.

Уроки истории

Однажды побывав на городище Отрар, Гай Джораев ощущает потребность возвращаться сюда снова и снова. Сейчас он планирует проект, в основе которого лежит изменение климата.

– Мы все говорим, что климат меняется, на уровне глав государств идет поиск модели устойчивого развития, обеспечения продовольственной безопаснос­ти, – рассуждает Гай Джораев. – Отрар и был таким центром, где на очень маленькой территории сельское хозяйство было поставлено на уровень, позволяющий успешно решать все проблемы, свойственные современному обществу.

История свидетельствует, что в Центральной Азии было всего несколько городов, включая Отрар, в которых уровень развития аграрного сектора дошел до того, что городское население составляло 45% от общего количества жителей. Это немыслимо по сегодняшним меркам. Древний ландшафт четко подтверждает занятие местного населения земледелием.

Жителям средневековья, чтобы с маленьких земель обеспечить всех продовольствием, требовалось найти серьезные инженерные решения. И они их находили.

В Отраре остались сложные конструкции водопроводов, по которым вода шла в город и сис­тему канализации, которая отводила отходы жизнедеятельности. Она намного сложнее, чем мы можем себе представить. То же самое касается водохранилищ и ирригационных каналов. В Отрарском оазисе местность холмистая, и надо было просчитать и знать, как гравитация будет работать без затрат энергии и человеческой силы.

– Ирригационные каналы тех веков отличаются своей продуманностью и эффективностью, – считает Гай Джораев. – Для археологов это важно, как и структура производства в средневековье, и то, как работали рыночные отношения. Сейчас мы используем намного больше воды и при этом производим немного меньше сельскохозяйственной продукции, чем наши далекие предки.

Размышления натолкнули Гая Джораева и его коллег на мысль сделать большой мировой проект, который может стать примером того, как использовать водные ресурсы.

– Сейчас в Центральной Азии большие проблемы, связанные с недостатком поливной воды, и ситуация из года в год только ухудшается, – говорит ученый. – Такие проекты полезны не только для археологов, но и ООН, учитывая, что дефициту воды способствует изменение климата, идет повышение подпочвенных вод. Люди не умеют использовать ресурсы природы, чтобы прокормить население. Когда мы говорим, что учимся, извлекая уроки из прошлого, мы не всегда осознаем, как многому мы на самом деле можем научиться у предков. И не только в плане обработки земли, но и в смысле того, как идти по жизни.

Один из своих проектов Гай Джораев уже осуществил. 2 года назад он разработал двухнедельный тур по Казахстану с археологическим уклоном. Его маршрут включает заповедник Алтын Эмель, петроглифы Тамгалы, Тараз, Шымкент, Сайрам, Отрар, Туркестан, Байконур и Астану. В путешествие с ученым отправляются люди со всего мира – ученые и историки, имею­щие хорошую подготовку по этой теме. Многие из них давно мечтали побывать в наших краях, и тур Гая помог им осуществить свое давнее желание.

По итогам майской поездки оценка тура составила 9,8 балла из 10 возможных. И в эти 0,2 балла входит то, что где-то в гостинице душ не работал, а по пути следования были большие проб­лемы с туалетами. Эти досадные мелочи, конечно же, сказываются на туристском имидже страны, но не в состоянии отбить у иностранцев желание познакомиться с нашими достопримечательностями.

И об этом свидетельствуют результаты опроса, проведенного несколько лет тому назад с участием Всемирной туристской организации. Так вот по его итогам Казахстан оказался на 13-й строчке рейтинга самых интересных для путешественников стран. Только в Отрарском оази­се, занимающем территорию около 30х30 км, расположено свыше 130 городищ, большинство из которых еще предстоит раскопать, изучить и законсервировать. Такому богатейшему культурному наследию можно только позавидовать, и ученые со всего мира не скрывают это чувство по отношению к своим казахстанским коллегам.

– В Казахстане обычно люди не осознают, что есть такой интерес к стране, – резюмирует Гай Джораев. – Тот случай, когда мифы и реальность переплелись. И думают, что говорят так из вежливости. На самом деле в основе лежит подлинный интерес.