С трепетом к национальному достоянию

Пронести сквозь века

Бытует мнение, что наша жизнь есть некое подобие игры, а ее участники – всего лишь игроки, действующие на арене бытия согласно установленным правилам. Но такая трактовка великой сути жизни вряд ли кого-то утешит, поскольку игра, приложенная к человеческой сущности, – элемент­ культуры, а не глобальная биологическая функция, характерная для существ, движимых инстинктами. 

Человек всегда стремился к вершине совершенства, в том числе физического. Но достичь этого без здравой амбиции, воли и духа, очевидно, невозможно. Библейский Голиаф был силен, как мамонт, а повержен человеком, который казался ему букашкой. Точно так же без силы духа и уникальных составляющих характера степной борец Кажимукан Мунайтпасов вряд ли смог бы достигнуть своего олимпа славы и жить легендой в памяти народа. 

Между тем всякий вид спорта имеет свое смысловое значение, но за этим контекстом явно кроется некий иммате­риальный элемент или инт­ригующий фактор, заставляющий игрока проявлять неимоверные качества, а того, кто за этим наблюдает, заворожено следить за происходящим на арене. Возможно, именно в подобной интриге и заключается феномен всего того, что мы называем соперничеством или состязанием в одном случае и «борьбой противоположностей» – в другом. Борьба двух конкурирующих сторон за морально-материальные лавры всегда представляла собой зрелище, привлекающее внимание массового зрителя. 

Следует отметить, что не все современные народы сумели пронести сквозь века собственные спортивно-игровые традиции. Более того, глобальный ветер истории засыпал прахом забвения не только былые ринги и арены некогда цветущих цивилизаций, но и вычеркнул из списка «конкурентоспособных» представителей планеты не одну сотню этносов.

Казахи в этом плане оказались более стойким народом, сохранив свой национально-культурный колорит и традиционно-спортивный уникум. Благодаря этому нынешнее поколение казахстанцев сегодня имеет возможность лицезреть такие спортивные зрелища, как «қазақ күресі» – борьбу по-казахски, «аламан-байға» – конные скачки на дальнее расстояние, «көкпар» – ­командное противоборство всадников с тушей козла, «тоғыз қумалақ» – уникальную игру, основанную на логике мышления. Сюда же можно отнести и соревнование охотников с беркутами, что также является захватывающим зрелищем, пробуждающим в человеке чувство сопричастнос­ти к живой природе. Все эти спортивные состязания в совокупности представляют богатейшую духовно-культурную палитру народа, живущего под небесами не одно бурное тысячелетие.

Скакуны, обгоняющие время

Сегодня мировой наукой официально установлено, что первая дикая лошадь была оседлана человеком именно в степях Центрального и Северного Казахстана приблизительно около 7 тыс. лет назад. И поскольку спустя тысячелетия лошадь в кочевой бытности тюркских племен обрела огромное военно-экономичес­кое значение, то вполне резонно предположить, что конные скачки как традиционное состязание тюрков-кочевников были популярны задолго до их отражения в летописях мировой письменности. На это указывает и древнейший письменный памятник кочевых народов Центральной и Средней Азии «Авеста». 

Одним из самых излюбленных и распространенных видов конных состязаний в Казахстане до сих пор являются скачки на дистанцию до 30 верст – «аламан-байға», где становятся очевидными главные достоинства скакуна – выносливость и скорость бега. Сегодня, в век господства автотранспорта, подобная проверка скакунов на прочность имеет чисто спортивное значение. В былые времена испытанные на таких состязаниях лошади, как правило, становились основой летучего степного воинства. Несомненно, именно в целях определения лучших скакунов, выявления их генетических и физических возможностей в прежние века и устраивались конные скачки, эволюционировавшие затем в традиционную форму спортивно-зрелищных состязаний. И, как утверждает некий персидский летописец времен владычества династии Ахеменидов, описывая тактику воинов-кочевников, «они возникали подобно смерчам из миражей, сокрушая все на своем пути, и столь же стремительно исчезали в миражах…» 

Согласно древнекитайским источникам, в 140 году до н. э. тысяча прекрасных лошадей, подаренных императору династии Хань ханом племени Уйсун по случаю своей женитьбы на дочери китайского правителя, были выбраны для состязания наездников. Эта историческая хроника свидетельствует о том, что уже в тот период конные скачки были коронной программой любого торжества, и особенно такого грандиозного мероприятия, как «пир титанов». 

Следует отметить, что в казахской степи преимуществом пользовались два типа скакунов особой породы казанат – беговые и рысачьи. Беговые скакуны соревновались в скорости и выносливости, а рысаки, кроме скорости и выносливости, еще конкурировали в изяществе и грациозной манере поступи. 

Время берет свое, и в современных селах почти не осталось красноречивых старцев, в чьих устах оживало бы прош­лое, не похожее на то, каким его преподносят нам книжники. Между тем еще три десятка лет назад из уст видавших виды аксакалов нам доводилось слышать немало полезной информации о том, что лошадь сама по себе обладает и целительными свойствами. Например, считается, что секрет долголетия и потен­циальных возможностей степных старцев заключается в том, что всаднику не грозит с возрастом такая беда, как половое бессилие, в результате дисфункции простаты. И дело тут не только в массаже, что, разумеется, происходит при верховой езде.

Степные знатоки утверждали, что разгоряченный и взмыленный хребет лошади имеет способность прогревать, а затем, остывая, вытягивать из человека его патологическую проблему. И в этом смысле наиболее «чудотворными» аксакалы считали именно степных скакунов, обладавших от природы наивысшими физическими данными. Примечательно, что в пустыне, где от укуса ядовитых рептилий и насекомых никто не застрахован, кочевники во время ночлега нередко использовали в качестве защиты от всех напас­тей, в том числе геопатогенных проявлений – «нечистой силы», конский аркан. Перед сном его раскладывали вокруг ночлежки в виде круга. Считалось, что таким образом можно было обезопасить себя во время сна от вероломства пауков и змей… 

Сегодня, с обретением независимости, во всех уголках нашего государства вновь взметнулась ввысь извечная слава конно-спортивного шоу – «аламан-байга». И, судя по всему, этот процесс и само зрелище захватывает всех – и конных, и пеших. 

Жизнь – арена, а люди – игроки

Ученые говорят, чем больше игра способна повышать интенсивность жизни индивидуума или общественной группы, тем ярче и содержательнее становится сама культура народа. Вероятно, именно в подобной культурообразующей роли многих казахских традиционных состязаний и заключается их секрет жизнестойкос­ти и чрезвычайной популярности среди населения различных регионов нашей страны. 

Командное состязание «кокпар» – традиция, дошедшая до наших дней из глубокой древности, когда мировоззрение степных обитателей формировалось на основе тенгрианской идеологии. Большинство современных исследователей-тюркологов полагают, что это уникальное состязание впервые сформировалось как зрелищное представление именно в степях Центральной Азии, а точнее, в пределах древнего Алтая – первородного лона обитания кочевых номадов, именовавших себя общим символическим этнонимом «казак». 

Внешняя суть этого зрелищного и весьма экстремального состязания состоит, как и в любой другой массовой игре, в стремлении конных всадников двух противоположных команд забросить в игровую лунку соперников как можно больше «мячей», в данном случае таковым снарядом является туша молодого козла. Начинается действо с того, что в начале игры забивается жертвенное животное – козел. Обез­главленная туша этого животного и является предметом спора между двумя группами всадников, задача которых, казалось бы, простая – прорваться сквозь линию защиты соперников и забросить в их лунку увесистую тушу козла. Однако на деле сделать это далеко не просто. Каждый игрок обладает удивительной ловкостью, силой и сноровкой, кони под ними стремительны в беге. И стоит лишь замешкаться хоть на секунду, как соперник тут же налетит беркутом, перехватит инициативу в свои руки, а тебя самого с уничижительной репликой «слабак» сбросит одним верным движением под копыта собственного коня. 

Но главный смысл этой игры «сильных, ловких и мужественных» заключается в ее сакральном значении. Как известно, на ранней стадии развития языческое мировоззрение было свойственно всем народам на земле. Кочевые племена Центральной Азии также были уверены, что духи природы управляют их судьбами, благосостоянием и самой жизнью. Поэтому «кокпар» на заре своего возникновения, очевидно, являлся неким масштабным театрализовано-культовым представлением, имевшим отношение больше к материальным чаяниям древних тюрков-скотоводов или к их хлебу насущному, нежели к культуре, а тем более к спорту. 

Проводился он, как правило, в глобальный праздник весеннего равноденствия, когда и кочевники, и земледельцы посредством различных ритуалов пытались добиться благосклонности небес и духов природы к своей житейской бытности. Первоначальную форму слова «көкпар» лингвисты возводят к традиционному тотемному понятию «көкбөрі», хотя здесь не исключены и другие варианты толкования. Так или иначе, но в яростной борьбе двух соперничающих сторон можно усмотреть сакральный образ борьбы добра и зла, света и тьмы, холода и тепла, зимы и весны, жизни и смерти. А туша козла – жертва и одновременно приз, который достает­ся сильным, ловким и мужественным.

В завершение всего сказанного хотелось бы пожелать, чтобы носители этой культуры, которые «тысячи раз умирали и воскресали», и впредь оставались бы верными и трепетными по отношению к собственным национально-культурным достояниям. Говорят, время боится пирамид. Мне думается, что оно боится не самой пирамиды, а той культуры веков, которая делает обычный камень неприступной твердыней даже для неумолимого течения времени.

Досжан НУРГАЛИЕВ
фото Игоря Бургандинова