Урал можно перейти вброд

Делим воду по-соседски?

Когда-то лишь смельчаки решались переплыть Урал, столь мощным было его течение. Но вот уже несколько лет во многих местах к осени водную артерию можно перейти вброд. Такую пугающую картину, буквально обнажающую реальное состояние реки, уральцы наблюдают впервые.

По словам главного гидротехника Западно-Казахстанского филиала РГП «Казводхоз» Шынболата Ермагамбетова, в районе Уральска мониторинг реки Урал ведется с 1909 года, но таких низких показателей, как за последние три года, не наблюдалось никогда.

– Можно сказать, за последние 10 лет сложилась катастрофи­ческая ситуация, – считает специалист. – За это время лишь в 2017 году уровень на посту у Уральска составил 588 сантиметров над нулем графика, что наиболее близко к средним многолетним показателям. С 2019-го весенний максимум не превышал 240 сантиметров.

Существует четыре составляю­щих паводка – осеннее увлаж­нение, промерзание грунта, снеговые запасы и таяние снега. Если есть хотя бы три составляющих плюс «дружная весна», значит можно ждать обильной воды. Нынешняя сухая осень – предпосылка для маловодья следующего года. Если до начала ноября, до промерзания почвы не будет хорошего дождя, ситуация повторится. Даже снег по пояс не даст результата.

Принятая в прошлом году Программа казахстанско-российского сотрудничества по сохранению и восстановлению экосистемы бассейна трансграничной реки Урал на 2021–2024 годы пока предполагает лишь проведение исследований, которые закончатся к концу 2024-го.

Необходимость корректировки планов была озвучена в депутатском запросе на имя заместителя Премьер-министра РК Романа Скляра. Безусловно, любое серьезное дело требует научного подхода. Вот только состояние речной экосистемы сейчас ухудшается слишком стремительно, и пока ученые будут проводить запланированные по программе исследования, ряд полученных данных станет уже не актуален. Придется начинать по-новому. При этом, по мнению специалистов на местах, главное, что нужно для восстановления экосистемы Урала в его среднем и нижнем течениях, это увеличение попуска воды.

Паводок Урала мы делим с россиянами. Но равноценно ли? Животноводы ряда районов бьют тревогу: каналы стоят пересохшими, лиманы несколько лет полноценно не обводняются, скоту не хватает ни воды, ни кормов.

– К Урало-Кушумской оросительно-обводнительной системе (ООС – Прим. ред.) подвязано около 12,6 тысячи гектаров земель регулярного, 87 тысяч га лиманного орошения и почти 2,2 миллиона га обводненных пастбищ. Система рассчитана на обеспечение водой и кормами условного поголовья в 1 миллион овец Акжаикского, Жангалин­ского, Казталовского районов, частично районов Байтерек и Таскалинского, – говорит главный гидротехник региона. – В прошлом году лимит Западно-Казахстанской области составил 607 миллионов кубометров. 280 миллионов кубов забрали для сельскохозяйственных нужд, на экологические цели (подпитку малых рек, озер в низовьях).

В нынешнем году система вновь не получила и половины от лимита, пополнившись лишь на 217 млн кубов. На сегодня в нее поступает один кубометр в секунду. В средние же по воднос­ти годы в аналогичный период река ежесекундно получала до 15–20 кубов.

Последние четыре года в низовья Урала вода не подается. Если бы водность была выше среднего, заливались бы лиманы. В этом году было залито примерно 2 тыс. га лиманов по Урало-Кушумской ООС плюс по рекам Большой и Малый Узени, при том, что общая площадь лиманов по области ­составляет 255 тыс. гектаров.

Лиманы рассчитаны на сущест­вовавший ранее малый цикл водности и заливались раз в четыре года. Сейчас эта цикличность не соблюдается.

К Урало-Кушумской ООС относятся четыре водохранилища: Кировское, Битикское, Донгулюкское и Пятимарское общей емкостью 260 млн кубометров. При этом общая емкость только трех российских водохранилищ – Ириклинского, Верхнеуральского и Магнитогорского – превышает 4 млрд кубометров.

Так, в Ириклинском водо­хранилище на сегодня накоплено 2 млрд 645 млн кубометров воды, или 80% от его проектного объема.

– Если бы летом последние три года российская сторона нам сбрасывала с водохранилища по 60–90 кубов в секунду, состояние реки не вызывало бы опасений, – говорит Шынболат Ермагамбетов. – Но россияне объяс­няют отказ тем, что лишатся воды в Ирикле. Ежегодно на зиму в этом водохранилище остается около 2,4–2,6 миллиарда кубометров воды. Для чего держат такой объем?

Почему за эти годы так и не достигнуто понимание того, что при затянувшемся маловодье как раз и надо использовать ресурсы водохранилищ, которые строились для соответствующих целей? Сейчас, обсуждая проблему в Интернете, многие рассуждают о том, что для спасения реки Казахстан не принимает никаких мер, что нужны дноочистительные и дноуглубительные работы. Нужна вода! И река сама себя очистит. Но вопрос об увеличении сброса живительной влаги с российской стороны можно решить лишь на уровне правительств двух стран.

В этом году казахстанско-российскую встречу по обсуждению мер для спасения Урала планировали три раза. И столько же раз переносили. Следующая намечена на ближайшие дни – конец октяб­ря. Будет ли достигнута договоренность об увеличении сброса воды как доказательство того, что российская сторона готова внести свой вклад в спасение и восстановление экосистемы водной артерии? На это надеется весь западный регион Казахстана.

От канала к колодцу

Ну а пока при стремительном сокращении ресурсов поверх­ностных вод западноказахстанцам остается уповать лишь на подземные запасы живительной влаги. В этом плане Западно-Казахстанской области повезло. Есть разведанные месторождения, есть те, которые только предстоит изучить. Эти резервы надо использовать рационально, а государство должно координировать данную работу, уделяя особое внимание поддержке животноводства как приоритетной отрасли экономики региона, считает генеральный директор ТОО «Жайыкгидрогеология», почетный разведчик недр РК Бисен Даумов.

– В сельскохозяйственном водоснабжении используется вода непитьевого качества. Так, если для населения ее минерализация должна составлять до 1 грамма солей на литр, то для водопоя скота используют воду с минерализацией 5 и более грамм солей на литр в зависимости от категории животных, – объясняет он. – В советское время работы по разведке подземных вод и обводнению пастбищ координировали два министерства: геологии и мелиорации и водного хозяйства. Сейчас, увы, нет ни того, ни другого. И крестьяне предоставлены сами себе. Каждый по-своему пытается решить этот вопрос. Часто фермеры по незнанию нанимают бригады, которые бурят колодцы без изысканий. Деньги затрачены, а результата нет. Я считаю, что государству нужно помочь сельчанам с обеспечением скота водопоем. В 70-е годы прошлого столетия в регионе широко велась разведка подземных вод, строились мощнейшие групповые водопроводы.

Так, было разведано Каратюбинское месторождение и построен водопровод. Три района (Каратобинский, Джамбейтинский (сейчас Сырымский) и левобережная часть Тайпакского района (сейчас – Акжаикского) были обеспечены водой. Она подавалась на водонапорные башни, водопойные пункты.

Сельское хозяйство процветало. Сейчас водопровод разрушен. Неосвоенными остались и запасы Караобинского месторождения, которое гидрогеологи разведали на стыке Жанибекского и Казталовского районов специально для обводнения пастбищ.

Минерализация его вод составляет около 3 граммов на литр. При строительстве группового водопровода из этого месторож­дения вся западная часть облас­ти была бы обеспечена водой для развития животноводства.

– Наиболее остро проблема водопоя стоит в Жангалинском районе. Мы предлагали руководству области решить ее за счет доразведки и наращивания запасов Кулшукского месторож­дения подземных вод, расположенного в Нарынских песках на стыке Бокейординского и Жангалинского районов. В настоящее время построен групповой водопровод, снабжающий высококачественной питьевой водой ряд поселков Жангалинского района. Развитие этой системы позволило бы в значительной мере решить проблему водопоя в данной части области, – объяс­няет Бисен Даумов.

Восстановление и строительство групповых водопроводов требует миллиардных затрат. Но вложения должны дать мультипликативный эффект, оправдать себя ростом показателей в сельском хозяйстве. Если взимать плату за эту воду, то затраченные средства можно будет вернуть в бюджет. Вместе с тем есть зоны, куда вряд ли целесообразно вес­ти водопровод.

– Южная часть нашей области – бывшее дно Каспийского моря. В основном подземные воды там солоноватые, но на отдельных участках сформировались линзы пресной и слабосолоноватой воды. Их надо искать и строить водопойные пункты, – говорит Бисен Даумов. – Одна из наших бригад сейчас в Казталовском районе работает на этих самых линзах. Воду хорошего качества ищут по целому ряду поисковых признаков. Изучают аэрофотоснимки, элементы рельефа, рас­тительность. Вначале бурим поисковые скважины, делаем химический анализ воды в собственной аккредитованной лаборатории. Только потом бурим эксплуатационный колодец.

Искать линзы пресной воды будем и в Акжаикском районе, где фермеры также столкнулись с проблемой водопоя скота. В засушливые годы колодцы для этих целей более эффективны. В каналах часть воды испаряется, часть – впитывается, при этом происходит еще и засоление поч­вы. В нынешнем году в южных районах области не вся волжская (покупная!) вода дошла до потребителя, так как каналы заросли камышом. Колодцы тоже нужно чистить, но здесь разговор идет не о километрах, а о метрах. А это совсем другие затраты.

По словам гидрогеолога с более чем 50-летним стажем, затянувшееся маловодье в незначительной степени повлияло на уровень подземных вод.

– Возьмем, к примеру, крупнейшее в области Уральское месторождение, которое используется для питьевого водоснабжения областного центра уже около 60 лет. Наблюдения показали, что запасы там практически не срабатываются. Что берется – восполняется природой. Дважды мы выходили на госкомиссию по запасам, и дважды госкомиссия подтвердила запасы еще на 27 лет. По поручению облакимата управление природных ресурсов и природопользования также дало нам задание на разведку Январцевского месторождения. В советское время, когда не было дефицита поверхностных вод, это месторождение планировали использовать для орошения. Запасы были утверждены в 1982 году. Но нагрянула перестройка, и оно так и осталось неиспользованным. В настоящее время с учетом сложившейся ситуации эту воду решили сохранить для водоснабжения областного центра. Сейчас проводим переоценку запасов месторождения, – рассказал специалист.

Компания выиграла тендер на составление проектно-сметной документации на доразведку Серебряковского месторождения подземных вод, которое сейчас используется не в полную силу. В дальнейшем его запасы будут обеспечивать водоснабжение новых микрорайонов областного центра, а также ряда сельских населенных пунктов.

Несмотря на имеющиеся значительные резервы, подземные воды нужно использовать целесообразно, по назначению.

– Недавно с акимом Чингирлауского района обсуждали инвестиционный проект строительства птицефабрики. Согласно расчетам, предприятию необходимо воды больше, чем райцентру, – рассказывает Бисен Гайнушевич. – Я высказал сомнение, что вряд ли столько воды нужно, чтобы поить кур. Необходимо уточнить, сколько понадобится воды питьевого назначения, сколько – на другие, технические нужды. Для убойного цеха подойдет и более минерализованная вода. В случае реализации проекта придется доразведать дополнительные источники для водоснабжения райцентра.

Есть в регионе и разведанные запасы минеральных вод. Правда, сейчас они используются лишь для нужд санатория. Производство бутилированной лечебно-столовой воды приостановлено.

– Когда Министерство геологии прекратило свое существование, наше предприятие было вынуждено заниматься всем, чтобы выжить, – рассказывает директор ТОО «Жайыкгидрогео­логия». – На свои деньги разведали месторождение минеральных вод в Теректинском районе. Найденные образцы направили на исследование в Пятигорский научно-исследовательский институт курортологии и физиотерапии. Ученые дали заключение, что нашей водой можно лечить целый перечень болезней, в то же время она идет как питьевая. Мы организовали небольшой цех, стали выпускать бутилированную лечебно-столовую воду «Акжайык». Но с появлением водоматов, продающих водопроводную очищенную воду, продукция стала неконкурентоспособной. Сейчас ищем инвесторов, чтобы отдать готовое производство в хорошие руки.

Утвержденные госкомиссией запасы минеральных лечебно-столовых вод составляют 86,4 кубометра в сутки, срок эксплуатации продлен еще на 27 лет. При соответствующем маркетинге этой уникальной по своим качест­вам водой можно обеспечить значительную часть населения республики.