​В погоне за синей птицей

Так что же такое счастье? Если попытаться вывести его формулу, разложив счастье на составные элементы, то наверняка она, эта формула, окажется столь же многоликой, как многолико само человечество, потому что у каждого свое представление о счастье. Не случайно в культовом фильме советских времен «Доживем до понедельника» одна из героинь произносит такую фразу: «Это же невозможно – объяснить счастье… Все равно что прикнопить к бумаге солнечный зайчик». Значит, счастье – это нечто солнечное, светлое, радостное, но в то же время неуловимое. Не случайно когда-то романтики сравнивали счастье с редкой, сказочной синей птицей, в погоне за которой у некоторых уходила целая жизнь.

Счастье действительно чем-то схоже с птицей – «упустишь – и не поймаешь». А если и поймаешь, то в клетку не посадишь – «в клетке ему (то есть счастью) томиться тоже ведь не годится», утверждает поэтесса Вероника Тушнова. Счас­тье – птица вольная, так и норовит взвиться в небесную синеву. Хотя прагматики предпочитают журавлю в небе синицу в руках, считая, что счастье – это нечто материальное, скажем, те же деньги. При этом современные дельцы несколько цинично уточняют: счастье не просто в деньгах, а в их количестве. И чем их больше, тем человек счастливее. Хотя, как показывает жизнь, богатые тоже плачут, а значит, ставить знак равенства между счастьем и материальным благополучием было бы ошибкой. В то же время наверняка каждый из нас, богатый он или не очень, хочет быть счастливым. Не случайно, как утверждают классики, «человек рожден для счастья, как птица для полета».

Фразу из школьного сочинения «Счастье – это когда тебя понимают», вошедшую в тот же знаменитый фильм «Доживем до понедельника», с полным основанием можно было бы принять за один из вариантов формулы счастья, особенно для подростков, которые зачастую оказываются в замкнутом круге так и не решенной проблемы «отцов и детей».

Вспомню еще один фильм, который так и назывался «День счастья», основная мысль которого сводилась к следующему: замыкаться только в своем личном, «домашнем» счас­тье – не более чем эгоизм, ни к чему хорошему это не приводит. А посему надо обязательно сочетать личные интересы с общественными. И когда эти интересы совпадают – человек счастлив. С одной стороны, вроде, и правильно, но с другой, эта формула тоже не сделала людей счастливыми.

Кстати сказать, делить счастье на личное и общественное придумали классики марксизма-ленинизма. Когда-то Карл Маркс писал: «Если хочешь быть скотом, можно, конечно, повернуться спиной к мукам человечества и заботиться о своей собственной шкуре». Грубо сказано и в корне неверно, потому что категорично. А счас­тье – это особое состояние души челове­ческой, которое не приемлет категоричности, особенно имеющей классовую, политическую окраску. Хотя сердитый классик прав в том, что личное счастье каждого отдельного человека невозможно, если состояние общества, в котором он живет, далеко от идеального.

И здесь надо вернуться к Международному дню счастья, который был учрежден по инициативе жителей небольшой горной страны – Королевства Бутан, что на Тибете. Считается, что они являются самыми счастливыми людьми в мире – чемпионами по коэффициенту Валового национального счастья (оказывается, есть и такое понятие!), которым измеряется национальное благосостояние граждан. Получается, счастье можно не только просчитать, но и подвести под модные ныне категории, сопоставив с тем же близким по звучанию ВВП – внутренним валовым продуктом. Так что нам, казахстанцам, надо еще постараться, чтобы счастье вышло из отдельно взятых квартир и приняло общенациональный характер.

Ну а пока, несмотря на многообразие «счастливых» формул, есть нечто общее, что объединяет самые разные понятия о счастье. Счастье – это когда не звучат выст­релы, это мир без жестокости и насилия. Это родной дом, полный достатка, ласковые мамины руки. Это улыбка ребенка. Это любовь во всем многообразии понимания этого слова. Счастье – это просто минуты, часы, дни, из которых складывается жизнь… Счастье – это просто… счастье.