Подвиг на реке Пяндж

Жива и память о подвиге младшего сержанта Раджана Батрканова. Его имя с гордостью носит общеобразовательная школа поселка, где жил и учился герой-пограничник, названы улица в Катон-Карагае и пограничная застава в Восточно-Казахстанской области.

Родился Раджан и жил до своего совершеннолетия на священной земле казахов, в одном из благодатных и живописнейших уголков древнего Алтая – в небольшом ауле Катон-Карагай, что находится в одноименном с поселком районе современной Восточно-Казахстанской области.

Богатый животный и растительный мир этого края, природные сады и ягодники под пологом сос­новых и кедровых лесов не мог­ли не радовать глаз. Все то, что присуще родному краю, вошло в его плоть и кровь. В его характере и рисунках (юноша очень любил рисовать) легко угадываются и беспредельная высота, и чистота помыслов, и неукротимость духа казахского парня.

Раджану с детства было присуще стремление к справедливости, к помощи всем и во всем. Он дружил со всеми ребятами поселка, в драках не участвовал, но и в обиду себя не давал. Как вспоминают его земляки, был скромным и воспитанным. Много читал. Бывало даже такое, что, если старшие братья нигде не могли его найти, то шли в сельскую библиотеку. Именно там за книжками просиживал он днями напролет.

Еще в школьные годы Раджан решил, что станет офицером пограничником. Это было его заветной мечтой. Ведь только там возможно проявить свою храб­рость и преданность. Он засыпал и просыпался с мыслями о границе. Она виделась ему так: полосатые столбы, настороженная тишина, суровые лица пограничников, вооруженные до зубов шпионы, ночные тревоги, выстрелы. И обязательное задержание врагов, а по-другому и не может быть: ведь границу охра­няют надежные ребята, в том числе и он, Раджан. Да, детское воображение рисовало ситуации одну острее другой.

Когда пришло время, парень успешно сдал все экзамены и начал готовиться к поступлению в пограничное училище. Но, наверно, так было предрешено судьбой, что стать курсантом Пограничного училища ему не удалось. Хотя вступительные экзамены Раджан сдал бы с легкостью, ведь недаром в школе он учился на одни пятерки и четверки. Да и физи­чески парень был силен: занимался боксом, очень любил волейбол. Гири, гантели, да штанга никогда не пылились забытыми в гараже. Но не успел он прибыть в Алматы, как его покусали осы, отчего у юноши началась сильная аллергия. Когда же реакция на укусы прошла, то время на поступление было упущено. И Раджан вернулся в родной поселок.

А в мае 1993 года юноша приз­вался на срочную службу. Служить его направили в Курчумский пограничный отряд. Так сбылась его заветная мечта. И хотя служил Раджан водителем в автороте, а не бегал с собакой на поводке на перехват нарушителям, его камуфляж тоже был соленым от солдатского пота.

После года службы в части стали отбирать очередную команду военнослужащих для охраны внешних границ СНГ в Таджикистан. Добровольцем записался и Раджан. Страха не было. Наоборот, хотелось попасть туда, испытать себя в сложной ситуации. К тому же родная Отчизна нуждалась на тот момент в своих сыновьях-патриотах. Значит поехать в эту жаркую страну, как считал Раджан, он просто обязан.

Дополнительную подготовку для действий в боевых условиях Таджикистана проходили в своем же отряде. «Учтите все. Вам это пригодится там, на границе у Пянджа», – твердили опытные офицеры-наставники. Они знали, о чем говорят, ведь многие из них прошли Афганистан.

И вот месяц изнуряющих и изматывающих тренировок, многокилометровых маршей, выходов на стрельбище, политзанятий позади, и уже раскаленная «взлетка» душанбинского аэропорта принимает очередную курчумскую роту пограничников.

Палящее марево июньского Душанбе, которое охватывает тебя, как огненная пелена, и снующие повсюду вооруженные люди в полувоенной одежде – вот первое, с чем пришлось встретиться Раджану Батрканову. Затем долгая дорога в Калай-Хумб, где в то время располагалась комендатура и погранзастава «Кеврон». Именно здесь и предстояло защищать границу сельскому девятнадцатилетнему парнишке из Восточного Казахстана.

Началась новая жизнь, другая служба. Но прежде необходимо было усвоить правила, которые диктовала обстановка. Первое из них гласило: никогда не поворачиваться к противнику спиной, даже если он на первый взгляд не вооружен. Безусловно, местные таджики не были врагами, но в неспокойное время не было ни «своих», ни «чужих». Здесь миротворцы, особенно казахи, которых, невзирая на разнообразие национальностей военнослужащих, называли Казбат, стояли, как кость в горле.

Казахстанским миротворцам приходилось не просто охранять, а с оружием в руках оборонять вверенные им рубежи. В их тылу соперничающие таджикские кланы боролись за власть. А впереди был Афганистан с его моджахедами, готовыми в любую минуту перейти границу, которую боевики регулярно испытывали на прочность. На афганской стороне реки Пяндж скапливались крупные силы талибов. И на многих участках боевые столкновения на границе были естественным событием.

Но опасность была не только в набегах боевиков. Военнослужащие Казбата противостояли натиску наркотрафика. А наркобизнес вел жестокую и беспощадную «игру», в том числе и захват заложников не только из числа таджиков, проживающих в приграничной зоне, но и миротворцев, увод их на территорию Афганистана и выдвижение своих требований к их родственникам.

Для Раджана и его сослуживцев, как только они пересекли границу с Таджикистаном, служба перестала быть обыденной. Здесь ждала суровая школа жизни, где за глупость и расхлябанность можно было поплатиться жизнью.

Условия жизни у гремучей реки Пяндж были суровыми. Жил личный состав в блиндажах. Температура под 50 градусов. Первое время даже тем, кто всю жизнь прожил в горной местности, например, как Раджан, из-за разреженности воздуха было трудно дышать. Но со временем молодой организм приспособился и к этим условиям.

Время тянулось медленно. Выезжали на таджикско-афганскую границу в основном те, кому до «дембеля» оставалось совсем чуть-чуть. Но получалось так, что вместо трех, оговоренных в контракте месяцев, бойцы проводили в Таджикистане все шесть. Поэтому мечты о доме были у стражей границы естественными. И все чаще думал Раджан о маме. Ведь она и не знала, где находится ее сын. Благо, что хоть сестре он сказал, куда уезжает.

…В тот роковой день бойцы заставы узнали, что на родине, в Казахстане уже готовят роту замены. А это значит, что скоро заветный «дембель» и возвращение домой. У Раджана и его сослуживцев настроение было приподнятым. Бойцы раздобыли большой казан и мясо – хорошую весть планировали отпраздновать пловом на ужин. Но судьба распорядилась по-своему...

В этот день 200 вооруженных боевиков из банды Хакима попытались прорваться в районе стыка 5-й и 6-й пограничных застав в Висхарвском ущелье, но на их пути встали 38 казахстанских и российских пограничников.

Боевики Хакима на девяти грузовых автомашинах устремились через районный центр Калай-Хумб в направлении Хорога, вдоль линии государственной границы с намерениями переправиться в Исламское Государство Афганистан. Выходя из кишлака Калай-Хумб, боевики открыли беспорядочную стрельбу.

Гарнизон пограничной комендатуры был поднят по команде «К бою!». Комендант дал команду начальнику 5-й пограничной заставы с резервом задержать колонну. Начальник пограничной заставы лейтенант Безвесельных остановил колонну и отправил на переговоры с боевиками своего заместителя лейтенанта Селюка. Однако боевики захватили офицера и объявили заложником. Их условием было беспрепятственное дальнейшее движение колонны.

Начальник пограничной заставы, чтобы спасти офицера и не допустить гибели невинных людей из кишлака (пограничная застава находилась на его окраине), принял условия боевиков, позволил колонне следовать дальше. Но после освобождения лейтенанта продолжил выполнять поставленную комендантом задачу.

Преследование возглавил лейтенант Селюк во главе группы пограничников, в составе которых были военнослужащие из Курчумского пограничного отряда, также на подкрепление после завязки боя прибыли военнослужащие пограничной заставы «Кеврон» Хорогского пограничного отряда.

Уйти далеко боевикам от поста «Висхарв» не удалось. Доехав до Висхарвского ущелья, они, очевидно, о чем-то какое-то время вели разговоры с бандитами Джумы, а дальше у них на пути был весьма узкий мост, и преодолевать его нужно было осторожно. Но не успели они выдвинуться вперед, как подъехали пограничники.

Быстро наступающие сумерки осложняли ситуацию, но выбора у стражей границы уже не было. Боевики имели намерение разделиться. Но пограничники спутали им карты, лейтенант Селюк с младшим сержантом Батркановым выдвинулся к боевикам и объявил, чтобы все они отошли от машин и сложили оружие.

Личный состав тем временем, разделившись на две группы, начал подготавливаться к бою. Часть под командованием Селюка и Дмитришена – прямо у дороги, а половина личного состава под руководством старших лейтенантов Федорова и Нежданова рванула наверх, на ближайшие сопки. Принцип «кто выше – тот и прав» всегда верен в ходе войны в горах, а этому постулату их учили постоянно. Но не знали тогда еще бойцы, что на этой сопке были позиции бандита Джумы.

От боевиков в хвост колонны вышел «черный араб» и предложил начать переговоры. Но наши категорически отказались. В ответ боевики открыли огонь из всего имеющегося оружия. Штурмовавшие сопку бойцы выскочили прямо на позиции не ожидающих того боевиков Джумы. Первыми глаза в глаза с «бородатыми» оказались рядовой Большаков и сержант Ахметов.

Большаков, будучи от природы очень сильным, вступил в рукопашную, не дав опомниться, вы­хватил у боевика пулемет и обратил того в бегство. Худенький, но верткий и ловкий Ахметов в упор застрелил одного бое­вика и занял позицию. Вскоре на соп­ку забежали и остальные бойцы группы Федорова, а бандиты Джумы, покинув позиции, просто сбежали. Алексей Федоров увидел, что одна из машин боевиков (как выяснилось, в ней находился Хаким) преодолела мост и, быстро набрав скорость, скрылась, следом же на мост заехала еще одна машина.

– Олжабаев, огонь! – скомандовал Федоров гранатометчику, и представитель пограничной комендатуры «Алексеевка» рядовой Олжабаев по кличке Веселый выстрелил. Промах, граната ушла выше! Боец взял поправку и вторым выстрелом поджег ЗИЛ.

Внизу же младший сержант Батрканов находился за бетонным дорожным ограждением и вел прицельный огонь по противнику. Он заметил, что группа боевиков пытается обойти наших пограничников под прикрытием гребня высоты с фланга и зайти им в тыл. Раджан тут же предупредил их действия метким и хладнокровным огнем из автомата. В результате чего уложил до пяти боевиков. Первого бандита срезал очередью в момент броска им гранаты, которая так и не взорвалась, осталась с выдернутой чекой в закоченевшей руке боевика.

Нетрудно представить, что если бы Батрканов не обнаружил группу боевиков, что собиралась выйти во фланг наших боевых порядков, то потери с нашей стороны могли бы стать немалыми. Он мог бы уйти назад, за более надежное прикрытие, скатиться к реке, в мертвую, не простреливаемую зону. Но не сделал этого, приняв на себя основной удар боевиков. В результате младший сержант был ранен в ногу.

Трудно товарищам в этом шквале огня было оказать раненому помощь. Однако лейтенант Владимир Селюк все-таки сумел пробиться к Батрканову и вынес из-под обстрела. Но спасти его не удалось. Он скончался от потери крови, не приходя в сознание.

Раджан Батрканов совершил подвиг. Он прекрасно осознавал, какая была угроза для жизни его товарищей, и поэтому отвлек силы боевиков на себя, мужественно, хладнокровно исполнил свое солдатское дело. Пограничник погиб, но спас жизнь всем остальным сослуживцам.

По словам очевидцев случившегося, именно младший сержант Батрканов обеспечил успех боя и последующий разгром банды боевиков. Если бы не он, то успех боевых действий с нашей стороны был бы сомнителен. Группа лейтенанта Селюка была бы уничтожена зашедшими во фланг бое­виками с гранатами. Да и резерв, который бы подошел через 20–25 минут, также попал бы в ту западню.

Ценой своей жизни Раджан выполнил боевую задачу – обеспечил выдвижение и занятие выгодного рубежа резервам комендатуры, тем самым поставив точку в действиях боевиков Хакима, обеспечив захват выхода из Висхарвского ущелья. Он стал героем, символом мужества и отваги Пограничной службы Казахстана.

В этом бою участвовали пограничники из Курчумского пограничного отряда вместе с командиром взвода лейтенантом Дмитришиным и начальником пункта медицинской помощи батальона старшим лейтенантом Хакимовым. Оба получили ранения: первый – контузию, второй – легкое пулевое ранение. Казахстанцы оказались в ведущей машине из группы преследования. Они-то первыми и вступили в бой.

Действия пограничников-казахстанцев были грамотными, решительными и хладнокровными. Отличились все. Так, рядовой Олжабаев, когда у него закончились боеприпасы, вел огонь из ручного гранатомета снарядами, захваченными у врага. Рядовой Кулемин первым ворвался на позиции боевиков и открыл по ним огонь. В ходе боя захватил много трофейного оружия. Рядовой Жапаров метким огнем прикрывал раненого сержанта. Рядовой Кадырбаев одним из первых поднялся на огневую точку, расстрелянную младшим сержантом Батркановым. Здесь, используя трофейную пулеметную ленту, он продолжал поливать огнем противника из своего пулемета.

Этот бой уже практически закончился. И хотя стемнело, но горевшие автомашины ярко осве­щали все вокруг. Оттуда уже почти не стреляли. Но подошел резерв комендатуры, и, сходу развернувшись, воины открыли огонь из всех видов оружия по горящей технике.

...Бойцы с заставы и казахстанского взвода по приказу сдали позиции сменщикам, а сами собрались внизу. Комендант привлек один стрелковый взвод от казахстанского батальона, личный состав мангруппы и организовал охрану ущелья. Вскоре личный состав заставы и Курчумского взвода комендант отправил на «Кеврон», куда те вскоре и прибыли, привезя погибшего товарища и пленных, что оказались «мортовцами» (МО РТ – Минис­терство обороны Республики Таджикистан), что сдались в плен боевикам где-то за Памиром еще в начале июля. Несколько человек из них были ранены, один вскоре скончался. Было это уже ночью, а утром погибших в сопровождении старшего лейтенанта Хакимова отправили в Калай-Хумб.

Так закончился тот роковой бой для Раджана, после которого девятнадцатилетний казахстанский парень шагнул в бессмертие.

Пограничник младший сержант Батрканов Р. А., уроженец Катон-Карагайского района Восточно-Казахстанской области был представлен к званию «Халық Қаһарманы», но по неизвестным причинам тогда его ему не присвои­ли. За мужество и отвагу, проявленные при защите внешних границ СНГ, указом Президента Республики Казахстан он был награжден орденом «Айбын» ІІ степени посмертно. В клубе села Катон-Карагай Восточно-Казах­станской области орден был вручен матери героя.