Двадцать пятая весна любимого сада

От «галины улановой» до «майского утра»

Встречи с удивительными людьми – подарок свыше, годами хранимый в памяти. Его бережешь словно драгоценность, чтобы спустя годы достать те эмоции, окунуться в них вновь и поскорее закрыть заветную шкатулку, боясь потратить все за раз.

Именно такие ощущения оставила после себя встреча с нашей героиней Ольгой Мартыновой – цветочной феей, коллекционером и постоянно занятым человеком, обожающим путешествия. Неприметный с виду забор разделял кипучий город от волшебной сказки. Есть терапевтические сказки, и, видимо, это именно такая, только с дополнительными аромаэффектами и визуальным сопровождением.

Не сверяясь с навигатором, мы шли держа нос по ветру. Ольгин дом еще даже не показался из-за поворота, а аромат уже одурманивал и манил.

Хозяйка великолепия приоткрыла дверь и скромно отошла в сторону, предоставив главную роль звезде сезона – сочной цветущей сирени. У входа нас встречал нежно-розовый «румянец девушки». Действительно, нежнейшие перекаты оттенков, словно смущенная зардевшаяся от комплимента юная прелестница, у ног которой тянули вверх цветные макушки тюльпаны всевозможных сортов. Несмотря на тень от сирени, которой на 3,5 сотках умес­тились 46 сортов и 53 куста, растения научились «договариваться» между собой – никто никому не мешает, все цветут с полной отдачей. Чуть поодаль красуется «галина уланова» – белоснежная сирень, кисти которой напоминают пышную балетную пачку. А вот и «майское утро», осанистый француз «монж» и памяти академика Каныша Сатпаева – сорт невероятный, нежнейшего цвета кофе с молоком.

Со всех сторон на нас смотрела сирень. Словно единый организм, Ольгин сад дышал весной, голова кружилась, и хотелось находиться здесь как можно дольше.

^{Сорт сирени «румянец девушки» – самый нежный в коллекции}

В невероятно обаятельной и хрупкой женщине, окружающей себя красотой и нежностью, все же есть то, что выдает в ней инженера-механика. Каждый сантиметр сада с педантичной инженерной четкостью нанесен на карту-схему. В документе указано все: сорт, дата, продавец, даже прилагаются фотографии. Абсолютно с каждым жителем сада рядом расположена табличка-указатель, идентифицирующая растение.

Впервые в жизни мы увидели сирень-малютку, размер которой даже к 25 годам достигнет максимум 80 см, и балконную сирень, выдерживающую в горшке заморозки до минус 25 градусов. Есть сорта, цветущие два раза в год.

А вы когда-нибудь видели сиреневый мед? Какого только нет в продаже, даже шутят про подснежниковый мед, будто околевшие пчелы летают, трясясь от холода, над подснежниками в конце зимы и собирают нектар. Про сирень даже шуточки не отпускают такие. А все почему? Ведь вроде пахнет сирень так, что тут сам, словно пчела, готов лететь на манящие ароматы. Как оказалось, у цветков сирени слишком длинная трубка, и пчелы попросту не достают до слоя, где находится нектар. Но у Ольги есть сорт, который для этих насекомых словно манок. Это Назаровская сирень, цветочная трубка у которой короткая. С ранней весны пчелки трудятся, облепляя этот куст со всех сторон, и вокруг него от заката до рассвета стоит невообразимый гул. А кустов таких в мире было выведено алматинским садоводом Назаровым всего четыре, но один из них погиб. А пчелкам как-то все равно, что куст этот редчайший в мире, – им бы поскорее собрать волшебного сиреневого медку, и они недовольно жужжат, прогоняя непрошеных гостей.

Неподалеку от медовой сирени тянет к небу цветастые кисти тоже Назаровский «русский размер», а соседствует с ним «хрустальная» от Колесникова, поблескивающая в солнечную погоду, словно намытый хрусталь в сервантах.

Вернуть былую славу

Сирень была негласным символом нашего города на протяжении многих лет. Агрессивная застройка и равнодушие властей сделали свое темное дело, и сейчас, хоть и предпринимаются попытки возродить былую славу сиреневых тенистых аллей и именитых алматинских сирингариев, не восстановлена даже десятая часть былого.

Печальна история знаменитого сирингария Тодеуша и Марьям Дзевицких – селекционеров, чьи сорта занесены в международный классификатор и за которыми сегодня гоняются коллекционеры и любители сирени со всего мира. В угоду строительству торгового центра было вырублено и выкорчевано огромное количество уникальных сиреневых кустов. Лишь около десяти процентовбыло перенесено в Парк имени Первого Президента, и то идентифицировать их сейчас сложно, так как сделано это было весьма небрежно. После этого в 2006 году у Марьям случился инфаркт, как считают близкие, сердце селекционера не выдержало такой расправы над делом всей жизни. Уже после этого трагического события дочь селекционеров Милада передала австралийскому сирингарию 18 сортов, 12 из которых прекрас­но прижились на жарком континенте, и теперь там есть целая аллея имени Дзевицких, которой австралийцы очень гордятся. Их сирень есть в питомнике Жердевых в Кыргызстане, в Америке. США вообще считаются законодателями мод в сиреневом деле. В Алматы же сохранились лишь точечные посадки именитых селекционеров и «Сиреневая поляна» Дзевицких в Парке имени 28 героев-панфиловцев. Ее заложили сами супруги в ­1980-м году, в честь 35-летия Победы. Радует, что и сегодня сирень там в более или менее приемлемом виде.

– Перед сносом сирингария я своими глазами видела сирень «маншук», выведенную Дзевицкими, – рассказывает Ольга Мартынова. – Это просто праздник для души и радость для глаз! Толстенный ствол, а цветы какие, а запах! В Америке есть сирень, которой больше 300 лет. Это местная достопримечательность – ее охраняют и берегут, она до сих пор цветет. У нас ценности такой не понимают.

^{Тюльпаны подружились с пышными кустами и по весне щедро расцветают у ног главной героини сада – роскошной сирени}

Не понимают ценности – это одно, а вот еще многие наши граж­дане пребывают в полной уверенности, что сирень надо ломать, и ей от этого даже лучше. Якобы в следующем году нарастет еще гуще. С этими заблуждениями Ольга борется много лет.

– Делать этого ни в коем случае нельзя, – сетует Ольга. – Ну какой женщине понравится, если с ней грубо обращаются? А если серь­езно, то сирень таким образом можно вообще убить, если она привитая, а не от корня. Срезать цветы надо аккуратно, секатором, не повреждая и не надламывая.

А сколько таких несанкционированных «мичуринцев» по весне забирается на столбы электропередачи, стоящие вдоль Ольгиного забора... Не пугают ни собаки, ни хозяева. Одно время даже объявление вывешивали с просьбой не ломать сирень, а просто попросить по-хорошему.

Жить как следует

Любовь к сирени у Ольги прос­нулась не сразу. Большую часть жизни женщина прожила в квартире, а переехав на землю, первое время даже не особо понимала, что делают люди в садах-огородах. Супруг выделил под первые начинания участок размером два на три метра. И этого хватало за глаза. Какие только эксперименты там ни проводились: помидоры, перец, баклажаны, но потом все же переключилась на красоту. Начался период роз, немыслимых подсолнухов и других всевозможных цветов.

– Первый куст сирени посадила как дань детским воспоминаниям. У бабушки с дедушкой у крыльца росла сирень, там же оказался и мой первый куст. А потом понес­лось… Жизнь начала сталкивать с людьми, не просто любящими сирень, но и причастными к селекции. Сегодня у меня есть такие сорта, которые не встречаются даже в Ботаническом саду, хотя там довольно внушительная коллекция. На участке собрана сирень всех цветов – всего их семь. Седьмой – самый желанный для коллекционеров – мажетовый. Этот интереснейший цвет одновре­менно сочетает в себе крас­ный, сиреневый и голубой. С каждым новым саженцем у меня связана история. Невозможно выйти и просто полюбоваться. Каждый цветок – это часть моих воспоминаний, моей жизни. Выходишь, бывало, после трудного дня, еле на ногах стоишь, думаешь, вот выйду на пару минут, а пропадаешь на пару часов, зато возвращаешься – и усталости нет, и настроение улучшилось. Мой сад меня не раз спасал. Пос­ле серьез­ных потерь, проблем, болезней словно вытаскивал из бездны. Появлялось четкое понимание: жизнь продолжается и надо ее как следует прожить. В этом году у сада юбилейная, 25-я весна. И хоть нет здесь никакого ландшафтного дизайна, модных сооружений, он живой организм, слышащий и понимающий, с которым можно договориться. А как иначе объяс­нить, что на таком клочке мирно проживают все? Пионов одних больше 300 кустов, тюльпаны, флоксы, сирень…

От Ольги выходили в обычный мир с огромной охапкой сирени всех существующих цветов. Ароматное облако словно ограждало от суеты мегаполиса, отделяло от стекла и бетона новостроек. А еще отчаянно верилось в то, что сбудутся все мечты! Ведь не зря, ликуя от радости, нашла и съела такое количество сирени с пятью и даже шестью лепестками. И даже хорошо, что лишь перед уходом узнала, что попрос­ту бессовестно обглодала многолепестковый сорт под названием «мечта»…