Магди Макулов: богослов и кази

Книга подвигла меня поделиться историей одной из семей, внесших особый вклад в развитие Казахстана.

Ляйля и ее младший брат Кемель в подростковом возрасте остались сиротами и были детьми, племянниками и внуками «врагов народа» – уроженцев Северо-Казахстанской области юрисконсульта комиссариата земледелия Галиуллы Галимжанова (1888–1938), алашевца Файзуллы Галимжанова (1891–1942) и известного богослова, кази (судьи), члена руководства Цент­рального духовного управления мусульман (ЦДУМ) Внутренней России и Сибири Магди Макулова (1862–1937).

Ляйла Галимжанова (1924–2017) была министром культуры в 1961–1967 годах, Кемель – председателем Гостехнадзора Казахской ССР (1974–1980), а зять Макулова, Кафланджан Анваров, в 1940-х годах возглавлял в Душанбе Верховный суд Таджикской ССР. При жизни своей они не знали многих страниц био­графии самых близких людей, даже занимая столь высокие государственные должности, ибо имя репрессированного было своего рода государственной тайной за семью печатями. Советское настоящее и прошлое мертвой хваткой держало их за горло. Но завеса тайны все же открывается благодаря дея­тельности Государственной комиссии по полной реабилитации жертв политических репрессий, созданной указом Президента Касым-Жомарта Токаева в ноябре 2020 года.

Деятельность в ЦДУМ

Сегодня речь пойдет о яркой личности среди мусульманских деятелей Советского Союза – Магди Макулове – известном богослове, кази и общественном деятеле. К ведению духовных судей относились дела, связанные с ритуальным, семейным, частным и частично уголовным правом. Авторитет кази, совершившего хадж в Мекку еще подростком, был необычайно высок. Так, газета «Сарыарка» 13 ноября 1917 года информировала читателей, что на съезде имамов Кызылжарского уезда мулла Макулов тайным голосованием единогласно был избран ахуном уезда. Ахун был связывающим звеном между Оренбургским магометанским духовным собранием и духовной элитой мечетных общин, исполняя также обязанности имама мечети по месту жительства.

Магди Макулов входил в руководство и был членом Совета улемов (Ученого совета) ЦДУМ – правопреемника Оренбургского магометанского духовного собрания, созданного в 1788 году императрицей Екатериной II с целью контроля и использования исламских институтов в осуществлении российской политики в империи и за ее пределами. При советской власти руководство ЦДУМ было избрано в сентябре 1920 года на съезде. Устав был утвержден в 1923-м Народным комиссариатом внутренних дел (НКВД) РСФСР. Представительная казахская делегация участвовала на I, II и III (последнем) Всероссийских съез­дах мусульманских деятелей, организованных в Уфе в 1920, 1923 и 1926 годах, и в структуре ЦДУМ полноценно функ­ционировал Казахский отдел.

Спецорганы обращали особое внимание на деятельность ЦДУМ во всех мусульманских регионах страны. Успехи
ЦДУМа встревожили и партийный аппарат Филиппа Голощекина. Так, бюро Казкрайкома 8 июня 1927 года приняло постановление с грифом «строго секретно» «О мерах борьбы с мусульманским религиозным движением». В нем подчеркивалось: «Большим несчастьем явилось то, что была допущена организация духовной иерархии с подчинением казахстан­ского духовенства уфимскому центру». О необходимости отрыва казахов от Духовного управления и других мусульманских народов Союза писал из Москвы Назир Тюрякулов в адрес секретарей Киробкома Виктора Наней­швили и Султанбека Ходжанова, критикуя в 1925 году бурную деятельность Магди Макулова по организации религиозной жизни и возведению мечетей в Казахской степи.

Действительно, кази Макулов провел большую работу по соз­данию мухтасибатов – административных единиц Духовного управления определенной территории (район, округ) во главе с мухтасибом, отвечавшим за контроль над соблюдением верующими норм шариата и мусульманской морали. В западных и северных регионах, близко расположенным к Уфе, к весне 1927 года функционировал 51 мухтасибат и 4 – в Кара-Калпакской автономной области, входившей на тот момент в состав Казахской республики.

Годы Большого террора

В 1928–1940 годы большевики перешли к политике систематического террора против служителей религии, в том числе разрушая исламские институты на всей территории СССР. В условиях коренной ломки устоев традиционного общества и с целью утверждения новых нравственных и идеологичес­ких принципов большевикам необходимо было «выправить» свой курс, разорвать внутримусульманскую консолидацию и крепкие связи между духовенством и верующими. Сделать это можно было только путем прямого преследования, вплоть до физического устранения. Выражением эпохи Сталина стали указания «изъять», «ликвидировать», которые имели прямое отношение к политике касательно мусульманского духовенства.

«Компромат» на Макулова спецслужбы собирали не один год. Его имя упоминается в 1926-м в протоколах Всемирного конгресса мусульман в Мекке, а с начала 1930-х годов и на протяжении десяти лет – в протоколах допросов верующих.

Руководство ЦДУМ, среди подписантов был и кази Макулов, в ноябре 1931 года информировало Президиум ВЦИК, что под его ведомством в РСФСР и Казахстане состояли 153 мухтасиба, однако из этого числа 34 мухтасиба находились в ссылке, 23 – в местах заключения, 24 – отказались от своих должностей, восемь – умерли, 57 – на своих должностях не находятся, и ЦДУМ «неизвестно, где и в каком положении они пребывают». Из 153 мухтасибов лишь семь человек состояли на своей должности, в том числе три мухтасиба в Казахстане (Зайсан, Семипалатинск, Петропавловск). В Усть-Каменогорском районе в 50 аулах было 50 имамов и 38 муэдзинов, а в конце ноября 1931 года осталось лишь два служителя – в Усть-Каменогорске и ауле № 6 Уланского района.

В годы Большого террора НКВД репрессировал значительную часть мусульманской элиты СССР. Было заведено «Дело о заговоре руководителей ЦДУМ». По версии чекистов, после смерти в апреле 1936 года муфтия Ризаэддина Фахретдинова был инициирован вопрос о закрытии Духовного управления в знак протеста антирелигиозной политике большевиков.

«Дело о заговоре» имело тяжелые последствия для мусульманского духовенства Казахстана. На роль связника следователи выбрали кази Магди Макулова, который был делегирован в ЦДУМ от мусульман Петропавловска съездом казахов Акмолинской области, проходившим весной 1917 года в Омске. Кандидатура кази, сотрудничавшего с ЦДУМ в течение 20 лет, была самая подходящая для фабрикации дел в РСФСР и Казахской ССР. 28 февраля 1937 года Магди Макулов был арестован в Уфе.

Как следует из документов бывших советских спецслужб, в Казахской ССР были вскрыты и ликвидированы «панисламистские» организации, якобы созданные агентами Японии, членами ЦДУМ Кашафутдином Тарджимановым и Магди Макуловым. Например, на закрытом судебном заседании постоянной сессии Военного трибунала пограничной и внутренней охраны КазССР по Северному Казахстану с 15 по 21 июня 1937 года рассматривалось коллективное дело по обвинению мусульманского духовенства Карагандинской и Северо-Казахстанской областей. По делу мухтасиба Акмолинского района Темиргалия Мирвалие­ва были осуждены 15 человек, из них шесть приговорены к расстрелу, четверо из них ранее отбыли сроки наказания от четырех до пяти лет.

Чекисты «вычислили» в Северо-Казахстанской области «широко разветвленную мулльско-байскую контрреволюционную» организацию. Ее руководителями названы Магди Макулов, Кожахмет Алимбаев, Магдий Агисов и Сейткожа Туренанов. По версии обвинения, основной задачей организации было вооруженное свержение советской власти, объединение казахского народа и других восточных национальностей в самостоятельное государство по программе бывшей «контрреволюционной» партии «Алаш» и ориентация на иностранное государство. Пропаганда идей религии квалифицировалась карательными органами как «ослабление экономической мощи советской власти».

Оперативные мероприятия 1937 года Управления НКВД по Северо-Казахстанской области по филиалу «панисламистской» организации, якобы созданной в 1932-м при участии Макулова, выразились в ликвидации и вскрытии 44 «панисламистских» ячеек с арестом по ним 460 человек, и в первом полугодии 1938 года – еще 76 человек, всего 536 человек.

Фамилия арестованного органами НКВД Макулова фигурировала также в декабре 1937 года в обвинительном заключении чекистов Восточно-Казахстанской области на «участников антисоветской панисламистской организации» в мечети Семипалатинска. По версии госбезопасности, установки «японского агента» также получала «контреволюционная повстанческая шпионско-подрывная организация» в Джангалинском и Денгизском районах Западного Казахстана.

Передышка после Большого террора носила кратковременный характер. Казахстан традиционно имел наиболее тесные связи с ЦДУМ и был относительно более модернизирован с точки зрения исламской традиции, за что и поплатился вновь. 20 июня 1940 года НКВД Казахской ССР открыло агентурное дело «Цепь Корана» (дело № 035) против мусульманского духовенства и верующих Казахской, Узбекской, Таджикской, Туркменской ССР и РСФСР. В его основу были положены прежние агентурные разработки «Басмаческие резервы», «Противники», «Афганцы», «Курган-Тюбинцы», «Муллы», «Враги», «Табынцы», «Аравия», «Снайпер», «Хазреты», «Намаз», «Адайцы», «Повстанцы».

Чекисты прочно связали «Дело ЦДУМ» (1936–1938) в РСФСР и «Цепь Корана» (1940–1941). По их версии, в 1925–1927 годах пан­исламистские формирования в Казахстане во главе с мухтасибами вели антисоветскую дея­тельность под руководством членов ЦДУМ Кашафутдина Тарджиманова и Магди Макулова, «подготавливая вооруженное восстание мусульман против советов под лозунгом «священной войны», а «вскрытая организация представляет собой незатронутые до сих пор филиалы и базу организации, созданные иностранной разведкой Турции через белоэмигрантские закордонные мусульманские круги и местные панисламистские авторитеты, во главе со старым руководством ЦДУМ». В Актюбинскую, Южно-­Казахстанскую и Гурьевскую области для помощи агентурно-следственной работе из центрального аппарата НКВД были командированы оперативные группы.

Чекисты в обвинительных заключениях «выстраивали» консолидированные «панисламистские» организации. На 15 июля 1940 года были арестованы 10 человек, на 1 октября – 51, а к моменту ликвидации агентурного дела проходили 242 учтенных участника «панисламистских» формирований с обширными связями с беженцами в Иране и Афганистане, среди которых названы фамилии баев, ишанов, мухтасибов, хазретов, мулл и их сыновей, а также руководителей и участников восстаний в Казахстане.

В документах бывших советских спецслужб четко обозначено определение представителей духовенства и верующих как шпионов, имевших связь с разведками мусульманских стран (Иран, Афганистан, Турция, Саудовская Аравия), а также Японии, Великобритании, Франции. Безусловно, нагнетаемое режимом противостояние СССР и капиталистических государств (по терминологии тех лет) выводило концепцию чекистов на ориентацию обвиняемых в получение помощи из-за рубежа. Только после смерти Сталина обвиняемые по делу «Цепь Корана» были реабилитированы, в том числе 12 человек – посмертно.

Вспомнить о каждом

Внучка Магди Макулова – Ляйля Галимжанова вспоминала: «В 1937 году умерла моя мама, а дедушка был так измучен и взбудоражен частыми вызовами в ОГПУ, что ему побоялись сообщить о смерти мамы. Вскоре его арестовали, затем арестовали и бабушку. Старые люди, они выдержали недолго. Он – четыре или пять месяцев, она – полтора. Умерли в тюрьме. Их дочери Галя – 15 лет и Гуля – 10 лет остались одни. Галя рассказывала, как она носила передачи, как на улице в голос плакала, когда умерла мама. Потом она распродала вещи, остальное сама упаковала и с Гулей приехала в Алма-Ату, где тоже было пепелище прошлой жизни».

В 1981 году, когда Ляйля Галиев­на воспоминаниями заполняла «Четыре тетради», она не знала, что Магди Макулов был расстрелян по ст. 58 Уголовного кодекса РСФСР. 23 декаб­ря 1937 года была казнена член ЦДУМ 68-летняя Мухлиса Бобинская-Нигматуллина – единственная женщина в истории мусульманского духовенства, носившая звание «кази». Вместе с ней по одному уголовному делу № 2929 погибли кази ЦДУМ Магди Макулов, драматург и писатель Ярулла Валеев, известные муллы Башкирии Хади Фахретдинов, Хабибулла Шагиморатов-Урманчеев, Галиулла Бакаев, Мухаррям Якупов. Самому младшему из них было 55, а старшему – Макулову – 75 лет.

Лишь 23 мая 1960 года президиум Верховного совета Башкирской АССР отменил решение антиконституционной тройки НКВД от 30 ноября 1937 года, и все казненные были реабилитированы «за отсутствием состава преступления». По учетам КГБ СССР, Магди Макулов не проходил, и данных о его принадлежности к иностранной разведке не имеется.

Жертвы сталинизма не должны остаться безликой массой. Мы должны по возможности узнать все имена, лица и судьбы конкретных людей, отдавших свои жизни в неравной борьбе с режимом.