Сможет ли Казахстан стать углеродно-нейтральной страной к 2060 году
2838
Андрей Жданов
Главным пунктом своего выступления на VIII съезде НПП «Атамекен» Президент Касым-Жомарт Токаев обозначил курс Казахстана на углеродную нейтральность, к которой устремлены многие страны и компании планеты, сообщает Kazpravda.kz.
Между тем отдельные представители международного бизнеса поторопились объявить о достижении этой цели. Например, если верить заявлению главы Google и его материнской компании Alphabet Сундарараджану Пичаи, сделанному осенью 2020 года, то этот гигант IT-индустрии является углеродно-нейтральным с 2007-го.
Другой «столп» программного обеспечения – корпорация Microsoft – взяла на себя обязательства удалить объем углерода, которым она загрязнила атмосферу со времени своего основания, то есть с 1975 года. К 2030-му компания планирует стать не просто нейтральной, а углеродно-отрицательной, то есть не добавляющей, а удаляющей CO2 из атмосферы. К подобным заявлениям присоединилась и Apple.
О планах стать углеродно-нейтральной объявила одна из «грязных» отраслей – индустрия моды. Группа брендов Kering, куда входят Gucci, Saint Laurent, Balenciaga, Alexander McQueen и другие, сообщила, что будет стремиться к углеродной нейтральности и к 2025 году сократит собственные выбросы в 2 раза. Дом моды Gucci уже объявил себя полностью углеродно-нейтральным.
Такими же стремятся стать не только компании, но и международные мероприятия. Скажем, в стратегии ФИФА есть пункт об обязательной компенсации выбросов, которые может контролировать эта международная футбольная ассоциация. Следующий чемпионат мира по футболу (пройдет в Катаре в 2022 году), по заверению ФИФА, впервые в истории станет углеродно-нейтральным.
Что же такое углеродная нейтральность? Это понятие, означающее полное прекращение выбросов углекислого газа и его аналогов (часто объединяемых названием «парниковые газы») в процессе производственной деятельности или их компенсирование за счет углеродно-отрицательных проектов.
Наука разделяет выбросы на три категории. Первая – прямые выбросы при производстве. Ко второй относятся те, что образуются в зависимости от источников использования энергии: угольных станций, АЭС, ГЭС и других. Третья категория – выбросы от всей цепочки жизненного цикла товара: закупки сырья, доставки, продажи, использования, утилизации и прочего, напрямую не относящегося к производителю готовой продукции.
Тремя основными способами достижения углеродной нейтральности являются сокращение прямых выбросов с переходом на возобновляемые источники (гидрогенерация, солнечная, ветряная, морская приливно-отливная энергия), прямой захват углекислого газа из воздуха и компенсация за счет инвестирования проектов, которые сокращают выбросы.
Прямой захват CO2 – своеобразное «высасывание» углекислого газа из атмосферы. Его можно закачать под землю на длительное хранение или сразу использовать для производства топлива, пластика, других материалов. Но пока технология удаления углекислого газа из воздуха массово не применяется, поэтому экологический эффект от нее подсчитать сложно. Сам же метод требует больших энергетических и водных ресурсов, что может нивелировать весь позитив и вызвать обратный эффект. Масштабное строительство сооружений для улавливания парниковых газов способно негативно отразиться на земных и водных экосистемах.
Примеров инвестирования углеродно-отрицательных проектов уже множество. К ним относится один из самых популярных способов компенсации – лесопосадки. Но и у этого метода есть недостатки. Во-первых, лес долго растет. Чтобы дерево начало поглощать углекислый газ, должно пройти 15–20 лет. Во-вторых, деревья не так уж быстро поглощают CO2. В среднем – около 4 тонн на один гектар в год. Для сравнения: пятичасовой авиарейс Алматы – Москва выбрасывает в атмосферу до 20 тонн CO2. Отсюда другая проблема – необходимость огромных площадей под посадки.
Глава нефтегазового концерна Shell Бен ван Берден подсчитал: чтобы удержать потепление на Земле в пределах 1,5 °C, предписанных Парижским соглашением о климате, требуется вырастить леса на территории площадью с Бразилию, а это 6% всей суши Земли.
Закономерно, что в 2018 году Научно-консультативный совет европейских академий наук (EASAC) обнародовал доклад, в котором утверждается, что технологии косвенного противодействия парниковым выбросам предлагают лишь ограниченный потенциал для удаления углекислого газа из атмосферы. В документе также говорится, что некоторые методы, направленные на достижение углеродной нейтральности, и вовсе могут нанести еще больший вред окружающей среде.
Ученые пришли к мнению, что самый эффективный способ борьбы с неблагоприятным для человечества изменением климата – прямое сокращение выбросов.
«Основное внимание должно быть уделено смягчению последствий, сокращению прямых выбросов парниковых газов, – прокомментировал доклад профессор наук о Земле Оксфордского университета Гидеон Хендерсон. – Это будет нелегко, но, несомненно, проще, чем применять углеродно-отрицательные технологии в значительных масштабах».
Сокращение выбросов привлекательно тем, что оно устраняет непосредственно источник CO2 и позволяет легко обозначить шаги по сокращению выбросов, поскольку они прямые, а не косвенные. Проблема состоит в том, что этот путь связан с экономическими потерями. Он сопряжен с уменьшением производства, а значит, и падением доходов. Если его не сокращать, то финансовых вложений потребуют технологии, которые бы при сохранении объема производства снижали объем выбросов. И зачастую предприятия просто не идут на это из-за тактической нецелесообразности.
«Казахстан – одна из самых энергоемких стран в мире, – напомнил съезду Национальной палаты предпринимателей «Атамекен» Касым-Жомарт Токаев. – 70% энергобаланса составляет угольная генерация. Значение нефтегазового сектора никому объяснять не нужно. В то же время, оставаясь ответственным членом мирового сообщества, Казахстан объявил о стремлении к углеродной нейтральности к 2060 году. Очевидно, что это потребует от нас глубоких структурных технологических и экономических изменений. Они коснутся каждого. В этой связи Правительство совместно с международными экспертами работает над Концепцией низкоуглеродного развития до 2060 года. В этой работе нам крайне важен взгляд и мнение отечественного бизнеса. Поэтому приглашаю палату и все бизнес-сообщества принять самое активное участие в разработке проекта данной концепции».
Огромное количество технико-технологических и организационных проблем, которые Казахстану предстоит решать на пути к углеродной нейтральности, – отдельная обширнейшая тема. По «горячим» следам, можно сказать, программного заявления Касым-Жомарта Токаева на съезде «Атамекена» есть резон обратить внимание на несколько иную проблему, без решения которой, думается, все остальные будут неподъемными.
Она состоит, во-первых, в психологии нацеленности бизнеса на извлечение прибыли, без которой предпринимательство утрачивает смысл. Однако в этой связи напомню главный лозунг прошлого: «Прибыль превыше всего, но честь превыше прибыли». И выбор в пользу углеродной нейтральности – дело чести казахстанского бизнеса, даже если придется кое-где наступить на горло собственной «песне» по имени «прибыль».
Во-вторых, тезис Касым-Жомарта Токаева о том, что глубокие структурные технологические и экономические изменения коснутся каждого, обращен, на мой взгляд, не к одним бизнесменам, а ко всему населению Казахстана. Чтобы понять это, достаточно напомнить об изменении потребительской психологии в Германии, где не только компании, но и граждане с начала XXI века обращают внимание на то, какой и из каких источников электроэнергией они пользуются. И есть уже много примеров, когда германский бизнес и немцы выбирают чистую электроэнергию, полученную от воды, солнца, ветра даже притом, что она бывает дороже той, выработка которой сопровождается выбросами углеродной грязи.
Собственно говоря, эта трансформация мышления подтвердила старую истину о том, что главная фигура современного рынка – цивилизованный потребитель. Чтобы он стал таковым и в Казахстане, нам предстоит пройти долгий и тернистый путь.
Между тем отдельные представители международного бизнеса поторопились объявить о достижении этой цели. Например, если верить заявлению главы Google и его материнской компании Alphabet Сундарараджану Пичаи, сделанному осенью 2020 года, то этот гигант IT-индустрии является углеродно-нейтральным с 2007-го.
Другой «столп» программного обеспечения – корпорация Microsoft – взяла на себя обязательства удалить объем углерода, которым она загрязнила атмосферу со времени своего основания, то есть с 1975 года. К 2030-му компания планирует стать не просто нейтральной, а углеродно-отрицательной, то есть не добавляющей, а удаляющей CO2 из атмосферы. К подобным заявлениям присоединилась и Apple.
О планах стать углеродно-нейтральной объявила одна из «грязных» отраслей – индустрия моды. Группа брендов Kering, куда входят Gucci, Saint Laurent, Balenciaga, Alexander McQueen и другие, сообщила, что будет стремиться к углеродной нейтральности и к 2025 году сократит собственные выбросы в 2 раза. Дом моды Gucci уже объявил себя полностью углеродно-нейтральным.
Такими же стремятся стать не только компании, но и международные мероприятия. Скажем, в стратегии ФИФА есть пункт об обязательной компенсации выбросов, которые может контролировать эта международная футбольная ассоциация. Следующий чемпионат мира по футболу (пройдет в Катаре в 2022 году), по заверению ФИФА, впервые в истории станет углеродно-нейтральным.
Что же такое углеродная нейтральность? Это понятие, означающее полное прекращение выбросов углекислого газа и его аналогов (часто объединяемых названием «парниковые газы») в процессе производственной деятельности или их компенсирование за счет углеродно-отрицательных проектов.
Наука разделяет выбросы на три категории. Первая – прямые выбросы при производстве. Ко второй относятся те, что образуются в зависимости от источников использования энергии: угольных станций, АЭС, ГЭС и других. Третья категория – выбросы от всей цепочки жизненного цикла товара: закупки сырья, доставки, продажи, использования, утилизации и прочего, напрямую не относящегося к производителю готовой продукции.
Тремя основными способами достижения углеродной нейтральности являются сокращение прямых выбросов с переходом на возобновляемые источники (гидрогенерация, солнечная, ветряная, морская приливно-отливная энергия), прямой захват углекислого газа из воздуха и компенсация за счет инвестирования проектов, которые сокращают выбросы.
Прямой захват CO2 – своеобразное «высасывание» углекислого газа из атмосферы. Его можно закачать под землю на длительное хранение или сразу использовать для производства топлива, пластика, других материалов. Но пока технология удаления углекислого газа из воздуха массово не применяется, поэтому экологический эффект от нее подсчитать сложно. Сам же метод требует больших энергетических и водных ресурсов, что может нивелировать весь позитив и вызвать обратный эффект. Масштабное строительство сооружений для улавливания парниковых газов способно негативно отразиться на земных и водных экосистемах.
Примеров инвестирования углеродно-отрицательных проектов уже множество. К ним относится один из самых популярных способов компенсации – лесопосадки. Но и у этого метода есть недостатки. Во-первых, лес долго растет. Чтобы дерево начало поглощать углекислый газ, должно пройти 15–20 лет. Во-вторых, деревья не так уж быстро поглощают CO2. В среднем – около 4 тонн на один гектар в год. Для сравнения: пятичасовой авиарейс Алматы – Москва выбрасывает в атмосферу до 20 тонн CO2. Отсюда другая проблема – необходимость огромных площадей под посадки.
Глава нефтегазового концерна Shell Бен ван Берден подсчитал: чтобы удержать потепление на Земле в пределах 1,5 °C, предписанных Парижским соглашением о климате, требуется вырастить леса на территории площадью с Бразилию, а это 6% всей суши Земли.
Закономерно, что в 2018 году Научно-консультативный совет европейских академий наук (EASAC) обнародовал доклад, в котором утверждается, что технологии косвенного противодействия парниковым выбросам предлагают лишь ограниченный потенциал для удаления углекислого газа из атмосферы. В документе также говорится, что некоторые методы, направленные на достижение углеродной нейтральности, и вовсе могут нанести еще больший вред окружающей среде.
Ученые пришли к мнению, что самый эффективный способ борьбы с неблагоприятным для человечества изменением климата – прямое сокращение выбросов.
«Основное внимание должно быть уделено смягчению последствий, сокращению прямых выбросов парниковых газов, – прокомментировал доклад профессор наук о Земле Оксфордского университета Гидеон Хендерсон. – Это будет нелегко, но, несомненно, проще, чем применять углеродно-отрицательные технологии в значительных масштабах».
Сокращение выбросов привлекательно тем, что оно устраняет непосредственно источник CO2 и позволяет легко обозначить шаги по сокращению выбросов, поскольку они прямые, а не косвенные. Проблема состоит в том, что этот путь связан с экономическими потерями. Он сопряжен с уменьшением производства, а значит, и падением доходов. Если его не сокращать, то финансовых вложений потребуют технологии, которые бы при сохранении объема производства снижали объем выбросов. И зачастую предприятия просто не идут на это из-за тактической нецелесообразности.
«Казахстан – одна из самых энергоемких стран в мире, – напомнил съезду Национальной палаты предпринимателей «Атамекен» Касым-Жомарт Токаев. – 70% энергобаланса составляет угольная генерация. Значение нефтегазового сектора никому объяснять не нужно. В то же время, оставаясь ответственным членом мирового сообщества, Казахстан объявил о стремлении к углеродной нейтральности к 2060 году. Очевидно, что это потребует от нас глубоких структурных технологических и экономических изменений. Они коснутся каждого. В этой связи Правительство совместно с международными экспертами работает над Концепцией низкоуглеродного развития до 2060 года. В этой работе нам крайне важен взгляд и мнение отечественного бизнеса. Поэтому приглашаю палату и все бизнес-сообщества принять самое активное участие в разработке проекта данной концепции».
Огромное количество технико-технологических и организационных проблем, которые Казахстану предстоит решать на пути к углеродной нейтральности, – отдельная обширнейшая тема. По «горячим» следам, можно сказать, программного заявления Касым-Жомарта Токаева на съезде «Атамекена» есть резон обратить внимание на несколько иную проблему, без решения которой, думается, все остальные будут неподъемными.
Она состоит, во-первых, в психологии нацеленности бизнеса на извлечение прибыли, без которой предпринимательство утрачивает смысл. Однако в этой связи напомню главный лозунг прошлого: «Прибыль превыше всего, но честь превыше прибыли». И выбор в пользу углеродной нейтральности – дело чести казахстанского бизнеса, даже если придется кое-где наступить на горло собственной «песне» по имени «прибыль».
Во-вторых, тезис Касым-Жомарта Токаева о том, что глубокие структурные технологические и экономические изменения коснутся каждого, обращен, на мой взгляд, не к одним бизнесменам, а ко всему населению Казахстана. Чтобы понять это, достаточно напомнить об изменении потребительской психологии в Германии, где не только компании, но и граждане с начала XXI века обращают внимание на то, какой и из каких источников электроэнергией они пользуются. И есть уже много примеров, когда германский бизнес и немцы выбирают чистую электроэнергию, полученную от воды, солнца, ветра даже притом, что она бывает дороже той, выработка которой сопровождается выбросами углеродной грязи.
Собственно говоря, эта трансформация мышления подтвердила старую истину о том, что главная фигура современного рынка – цивилизованный потребитель. Чтобы он стал таковым и в Казахстане, нам предстоит пройти долгий и тернистый путь.
