​«Время роз» академика Сатпаева

Ей посвятила свою книгу «Таисия Алексеевна Сатпаева – жена, соратник, ангел-хранитель» кандидат биологичес­ких наук Надежда Ниретина. Надежда Васильевна была замес­тителем главного ученого секретаря Президиума АН КазССР и хорошо знала Таисию Алексеевну. Сейчас Н. В. Ниретина – руководитель архива К. И. Сатпаева Института геологических наук, носящего его имя.

– Рядом с великими людьми всегда шли любимые ими женщины, – рассказывает она. – Вот и мне видится важным показать: каково это – быть женой известного человека. Не сек­рет, что многие из них всю жизнь оставались в тени славы супруга. Но Таисия Алексеевна не из их числа – она была не только хранительницей домашнего очага, но и крупным ученым, оставившим заметный след в отечественной геологи­ческой науке.

Эпиграфом для своей книги Надежда Васильевна взяла слова президента Международного фонда К. И. Сатпаева, поэта Какимбека Салыкова из его статьи «Верная любовь и надежный друг Сатпаева»: «Если Каныш Имантаевич Сатпаев парил, как молодой орел, в необъятных степях Улытау, не останавливаясь в полете, – в этом огромная заслуга его жены, Таисии Алексеевны. В ней воплотились любовь, дружба, духовная близость, неотступное стремление к единой цели. Она была женой, другом и соратником». В этой статье Какимбек Салыков, напомнив стихотво­рение «Время роз» Томаса Гуда, написал, что «Временем роз» для «Каныша Имантаевича Сатпаева были 1928–1941 годы, прожитые с семьей в Карсакпае. Как для Пушкина Болдинская осень, так и для Сатпаева эти годы стали самым плодотворным периодом в его жизни».

«Когда мы были молодыми…»

– Они познакомились в середине 20-х годов в Томске, где учились и почти одновременно окончили горный факультет технологического института, – продолжает рассказ Надежда Васильевна. – Таисия Алексеевна была родом из Зыряновска, что в Восточном Казахстане. После окончания школы в Семипалатинске она поступила в Томский институт. Окончив его в 1925 году, стала одной из первых женщин в Казахстане, получивших диплом горного инженера-геолога. А та знаковая встреча произошла во время танцев на студенческом вечере. Кстати, как вспоминают современники Сат­паева, лучшего, чем он, танцора редко приходилось видеть.

Как вспоминала о ней друг семьи Зоя Ивановна Штифанова, «Таисия по складу своего характера оказалась настоящей казахской келин, интересно было слушать ее беседы с казахскими аксакалами. Она как сноха была предельно вежлива и учтива со всеми... А с мужем она бок о бок прошла огонь и воду в знойных степях Сары-Арки. Особенно тяжкие годы выдались с конца 20-х до начала 40-х: Сатпаеву предстояло доказать и защитить огромные запасы руд Джезказгана и одновременно уберечься от идеологических нападок подозрительных чекистов. Забота по содержанию огромной семьи легла на плечи совсем еще молодой Таисии и ее матери – Фелицаты Васильевны».

В своей книге Надежда Ниретина собрала уникальные, некоторые из них – ранее нигде не опубликованные воспоминания о семье Сатпаевых. Например, академик Шафик Чокин рассказывал о том, что зарабатывал Сатпаев на жизнь прилично. Но деньги порой у него уплывали во все стороны еще в день получки. «Он держал в памяти всех остро нуждающихся и нередко поручал кассиру, не взяв себе ни копейки, развезти зарплату по заготовленному списку, – вспоминал Ш. Чокин. – Не знаю, какая бы еще женщина не сочла бы мужа за это блаженным, не говоря уже о терпении... Таисия Алексеевна не только не попрекала мужа аскетическим бытом, но и сама разделяла взгляды Каныша Имантаевича на предназначение денег.

Характерный эпизод. Пос­ле похорон Сатпаева мне позвонил управделами Совмина республики. Сообщил, что Правительство выделило семье покойного две тысячи рублей единовре­менной помощи. Только, добавил он, не знаем, как быть, отдавать в руки супруги неудобно. Узнайте, попросил он, номер счета Сатпаева в сберкассе, мы лучше перечислим. При встрече я поинтересовался у Таисии Алексеевны номером счета. Вдова академика улыбнулась: «У нас с Канышем Имантаевичем никогда не было сберкнижки».

«Они содержали семью, шутка ли сказать, в двенадцать ртов, – отмечал писатель Алексей Брагин. – Кроме собственных двоих детей у Сатпаевых одно время жили еще восемь детей родственников. Их привезли в голодные 30-е годы из Баянаула. Каныш Сатпаев не ошибся в выборе спутницы жизни, жизни геолога. Свято выполняя перед ним долг жены и матери его детей, Таисия не осталась в тени академика».

– Таисия Алексеевна свою геологическую деятельность начала в Джезказгане, куда приехала вмес­те с мужем, – поясняет Надежда Ниретина. – Даже теперь жизнь геологов в экспедициях сопряжена со множеством неудобств. Что же говорить о 30-х годах?! Удаленность от культурных центров, просто от обжитых мест, суровый климат, частые и нередко длительные поездки мужа, болезни детей – все стойко переносила молодая женщина. В доме Сатпаевых всегда был уют и бодрое настроение. Своим примером Таисия Алексеевна влияла на других женщин. Это оказало огромное влияние на создание в экспедиции сплоченного коллектива. Наряду с домашними заботами Таисия Алексеевна очень много работала. Вмес­те с Канышем Имантаевичем они сумели в короткое время организовать в экспедиции отличную геологическую службу. При участии Таисии Алексеевны были созданы прекрасная минералогическая лаборатория и минералогический музей. Весь джезказганский период своей жизни Таисия Алексеевна занималась изу­чением минералогии руд. Благодаря ее усилиям уже к первому подсчету запасов этого уникального мес­торождения была получена вся необходимая минералогическая характеристика руд. Исследования велись на самом высоком уровне. Для всех нас Т. А. Сатпаева была образцом настоящего ученого, вдумчивого исследователя, обладавшего широким научным кругозором и высокими душевными ка­чествами.

«Мне за маму обидно»

Мне посчастливилось знать дочь Таисии Алексеевны и Каныша Иман­таевича – Меиз Канышевну, прекрасного, светлого человека, талантливого ученого-геолога, истинную дочь своих родителей. Она рассказывала мне об отце и сетовала, что про него написано очень много, а вот маму зачастую забывают.

«Мне за мою маму обидно, – говорила она. – Когда пишут о нашем карсакпайском периоде жизни, то почему-то многие изображают ее больше домохозяйкой: то она жарит блинчики, то готовит чай для гос­тей. А это ведь неправда, все хозяйство у нас вела бабушка, Фелицата Васильевна… А мама в Карасакпае много работала, так же, как папа, в геологическом отделе. Она ведь была отличным минералогом, наладила в Карсакпае прекрасную лабораторию, не уступающую столичным, и создала там редкостный геологи­ческий музей. Я часто бывала в этом музее. Там таинственно пахло, но не цветами, а рудой… Мама умела увлекательно рассказывать о минералах, об их пользе для людей. Ее рассказы я впитывала как губка».

Перечисляя заслуги матери перед отечественной гео­логией, Меиз Канышевна отмечала, что за обнаружение редкого металла рения в джезказганской руде Таисии Алексеевне в 1977 году, посмертно, были присвоены диплом и медаль Министерства геологии СССР «Первооткрыватель месторождения рения в Джезказгане». «Если бы мама занималась только наукой и не была бы женой Сатпаева, то и тогда ее имя осталось бы навечно в истории Казахстана»,– считала Меиз Канышевна.

– Конечно, приятно быть женой известного человека, когда он в зените славы, а вот уметь поддержать в трудные минуты – на такое способны далеко не все женщины, – говорит Надежда Ниретина. – Таисия Алексеевна обладала редким даром чувствовать боль близкого человека, как свою собственную. Когда Сатпаева сняли с должности президента Академии наук, несправедливо упрекнув в ее развале и национализме, она не дала ему упасть, отчаяться, заболеть… Все бросив, пое­хала с ним в Москву, Кисловодск. Поддержала Каныша Имантаевич в написании письма Сталину, что спасло его имя, честь и достоинство.

Все, кто знал эту женщину, отмечали также, что никто из геологов, ученых, писателей не сделал больше для увековечения памяти Каныша Сатпаева, чем Таи­сия Алексеевна. Она стала единственной хранительницей и редактором большинства материалов из личного архива академика, инициатором издания пятитомника его избранных трудов, биб­лиографии, сборника воспоминаний, создания музеев в Карсакпае и Баян­ауле, куда передала личные вещи Каныша Имантаевича, переписывалась с народным художником СССР, академиком Вучетичем, обращаясь к нему с просьбой создать надгробный памятник Канышу Имантаевичу.

Таисия Алексеевна ушла из жизни 6 апреля 1976 года – не выдержало сердце. Причин для боли было много, но замечательная женщина, жена, друг и соратник великого сына казахского народа Каныша Сатпаева свято выполнила свой долг перед ним, перед своей Родиной.