Граждане и неграждане Казахстана по-разному приходят к изучению государственного и других языков

Любовь к Казахстану, где он родился и живет 37 лет, побуждает иеромонаха Иакова Воронцова научиться свободно коммуницировать на казахском языке. Священник удивил казахстанцев тем, что читает проповеди в русской православной церкви на государственном языке.

– Мое гражданское имя – Владимир, я – алматинец в третьем поколении, – рассказывает святой отец. – После окончания филологического факультета КазНПУ­ имени Абая по специальности «учитель русского языка и литературы» уехал в южный Казахстан.­ Сначала в Шымкент, потом в Жамбылскую область, где служил священником. В 2008 году вернулся в Алматы. Мое желание говорить на государственном языке является давним. Я всегда ассоциировал себя с Казах­станом­ и культурой коренного народа, среди друзей детства и юности было много ребят-казахов, потом, во взрослой уже жизни, в моем окружении появились уважаемые аксакалы. Один из них – хореограф, поэт и театральный деятель Дюсенбек Накипов. Между нами было 40 лет разницы, но нам было интересно друг с другом. Дюсенбек не очень хорошо владел родным языком, о чем очень сожалел, мы с ним пытались учить его вместе. Однажды, незадолго до его смерти, я пообещал ему, что обязательно заговорю на его родном языке. И сделал это: сейчас уже более или менее общаюсь на бытовом уровне, но отдыхать рано – все еще продолжаю его изучать.

Кстати, кроме государственного, в церкви используются и другие языки. Хотя это широко не прак­тикуется, но вполне приемлемо. Поэтому первый стих из Евангелия, кроме казахского, в больших церквях Алматы и Астаны звучит еще и на греческом, английском, испанском и украинском. В Актобе, где я был в командировке в канун Пасхи, заранее предложил своему священноначалию прочитать его по-казахски. Кто-то снял это на видео и выслал мне, а я поделился с подписчиками. Знаю, что среди них есть мусульмане, которые интересуются христианством, но не потому, что собираются менять веру, – они это воспринимают как диалог между конфессиями. Я ведь тоже интересуюсь Кораном. Причина этому одна – уважаю мусульманскую веру, и мне очень хочется понять аргументацию священной книги. И среди мусульман тоже есть люди, которые хотят понимать Библию. Поэтому я и поделился со своими подписчиками тем видео. Этот ролик, можно сказать, стал вирусным. Но нам не дано предугадать, как слово наше отзовется. Кто-то порадовался, кто-то, наоборот, огорчился, но в основном реакция была хорошей. Ведь Библия, как и Коран, – это не достояние какой-то отдельной конфессии или группы людей, это мировое культурное наследие человечества.

Литовец Джозеф Багдонас по профессии переводчик с английского. Интерес к Казахстану и казахскому языку у него появился благодаря Димашу Кудайбергену.

– Я очень много путешествую, при этом стараюсь бывать в тех странах, где не требуется знание английского языка, чтобы был мощный стимул выучить язык этой страны, – рассказывает он. – Моя первая встреча с казахами состоялась не в Казахстане, а в Китае, куда меня пригласили преподавать английский. Там я услышал Димаша Кудайбергена и звуки домбры. А вскоре в пригороде Урумчи познакомился с водителем-казахом и его семьей. Вот так я начал знакомиться с культурой, историей, бытом и кухней вашего народа. Мне все это настолько понравилось, что появился интерес к изучению не только языка, но и самого Казахстана.

Впервые я попал в Казахстан в 2018 году, когда был проездом из Китая. Потом приехал сюда уже как учитель английского, а заодно чтобы самому овладеть языком. Я люблю изучать языки стран, где бываю по работе, но когда в Алматы тех лет пытался с кем-то заговорить на улице по-казахски, мне отвечали на русском даже сами казахи.

С тех пор прошло больше четырех лет, я в Казахстане уже третий раз и теперь замечаю, что ситуация все-таки меняется, в Алматы наметилась позитивная тенденция: на улицах теперь уже отвечают на казахском, и есть много элементов национальной айдентики. Иногда люди, особенно в центре города, говорят не очень хорошо на родном языке, но они, чувствуется, очень стараются.

Я разговариваю на казахском, как мне говорят местные, фактически без акцента. Поэтому, видимо, все меня и спрашивают, как это мне удалось так быстро и хорошо овладеть языком. Поделюсь секретом: у меня не совсем традиционный подход к этому. Я начинаю учить языки не по учебникам, а через общение. Первыми учителями казахского были кандасы из Китая. Они дали мне очень хороший базовый словарный запас и научили азам грамматики. Потом взял несколько уроков у учительницы казахского языка из Монголии. Великолепный знаток родного языка, она поставила мне произношение.

Говорят, что есть трудные и легкие для изучения языки. Но я так не думаю. Все, на мой взгляд, решает окружение. Вы можете лет 10 изучать испанский язык, проживая где-то в Китае, но когда приедете в Испанию, то ничего не поймете. И можете приехать в Казахстан, совершенно не зная языка, но если сразу попадете в какой-нибудь аул, то через несколько недель заговорите на государственном языке на очень приличном уровне. Поэтому мне и кажется, что не надо себя ограничивать учебниками. Языком просто надо пользоваться, чтение и письмо придут потом, самое главное – заговорить, заставив себя преодолеть барьер.

И вот еще о чем я хотел бы сказать, опираясь на личные наблюдения. Мне показалось, что в Казах­стане даже для тех, кто хорошо владеет казахским языком, он все равно остается домашним, бытовым. Когда люди приезжают в город и начинают строить карьеру и бизнес, то на деловых встречах почему-то автоматически переключаются на русский язык. В Индии я заметил то же самое – большинство высоких бизнес-встреч проходит на английском языке, а хинди, государственный язык, все еще остается пусть и самым главным из множества других, но все еще домашним языком. Чтобы люди начали активно пользоваться государственным языком на высоких государственных должнос­тях, в сфере бизнеса, социальных сетях, они должны, мне кажется, получить какой-то дополнительный не то чтобы статус, а стимул. Я не знаю как, но это нужно сделать. А пока этого нет, люди будут продолжать находить разные причины, чтобы не учить государственный язык. Одни говорят, что он не приспособлен для международного общения, но я считаю, что любой язык можно использовать для этого. У других – нет хороших фильмов на языке и так далее. Но это все отговорки. Надо сделать так, чтобы знание казахского языка стало показателем уровня воспитанности и образованности.