По волнам памяти

– Феномен памяти – прежде всего воспоминание о моей бабушке, которая страдала деменцией, и с каждым годом погружалась во все более глубокие слои своих воспоминаний. Это воспоминания моей матери. Наверное, поэтому главный персонаж балета – женщина. Реальная – и ее отражение в зеркале, ее память, – признается хореограф.

Черный квадрат пустой сцены, тревожные звуки прелюдии Шопена, и медленно поднимающаяся вверх люстра освещает хрупкую фигурку женщины в черном. Череда завораживающих движений, и вот она метнулась тенью к старинному зеркалу в тяжелой раме, коснулась своего отражения…

Артисты труппы танцуют спектакль Ребека с полной отдачей и большим удовольствием, хотя простой лексику автора не назовешь. При сложнейших поддерж­ках, изощренной и элегантной пластике движений главным пожеланием хореографа к артистам было идти за чувством, следовать своим эмоциям.

– Постановка спектакля стала для нас настоящим творческим процессом, – ведущая солистка театра Татьяна Тен, исполняющая главную партию, горда своим участием в создании роли. – Хореограф приходил с четким знанием того, что он хочет видеть на сцене, но давал нам свободу для импровизации. Главное – он просил не делать классических па, «не танцевать балет», а следовать естественному жесту. Так первая сцена, когда моя героиня подходит к зеркалу, была чистой импровизацией. Он просил представить себя, но совсем юной, как бы я общалась с ней, в каких движениях это проявилось бы.

Раймондо Ребек, в прошлом блестящий танцовщик, работал со многими выдающимися хорео­графами, прекрасно владеет техниками современного танца. Но его пластический язык, свободно включающий разные стили от неоклассики до contemporary, строго индивидуален, в нем явно прослеживается посыл немецкого экспрессионистского танца. Движение рождается из чувства, тело совершает тот жест, который является самым точным выражением сиюминутной эмоции, на зрителя это работает на подсознательном уровне, включает в процесс сопереживания.

При всей импровизационности спектакль Ребека крепко сшит, в нем нет ничего лишнего или случайного. Минималистическая сценография лишь подчеркивает идею, каждый предмет на сцене имеет свое символическое значение, являясь в то же время важной частью хореографического текста. Свисающие с потолка люстры с горящими свечами; огромная фотографическая рама, которую сжимают старческие руки (память невольно отсылает к А. Дюреру) и темное пространство-омут; зеркало, которое то отражает тень прошлого, то впускает в свое зазеркалье.

Так возникают персонажи-воспоминания, выраженные в брутальных и лирических дуэтах, пронзительные в своей откровенности и невозможности отпустить прошлое. Воспоминания-чувства, воплощенные в танце шести пар танцовщиков, которые то вдруг превращаются во что-то многорукое-многоногое (печаль-тоска?), то вторят любовному дуэту, то выстраиваются в ритмические ряды набегающих волн памяти.

Героиня подходит к стене с развешенными на ней фотографиями – и вдруг они оживают: сквозь рамы протягиваются руки, которые цепляют ее, терзают душу, подставляют ладони, по которым она карабкается вверх, охватывают кольцом воспоминаний… Столько образов рождается в сознании зрителя в результате этих простых движений и точно найденной хореографом пластической метафоры!

Музыка в спектакле также неразрывно связана с действием. Компиляция из произведений четырех композиторов, разделенных во времени и пространстве (Фредерик Шопен, Эцио Боссо, Филип Гласс, Фазил Сай), собрана самим хореографом и звучит как целостное произведение.

– Наверное, это самая трудоемкая часть работы, – признается он. – Уходит от 6 до 8 месяцев на создание музыкальной составляющей спектакля. Пока я ищу музыку, не люблю отвлекаться на что-то еще. Погружаюсь в процесс полностью, музыка должна сочетаться и давать эмоциональный толчок для постановки.

Музыка в спектакле реминисцентна, что, в свою очередь, рождает дополнительную степень погружения в глубины памяти, но теперь уже зрителей. Хореограф обращается к композициям Эцио Боссо, чья судьба и неповторимая игра рождают свой эмоциональный пласт восприятия. В финале звучит музыка Шопена, но из альбома Reminicentia исландского композитора-неоклассика Олуавира Арналдса. Знакомые темы композитора-романтика Шопена в новом прочтении музыканта-мультиинструменталиста поднимают из подсознания все новые и новые реминисценции. Тема шопеновского ноктюрна звучит в скрипичном исполнении, что наполняет прощальный дуэт особой чувственностью.

Техническая подготовленность труппы Astana Ballet, ее молодость и креативность вызвали восхищение европейского хореографа.

– Они прекрасно подготовлены, владеют всем арсеналом движений, излучают энергию и готовность следовать за тобой, – отметил Раймондо Ребек. – И здесь рождается магия театра: я создаю спектакль по своим ощущениям, но исполнители не могут копировать мой опыт, они имеют свой и вкладывают его в спектакль. И в результате каждый раз рождается совсем другой балет.

Такая постановка имеет бесконечное пространство вариантов и требует от исполнителей большой эмоциональной отдачи. Ведущие солисты театра Татьяна Тен, Марина Кадыркулова, Фархад Буриев и Казбек Ахмедьяров справились с задачей блестяще. Хотя, как признается исполнительница второй заглавной женской партии (Память героини) Марина Кадыркулова, это было совсем непросто:

– Нельзя выходить пустым на сцену. После прогона чувствую себя совершенно опустошенной. Но у меня есть несколько часов, чтобы наполнить свое внутреннее пространство эмоциями. Без них в этом спектакле никак нельзя.

Постановка смотрится на одном дыхании, зритель не успевает выдохнуть, как и его затягивает омут воспоминаний главной героини. Мы вместе с ней проживаем жизнь и каждый отрезок пути и выходим после спектакля просветленными, очищенными.

Финальная сцена символична: окончен бал, огромная люстра вновь опускается на сцену, накрывая собой память. Люстра медленно поднимается вместе с памятью-тенью, и героиня, которая все еще держится за свои воспоминания, в самый последний момент отпускает их…

Реминисценции и аллюзии, рассыпанные по всему спектаклю, заставляют вспомнить платоновское высказывание о природе человеческой души, о родственности предметов, благодаря чему можно все вспомнить и все найти. Найти в глубине своей памяти, ведь реминисценция рассматривается как посвящение в таинства и приближение к духовному совершенству. Наверное, именно об этом рассказывает новый спектакль театра Astana Ballet.