Полет сильфид на сцене Astana Opera

Балетмейстером-постановщиком выступила художественный руководитель балетной труппы театра Народная артистка России Алтынай Асылмуратова, дирижером-постановщиком – Арман Уразгалиев. Декорации и костюмы изготовлены технической группой театра под руководством Виктора Караре по эскизам известного театрального художника Вячеслава Окунева.

«Сильфида» – подлинный шедевр, который ознаменовал начало романтического стиля в балете, впервые показав публике балерину в воздушном газовом тюнике, стоящую на кончиках пальцев. Не вдаваясь в историю создания балета, отметим только, что в основу этой постановки легла версия Мариинского театра в хореографии Августа Бурнонвиля. Та, в свою очередь, в 1981 году была перенесена на ленинградскую сцену балериной и хореографом Эльзой Марианной фон Розен, всемирно известной своими реконструкциями балетов Бурнонвиля, которые она готовила совместно с супругом, датским исследователем балета Алланом Фридеричиа.

В свое время прима Мариинского театра Алтынай Асылмуратова восхитительно танцевала партию Сильфиды на прославленной сцене и считает этот балет одним из самых любимых в своем репертуаре. И она, как никто другой, знает о сложности этой хореографии:

– Кажется, что на сцене все легко и воздушно. И филигранная хореография, изобилующая мелкой техникой ног, не требует совершенно никаких усилий от исполнителей. И это правильно, наша задача – скрыть усилия и преодолеть законы земного притяжения. На самом деле это очень сложный спектакль как для солистов, так и для кордебалета. Там очень много прыжков, причем с несколько другой техникой элевации, почти без помощи рук. Вариации завершаются каскадом мелких заносок, много мелкой техники, присущей стилю Бурнонвиля, владением которой может похвастаться далеко не каждый балетный коллектив. Мы тоже ее постигаем, мы в процессе, и я считаю, что этот опыт очень полезен труппе.

Надо отметить, что художественное руководство балетного коллектива формирует репертуар так, чтобы максимально дать труппе возможности роста и совершенствования. Стремление задействовать в спектаклях не только ведущих солистов, но и молодых артистов – также одна из конструктивных тенденций политики театра. Балетная труппа в последнее время заметно обновилась, в ее ряды влились хорошо подготовленные выпускники Академии хореографии. Поэтому постановщиками и репетиторами за короткое время удалось подготовить четыре состава исполнителей.

Четыре премьеры с разными составами – таким результатом может похвастаться далеко не каждый театр.

В первый премьерный день на сцене блистали бесспорные звез­ды театра – ведущие солисты Мадина Унербаева и Еркин Рахматуллаев. Для Мадины это уже второе прикосновение к партии Сильфиды. Впервые она станцевала ее в 2012 году на сцене Театра оперы и балета им. К. Байсеитовой. Теперь образ ее Сильфиды обрел новые штрихи и краски.

– Тогда многие нюансы партии прошли мимо моего внимания. Сегодня я возвращаюсь к ней, уже имея за плечами огромный багаж и опыт сценического проживания жизни самых разных героинь. Это и плюс, и в какой-то степени ловушка, так как есть большой соблазн наградить Сильфиду чертами других балетных персонажей – в частности, повторить психологический рисунок Жизели, так как партии близки, – объясняет Мадина Унербаева. – Но надо помнить, что Жизель – это земная девушка, превратившаяся в силу обстоятельств в виллису, а Сильфиде изначально чужды все человеческие страсти и чувства. Она совсем другой – воздушной природы. Вот в этой тонкой грани и есть главная сложность, так как и в музыкальной, и в хорео­графической партитуре есть схожие мотивы.

Джеймс Еркина Рахматуллаева был академичен и сдержан. Артист демонстрировал высокий полетный прыжок и благородство манер, что накладывало на образ фермера Джеймса легкий налет аристократизма, легкий оммаж в сторону графа Альберта. И он был по-своему убедителен в этой партии, выражая искреннее раскаяние в финале спектакля.

Вторую премьеру танцевали солисты театра Шугыла Адепхан и Серик Накыспеков. И, пожалуй, им наиболее точно удалось передать своим исполнением разность двух миров – воздушного и земного, обозначив главный конфликт романтического спектакля. Помимо безукоризненной техники в сложнейших вариациях, артис­ты показали два законченных, точно выстроенных характера.

Сильфида Шугылы Адепхан являлась настоящим воплощением воздуха, легкого утреннего ветерка, шаловливо играющего листьями деревьев, соревнуясь в проворстве и легкости с бабочками и птицами. Балерина прекрасно передала состояние воздушности Сильфиды, ощущение того, что она живет совсем в другой стихии. Плавность переходов, мягкие вдохи – взмахи рук, словно съемка движений в рапиде, заставляли зрителей реально верить в то, что это существо другой природы. Легкая полуулыбка не сходила с лица Шугылы Адепхан, какие бы сложные прыжки и пируэты ни совершала она при этом.

В таком безмятежном состоянии она находилась весь спектакль, освещенная изнутри необыкновенным светом. И лишь в финале, когда Джеймс, охваченный жаждой обладания, сжег ее трепещущие крылышки отравленным шарфом, этот внутренний свет погас. Как будто внутри ее глаз выключили лампочку. Сыграть такое на сцене под силу немногим даже драматическим актрисам. А сделать это без слов, посредством языка тела и точного жеста… Что ж, молодую солистку и репетиторов можно поздравить с прекрасно сделанной партией.

Таким же законченным и выразительным был образ молодого крестьянина Джеймса в исполнении Серика Накыспекова. Танцовщик с прекрасными балетными данными и превосходной техникой удивил точностью актерской игры и выразительностью жеста в мизансценах. Условный балетный жест в старинных пос­тановках часто сегодня кажется вычурным и пафосным. Не случайно усилия репетиторов были направлены на то, чтобы сделать мизансцены максимально естественными. Серик Накыспеков предельно музыкально отыграл каждую сцену, создав сочный и многоплановый образ романтического героя. При этом каждая вариация с каскадом затяжных прыжков, переходящих в бисер мелких заносок, неизменно вызывала в зале овации.

В третий премьерный показ перед зрителями предстали солистка балетной трупы Анастасия Заклинская и солист-стажер Диас Курмангазы. Этот Джеймс отличался молодостью и красотой, безудержным порывом чувств, чем легко объяснялось его увлечение Сильфидой. Образ ее очарователен, она словно сошедшая со старинной гравюры романтическая балерина. И Анастасия Заклинская как будто сознательно копировала позы и положения легендарных предшественниц, добиваясь удивительного сходства наклоном головы, положением рук, красотой точеного лица. Быть может, внут­ренний темперамент артистки порой ломал образ воздушной девы излишним драматизмом. Некоторые техничес­кие неточности в исполнении этой пары, несомненно, будут устранены в процессе работы над спектаклем.

А четвертая премьера была отдана недавним выпускникам Казахской национальной академии хореографии Софии Адильхановой и Данияру Жуматаеву. Они демонстрировали хорошую выучку, владение стилем и покоряли зрителей вдохновением молодости и нескрываемым удовольствием от присутствия на сцене. Конечно, впереди еще много работы и над образом, и над техникой исполнения, но для молодых артистов это большая школа и редкая удача.

Мир инфернального зла в балете представлен колдуньей Мэдж. Этот образ готовила с артистами репетитор Елена Шерстнева, в прошлом яркая характерная солистка Мариинского театра. Она участвовала в первой постановке балета Кировского театра именно в этой партии и с удовольствием передала свой бесценный опыт нашим артис­там, подготовив три состава исполнителей. Мэдж в исполнении Султанбека Гумара, Куата Карибаева и Сунгата Кыдырбай получилась острохарактерной, яркой, с особой пластикой. Все три колдуньи обладали разными характерами. Немалая заслуга в том, что образ Мэдж получился таким необычным, принадлежит мастерам гримерного цеха, которые своим умением очень помогли артистам в создании колоритного образа.

Земная невеста Джеймса – Эффи, у которой не менее насыщенная и в актерском, и в хорео­графическом плане партия, в разные дни совершенно по-разному была представлена Молдир Шакимовой, Бакытгуль Испановой, Еркежан Жунусовой и Аделиной Тулеповой. Партию незадачливого Гурна смешно и изобретательно исполнили Олжас Тарланов, Сунгат Кыдырбай и Жанибек Ахмедиев. Подругу невесты Эффи Нэнси виртуозно показали Наталья Кондя, Назира Заетова, Диана Ескалиева и Алима Алихан.

В очередной раз удивил и порадовал кордебалет, который с каждым новым спектаклем демонстрирует наличие такого важного для балетной труппы понятия, как единая школа. Массовые сцены в этом спектак­ле несут главную нагрузку, так как являются не просто фоном для главных героев, а представляют собой ту среду, в которой они живут. Два разных стиля танца – народный, с элементами шотландского фольклора в первом акте и классический танец во втором. Оба при этом насыщенны технически и требуют безукоризненной синхронности, симметрии и чис­тоты линий. Стремительность танцев первого акта, воздушность и чистота второго скрывают под собой огромную работу педагогов-репетиторов.

При оформлении спектакля постановщики не стали следовать модным тенденциям использования видеопроекций и различных световых эффектов. Сценография создана с помощью классической жесткой и мягкой рисованной декорации. Умело подсвеченные художником по свету Сергеем Шевченко, они соз­давали аутентичную атмосферу старинного балета. Сохранены были и старинные трюки – исчезновение Сильфиды в камине и ее полет в лесу. Они до сих пор вызывают искреннее изумление и восторг публики.

Тонко и тактично работал с партитурой спектакля дирижер-постановщик Арман Уразгалиев, который чутко следовал ритму балетного спектакля, давая возможность артистам показать все филигранные красоты хореографического текста.

Премьера прошла при поддерж­ке Министерства культуры и информации РК.

Можно поздравить театр и зрителей с появлением еще одного шедевра в афише столичного театра. К сожалению, балетные спектакли в репертуарной афише представлены не так часто, как хотелось бы, поэтому с нетерпением будем ждать следующей возможности увидеть полет сильфид на сцене Astana Opera.