По оценкам экспертов, число репрессированных казахстанцев – не меньше 5 млн человек.

В минувший четверг в столичном Доме дружбы прошел «круг­лый стол» «Тарихтан тағылым – өткенге тағзым», приуроченный ко Дню памяти жертв политичес­ких репрессий и голода. Ежегодно, с 1997 года, в нашей стране вспоминают тех, кто пал жерт­вой массовых политических репрессий и голода 1931–1933 годов. Для казахского народа это время – одна из самых трагичных страниц истории.

Организаторами выступили акимат города Нур-Султана, управление по развитию языков и архивного дела и государственный архив столицы. Отдать дань памяти ушедшим в те страшные годы собрались историки, культурологи, архивисты, представители научного сообщества и государственных органов, члены Государственной и региональной комиссии по городу Нур-Султану по полной реабилитации жертв политических репрессий.

По прежним данным историков, в годы сталинского режима было репрессировано более 100 тыс. казахстанцев, из которых расстрелян почти каждый четвертый. В опалу попала и казахская интеллигенция, лишившись в этот жестокий период своих ярчайших представителей – Турара Рыскулова, Ахмета Байтурсынова, Алихана Бокейханова. Помимо массовых репрессий выпал на долю казахского народа и голод, от которого население Казахстана того времени сократилось на треть.

Заместитель директора Инс­титута истории государства профессор Буркитбай Аяган, входящий в состав Государственной комиссии по полной реабилитации жертв политических репрессий, рассказал о новых фактах, выявленных в ходе работы над восстановлением утерянных страниц истории и данных репрессированных. Напомним, комиссия была создана согласно Указу Президента Республики Казахстан от 24 ноября 2020 года.

По словам ученого, пока работа комиссии проходит в закрытом режиме, до подведения задокументированных итогов.

– Поверьте, вы придете в ужас, когда архивы будут обнародованы. То, что мы знали до этого, не идет ни в какое сравнение с тем, что обнаружено в до поры нетронутых документах. Приведу лишь один факт, исторически подтвержденный непосредственным участником – офицером пограничной службы: Алматинская область, 700 человек, преимущественно женщины и дети, пытались перейти границу с Китаем. Пограничный отряд в количестве 25 человек уничтожил эту группу, по их словам, «не допустив пересечения советской границы». Или вот бумаги из Карлага, за личными подписями местных офицеров, отчитывающихся, что они проводили приговоры в исполнение с 10–12 утра, а после обеда продолжали уничтожать людей. Расстрельные списки прилагаются, в них – обычные люди: крестьяне, рабочие, учителя, – озвучил профессор.

Сколько же было репрессировано на территории Казахстана? Наиболее часто звучащие цифры – миллион-полтора человек. На самом деле, по уже имеющимся у комиссии данным, репрессиям подверглось около 5 млн человек.

– Многие думают, что были суды, но нет – чаще всего никаких судов не было. А вслед за безвинно осужденными шли и их семьи, без суда и следствия, и даже без статей. Боюсь, что с продолжением нашей работы число репрессированных будет увеличиваться. Несколько сотен архивных дел до сих пор хранятся под грифом «секретно», – отметил Буркитбай Аяган.

По выводам эксперта, репрессии были выстроены пошагово: сначала проводились зачистки интеллигенции, потом – членов национально-демократических партий, следом – рабочего класса, крестьянства, попавшего в жернова коллективизации.

– Поразительно, насколько сис­тема была антигуманной. А потому обеление сталинизма – вещь крайне опасная, думаю, нам надо пойти на какие-то решительные меры по запрету продвижения сталинизма. Сталинизм – это часть тоталитаризма, пора принимать какие-то документы по его обличению, – считает ученый.

При этом профессор отметил, что попытки реабилитации реп­рессированных уже предпринимались – и на закате советской власти, и в начале 90-х. Тогда был опубликован ряд документов, но не была раскрыта тема военнопленных. А ведь зачастую в плен попадали те, кто либо не ориентировался ввиду незнания русского языка, либо это были 17-летние мальчишки, впервые взявшие в руки оружие. Говорили о голоде, о депортации, но полной реабилитации так и не вышло – слишком сильны были постсоветские настроения. Сейчас же, когда делом занимаются республиканская комиссия, 10 подкомиссий, региональные представительства, шансы на восстановление справедливос­ти огромны.

– Большую помощь оказывают архивы. Работали мы и в архивах Генеральной прокуратуры, и в архивах КНБ, МВД. Не все докумен­ты найдены, да и не было на кого-то бумаг – расстрелы велись без излишней бюрократии. Тем не менее наша работа вселяет надежду, что цель по очищению истории будет претворена в жизнь, – заключил эксперт.