​Сцена помнит все

Абсолютно достоверно известно, что первый театральный сезон в Чимкенте открылся 1 нояб­ря 1929 года, хотя долгое время считалось, что Русский драматический театр появился в годы Великой Отечественной войны.

Расставить все точки над «i» помог совершенно случайно найденный в городском архиве документ, свидетельствующий, что еще в 1929 году управлением зрелищными предприятиями Сырдарьинского округа была принята установка «обеспечить духовные потребности зарождающейся русской диаспоры на юге Казахстана путем приобщения оной к театральному искусству».

В одном из документов, сохранившемся в областном архиве и датированном 16 июня 1929 года, говорится о «достройке бани и городского театра Чимкента». К сожалению, сведений о том, кем были люди, заложившие основы театрального искусства в городе, и как сложилась их дальнейшая судьба, в театре не сохранилось. Не исключено, что его создавали на базе драмкружка или народной труппы. Вполне возможно, это была часть труппы какого-то театра, а может, и весь театр, в силу определенных причин перебравшийся в южные края. В пользу последней версии есть важный аргумент: появился театр в Чимкенте с готовым, достаточно серьезным репертуаром и задолго до официального открытия давал разовые постановки.

В том самом документе управления зрелищными предприятиями Сырдарьинского округа содержались также рекомендации по поводу репертуара: около трех десятков спектаклей, темы которых связаны с историей революционного движения, классовой борьбой на Востоке, с жизнью и бытом Красной армии и флота, борьбой с мещанством. Среди них – «Бронепоезд», «Любовь Яровая», «Товарищ» и другие. Не забыли и классику, разрешив к постановке «Ревизора», «Женитьбу Фигаро»…

Известно также, что для Русского театра закупили реквизит на 11 тыс. 69 рублей: бутафорский рояль, столы, стулья, вельветовые шторы... Список растянулся на 2 огромных листа.

Есть сведения, что актеры были из разных городов – Оша, Киева, Ленинграда, Ташкента. Главным режиссером назначили М. Раздолина, его помощником – П. Истомина. Как долго работала труппа, и куда она затем исчезла – сегодня не знает никто. Пока соответствующие сведения найти в архивах не удалось.

Но то, что в работе театра был перерыв, становится ясно из постановления бюро Южно-Казахстанского обкома ВКП (б) от 29 октября 1934 года. Постановление за № 90 выносит решение: «Обязать облОНО обеспечить открытие русского театра не позднее 25 декабря сего года».

Этот документ содержит еще целый ряд весьма любопытных фактов. К примеру, пункт 7 предписывает в 1935 году предусмот­реть «ассигнования средств для расширения помещения городского театра с учетом возможности пропуска до 700 человек на одну постановку». А уже следующий пункт обязывает горсовет «к началу работы театров обеспечить жилищным фондом работников существующего театра и приглашенных». Ну и, конечно же, позаботились об идеологическом руководстве, поручив «обеспечить политичес­кий контроль над репертуаром, а также художественным оформ­лением каждой постановки, не допуская халтурщины».

Насколько полно были реализованы эти и другие установки – сказать сложно. В архиве за этот период никаких документов не сохранилось, зато доподлинно известно, что в довоенные годы в чимкентском театре работали артист Ленинградского русского театра им. А.С. Пушкина Василий Васильевич Меркурьев и его супруга Ирина Всеволодовна Мейерхольд, дочь известного режиссера. Их сын Петр Меркурьев-Мейерхольд в биографической повести «Сначала я был маленьким» пишет о том, как его мама осенью 1938 года собиралась из Ленинграда через Москву в Чимкент по «делам выпускников». Отец, Василий Васильевич, вызвался сопровождать ее до Москвы, а потом тоже приехать в Чимкент.

Дело в том, что сезон 1937/1938 годов чимкентский театр не работал. Это было связано с тем, что актеры отправились на учебу в Ленинградское театральное училище.

Спустя годы Ирина Всеволодовна так вспоминала время работы в Чимкенте: «В общей сложности мы с Василием Васильевичем прожили в Чимкенте около года. Василий Васильевич занимался организационной перестройкой театра. Я же сосредоточилась непосредственно на режиссуре. Мы поставили тогда первую в нашем театре казахскую пьесу «Ночные раскаты» М. Ауэзова. Для этой работы мы изучали нравы и обычаи народа. В Чимкенте это познание обычаев включало в себя одну из самых «вкусных» сторон. Репетиции обычно кончались беседами, а каждая беседа – поторапливанием: «Бешбармак стынет!» И артисты уводили нас по очереди к себе».

Формированию театральных традиций в городе способствовали не только такие величины, как Василий Меркурьев и Ирина Мейерхольд. Два года на театральных подмостках блистала Айшет Магомаева, на сцене – Кинжалова, мама Мус­лима Магомаева. Она окончила ГИТИС. Так случилось, что часть ее театральной карьеры прошла в Чимкентском русском драматическом театре. В нем она сыграла во множестве спектаклей, среди которых были «Принцесса Турандот», «Кроткая», «Черные розы». Говорят, что Айшет Магомаева была в свое время ведущей артисткой театра, а пьеса «Грушенька» с ее участием была изюминкой репертуара и всегда собирала аншлаги.

В разные годы на чимкентской сцене играли Ольга Аросева, Вера Марецкая, Михаил Курский, Сергей Павлов, Ия Саввина, Сергей Маркушев и другие знаменитые артисты. А для Михаила Названова и Ольги Викландт, ставшей в конце 40-х годов лауреатом Сталинской премии II степени за исполнение роли Степаниды Левашовой в спектакле «Обида», совместная работа в Театре им. Моссовета переросла в романтические отношения, зародившиеся в Южном Казахстане, хотя поженились они уже после войны.

Эта встреча на чимкентской сцене им была дарована судьбой. Актер Михаил Названов в труппе Театра Моссовета, эвакуированного в 1941-м в глубокий тыл, каким в годы войны считался Чимкент, оказался случайно. На тот момент он играл в Симферопольском театре им. М. Горького, осенью 1941 года приехавшего во Фрунзе. В труппу Театра имени Моссовета Михаила Михайловича пригласил режиссер Юрий Завадский. Отказаться от такого фантастического предложения после 58-й статьи и пяти лет лагерей он, конечно же, не мог и уже на следующий день приехал в Чимкент.

В 1941-м Театр им. Моссовета поставил в эвакуации 2 спектак­ля, за первые 2 месяца 1942 года репертуар пополнили еще 4. На сцене играли спектакли по пьесам «Русские люди» К. Симонова, «Фронт» А. Корнейчука, «Нашествие» Л. Леонова, «Олеко Дундич».

За несколько тысяч километ­ров шла война, а в это время культурная жизнь в Чимкенте кипела. К примеру, ажиотаж в городе вызвали концерты Национального ансамбля песни и танца Карелии «Кантеле» – одного из старейших национальных музыкальных коллективов. Две недели длились выступления, и каждый вечер театр, располагавшийся в то время в старинном здании филармонии, под которую была перестроена церковь Сергия Радонежского, находился словно в осаде. Все долгие месяцы «эвакуации-гастролей» ансамбль жил и передвигался в вагоне 3053, ставшем для артистов домом. Артисты по несколько раз в день выступали в госпиталях, военных училищах, на промышленных предприятиях, железнодорожных вокзалах, на лесных полянах и платформах грузовиков.

В годы войны в Чимкент прибыл Киевский театр музыкальной комедии, артисты которого были желанными гостями в цехах заводов и фабрик, госпиталях, студенческих аудиториях и клубах. И хотя вскоре труппа перебралась в Алма-Ату, южане тоже смогли познакомиться с творчеством коллектива, посмотрев «Свадьбу в Малиновке», «Сорочинскую ярмарку», «Летучую мышь». Естественно, что на таком фоне не мог не встать воп­рос о возвращении собственного драматического коллектива, который опять на какое-то время был расформирован.

Третье по счету открытие те­атра состоялось 8 мая 1944 года. Именно этим днем датировано постановление бюро Южно-Казахстанского обкома КП(б) Казахстана и облисполкома. Необходимость возрождения храма Мельпомены мотивировали тем, что «во время войны в Чимкент эвакуировано несколько тысяч русскоязычных семей из прифронтовой полосы Союза, а художественное обслуживание русского населения города и района путем приглашения театров из других городов представляет большие трудности».

Руководство Русским театром «возложили на директора т. Берещука и художественного руководителя т. Насонова». Этим же постановлением утвердили смету расходов и доходов на текущий год, 838 тысяч рублей и 348 тысяч рублей соответственно.

В годовом отчете за 1946 год значится, что Чимкентский областной объединенный театр казахской и русской драмы располагался по улице Советская, 11, подчинялся областному отделу по делам искусств при облисполкоме. Каждый театр имел свое штатное расписание. В Русском драматическом театре по штату в этот год было 56 сотрудников, из них художественно-руководящий состав – 7 человек, артисты и музыканты – 28 человек.

В архиве Туркестанской облас­ти нашла репертуар театра за 1945 год. В тот год в Чимкенте можно было посмотреть спектакли «Зыковы», «Вынужденная посадка», «На бойком месте», «Дорога в Нью-Йорк», «Сады цветут», «Мачеха», «Где-то в Москве», «Обы­кновенный человек», «На дне», «Таланты и поклонники», «Ахан – сын Актокты», «Кобланды». Не забыли и о маленьких зрителях. Для них подготовили три сказки: «Колобок», «Волшебная галоша» и «Дед Мороз». Согласитесь, солидный репертуар для коллектива, созданного вес­ной 1944 года.

Меньше всего расходов потребовалось на реквизит, оплату постановщику, режиссеру и художнику для «Колобка» – всего 998 рублей 60 копеек. А вот самым дорогим спектаклем в год окончания войны оказалась постановка пьесы «Дорога в Нью-Йорк». Затраты составили 18 649 рублей 17 копеек, включая оплату 1 000 рублей постановщику.

Пять лет спустя труппу театра в очередной раз ждала пертурбация. В июле 1949 года Совет Министров КазССР принял постановление о переводе театра в Уральск. Южно-Казахстанский облисполком 18 августа принял решение о выделении из бюджета дотации театру в размере 125 тыс. рублей на погашение задолженности по налогам и обязательным платежам. Это наводит на мысль о том, что, возможно, зрительный зал не заполнялся в достаточной мере, не позволяя выполнять план по кассовым сборам. Отсюда и долги перед бюджетом по налогам, и решение перевести труппу в другой город.

В 1955 году Чимкентский театр музыкальной комедии перебазировался в Актюбинск и вскоре был там ликвидирован. Из архивных документов также известно, что Объединенный областной театр с 1953 года подчинялся Южно-Казахстанскому областному управлению культуры.

Проследить дальнейшую судьбу театра помогает письмо Михаила Семеновича Кудрявцева, бывшего работника драмтеат­ра, в газету ЦК КПСС «Правду» и Министерство культуры СССР. «Население областного центра ЮКО (город Чимкент) достигает 200 тысяч населения, в основном европейского, которое не имеет своего постоянно действующего театра», – читаем в письме. Далее автор напоминает, что в 1956 году было решение обкома партии об организации русского драмтеатра, но оно остается только на бумаге. Автор предлагает создать театр «на базе существующего национального казахского театра или же на базе Дворца культуры Чимкентского свинцового завода, который должен быть сдан к 40-й годовщине Октябрьской революции».

Михаил Кудрявцев поспособствовал или кто-то другой, но решением облсовета депутатов трудящихся от 3 ноября 1958 года за № 621 при Каздрамтеатре создается русская труппа, которая стала базироваться во Дворце культуры металлургов. Формировать русскую труппу помогал выпускник школы-студии Малого театра Н. Медведев, который привез с собой в Чимкент несколько выпускников театральных вузов.

Были приглашены заслуженные артисты КазССР – супруги Ирина Болотова и Василий Ломакин. Василий Иванович, выпускник Горьковского театрального техникума (его окончил в свое время и известный артист Евгений Евстигнеев), был в Чимкенте единственным исполнителем роли Ленина.

По решению облсовета артис­там выделили 20 квартир – неслыханная по тем временам роскошь, ведь жилья в городе катастрофически не хватало. На тот момент уже было известно, что будет свое здание театра, потому что в перестроенной церк­ви был маленький зрительный зал и сценическая площадка, не хватало места для производственных цехов.

17 сентября 1958 года исполком Южно-Казахстанского Совета народных депутатов утвердил протокол областной архитектурно-строительной комиссии по рассмотрению проектного задания на строи­тельство Областного драматического театра на 800 мест. Встал вопрос финансирования проекта.

Область не имела в своем бюджете такой суммы. Южане обратились с просьбой к министру культуры КазССР выделить средства. Строительство было начато в марте 1965 года и окончено осенью 1967-го. В этот год в репертуаре русской труппы театра значатся спектакли «Мужские беседы», «Грозовой дождь», «Чужой ребенок», «Последние», «Рихард Зорге», «Эта женщина моя», сказка «Три клена».

Спустя месяц после новоселья руководство Чимкентского областного управления культуры издало приказ о разделении областного объединенного театра на 2 самостоятельных коллектива. На протяжении десятилетий 2 труппы делили одну сцену, пока Казахский областной драматический театр им. Шанина не справил новоселье в специально отстроенном для него здании в новом административно-деловом центре Шымкента.

– Свой 90-летний юбилей мы встречаем в статусе Шымкентского городского театра в прекрасной творческой форме, – говорит директор театра Игорь Вербицкий. – Труппа на подъеме, о чем свидетельствуют аншлаги, сопровождающие каждую нашу премьеру. Публика любит театр, у нас есть преданный зритель. Нет пока только имени. И присвоение его театру, а соответствующие ходатайства мы направляли неоднократно, было бы лучшим подарком артистам к юбилею.