Почему цифры по напавшим на города Казахстана в ходе январских событий и задержанным "не бьются", объяснили в Генпрокуратуре
3923
По следам январских беспорядков в Казахстане возбуждено более 3 тыс. уголовных дел. К их расследованию подключены практически все ведомства правоохранительной системы: МВД, прокуратура, службы КНБ, агентства по противодействию коррупции и финансового мониторинга. Производство по тяжким и особо тяжким преступлениям поручено специально созданной межведомственной следственно-оперативной группе. О ее работе «КП» рассказал начальник службы спецпрокуроров Генеральной прокуратуры РК Ризабек Ожаров.
– Ризабек Каримович, какого рода преступления расследует межведомственная группа?
– Это уголовные дела по статьям о терроризме, участии в массовых беспорядках, применении насилия в отношении представителей власти – прежде всего сотрудников силовых структур. Нами расследуются факты хищения оружия, бездействия должностных лиц, незаконного лишения свободы и превышения власти и должностных полномочий – речь о применении пыток к подследственным. Группа составлена из числа опытных следователей прокуратуры, МВД, КНБ. Работать она начала вскоре после возбуждения первых уголовных дел по январским событиям.
– Происшествие января беспрецедентно по многим позициям. Каким образом это сказывается на тактике расследования?
– Основная задача, стоявшая на первом этапе, – понять, что произошло. Поэтому прежде устанавливалась хронология событий. Следом прояснялась общая картина: где и как они развивались. Важно учитывать, что беспорядки происходили не только в Алматы, а в восьми регионах республики, практически одновременно и с тяжелыми последствиями.
Сейчас у нас достаточно общих представлений о январской трагедии. Но эта картина постоянно дополняется, обрастает новыми подробностями, и они очень важны в понимании мотивов совершенных преступлений. Я думаю, когда мы доведем все дела до конца, восстановим недостающие детали, выясним, какую роль исполнил в случившемся каждый участник, то представим общественности всю имеющуюся информацию.
– Но у общества уже накопилось много вопросов, и оно давно ждет полноценной информации.
– Мы это понимаем. Но с момента событий, о которых мы говорим, прошло совсем немного времени. Уголовно-процессуальный кодекс устанавливает срок расследования по уголовным правонарушениям 2 месяца, с учетом сложности дела он может продлеваться. Приведу в пример опыт стран ОЭСР: там вообще нет предельных сроков досудебного разбирательства и расследования могут производиться достаточно долго.
Поверьте, мы очень интенсивно сейчас работаем. По уголовным делам, возбужденным следователями группы, а их больше 600, проведено свыше 6 тысяч следственных действий, более 2 тысяч человек допрошены, назначено около тысячи экспертиз, проведено более 2 тысяч осмотров мест происшествия, пострадавших автомобилей, зданий и другого имущества. Эта работа сделана всего за полтора месяца.
В случае с январской трагедией исключительно важно провести расследование тщательно, чтобы в итоге понять причины и условия, способствовавшие преступлениям, дать им правовую оценку. Одновременно нужно установить круг потерпевших и обеспечить их права. Скажу, что среди пострадавших в ходе беспорядков только сотрудников силовых структур 3 тысячи человек.
– В чем особая сложность для расследования январских дел?
– События эти уникальны сами по себе – ни с чем подобным Казахстан никогда не сталкивался, тем более в таких масштабах и с такой массовостью. От специалистов требуется объективно и точно оценить действия абсолютно каждого их участника.
Ведь одно дело – мирный митингующий. Даже если он был вовлечен толпой и оказался в центре событий, но противоправных действий не совершал, в отношении него должно быть принято решение о непричастности. И совсем другое – человек раздавал арматуру, избивал сотрудников силовых структур, участвовал в штурме зданий: все это криминальные деяния, которые влекут свои последствия.
Другая сложность вытекает из того, что закон требует соблюдения очень многих условий для проведения тех или иных следственных действий. Например, осмотр сгоревшего здания акимата Алматы занял у следователей несколько дней, привлекалось большое количество специалистов в области криминалистики, пожаротехники, товароведения, сейсмологии. Они должны были ответить на вопросы следствия, которые позволили достоверно установить причины пожара, размер нанесенного ущерба, обстоятельства гибели человека на крыше здания. Помните же, что там нашли обугленный труп? Перед этим следователю еще предстояло подготовить грамотные и точные вопросы для каждого эксперта, чтобы пролить свет на все обстоятельства захвата и погромов.
В первоочередном порядке наши сотрудники проводили осмотры пострадавших коммерческих объектов – без производства следственных действий в разграбленных магазинах их владельцы не могли оценить ущерб и начать восстановление. Огромный объем этой работы наши следователи совместно с коллегами из органов внутренних дел завершили в Алматы за первые две недели.
– Сколько на сегодня уголовных дел в производстве межведомственной группы?
– Как я уже упомянул, по нашей линии подозреваемыми признаны 611 лиц. Большая часть из них – по статье об участии в массовых беспорядках, среди задержанных есть женщины и несовершеннолетние. 24 человека подозреваются в причастности к терроризму. Но это не окончательные данные, практически ежедневно устанавливаются вновь выявленные участники событий, регистрируются новые уголовные дела.
– Хочется понять, что происходит с цифрами. Вначале мы слышали о многих тысячах напавших на казахстанские города, позже речь шла о тысячах задержанных, сейчас Вы приводите данные о 611 арестованных. Где остальные?
– Мне сложно говорить об общем количестве участников массовых беспорядков, эти факты будут устанавливаться в ходе расследования. Что же касается задержанных, то в первые дни действительно звучала цифра в несколько тысяч. И здесь сыграла свою роль разница между статусами задержанного и доставленного.
В органы полиции доставляют граждан для выяснения их личности и проведения других процессуальных действий, на что по закону отводится не более трех часов. Впоследствии тех, кому нечего предъявить, отпускают. Задержанными же становятся лица, в отношении которых применена мера принуждения в виде содержания в ИВС сроком до 48 часов (для подростков – до суток, лиц, подозреваемых в совершении особо тяжких преступлений, – до 72 часов). За это время следствие должно разобраться и освободить гражданина в случае непричастности.
По всей вероятности, цифры, звучавшие в первые дни после событий, касались именно доставленных в полицию, часть из которых была отпущена. К ним же, видимо, причислялись и задержанные в административном порядке, то есть за мелкие проступки, как, например, нарушение комендантского часа. Таким образом возникла некоторая путаница.
Не упускайте и то, что я привожу данные по работе только межведомственной группы. Правоохранительные структуры, производящие свои расследования, самостоятельно ведут статистический учет.
– И какая категория дел осталась у следствия МВД?
– В основном это кражи, грабежи, или, как чаще сейчас говорят, мародерство. Мы же знаем, по какому сценарию происходили многие преступления: одни совершали массовые беспорядки, другие к ним были не причастны, зато участвовали в кражах из разгромленных магазинов. Эти факты очевидны, и по части таких дел сотрудники полиции смогли быстро провести расследование, они уже представлены в суде, по некоторым вынесены приговоры.
– Могли бы Вы охарактеризовать фигурантов ваших дел?
– Мы специально изучаем портрет участников беспорядков и выделяем определенные социальные группы. Прежде всего это криминально ориентированная молодежь, преимущественно от 20 до 30 лет. Кто-то из них действительно имел определенные социальные и политические требования, кто-то просто использовал ситуацию в свою пользу: занимался мародерством или из хулиганских побуждений громил все, что попадало на пути.
– А что известно об участии в событиях января иностранцев?
– В уголовных делах, находящихся в производстве нашей группы, 8 подозреваемых иностранцы: пятеро задержаны в Алматы, двое – в Восточно-Казахстанской области, еще один – в Жамбылской. Это граждане соседнего государства, являются разнорабочими в различных организациях Казахстана.
– И они едва ли организовывали террористические атаки... Есть ли среди арестованных те, кто инициировал и управлял массовыми преступлениями?
– Отвечу таким образом. Информацию, которая появляется в открытом доступе о задержании тех или иных небезызвестных лиц, я и мои коллеги подтверждаем. И это пока все, что можно сказать по этой теме. В остальном будем руководствоваться статьей 201 УПК, в которой говорится о неразглашении данных досудебного расследования. Дайте время – и мы ответим на вопрос, кто и зачем организовал эти преступления.
Безусловно, мы видим все признаки организации массовых преступлений, в том числе по четкой координации действий преступных групп в очагах событий или по чатам в соцсетях, которые очень быстро пополнялись участниками. Одно такое интернет-сообщество за несколько часов увеличилось со 140 членов до 5 тысяч.
– Можно ли надеяться, что все похищенное боевое оружие будет найдено?
– Оружием нападавшие завладели при штурме департаментов полиции Алматинской и Жамбылской областей. Около трети похищенного удалось вернуть. Изъятия производились и у задержанных участников беспорядков, и из обнаруженных схронов. Наша цель – найти максимальное количество украденного, и у граждан есть возможность добровольно сдать незаконно хранящееся оружие или анонимно сообщить о его обнаружении.
– Следователи группы будут заниматься делами по фактам применения пыток к задержанным. Что известно о таких правонарушениях и можно ли говорить о их массовости?
– Буквально на днях мы приняли к производству уголовные дела по фактам применения недозволенных методов дознания. Прежде их расследованием занимались органы антикоррупционной службы. Нам переданы не все подобные дела, а только по случаям, где зафиксированы тяжкие последствия, точнее сказать, смерть задержанных.
По нашим сведениям, при таких обстоятельствах погибли два человека в условиях ИВС Алматы, трое – в Восточно-Казахстанской области и один человек – в Талдыкоргане. Также мы взяли резонансное дело о пытках, сопряженных с применением утюга, в отношении еще одного жителя Талдыкоргана, который до сих пор содержится в следственном изоляторе. По данным фактам расследования продолжаются, об их результатах мы обязательно проинформируем. Но могу сказать, что массового характера такие преступления не носят.
Записала Людмила Макаренко
– Ризабек Каримович, какого рода преступления расследует межведомственная группа?
– Это уголовные дела по статьям о терроризме, участии в массовых беспорядках, применении насилия в отношении представителей власти – прежде всего сотрудников силовых структур. Нами расследуются факты хищения оружия, бездействия должностных лиц, незаконного лишения свободы и превышения власти и должностных полномочий – речь о применении пыток к подследственным. Группа составлена из числа опытных следователей прокуратуры, МВД, КНБ. Работать она начала вскоре после возбуждения первых уголовных дел по январским событиям.
– Происшествие января беспрецедентно по многим позициям. Каким образом это сказывается на тактике расследования?
– Основная задача, стоявшая на первом этапе, – понять, что произошло. Поэтому прежде устанавливалась хронология событий. Следом прояснялась общая картина: где и как они развивались. Важно учитывать, что беспорядки происходили не только в Алматы, а в восьми регионах республики, практически одновременно и с тяжелыми последствиями.
Сейчас у нас достаточно общих представлений о январской трагедии. Но эта картина постоянно дополняется, обрастает новыми подробностями, и они очень важны в понимании мотивов совершенных преступлений. Я думаю, когда мы доведем все дела до конца, восстановим недостающие детали, выясним, какую роль исполнил в случившемся каждый участник, то представим общественности всю имеющуюся информацию.
– Но у общества уже накопилось много вопросов, и оно давно ждет полноценной информации.
– Мы это понимаем. Но с момента событий, о которых мы говорим, прошло совсем немного времени. Уголовно-процессуальный кодекс устанавливает срок расследования по уголовным правонарушениям 2 месяца, с учетом сложности дела он может продлеваться. Приведу в пример опыт стран ОЭСР: там вообще нет предельных сроков досудебного разбирательства и расследования могут производиться достаточно долго.
Поверьте, мы очень интенсивно сейчас работаем. По уголовным делам, возбужденным следователями группы, а их больше 600, проведено свыше 6 тысяч следственных действий, более 2 тысяч человек допрошены, назначено около тысячи экспертиз, проведено более 2 тысяч осмотров мест происшествия, пострадавших автомобилей, зданий и другого имущества. Эта работа сделана всего за полтора месяца.
В случае с январской трагедией исключительно важно провести расследование тщательно, чтобы в итоге понять причины и условия, способствовавшие преступлениям, дать им правовую оценку. Одновременно нужно установить круг потерпевших и обеспечить их права. Скажу, что среди пострадавших в ходе беспорядков только сотрудников силовых структур 3 тысячи человек.
– В чем особая сложность для расследования январских дел?
– События эти уникальны сами по себе – ни с чем подобным Казахстан никогда не сталкивался, тем более в таких масштабах и с такой массовостью. От специалистов требуется объективно и точно оценить действия абсолютно каждого их участника.
Ведь одно дело – мирный митингующий. Даже если он был вовлечен толпой и оказался в центре событий, но противоправных действий не совершал, в отношении него должно быть принято решение о непричастности. И совсем другое – человек раздавал арматуру, избивал сотрудников силовых структур, участвовал в штурме зданий: все это криминальные деяния, которые влекут свои последствия.
Другая сложность вытекает из того, что закон требует соблюдения очень многих условий для проведения тех или иных следственных действий. Например, осмотр сгоревшего здания акимата Алматы занял у следователей несколько дней, привлекалось большое количество специалистов в области криминалистики, пожаротехники, товароведения, сейсмологии. Они должны были ответить на вопросы следствия, которые позволили достоверно установить причины пожара, размер нанесенного ущерба, обстоятельства гибели человека на крыше здания. Помните же, что там нашли обугленный труп? Перед этим следователю еще предстояло подготовить грамотные и точные вопросы для каждого эксперта, чтобы пролить свет на все обстоятельства захвата и погромов.
В первоочередном порядке наши сотрудники проводили осмотры пострадавших коммерческих объектов – без производства следственных действий в разграбленных магазинах их владельцы не могли оценить ущерб и начать восстановление. Огромный объем этой работы наши следователи совместно с коллегами из органов внутренних дел завершили в Алматы за первые две недели.
– Сколько на сегодня уголовных дел в производстве межведомственной группы?
– Как я уже упомянул, по нашей линии подозреваемыми признаны 611 лиц. Большая часть из них – по статье об участии в массовых беспорядках, среди задержанных есть женщины и несовершеннолетние. 24 человека подозреваются в причастности к терроризму. Но это не окончательные данные, практически ежедневно устанавливаются вновь выявленные участники событий, регистрируются новые уголовные дела.
– Хочется понять, что происходит с цифрами. Вначале мы слышали о многих тысячах напавших на казахстанские города, позже речь шла о тысячах задержанных, сейчас Вы приводите данные о 611 арестованных. Где остальные?
– Мне сложно говорить об общем количестве участников массовых беспорядков, эти факты будут устанавливаться в ходе расследования. Что же касается задержанных, то в первые дни действительно звучала цифра в несколько тысяч. И здесь сыграла свою роль разница между статусами задержанного и доставленного.
В органы полиции доставляют граждан для выяснения их личности и проведения других процессуальных действий, на что по закону отводится не более трех часов. Впоследствии тех, кому нечего предъявить, отпускают. Задержанными же становятся лица, в отношении которых применена мера принуждения в виде содержания в ИВС сроком до 48 часов (для подростков – до суток, лиц, подозреваемых в совершении особо тяжких преступлений, – до 72 часов). За это время следствие должно разобраться и освободить гражданина в случае непричастности.
По всей вероятности, цифры, звучавшие в первые дни после событий, касались именно доставленных в полицию, часть из которых была отпущена. К ним же, видимо, причислялись и задержанные в административном порядке, то есть за мелкие проступки, как, например, нарушение комендантского часа. Таким образом возникла некоторая путаница.
Не упускайте и то, что я привожу данные по работе только межведомственной группы. Правоохранительные структуры, производящие свои расследования, самостоятельно ведут статистический учет.
– И какая категория дел осталась у следствия МВД?
– В основном это кражи, грабежи, или, как чаще сейчас говорят, мародерство. Мы же знаем, по какому сценарию происходили многие преступления: одни совершали массовые беспорядки, другие к ним были не причастны, зато участвовали в кражах из разгромленных магазинов. Эти факты очевидны, и по части таких дел сотрудники полиции смогли быстро провести расследование, они уже представлены в суде, по некоторым вынесены приговоры.
– Могли бы Вы охарактеризовать фигурантов ваших дел?
– Мы специально изучаем портрет участников беспорядков и выделяем определенные социальные группы. Прежде всего это криминально ориентированная молодежь, преимущественно от 20 до 30 лет. Кто-то из них действительно имел определенные социальные и политические требования, кто-то просто использовал ситуацию в свою пользу: занимался мародерством или из хулиганских побуждений громил все, что попадало на пути.
– А что известно об участии в событиях января иностранцев?
– В уголовных делах, находящихся в производстве нашей группы, 8 подозреваемых иностранцы: пятеро задержаны в Алматы, двое – в Восточно-Казахстанской области, еще один – в Жамбылской. Это граждане соседнего государства, являются разнорабочими в различных организациях Казахстана.
– И они едва ли организовывали террористические атаки... Есть ли среди арестованных те, кто инициировал и управлял массовыми преступлениями?
– Отвечу таким образом. Информацию, которая появляется в открытом доступе о задержании тех или иных небезызвестных лиц, я и мои коллеги подтверждаем. И это пока все, что можно сказать по этой теме. В остальном будем руководствоваться статьей 201 УПК, в которой говорится о неразглашении данных досудебного расследования. Дайте время – и мы ответим на вопрос, кто и зачем организовал эти преступления.
Безусловно, мы видим все признаки организации массовых преступлений, в том числе по четкой координации действий преступных групп в очагах событий или по чатам в соцсетях, которые очень быстро пополнялись участниками. Одно такое интернет-сообщество за несколько часов увеличилось со 140 членов до 5 тысяч.
– Можно ли надеяться, что все похищенное боевое оружие будет найдено?
– Оружием нападавшие завладели при штурме департаментов полиции Алматинской и Жамбылской областей. Около трети похищенного удалось вернуть. Изъятия производились и у задержанных участников беспорядков, и из обнаруженных схронов. Наша цель – найти максимальное количество украденного, и у граждан есть возможность добровольно сдать незаконно хранящееся оружие или анонимно сообщить о его обнаружении.
– Следователи группы будут заниматься делами по фактам применения пыток к задержанным. Что известно о таких правонарушениях и можно ли говорить о их массовости?
– Буквально на днях мы приняли к производству уголовные дела по фактам применения недозволенных методов дознания. Прежде их расследованием занимались органы антикоррупционной службы. Нам переданы не все подобные дела, а только по случаям, где зафиксированы тяжкие последствия, точнее сказать, смерть задержанных.
По нашим сведениям, при таких обстоятельствах погибли два человека в условиях ИВС Алматы, трое – в Восточно-Казахстанской области и один человек – в Талдыкоргане. Также мы взяли резонансное дело о пытках, сопряженных с применением утюга, в отношении еще одного жителя Талдыкоргана, который до сих пор содержится в следственном изоляторе. По данным фактам расследования продолжаются, об их результатах мы обязательно проинформируем. Но могу сказать, что массового характера такие преступления не носят.
Записала Людмила Макаренко
