Тема политических репрессий и голода не должна использоваться для решения внутриполитических проблем

7747
Лаура Тусупбекова

Ко Дню памяти жертв политических репрессий и голода собеседник «КП» депутат Мажилиса Парламента РК, доктор исторических наук, профессор Еркин Абиль поделился своими размышлениями о том, какие последствия для Казахстана возымели эти трагические страницы нашей истории, какие уроки должно извлечь общество из нее и что сделать, чтобы подобное не повторялось.

коллаж Павла Цедилина

– Еркин Аманжолович, полагаю, не ошибусь, если скажу, что 31 мая – День памяти жертв политических репрессий и голода – вызывает в Вас отклик не просто как у историка…

– В нашей стране, наверное, нет ни одной семьи, которую обошли бы стороной массовые репрессии и голод в 20– 50-е годы XX века. Мой прадед, простой сельский учитель, был арестован и умер в следственном изоляторе города Кургана, так и не дождавшись суда. Он не подлежит реабилитации, ведь он не был осужден. Мы даже не можем получить сведений о том, где он похоронен. Пока мой дед был на фронте, бабушка была призвана в Трудовую армию, режим которой мало чем отличался от лагерного. О судьбе многих родственников мы не знаем – они подростками ушли на заработки и пропали.

Возможно, тема политических репрессий и массового голода именно потому так эмоционально воспринимается в Казахстане, что эти трагические события оставили свой след в личной истории каждого казаха. Это в прямом смысле часть нашей личной исторической памяти, коллективная общая трагедия.

– На ваш взгляд, какие последствия возы­мела эта страница нашей истории?

– На самом деле потери для нашего народа оценить очень трудно. Казахское общество было отброшено на десятки лет назад во многих аспектах. Потеря половины населения – а это самые скромные оценки – не могла не нанести невосполнимый ущерб демографическому развитию. Не будь этой трагедии, население Казахстана сегодня могло быть не 20 миллионов, а минимум в два раза больше. А это совершенно другая база для экономического развития.

Принудительная коллективизация и оседлость привели к разрушению скотоводческого хозяйства и катастрофическому сокращению поголовья скота. Широкомасштабное внедрение экстенсивного богарного земледелия на землях, более пригодных для скотоводства, привело к деградации почв, что мы ощущаем до сих пор.

Однако самое главное – голод и репрессии привели к цивилизационной катастрофе. Нация лишилась почти всей своей интеллигенции, произошел разрыв традиций. Новая интеллигенция была уже советской, и от тысячелетней Цивилизации Великой степи в культуре остались лишь реликты. Десятки тысяч детей лишились родителей и были воспитаны в детских домах, воспитаны государством в советском духе. Фактически голод и репрессии привели к превращению казахов из нации свободных степняков-коневодов, народа-войска в советскую нацию. И превращение это было проведено ценой истребления половины народа. Такой процесс, названный расказачиванием, произошел и с русскими казаками. Именно поэтому сегодня ставится вопрос о том, что голод мог быть организован партийным руководством Союза и республики.

– Голод пришел в те годы и в другие респуб­лики – Россию, Украину, Беларусь. Сейчас, не скажу, что в многоголосье, но все же порой звучит мнение о том, что это явление было неизбежным в процессе становления нового государственного уклада, начала новой исторический эпохи. Каково Ваше мнение на этот счет?

– Когда мы поднимаем вопрос о советской трансформации в Казахстане в 20–30-х годах (коллективизация + индустриализация + «культурная революция»), многие до сих пор, признавая ее трагический характер и гибель миллионов людей, пытаются оправдать это вынужденным характером такой «модернизации». Существует мнение, что у СССР (и Казахстана как его части) не было другого пути, чтобы выйти из экономического коллапса, возникшего после гражданской войны. Но это абсолютный миф, распространяемый апологетами Сталина и преступного режима, установленного большевиками на территории бывшей Российской империи. Это легко доказывается применением метода исторической аналогии.

Проведем сравнение со страной, которая очень похожа на Казахстан и имела похожее в этническом и конфессиональном отношении население, а по некоторым параметрам была даже в худшем положении в тот же период. Это Турция. Турция вышла из Первой мировой войны полностью разоренной. Она почти целиком была оккупированной, почти вся ее территория в 1918–1922 годах была охвачена войной. Западная Европа стремилась расколоть Турцию и положить конец ее существованию как государства.

Сельское хозяйство, в котором было занято 85% населения, было крайне отсталым, абсолютно отсутствовала механизация (на всю Турцию было всего 20 тракторов), земли принадлежали латифундистам и иностранным банкам. Промышленность как таковая отсутствовала, были только ремесленные мастерские в городах. Вся торговля была в руках иностранцев.

Реформы в Турции начались в 1923 году. Мустафа Кемаль Ататюрк провел полную революционную трансформацию Турции, ее политической системы, сельского хозяйства, промышленнос­ти, культуры и образования. Не все приняли эти реформы, еще в 30-х годах были восстания традиционалистов. Население в 1927 году, в год проведения первой переписи, составляло 13,5 миллио­на, а население Казахстана в это же время (1926 год) – 6 миллио­нов (учитывая все потери во время подавления восстания 1916 года, гражданской войны, голода 1921 года, репрессий
1920–1925 годов, население могло быть более 10 миллионов).

Вторая перепись населения состоялась в Турции в 1935 году и показала рост населения до 16,2 миллиона. В Казахстане перепись состоялась в 1939 году и показала численность населения 6,1 миллиона, т. е. фактическое отсутствие роста. При этом официальная численность казахов снизилась в межпереписной период на 1,3 миллиона. Почему так произошло, мы прекрасно знаем. Пока в Турции проводили аграрную реформу, раздавали крестьянам земли, создавали кооперативы и давали дешевые займы, в Казахстане проводили чудовищный эксперимент по «оседанию» и «коллективизации», не модернизировав сельское хозяйство, а воссоздав архаичное государственное рабовладение. Единственное отличие от древней Месопотамии или Египта было только в механизации труда.

Пока в Турции стимулировали развитие промышленности через создание государственных предприятий и банков, которые потом приватизировались, а также стимулировали население покупать отечественные товары путем субсидирования, в Казахстане строили (точнее покупали и монтировали) промышленные гиганты, продукция которых никак не влияла на уровень жизни населения. В результате в 1951 году население Турции достигло 21,7 миллиона, в Казахстане в это же время жило только 6,8 миллиона. В 1970 году в Турции жило 34,4 миллиона, в Казахстане – 13,1 миллиона. В 1991 году в Турции – 54,4 миллио­на, в Казахстане – 16,5 миллиона. То есть с конца 20-х до начала 90-х годов население Турции выросло в 4 раза, а население Казахстана – только в 2,7 раза.

Разницу в экономическом развитии мы тоже хорошо знаем. Мустафа Кемаль Ататюрк провел такие же масштабные реформы и модернизировал страну, не уничтожая собственное население, заложил основы будущего экономического развития страны. Так что альтернативы были. Разница только в том, что Турция была свободной страной и сама решала свою судьбу, а Казахстаном управляли из Москвы. Такая разница в итогах – наглядный пример качества этого управления.

– Сейчас некоторые социально и политически активные граж­дане, пользователи социальных сетей применяют тему голодомора и репрессий против казахского народа в не вполне, скажем так, чистоплотных политических целях. Давайте откровенно – эту сакральную для каждого казахстанца тему, болевую точку пытаются использовать, чтобы запрыгнуть в какой-нибудь околовластный эшелон, играя на эмоциях, генетической памяти народа. В итоге заходят так далеко, что слышны призывы чуть ли не убивать потомков тех, по чьей вине, как они считают, в казахскую степь пришел голод или были уничтожены лучшие сыны казахского народа. Прошу понять меня правильно, я ни в коем случае не обесцениваю эту трагедию, эту страшную историю. Но, на мой взгляд, история должна объединять, ее страницы должны служить уроком для всех, но часто можно наблюдать прямо противоположное…

– Тема политических репрессий и голода не должна использоваться для решения сегодняшних внутриполитических проблем. Тем более эта тема не повод для сведения счетов между потомками жертв и палачей. В период с 1917 до 1991 года сот­ни тысяч казахстанцев стали жерт­вами произвола тоталитарной системы и подверглись репрессиям и незаконным внесудебным ограничениям прав не только за свои убеждения, но зачастую и просто за факт своего социального происхождения. Но мы боимся полностью рассекретить и обнародовать документы тех лет, потому что опасаемся раскола общества и попыток сведения счетов столетней давности.

Еще большую опасность представляют попытки перевести научную и общественную пробле­му полной политической и юридической реабилитации жертв политических репрессий и память о жертвах голода из внутриказахстанской плоскости в международную. Совершенно неуместные попытки отдельных политиков поставить вопрос об ответственности современной России за голод в Казахстане наносят процессу научного осмысления данной темы только вред.

– Как считаете, возможно ли подобное в XXI веке? Спрошу вас как историка, почему, несмотря на всю трагедию прошлого нашего мира, человечество так и не вышло на тот цивилизационный уровень, когда оно созидает, а не уничтожает?

– Еще год назад я бы сказал, что невозможно. Однако, к мое­му большому сожалению, безответственность некоторых политиков отбросила мир назад, обратно к началу XX века. На наших глазах происходит попытка разрушения системы международного права и реанимирования, казалось бы, забытой политики территориальных аннексий. Возрождение забытых негативных практик во внешней политике некоторых государств делает возможным и возрождение аналогичных прак­тик и во внутренней. Поэтому нельзя отрицать и возможность появления политических режимов, основанных на тотальном терроре и репрессиях.

Основная причина, приведшая к возможности возрождения тоталитаризма в XXI веке, – незавершенность процессов декоммунизации. То, что по прошествии 30 лет независимости мы до сих пор рассуждаем о возможности возврата к прошлому, говорит лишь о том, что мы не провели в свое время декоммунизацию, прежде всего идейную. Мы увлеклись идеей «сперва экономика, потом политика», идеей, безусловно, правильной, но забыли, что суверенитет требует формирования политической нации, невозможной без единой идентичности. А для того, чтобы появилась казахстан­ская идентичность, нужно вытеснить идентичность советскую. А у нас до сих пор история советского периода – повод для политических разборок, а отношение к роли большевиков в казахстан­ской истории – пароль для политических тусовок, лакмусовая бумажка для определения политических взглядов. Все это потому, что современные политики пытаются использовать историю для оправдания своих болезненных политических амбиций. Исторический империализм – самая модная сегодня тема в политических кругах России, это все транслируется и на Казахстан.

Не произошли полное осмыс­ление и раскрытие сущности тоталитаризма, освобождение общества от его деструктивного наследия. Нарушение прав человека не должно оправдываться ничем – ни государственной необходимостью, ни национальной безопасностью, ни сохранением мифических национальных традиций. Важной частью модернизации общественного сознания общества должны стать преодоление стереотипов, оставшихся от административно-командной системы, формирование новой нравственности и правового созна­ния, без которых невозможно создание атмосферы уважения к человеку, единого всеобъемлющего механизма защиты прав и свобод человека.

– И последний вопрос. Как Казахстану в сегодняшнем мире сохранить себя в своей многогранности, полиэтничности и как на это может повлиять наше географическое положение?

– Географическое положение Казахстана можно воспринимать и как проблему – отсутствие выхода к морю, окружение геополитическими гигантами, и как возможности – выгодное положение как потенциального транзитного хаба. Какая из этих сторон нашего географического положения окажет влияние на будущее Казахстана – вопрос дипломатического искусства руководства Казахстана и выбора нашей стратегии. В мире всегда уважали интересы сильных стран, поэтому Казахстану надо становиться сильным. В первую очередь в экономическом плане. Все возможности ресурсной экономики мы уже использовали, для дальнейшего развития нормальной производящей экономики нужен рост благосостояния казахстанцев, их предпринимательская активность. А этого без либерализации политической системы не добиться. И вопрос возможности в Казахстане повторения политических репрессий и массового террора сам собой уйдет из политической повестки, потому что при истинном народовластии такое невозможно.

Популярное

Все
Бадрисафа Байтурсынова, разыскивая мужа, дважды обращалась к жене Максима Горького
ORDA: триумф во Франкфурте-на-Майне
Международная конференция по охране труда и промышленной безопасности стартовала в Астане
Таяние ледников – проблема всего человечества
Нацелены на рост и развитие
Вместо зеленых зон расширяются парковки
«Зеленая» таксономия отечественных финансов
Жанай Омаров: о времени и о себе
Укрепляя безопасность и международный авторитет
Учебник – не просто книга
Казахстан – Руанда: новая глава в отношениях
Двое казахстанцев зачислены в университеты Лиги плюща
Необходимо закрепить успех обрабатывающего сектора экономики
Музей Абая пополнился новыми экспонатами
Айтыс на Шелковом пути
Осуществить мечту поможет государство
Наступает беззаботная пора
Равнение на «Келешек мектептері»
Медпомощь становится оперативнее
«Отмыться» будет сложнее
Атырауский завод выпустил 100-й грузовой вагон
Директор и бухгалтер школы в Шымкенте осуждены на 8 лет каждый
Тайны городского парка
Истоки тюркской письменности
Начались масштабные работы по благоустройству Талдыкоргана
Центральная Азия – регион больших перспектив и возможностей
Определены 100 лучших школ Казахстана по итогам года
Бесплатные кружки на грани закрытия
Кызылординским студентам вручили направления на учебу в зарубежные заведения
Объявлен обладатель «Золотой бутсы» сезона 2024-2025
В Пекине звучал кюй «Әлқисса»
Бектенову представили подходы по дальнейшему развитию Алматинского горного кластера
В Жастаре построили ферму XXI века
12 золотых медалей завоевала женская сборная РК по боксу на молодежном ЧА
Потепление до 35 градусов ожидается в Казахстане
Мощные ливни обрушились на Индию, есть погибшие
Что мешает развитию ИИ в Казахстане
Новые спортивные объекты появятся в Атырау
Трамп заявил о росте ожирения среди американских детей
Мальки карпа отправили в водохранилище Туркестанской области
Полководец. Писатель. Патриот
Строительство десяти крупных заводов по производству хлопка начали в Туркестанской области
Прокуроры на фронте и в тылу – на страже закона и порядка
Костанайская область – лидер РК по производству и экспорту продуктов питания
Служебные собаки Нацгвардии отличились на международной выставке
Нацгвардия МВД РК отметила 80-летие Победы масштабной патриотической акцией
В Казахстане резко изменится погода
Мажилис принял новый Налоговый кодекс
Три перекрестка временно закроют на ремонт в Астане
Дорога Атырау-Астрахань: завершающий этап
Будущее – за цифровыми активами
Железные дороги – национальное достояние и стратегический актив страны
Семья – духовный код нации
Трассу Жезказган – Петропавловск начали капитально ремонтировать в СКО
NASA подтвердило предсказание Стивена Хокинга о конце света
Блогеров арестовали в Астане за неудачную шутку в лифте
Жару сменят дожди в Казахстане
Аэропорт Уральска увеличивает количество рейсов
Свыше 4 тыс. военнослужащих приняли участие в военном параде в честь 80-летия Великой Победы
Три междугородних автобуса арестовали на трассе в Акмолинской области

Читайте также

В Атырау для детей провели выставку спасательной техники
Девочка родилась в поезде Жезказган – Астана
Новые профессиональные праздники появятся в Казахстане
Вместо зеленых зон расширяются парковки

Архив

  • [[year]]
  • [[month.label]]
  • [[day]]