Великая жизнеутверждающая сила

Как отмечает ее автор, самобытное искусство казахов, истоки которого лежат в глубочайшей древности, – это неотъемлемая часть многонациональной культуры нашей страны. Его успехи и достижения на современном этапе – результат колоссальных культурно-социальных пре­образований в жизни казахского народа.

Казахский фольклор – ценное наследие народа, формировавшееся на протяжении веков. Казахский народ, если заглянуть хоть в далекую, хоть в недавнюю историю, всегда был великим творцом.

Сегодня жизненно важно возродить это патриотическое чувство, которое должно убедить народ, что мы не только должны войти в число развитых стран мира, а достойны счастливого будущего. Поэтому в своем исследовании Тлеугали Кышкашбай понимает народное искусство как полную смыслов систему, выступавшую в кочевом обществе типом исторической памяти и преемственности, способом сохранения нравственных законов. Он подчеркивает также одну из особенностей казахской культуры – понимание искусства как форму исторической памяти, в том числе традицию исчисления времени по именам правителей.

Автор пишет, что уже в XV–XVIII веках у казахов существовала письменная литература, но она носила религиозный или исторический характер. Существовали исторические сообщения и генеалогии. Важным памятником исторической литературы стала книга Кадыргали Джалаири «Джамид ат-таварих». В XVI веке жил и творил историк Мухаммед Хайдар Дулати. Его работа «Тарих-и-Рашиди» содержит интересные сведения из жизни казахов.

В то же время в народном эпосе отразился коллективистский механизм кочевничества, а в поэ­зии батыров – жырау появился интерес к личности не правителя, но общинника. Однако тема человека возникает не как воспевание «маленького человека», а яркой и сильной личности, заслуживающей не меньшего уважения к себе, чем правитель. Речь идет о человеке, осознающем и умеющем выражать чувство собственного достоинства. Так казахские жырау заложили особое самосознание человека как личности, его долга и ответственности, прежде всего перед собой и перед своей семьей, что не позволяет ему быть недостойным своего народа и страны.

Не менее важную воспитательную функцию имеет казахская музыка. Более того, она несет обществу великий жизнеутверж­дающий смысл, закладывает основы справедливого и понятного мироустройства.

В связи с этим автор книги приводит красивую легенду. Она гласит, что в те времена, когда, как говорят казахи, «коза еще была бесхвостой», ни один из народов, населяющих землю, не знал, что такое стих, что такое песня. Однако оказалось, что «без стихов жизнь – вдова, без песни она бесплодна». Люди, не слыша речитатива и мерного ритма стихов, жили без радости и смеха. Не было праздников и тоев, веселых и шумных сборищ. Люди ходили мрачные, их давила ледяная тоска. Ибо в момент скорби не мог­ли они позвать на помощь волшебную песню, рассеи­вающую печаль и укреп­ляющую душу. Человек, хоть раз перенесший беду, всю жизнь ходил печальным и умирал в скорби, потому что в те времена песня жила вдали от Земли.
В те времена даже ручьи, бегущие из родников, ручьи с земляными берегами, с чистым каменистым дном не звенели, не шумел лес от порывов мягкого ветра, когда торжественно всходило солнце и наступал прекрасный степной рассвет, не пели птицы; мертвую тишину, тяжко давившую степь, нарушал лишь дикий вой бури, ибо в те времена могуществом песни владело лишь небо, и пес­ня еще не сроднилась с земной природой. Наконец, прекрасная, таинственная, могущественная, волшебная песня решила оставить свое старое жилище и вышла в путь, чтобы осмотреть все четыре угла Вселенной. Может быть, ей надоело пребывать на высоте седьмого неба или захотелось пронестись над широкой степью под необъятным синим куполом, или пожалела она лишенных радости и восторга искусства печальных и горестных людей. Решила она сделать им добро – отправилась в полет. В зависимости от настроения песня летела то низко над землей, то взмывала выше, а то уходила вверх в недосягаемое небо. Когда песня пролетала низко, то весь народ, обитающий в этом краю, ясно слышал все ее мелодии, напевы, кюи и жыры и навеки запоминал и за­учивал их. Там, где песня летела выше, люди видели лишь часть ее сокровищ. А народы, над которыми песня пролетала слишком высоко, остались чуть ли не совсем лишенными музыки, стихов, жыров. Говорят, волшебная песня низко пролетела над казахской степью – и в этом секрет щедрости и богатства казахской поэзии.

Музыкальное искусство казахов XV–XVIII веков представлено кюями. Одной из особенностей искусства этого периода, как пишет автор исследования, было то, что в его развитии и эволюции самое непосредственное участие принимали сами ханы. Так, хан Абылай был не только великолепным стратегом и правителем, но и талантливым композитором. Им создано семь музыкальных кюев, один из них знаменитый «Қара жорға».

Приобрела широкое распространение новая форма песенного творчества – терме. В жанре терме наиболее ярко проявился принцип концентрации в развитии музыкального искусства. Это выразилось в короткой, однородной по ритму мелодии речитативного характера. На основании терме казахские акыны создавали поэтические импровизации.

Реализация принципа концент­рации в кюях претворилась в форме посвящений и выборе реальных или исторических событий, а также в развитии конкретной эпической, исторической, сказочной и бытовой тематики, то есть обусловила их программность. Так были соз­даны «Ақсақ құлан и Жошы хан» песни «Ескендир» (об Александре Македонском) и «Ақсақ Темір»
(о Тимуре).

Концентрированность музыкального искусства сформировала традиции посвящения кюев конкретным историческим персонажам, к примеру «Сырым сазы» (Думы Срыма).

В то время утверждается традиция установления авторства кюев. Особенно было известно творчество домбриста и композитора Байжигита. Он создал несколько музыкальных произведений на исторические темы, отразив наиболее тяжелые исторические события.

Именно тогда появились кюи, ставшие классикой казахского музыкального искусства, такие как «Ақтабан Шубырынды».

Таким образом, национальная самоидентификация казахского искусства проявилась сразу и ярко, а в годы независимости приобрела масштабный характер, соединив эстетику и философию национального мировоззрения с новыми способами его выражения.

Национальные мотивы отражаются как в традиционных формах – орнаменте, прикладном искусстве, так и в современных визуальных искусствах – живописи, перформансах, видеоарте, дизайне.

Мы видим, что материалом для воплощения авторского замысла служат этнознаковые, тенгрианские элементы обрядности, цвета бескрайних просторов степи, культовые анималистические образы, исторические персонажи. Звуки степного ветра, бега тулпара, радости кочевника на жайляу, горечи утраты в бою и торжество свободы – все это передает казахское искусство.

Казахская мелодическая традиция была привнесена в оперное искусство. Жемчужины классического музыкального искусства Казахстана – оперы «Биржан и Сара» Мукана Тулебаева, «Қыз Жібек» Евгения Брусиловского, «Абай» Ахмета Жубанова и Латифа Хамиди, «Қамар-Сұлу» Еркегали Рахмадиева стали образцом для наших современных композиторов Кенеса Дюйсекеева, Серика и Алиби Абдинуровых, Балнур Кыдырбек, Сейдоллы Байтерекова. Произведения этих и многих других отечественных авторов исполняются на всех концерт­ных площадках страны и за ее пределами.

Современные композиторы постоянно ищут новые возможности артикулировать национальные истоки в музыке. Например, в творчестве яркого представителя казахстанской композиторской школы Еркегали Рахмадиева (1932–2013) сформировался уникальный жанр – симфонический кюй.

Синтез двух принципов музыкального мышления в произведениях Рахмадиева «Дайрабай», «Құдаша-Думан», «Орытпа» и других стал творческим вызовом композитора.

Так, богатое духовное наследие кочевой цивилизации стало основой расцвета всех классических видов искусства. Искусство показывает поистине безграничные выразительные возможности, способные ярко воспроизвести дух народа. Тысячелетняя культурная память прочно живет в искусстве.

Ни музыка, ни литература, никакой другой вид искусства в настоящем смыс­ле этого слова, говорил П.  И. Чайковский, не существуют для прос­той забавы, они отвечают более глубоким потребностям человеческого общества, нежели обыкновенная жажда легких развлечений.

«Искусство казахского народа все более ярко проявляет себя как нравственная сила, как важнейший фактор стремления к справедливости, сохранения духовных ценностей, представленных в художественных символах и образах» – такова основная мысль новой книги известного педагога и ученого Тлеугали Кышкашбая.