Казахстан: адаптация к "привычному" кризису
1132
Рахман Алшанов, д. э. н., профессор, ректор университета «Туран»
Сталь закаляется в огне
За короткий промежуток времени накопленная многовековая социальная энергия в условиях долгожданной свободы стала созидательной. Страна достигла значительных успехов, воссоздана национальная экономика, укрепилась социальная и политическая система, существенно расширились внешнеэкономические связи. Мы – часть мирового сообщества. Достижения и проблемы, заботы и боли глобального, общечеловеческого мира стали и нашими.
Человечество движется к прогрессу противоречиво. С ростом населения мира увеличивается нагрузка на земные богатства. И хотя прогресс находит все новые решения, ресурсный дефицит висит как дамоклов меч. Хватит – не хватит, кончатся – не кончатся, успеем – не успеем, мучительные вопросы тревожат всех. Мир торопится перейти на новый технологический уклад, пытается заглянуть за его горизонт. Есть успехи, и немалые.
Короткая жизнь прогнозов – гадание на кофейной гуще
Изменения настолько стремительны и многообразны, что прогнозы приходится пересматривать неоднократно в течение года. Так, оценки МВФ, Всемирного банка, ООН, других аналитических центров не только разнятся, но и не всегда подтверждаются.
И это прогнозы, сделанные в 2013 г. Однако в 2015-м и уже в 2016 г. появились новые оценки. МВФ пересмотрел свои прогнозы по росту мировой экономики – в 2016 году до 3,4%, 2017 г. до 3,6%, по США до 2,6%. Единственный прогноз в сторону увеличения коснулся еврозоны – до 1,6%, как в 2016-м, так и в 2017 г. Как заявила директор-распорядитель МВФ Кристин Лагард, «глобальный рост будет разочаровывающим и неравномерным в 2016 году».
Страны БРИКС давят на темпы мирового роста. В каждой стране свои причины. Темпы роста ВВП Китая в 2015 г. составили 6,9%, самые низкие за последние 25 лет (1992 г. – 14,2%). 5 марта на 4-й сессии ВСНП Китая впервые установлен коридор роста ВВП на 2016 г. в пределах 6,5–7%. Серьезные проблемы испытывает Бразилия, которая в 2015 году допустила падение ВВП на 3,8%, в 2016 г. ожидается спад еще на 3,5%. По итогам 2015 г. темп роста ВВП России подтвержден на уровне –3,7%. На 2016 г. прогнозы по росту российской экономики агентством Fitsh пересмотрены до – 1,5%, хотя в начале предполагалось, что будет достигнут умеренный рост в 0,8%. А ЦБ России прогнозирует ВВП 2016 г. на уровне – 1,7%. Основные факторы давления: в Бразилии и России – отставание структурных перемен, в Китае – технологическая перестройка и более медленный переход на потребительскую экономику.
Китай: борьба со своей тенью?
Учитывая возросший вес Китая в глобальном мире, внимание к этой стране притягивается по нарастающей. КНР упорно движется вслед за развитыми странами. Есть результаты. Она обошла Японию в производстве автомобилей, которая 50 лет лидировала по этому показателю. За период 2005–2012 гг. число автомобилей в Китае выросло на 37,6 млн шт. и достигло 109,2 млн ед., в то время как в Японии за указанный период этот показатель вырос всего на 0,4 млн – с 75,7 млн шт. до 76,1 млн шт. соответственно. В 2015 г. отрыв возрос, и число легковых автомобилей в Китае достигло 115 млн шт. В 2014 году Китай обошел эту страну и по общему экспорту высокотехнологичных товаров. К примеру, экспорт наручных часов в Китае в 2014 г. достиг 2 587,0 млн долл., в Японии – 190,3 млн долл. Показатели внешних поставок промышленных роботов приблизились. И так по многим другим высокотехнологичным товарам.
Перестройка по-китайски, переход на новый технологический уклад и сложности по формированию потребительского общества кругами расходятся по всей мировой экономике. Относительно возросшие доходы китайских семей не в полной мере направлялись на потребление. Значительная часть шла на фондовый рынок. Многолетняя бедность глубоко вошла в сознание каждого китайца, можно сказать, упрочилась на генетическом уровне. И теперь, когда шансы улучшения жизни возросли в результате динамичного роста национальной экономики, на арену вышла новая специфически китайская норма экономического поведения. Многие посчитали, что это можно сделать за счет участия на фондовой бирже. Очевидно, что Шанхайская биржа и другие финансовые центры не смогли в полной мере обеспечить качественными ценными бумагами всех желающих. Спрос превысил предложение. В этих условиях многие фирмы, предприятия ринулись за легкими деньгами, выпустили кучу не совсем надежных акций.
Спровоцированное таким поведением не совсем критичных инвесторов положение привело к тому, что компании раздули свои производственные программы. Возник переизбыток производственных мощностей, соответственно недогрузка предприятий, простои. Экономика перегрелась. Наткнувшись на проблемы сбыта, компании начали спотыкаться. Пузырь стал резко сдуваться. Темпы и объемы спроса заказов промышленности на сырье стали давать сбой. Инерционное экстенсивное развитие пришло вразрез с новой упорной тенденцией интенсивного, инновационного развития. Нашла коса на камень, точнее, наоборот.
Акции начали гореть синим пламенем, социальный градус повысился. Антагонизм крайних проявлений социализации и капитализации даже в условиях китайской гармонизации двух сторон противоречий начал закипать. Китайская модель единства двух противоположностей под одним небом, одной крышей переживает испытание огнем. Побежали «иностранцы». Отток капитала из Китая в 2015 году вырос в 7 раз и достиг 1 трлн долларов США. Это стало максимальной суммой за время наблюдений, ведущихся с 2006 года. Валютные резервы сократились на 512 млрд долл.
В итоге две проблемы. Для поддержания фондовой биржи Китай бросает в топку валютные резервы, отзывая свои доллары с американского рынка. Американские биржи почувствовали масштаб и скорости этих изъятий. «Бумажный тигр», состоящий из китайских ценных бумаг в объеме более 2 трлн долларов, может укусить больнее африканского льва. Этот шок пройдет, видимо, по всей мировой экономической цепи, пока все «не устаканится». Глобализация при масштабах китайской экономики распространила ее проблемы на всех. Волна накрыла американский, немецкий и другие рынки. За все надо платить.
На мартовской сессии ВСНП Китай заявил, что намерен удержать темпы в управляемом русле, не отказываясь от углубления реформ, порою болезненных. Закрывая нерентабельные шахты и металлургические заводы, эта страна говорит: реформы будут продолжены. Происходящие прогрессивные изменения в структуре китайской экономики имеют далеко идущие последствия. Смена парадигм развития, постепенное смещение акцентов на ускоренное внедрение инноваций везде и во всем ведет к неоднозначным последствиям для других.
Миром правят рукотворные мифы
Сырьевые страны, под мировой эйфорией от феномена китайского роста однозначно уверовав в него, полностью или же преимущественно развернули национальные экономики в этом направлении. И упустили то время, когда Китай стал разворачивать свою экономику на несколько другие основы развития – современные технологии. По инерции продолжая направлять свои минеральные ресурсы в эту страну, не учитывая в полной мере то, что в ней спрос, естественно, замедлился, и этот процесс, видимо, будет теперь постоянным. Вопреки здравому смыслу, жесткой логике событий, нет желания лишать себя мифов, сладких снов. И вот. Сырьевики создали проблемы сами себе. Глобализация, открыв мировые рынки всем, сыграла злую шутку с теми, кто своевременно не увидел последствия быстрых изменений в структуре экономик многих стран.
Мировые цены в 2015 г. на ведущие сырьевые товары показали самый низкий уровень за последние три-четыре года. Железная руда за три года стала дешевле на 44,4%, сталь на 23,8%, медь на 21,2%, нефть на 45,5%, газ на 28%.
Как видно из таблицы, в прогнозах до 2018 г. аналитики выстроили оптимистический сценарий развития ценовой динамики на ряд основных сырьевых товаров. Однако реальности 2015 г. внесли серьезные коррективы в эту картину, переходящие и на 2016-й, и даже на 2017 г. Суть этих оценок – ожидания были излишне оптимистичны, хотя и давались на понижение. Одна из серьезных проблем аналитики – это достоверность китайской статистики. Целый ряд экспертов полагает, что она непрозрачна, ненадежна. И нужно ориентироваться на так называемый «индекс ЛиКэцяна», исходящий из того, что вернее считать реальные показатели по косвенным данным, таким как расходы электроэнергии и др. Как считают исследователи китайской экономики, в стране действует завуалированная статотчетность, называемая как «двухколейная система». При ней с мест наверх идут одни цифры, как правило, приукрашенные показатели, а в реальности положение другое. По некоторым расчетам, рост ВВП Китая на самом деле составил 3%, а не 6,9%, как объявлено официально. Для выстраивания объективной, адекватной внешнеэкономической политики, а также формирования национальных программ экономического развития необходимо более реально оценивать эти факторы, не впадать в общую, повсеместную иллюзию.
Значительные изменения несут существенно возросшие скорости внедрения инноваций. Будущее начинает воплощаться даже не завтра, а уже сегодня, а некоторые и вовсе появились еще вчера. И при этом не частично, а сразу же масштабно, колоссальными темпами. Негибкие экономики получают самые громкие пощечины. Выигрывают страны, находящиеся в постоянном поиске, не дремлющие, играющие на опережение. В частой смене команд в ряде стран наблюдается стремление поставить у руля тех, кто лучше ощущает дыхание времени и оперативно принимает адекватные меры. Любая расслабленность, слепая вера, что кривая временного роста выведет куда-то, сурово наказывает страны, население.
Все втихомолку нащупывают дно. Светит ли теперь коридор?
Нефтяные цены пытаются нащупать оптимальный коридор. Выше нельзя – откроются двери для сланцевой, арктической нефти. Вниз нельзя – бюджетная пропасть. Это значит, что как бы ни хотелось выше, больше 40 долларов за баррель расширит число производителей нефти. И рынок вновь переполнится, баланс нарушится. Главная проблема современного нефтяного рынка – перепроизводство будет сдерживаться относительно высокой для производителей и нижней для сланцевиков и им подобных. Самый спекулятивный мировой рынок, где колебания приносят самые высокие доходы из-за его масштабов. Азарт подогревается зашкаливающими доходами порядка 1,8 трлн долл. (5 млрд тонн годовой добычи нефти, помноженные на разницу колебаний цены в 360 долл. за каждую тонну). Игра стоит свеч. Терять никто не хочет. Но сопротивление может уничтожить нефтяной «шоколад».
Ниже 30 долларов – непомерно вырастут потери нефтедобывающих стран. Пределы волатильности нефтяных цен между 30 и 40 долларами за баррель. Срок жизни этого коридора зависит от прочности фундаментальных факторов. Это издержки производства и транспортировки нефти, баланс между добычей и спросом, потреблением, а также темпы внедрения других замещающих источников энергии, включая нетрадиционные и ресурсосбережение.
Один из важных выводов экспертов для сырьевых, нефтедобывающих стран: зависимость между ростом мирового ВВП и потреблением нефти слабеет, и в дальнейшем этот процесс будет углубляться. Это вызвано действием ряда факторов. В результате интенсивного внедрения энергоэффективных технологий наметилась устойчивая тенденция снижения потребления энергоресурсов на единицу производимой продукции, в том числе в энергоемких отраслях; растет доля нетрадиционных источников энергии: ветровой, солнечной.
Негласный, закулисный ОПЕК – цена за баррель по молчаливому согласию
Среди существенных проблем мировой экономики продолжает оставаться воздействие нестабильности баланса нефтяного рынка. После фиаско прогнозов нефтяных цен на 2015 г. практически у всех ведущих экспертов и аналитических центров мало кто берется точно определить их динамику на ближайший период. Разброс велик – от весьма осторожных до очень оптимистических. Какие основные факторы будут оказывать решающее влияние на этот волатильный рынок?
1. Уход с рынка многих производителей сланцевой нефти, породивших перепроизводство нефти. Так, в результате ценовой борьбы ОПЕК с американской сланцевой нефтью в 2015 году в Соединенных Штатах и Канаде обанкротилось 42 сланцевые компании. Добыча этой нефти становится нерентабельной при действующих низких ценах. Этот фактор, по заключению МЭА, распространит свое воздействие не только на Северную Америку, но и на Бразилию, Африку и Россию. И этот процесс продолжится. Сдерживающим фактором остается сохранение цен на достаточно низком уровне. В противном случае их поставки могут возобновиться. Но, по мнению специалистов, настойчивая работа по снижению себестоимости добычи сланцевой нефти за счет новых технологий не за горами. В ближайшее десятилетие, если не раньше, эта проблема вполне вероятно снимется.
2. Сокращение инвестиций в разведку и добычу нефти из-за падения доходов у нефтедобывающих стран и компаний может в ближайшем будущем привести к сокращению ее производства и возникновению дефицита. И этот сценарий вполне реален. По заключению исполнительного директора Международного энергетического агентства Фатиха Бирола, впервые за последние 30 лет инвестиции в нефтяную отрасль сокращаются два года подряд: на 20% в 2015 г. и в 2016 г.
3. Стабилизация цен. Избыток перепроизводства в 2,5 млн баррелей в сутки и начало поставок в январе 2016 г. Ираном еще 1,5 млн баррелей в сутки не дает покоя производителям нефти. Ценовое дно находится в состоянии бюджетов нефтедобывающих стран. Они трещат в Венесуэле, Азербайджане, России, Катаре, Саудовской Аравии. Добывая и экспортируя значительные объемы нефти, эти страны подрывают свою экономику. И хотя многие бодрятся, ущерб национальным бюджетам ощутим. 90% доходов Саудовской Аравии зависит от нефтяных поступлений. И если в 2014 году они составляли 1,05 трлн риалов, то в 2015 г. они опустились до 715 млрд риалов. Дефицит бюджета достиг 20% – до 140 млрд долл. Валютные резервы стали интенсивно сокращаться и с августа 2014 года уменьшились на 65 млрд долл. – до 672 млрд долл.
Аналогичная ситуация в Венесуэле. Ее доходы на 95% зависят от нефтяных поступлений, а бюджет рассчитывался из 110–115 долларов за баррель. В результате падения цен Венесуэла потеряла 35% своих поступлений, или более 12 млрд долл. Учитывая высокие издержки добычи высоковязкой нефти, Венесуэла не может долго выдерживать падение цен и поэтому решительно выступает за срочные нефтяные переговоры. Времени у нее меньше всех, и ситуация может опрокинуться в любое время.
Азербайджан зависит на 95% от экспорта нефти и газа, а бюджет на 70%. Обвал цен привел к резкому сокращению резервов и падению курса маната на валютной бирже.
Иран на 45% зависит от нефтегазовых доходов. Эта страна рассчитывала свой бюджет от 80 долл. за баррель. И хотя стремится восстановить свое место на рынке, крайне не заинтересована как в низких ценах, так и в их падении.
В России из-за резкого снижения нефтяных доходов международные резервы сократились с 386,4 млрд долл. на 01.01.2015 г. до 368,4 млрд долл. на 01.01.2016 г. и валютных резервов с 339,4 млрд долл. до 319,8 млрд долл. соответственно.
Наиболее надежные условия в Норвегии и ОАЭ. Эти страны создали страховые резервные фонды и весьма активно реализовали программы диверсификации национальных экономик. И поэтому воздействие неблагоприятных факторов гасится этими предупредительными мерами. Норвегия заблаговременно готовилась к такому возможному развороту событий, тем более что в этой стране в последние годы наблюдается снижение добычи нефти. Ее резервный нефтяной фонд составляет 890 млрд долл., что больше, чем в Саудовской Аравии (672 млрд дол.) и России (368,4 млрд долл.). Но и эта страна впервые начала «распечатывать» свои резервы, и в 2016 г. из него возьмет 25,6 млрд долл. на нужды страны.
Решить проблему перепроизводства нефти в 146 млн т в год можно только двумя путями: сократить общий выпуск на 7,3% или же увеличить спрос на эту величину.
Но второй показатель растет относительно медленными темпами у крупнейших потребителей нефти – в Китае на 3%, Индии – 6%, что в итоге по этим двум странам он составит всего лишь 12 млн т.
Исходя из этого, можно заключить: решение проблемы только в совместном договоре всех нефтедобывающих стран по строгому квотированию объемов добычи. Первые достигнутые договоренности ряда стран ОПЕК – Саудовской Аравии, Венесуэлы, Катара, Нигерии, а также России, Азербайджана – по замораживанию нефтяных цен на уровне январских уже вселяют сдержанный оптимизм. Что же, все-таки разум взял верх над самоубийственной политикой раздробленности. И как результат – цены пошли в рост, хотя и осторожно. Теперь важно не сбиться с коридора, не наступать на те же грабли.
Приостановление темпов добычи позволило открыть нишу для иранской нефти и тем самым сгладить возвращение Ирана на мировую арену, не разрушая и так значительно пострадавший рынок. Шаг замедлили и плавно освободили место в строю бывшему «товарищу». Разумно, хотя и нехотя. Но здесь без вариантов. Коридор теперь может подниматься только согласованно и сверхосторожно. Иначе – повторное падение в яму.
И все же, как бы, на первый взгляд, ни казалось странным, нелогичным, фактическое дно нефтяных цен лежит в Китае, частично в Индии. Именно спрос на нефть в Китае определяет погоду на этом рынке. Эта страна продолжает битву за восстановление темпов развития экономики в ходе структурных перемен, ухода от моделей экстенсивного развития. Эти перемены ведут компании, нацеленные на интенсивное внедрение новых технологий в ходе жесткой конкуренции. Логика этой конкурентной борьбы совпала по времени с переходом лидирующих стран на новый технологический уклад, обусловленный достижениями современной науки и образования. Резонансный переход и дает двойной эффект давления на особое качество неумолимых структурных сдвигов в экономике. Это соответствует общей логике, но наталкивается на отставание понимания и разработки адекватной экономической политики, особенно социальной политики.
В 2015 г. Китай импортировал 330,9 млн т нефти, что на 7% выше уровня 2014 г. По другой оценке, импорт вырос на 8,8% и достиг 334 млн т. Основные поставщики нефти в Китай в 2015 году: Саудовская Аравия (50,5 млн т), Россия (39,5 млн т), Иран (19,9 млн т), Бразилия (13,9 млн т), Казахстан (11,8 млн т), Ливия (2,15 млн т), Гана (2,13 млн т), Венесуэла (2,12 млн т).
Ожидается, что в 2016 г. китайский импорт нефти составит 370 млн т при потребности, с учетом запасов до 600,5 млн т. Собственная добыча в 2015 г. оценивается EIA в 230,5 млн. В 2020 г. ожидается, что импорт достигнет 434 млн т, или 8,6 млн барр. в сутки, против достигнутого в январе 2016 г. уровня в 7,37 млн барр.⁄сутки, что выше показателя США в 6,54 млн. Очевидно, что этот прирост китайского спроса в 1,2 млн барр. в сутки спокойно обеспечат поставки как Саудовская Аравия, Россия, Иран, так и другие источники, включая Казахстан.
Из-за падения цен, которые опустились до 318,28 долл.⁄т – 454,17 долл.⁄т, китайский импорт, несмотря на увеличение объемов ввоза, сэкономил 41,9% намеченных затрат – до 132,76 млрд долл. При этом поставщики нефти потеряли своих доходов на эту же сумму соответственно, в том числе Саудовская Аравия на 43,8% – до 29,8 млрд долл., Россия – 35,4% до 16,1 млрд долл. В целом ожидается, что Китай сэкономит на импорте от низких цен на нефть 320 млрд долл., а от падения цен на руды и металлы – 140 млрд долл.
Таким образом, темпы роста потребления нефти, задаваемые Китаем, будут расти, но более медленными темпами. Производители, как и торговцы нефтью, должны исходить из этой реальности. Достигнутое понимание, а также реализация сбалансированной новой совместной нефтяной политики поставок имеют главенствующее значение.
Для нефтедобывающих, газопроизводящих, сырьевых стран наступил и, как всегда, неожиданно быстро, период разочарований, бюджетных провалов, социальных давлений и времени прозрения, прощания с иллюзиями. Многие лелеют надежды на возврат высоких цен, но вероятность возврата становится все меньше. Тренд неумолим. И как бы тяжело ни было, не остается другого пути, как диверсификация экономики – единственный шанс на выживание. Надо спешить за развитыми странами. И может, это действительно благо для всех.
Продолжение в следующем пятничном номере
За короткий промежуток времени накопленная многовековая социальная энергия в условиях долгожданной свободы стала созидательной. Страна достигла значительных успехов, воссоздана национальная экономика, укрепилась социальная и политическая система, существенно расширились внешнеэкономические связи. Мы – часть мирового сообщества. Достижения и проблемы, заботы и боли глобального, общечеловеческого мира стали и нашими.
Человечество движется к прогрессу противоречиво. С ростом населения мира увеличивается нагрузка на земные богатства. И хотя прогресс находит все новые решения, ресурсный дефицит висит как дамоклов меч. Хватит – не хватит, кончатся – не кончатся, успеем – не успеем, мучительные вопросы тревожат всех. Мир торопится перейти на новый технологический уклад, пытается заглянуть за его горизонт. Есть успехи, и немалые.
Короткая жизнь прогнозов – гадание на кофейной гуще
Изменения настолько стремительны и многообразны, что прогнозы приходится пересматривать неоднократно в течение года. Так, оценки МВФ, Всемирного банка, ООН, других аналитических центров не только разнятся, но и не всегда подтверждаются.
И это прогнозы, сделанные в 2013 г. Однако в 2015-м и уже в 2016 г. появились новые оценки. МВФ пересмотрел свои прогнозы по росту мировой экономики – в 2016 году до 3,4%, 2017 г. до 3,6%, по США до 2,6%. Единственный прогноз в сторону увеличения коснулся еврозоны – до 1,6%, как в 2016-м, так и в 2017 г. Как заявила директор-распорядитель МВФ Кристин Лагард, «глобальный рост будет разочаровывающим и неравномерным в 2016 году».
Страны БРИКС давят на темпы мирового роста. В каждой стране свои причины. Темпы роста ВВП Китая в 2015 г. составили 6,9%, самые низкие за последние 25 лет (1992 г. – 14,2%). 5 марта на 4-й сессии ВСНП Китая впервые установлен коридор роста ВВП на 2016 г. в пределах 6,5–7%. Серьезные проблемы испытывает Бразилия, которая в 2015 году допустила падение ВВП на 3,8%, в 2016 г. ожидается спад еще на 3,5%. По итогам 2015 г. темп роста ВВП России подтвержден на уровне –3,7%. На 2016 г. прогнозы по росту российской экономики агентством Fitsh пересмотрены до – 1,5%, хотя в начале предполагалось, что будет достигнут умеренный рост в 0,8%. А ЦБ России прогнозирует ВВП 2016 г. на уровне – 1,7%. Основные факторы давления: в Бразилии и России – отставание структурных перемен, в Китае – технологическая перестройка и более медленный переход на потребительскую экономику.
Китай: борьба со своей тенью?
Учитывая возросший вес Китая в глобальном мире, внимание к этой стране притягивается по нарастающей. КНР упорно движется вслед за развитыми странами. Есть результаты. Она обошла Японию в производстве автомобилей, которая 50 лет лидировала по этому показателю. За период 2005–2012 гг. число автомобилей в Китае выросло на 37,6 млн шт. и достигло 109,2 млн ед., в то время как в Японии за указанный период этот показатель вырос всего на 0,4 млн – с 75,7 млн шт. до 76,1 млн шт. соответственно. В 2015 г. отрыв возрос, и число легковых автомобилей в Китае достигло 115 млн шт. В 2014 году Китай обошел эту страну и по общему экспорту высокотехнологичных товаров. К примеру, экспорт наручных часов в Китае в 2014 г. достиг 2 587,0 млн долл., в Японии – 190,3 млн долл. Показатели внешних поставок промышленных роботов приблизились. И так по многим другим высокотехнологичным товарам.
Перестройка по-китайски, переход на новый технологический уклад и сложности по формированию потребительского общества кругами расходятся по всей мировой экономике. Относительно возросшие доходы китайских семей не в полной мере направлялись на потребление. Значительная часть шла на фондовый рынок. Многолетняя бедность глубоко вошла в сознание каждого китайца, можно сказать, упрочилась на генетическом уровне. И теперь, когда шансы улучшения жизни возросли в результате динамичного роста национальной экономики, на арену вышла новая специфически китайская норма экономического поведения. Многие посчитали, что это можно сделать за счет участия на фондовой бирже. Очевидно, что Шанхайская биржа и другие финансовые центры не смогли в полной мере обеспечить качественными ценными бумагами всех желающих. Спрос превысил предложение. В этих условиях многие фирмы, предприятия ринулись за легкими деньгами, выпустили кучу не совсем надежных акций.
Спровоцированное таким поведением не совсем критичных инвесторов положение привело к тому, что компании раздули свои производственные программы. Возник переизбыток производственных мощностей, соответственно недогрузка предприятий, простои. Экономика перегрелась. Наткнувшись на проблемы сбыта, компании начали спотыкаться. Пузырь стал резко сдуваться. Темпы и объемы спроса заказов промышленности на сырье стали давать сбой. Инерционное экстенсивное развитие пришло вразрез с новой упорной тенденцией интенсивного, инновационного развития. Нашла коса на камень, точнее, наоборот.
Акции начали гореть синим пламенем, социальный градус повысился. Антагонизм крайних проявлений социализации и капитализации даже в условиях китайской гармонизации двух сторон противоречий начал закипать. Китайская модель единства двух противоположностей под одним небом, одной крышей переживает испытание огнем. Побежали «иностранцы». Отток капитала из Китая в 2015 году вырос в 7 раз и достиг 1 трлн долларов США. Это стало максимальной суммой за время наблюдений, ведущихся с 2006 года. Валютные резервы сократились на 512 млрд долл.
В итоге две проблемы. Для поддержания фондовой биржи Китай бросает в топку валютные резервы, отзывая свои доллары с американского рынка. Американские биржи почувствовали масштаб и скорости этих изъятий. «Бумажный тигр», состоящий из китайских ценных бумаг в объеме более 2 трлн долларов, может укусить больнее африканского льва. Этот шок пройдет, видимо, по всей мировой экономической цепи, пока все «не устаканится». Глобализация при масштабах китайской экономики распространила ее проблемы на всех. Волна накрыла американский, немецкий и другие рынки. За все надо платить.
На мартовской сессии ВСНП Китай заявил, что намерен удержать темпы в управляемом русле, не отказываясь от углубления реформ, порою болезненных. Закрывая нерентабельные шахты и металлургические заводы, эта страна говорит: реформы будут продолжены. Происходящие прогрессивные изменения в структуре китайской экономики имеют далеко идущие последствия. Смена парадигм развития, постепенное смещение акцентов на ускоренное внедрение инноваций везде и во всем ведет к неоднозначным последствиям для других.
Миром правят рукотворные мифы
Сырьевые страны, под мировой эйфорией от феномена китайского роста однозначно уверовав в него, полностью или же преимущественно развернули национальные экономики в этом направлении. И упустили то время, когда Китай стал разворачивать свою экономику на несколько другие основы развития – современные технологии. По инерции продолжая направлять свои минеральные ресурсы в эту страну, не учитывая в полной мере то, что в ней спрос, естественно, замедлился, и этот процесс, видимо, будет теперь постоянным. Вопреки здравому смыслу, жесткой логике событий, нет желания лишать себя мифов, сладких снов. И вот. Сырьевики создали проблемы сами себе. Глобализация, открыв мировые рынки всем, сыграла злую шутку с теми, кто своевременно не увидел последствия быстрых изменений в структуре экономик многих стран.
Мировые цены в 2015 г. на ведущие сырьевые товары показали самый низкий уровень за последние три-четыре года. Железная руда за три года стала дешевле на 44,4%, сталь на 23,8%, медь на 21,2%, нефть на 45,5%, газ на 28%.
Как видно из таблицы, в прогнозах до 2018 г. аналитики выстроили оптимистический сценарий развития ценовой динамики на ряд основных сырьевых товаров. Однако реальности 2015 г. внесли серьезные коррективы в эту картину, переходящие и на 2016-й, и даже на 2017 г. Суть этих оценок – ожидания были излишне оптимистичны, хотя и давались на понижение. Одна из серьезных проблем аналитики – это достоверность китайской статистики. Целый ряд экспертов полагает, что она непрозрачна, ненадежна. И нужно ориентироваться на так называемый «индекс ЛиКэцяна», исходящий из того, что вернее считать реальные показатели по косвенным данным, таким как расходы электроэнергии и др. Как считают исследователи китайской экономики, в стране действует завуалированная статотчетность, называемая как «двухколейная система». При ней с мест наверх идут одни цифры, как правило, приукрашенные показатели, а в реальности положение другое. По некоторым расчетам, рост ВВП Китая на самом деле составил 3%, а не 6,9%, как объявлено официально. Для выстраивания объективной, адекватной внешнеэкономической политики, а также формирования национальных программ экономического развития необходимо более реально оценивать эти факторы, не впадать в общую, повсеместную иллюзию.
Значительные изменения несут существенно возросшие скорости внедрения инноваций. Будущее начинает воплощаться даже не завтра, а уже сегодня, а некоторые и вовсе появились еще вчера. И при этом не частично, а сразу же масштабно, колоссальными темпами. Негибкие экономики получают самые громкие пощечины. Выигрывают страны, находящиеся в постоянном поиске, не дремлющие, играющие на опережение. В частой смене команд в ряде стран наблюдается стремление поставить у руля тех, кто лучше ощущает дыхание времени и оперативно принимает адекватные меры. Любая расслабленность, слепая вера, что кривая временного роста выведет куда-то, сурово наказывает страны, население.
Все втихомолку нащупывают дно. Светит ли теперь коридор?
Нефтяные цены пытаются нащупать оптимальный коридор. Выше нельзя – откроются двери для сланцевой, арктической нефти. Вниз нельзя – бюджетная пропасть. Это значит, что как бы ни хотелось выше, больше 40 долларов за баррель расширит число производителей нефти. И рынок вновь переполнится, баланс нарушится. Главная проблема современного нефтяного рынка – перепроизводство будет сдерживаться относительно высокой для производителей и нижней для сланцевиков и им подобных. Самый спекулятивный мировой рынок, где колебания приносят самые высокие доходы из-за его масштабов. Азарт подогревается зашкаливающими доходами порядка 1,8 трлн долл. (5 млрд тонн годовой добычи нефти, помноженные на разницу колебаний цены в 360 долл. за каждую тонну). Игра стоит свеч. Терять никто не хочет. Но сопротивление может уничтожить нефтяной «шоколад».
Ниже 30 долларов – непомерно вырастут потери нефтедобывающих стран. Пределы волатильности нефтяных цен между 30 и 40 долларами за баррель. Срок жизни этого коридора зависит от прочности фундаментальных факторов. Это издержки производства и транспортировки нефти, баланс между добычей и спросом, потреблением, а также темпы внедрения других замещающих источников энергии, включая нетрадиционные и ресурсосбережение.
Один из важных выводов экспертов для сырьевых, нефтедобывающих стран: зависимость между ростом мирового ВВП и потреблением нефти слабеет, и в дальнейшем этот процесс будет углубляться. Это вызвано действием ряда факторов. В результате интенсивного внедрения энергоэффективных технологий наметилась устойчивая тенденция снижения потребления энергоресурсов на единицу производимой продукции, в том числе в энергоемких отраслях; растет доля нетрадиционных источников энергии: ветровой, солнечной.
Негласный, закулисный ОПЕК – цена за баррель по молчаливому согласию
Среди существенных проблем мировой экономики продолжает оставаться воздействие нестабильности баланса нефтяного рынка. После фиаско прогнозов нефтяных цен на 2015 г. практически у всех ведущих экспертов и аналитических центров мало кто берется точно определить их динамику на ближайший период. Разброс велик – от весьма осторожных до очень оптимистических. Какие основные факторы будут оказывать решающее влияние на этот волатильный рынок?
1. Уход с рынка многих производителей сланцевой нефти, породивших перепроизводство нефти. Так, в результате ценовой борьбы ОПЕК с американской сланцевой нефтью в 2015 году в Соединенных Штатах и Канаде обанкротилось 42 сланцевые компании. Добыча этой нефти становится нерентабельной при действующих низких ценах. Этот фактор, по заключению МЭА, распространит свое воздействие не только на Северную Америку, но и на Бразилию, Африку и Россию. И этот процесс продолжится. Сдерживающим фактором остается сохранение цен на достаточно низком уровне. В противном случае их поставки могут возобновиться. Но, по мнению специалистов, настойчивая работа по снижению себестоимости добычи сланцевой нефти за счет новых технологий не за горами. В ближайшее десятилетие, если не раньше, эта проблема вполне вероятно снимется.
2. Сокращение инвестиций в разведку и добычу нефти из-за падения доходов у нефтедобывающих стран и компаний может в ближайшем будущем привести к сокращению ее производства и возникновению дефицита. И этот сценарий вполне реален. По заключению исполнительного директора Международного энергетического агентства Фатиха Бирола, впервые за последние 30 лет инвестиции в нефтяную отрасль сокращаются два года подряд: на 20% в 2015 г. и в 2016 г.
3. Стабилизация цен. Избыток перепроизводства в 2,5 млн баррелей в сутки и начало поставок в январе 2016 г. Ираном еще 1,5 млн баррелей в сутки не дает покоя производителям нефти. Ценовое дно находится в состоянии бюджетов нефтедобывающих стран. Они трещат в Венесуэле, Азербайджане, России, Катаре, Саудовской Аравии. Добывая и экспортируя значительные объемы нефти, эти страны подрывают свою экономику. И хотя многие бодрятся, ущерб национальным бюджетам ощутим. 90% доходов Саудовской Аравии зависит от нефтяных поступлений. И если в 2014 году они составляли 1,05 трлн риалов, то в 2015 г. они опустились до 715 млрд риалов. Дефицит бюджета достиг 20% – до 140 млрд долл. Валютные резервы стали интенсивно сокращаться и с августа 2014 года уменьшились на 65 млрд долл. – до 672 млрд долл.
Аналогичная ситуация в Венесуэле. Ее доходы на 95% зависят от нефтяных поступлений, а бюджет рассчитывался из 110–115 долларов за баррель. В результате падения цен Венесуэла потеряла 35% своих поступлений, или более 12 млрд долл. Учитывая высокие издержки добычи высоковязкой нефти, Венесуэла не может долго выдерживать падение цен и поэтому решительно выступает за срочные нефтяные переговоры. Времени у нее меньше всех, и ситуация может опрокинуться в любое время.
Азербайджан зависит на 95% от экспорта нефти и газа, а бюджет на 70%. Обвал цен привел к резкому сокращению резервов и падению курса маната на валютной бирже.
Иран на 45% зависит от нефтегазовых доходов. Эта страна рассчитывала свой бюджет от 80 долл. за баррель. И хотя стремится восстановить свое место на рынке, крайне не заинтересована как в низких ценах, так и в их падении.
В России из-за резкого снижения нефтяных доходов международные резервы сократились с 386,4 млрд долл. на 01.01.2015 г. до 368,4 млрд долл. на 01.01.2016 г. и валютных резервов с 339,4 млрд долл. до 319,8 млрд долл. соответственно.
Наиболее надежные условия в Норвегии и ОАЭ. Эти страны создали страховые резервные фонды и весьма активно реализовали программы диверсификации национальных экономик. И поэтому воздействие неблагоприятных факторов гасится этими предупредительными мерами. Норвегия заблаговременно готовилась к такому возможному развороту событий, тем более что в этой стране в последние годы наблюдается снижение добычи нефти. Ее резервный нефтяной фонд составляет 890 млрд долл., что больше, чем в Саудовской Аравии (672 млрд дол.) и России (368,4 млрд долл.). Но и эта страна впервые начала «распечатывать» свои резервы, и в 2016 г. из него возьмет 25,6 млрд долл. на нужды страны.
Решить проблему перепроизводства нефти в 146 млн т в год можно только двумя путями: сократить общий выпуск на 7,3% или же увеличить спрос на эту величину.
Но второй показатель растет относительно медленными темпами у крупнейших потребителей нефти – в Китае на 3%, Индии – 6%, что в итоге по этим двум странам он составит всего лишь 12 млн т.
Исходя из этого, можно заключить: решение проблемы только в совместном договоре всех нефтедобывающих стран по строгому квотированию объемов добычи. Первые достигнутые договоренности ряда стран ОПЕК – Саудовской Аравии, Венесуэлы, Катара, Нигерии, а также России, Азербайджана – по замораживанию нефтяных цен на уровне январских уже вселяют сдержанный оптимизм. Что же, все-таки разум взял верх над самоубийственной политикой раздробленности. И как результат – цены пошли в рост, хотя и осторожно. Теперь важно не сбиться с коридора, не наступать на те же грабли.
Приостановление темпов добычи позволило открыть нишу для иранской нефти и тем самым сгладить возвращение Ирана на мировую арену, не разрушая и так значительно пострадавший рынок. Шаг замедлили и плавно освободили место в строю бывшему «товарищу». Разумно, хотя и нехотя. Но здесь без вариантов. Коридор теперь может подниматься только согласованно и сверхосторожно. Иначе – повторное падение в яму.
И все же, как бы, на первый взгляд, ни казалось странным, нелогичным, фактическое дно нефтяных цен лежит в Китае, частично в Индии. Именно спрос на нефть в Китае определяет погоду на этом рынке. Эта страна продолжает битву за восстановление темпов развития экономики в ходе структурных перемен, ухода от моделей экстенсивного развития. Эти перемены ведут компании, нацеленные на интенсивное внедрение новых технологий в ходе жесткой конкуренции. Логика этой конкурентной борьбы совпала по времени с переходом лидирующих стран на новый технологический уклад, обусловленный достижениями современной науки и образования. Резонансный переход и дает двойной эффект давления на особое качество неумолимых структурных сдвигов в экономике. Это соответствует общей логике, но наталкивается на отставание понимания и разработки адекватной экономической политики, особенно социальной политики.
В 2015 г. Китай импортировал 330,9 млн т нефти, что на 7% выше уровня 2014 г. По другой оценке, импорт вырос на 8,8% и достиг 334 млн т. Основные поставщики нефти в Китай в 2015 году: Саудовская Аравия (50,5 млн т), Россия (39,5 млн т), Иран (19,9 млн т), Бразилия (13,9 млн т), Казахстан (11,8 млн т), Ливия (2,15 млн т), Гана (2,13 млн т), Венесуэла (2,12 млн т).
Ожидается, что в 2016 г. китайский импорт нефти составит 370 млн т при потребности, с учетом запасов до 600,5 млн т. Собственная добыча в 2015 г. оценивается EIA в 230,5 млн. В 2020 г. ожидается, что импорт достигнет 434 млн т, или 8,6 млн барр. в сутки, против достигнутого в январе 2016 г. уровня в 7,37 млн барр.⁄сутки, что выше показателя США в 6,54 млн. Очевидно, что этот прирост китайского спроса в 1,2 млн барр. в сутки спокойно обеспечат поставки как Саудовская Аравия, Россия, Иран, так и другие источники, включая Казахстан.
Из-за падения цен, которые опустились до 318,28 долл.⁄т – 454,17 долл.⁄т, китайский импорт, несмотря на увеличение объемов ввоза, сэкономил 41,9% намеченных затрат – до 132,76 млрд долл. При этом поставщики нефти потеряли своих доходов на эту же сумму соответственно, в том числе Саудовская Аравия на 43,8% – до 29,8 млрд долл., Россия – 35,4% до 16,1 млрд долл. В целом ожидается, что Китай сэкономит на импорте от низких цен на нефть 320 млрд долл., а от падения цен на руды и металлы – 140 млрд долл.
Таким образом, темпы роста потребления нефти, задаваемые Китаем, будут расти, но более медленными темпами. Производители, как и торговцы нефтью, должны исходить из этой реальности. Достигнутое понимание, а также реализация сбалансированной новой совместной нефтяной политики поставок имеют главенствующее значение.
Для нефтедобывающих, газопроизводящих, сырьевых стран наступил и, как всегда, неожиданно быстро, период разочарований, бюджетных провалов, социальных давлений и времени прозрения, прощания с иллюзиями. Многие лелеют надежды на возврат высоких цен, но вероятность возврата становится все меньше. Тренд неумолим. И как бы тяжело ни было, не остается другого пути, как диверсификация экономики – единственный шанс на выживание. Надо спешить за развитыми странами. И может, это действительно благо для всех.
Продолжение в следующем пятничном номере
