Мы убиваем их, они убивают нас

За последние пару месяцев поток информации, в котором рассказывается о случаях нападения бездомных собак на людей, в том числе со смертельным исходом, заметно усилился.

Собаки – поодиночке или в стаях – загрызают людей. Это страшно. Между тем ни разу не слышала, не читала, не видела, чтобы подобное происходило в Турции или, например, в Грузии. Собаки там что ли другие? Или, может, все-таки другие люди?

Много раз видела в той же Турции огромных – с теленка размером – собак, мирно спящих на городских улицах, скамейках, в учреждениях, метро, автобусах (!). Ни одному человеку не приходит в голову обидеть псов – пнуть, ударить, прогнать. Напротив – в магазинах стоят миски с водой и кормом для них, прохожий обязательно поделится своим донером со встречной собакой, а то и погладит по холке. Не верите? Вбейте в Google два слова «Турция, собаки» или «Грузия, собаки» и сами увидите. Там таких видео и фото, снятых и выложенных туристами, тысячи. В одном из вирусных видео бродячий пес так хорошо подпевал грузинскому хору, что для него тут же нашелся хозяин.

В ответ на такое отношение собаки (как странно!) не кусают людей, не нападают, не пытаются перегрызть им горло.

Возможно, дело в законах. Во многих зрелых и ответственных обществах всех бездомных животных чипируют, ставят на учет и стерилизуют, чтобы они не размножались. И гуманно, милосердно к ним относятся.

Как борются с размножением бездомных животных в Казахстане? Их убивают. Жестоко и нецивилизованно. Есть такая структура – ветсервис. На отлов и уничтожение бездомных животных каждый год региональные ветсервисы получают примерно от 60 до 150 миллионов тенге. Мы, налогоплательщики, оплачиваем убийство. За очень хорошие деньги.

Что мешало эти средства направлять в помощь приютам на основе государственно-частного партнерства? Может быть, то, что реальные траты на отстрел животных сложно отследить? Ведь никто не будет считать трупы убитых собак, а значит, трудно посчитать реально освоенные деньги…

Недавно принят закон об ответственном обращении с животными. Пока сказать, как его нормы будут работать на практике, сложно. Между тем весь гуманный мир давно признал, что уничтожение бездомных животных не способствует уменьшению их количества. Срабатывает какой-то пассионарный (уж извините, что применяю такое веское слово в отношении животных) механизм – и они начинают плодиться сильнее.

И мы продолжаем их убивать еще больше. Мы продолжаем их обижать еще сильнее. А они убивают нас…

Но собаки убийцами становятся не потому, что они такие агрессивные от природы. Если собака невоспитанная, то виноват в этом хозяин, и ответственность за то, что пес напал на человека, должен нести он. Если бродячие собаки сбиваются в стаю, то нести ответственность должны местные исполнительные органы, не обеспечивающие контроль за владельцами, своевременный отлов с последующей стерилизацией собак.

А еще есть, так сказать, национальные особенности в отношении собак. Не раз приходилось слышать, что собакам почему-то не место в обществе людей. Мол, издревле так считалось. Только вот собака казахской породы тазы входила в так называемую «Жеті қазына» («Семь богатств») казаха. Тазы разрешалось жить в юрте. Тазы не убивала людей. Потому что люди не убивали тазы.

Как говорит руководитель Ассоциа­ции по защите животных Inucobo, юрист, член комитета Animal Law юридической палаты KazBar Лилия Сарсенова, важно вести воспитательную, образовательную и разъяс­нительную работу с населением с привлечением всех специалистов в области кинологии, фелинологии, ветеринарии и защиты животных.

– Нужны уроки доброты в школах, на которых бы обучали детей с начальных классов гуманному отношению к животным. Дети должны понимать, что животные – живые существа, способные чувствовать и страдать. В школах должны быть живые уголки или станции юных натуралистов, чтобы дети могли на практике учиться ухаживать за животными и наблюдать их поведение, – отметила она.

Ведь именно заложенные в детстве ценности формируют личность. Кто вырастет из детей, не умеющих сострадать, для которых чужая жизнь – пустяк? Страшно представить.

Может быть, пора становиться добрее?