​Опальных авторов опальные тома

Включение Татьяны Фроловской в евразийское литературоведение сегодня со всей очевидностью осознается в контексте переиздания к 100-летию Льва Гумилева ее исследования. «Евразийский Лев» был успешно презентован в Москве и Санкт-Петербурге, а приложением к нему стал блистательный памятный календарь «Так говорил Гумилев». Напомним также, что Т. Фроловской составлен календарь к 200-летию А. Пушкина, отмеченный премией мэрии Москвы, многие годы она была участницей Пастернаковских чтений, и ее выступления на этом представительном форуме составили книгу статей и эссе «Русская трагедия масок», выходившую в Москве и собравшую заинтересованные отзывы пастернаковедов.

«Русская трагедия масок» – полувековой, по сути, «роман» Татьяны Фроловской с Пастернаком. Это книга литературоведческих статей, где поэзия и проза Пастернака в качестве высокого и необходимого итога Золотого и Серебряного веков русской литературы сопоставляются с европейскими литературными источниками. Книга имеет истоком далекий 1965 год, когда автор избрала темой своей дипломной работы творчество Бориса Пастернака и получила от сына поэта, Евгения Борисовича, приглашение «заходить». Дом Пастернаков открыл духовные сокровища – архивов, книг, встреч, бесед… «Под запретом был «Живаго», – вспоминает Татьяна Леонидовна, – но я тихонько скрипела перышком, полагая, что работаю «в стол». Ведь даже в 1987 году, к первым Пастернаковским чтениям, опальная книга еще не была напечатана.

«Читая «Русскую трагедию масок» и «Евразийского Льва», мы освобождаемся от мировоззренческой рутины, от обветшавших интеллектуальных воззрений, переосмысливаем многие известные факты», – замечает известный литературовед Любовь Тунияец в статье о творчестве Т. Фроловской «Есть смысл задуматься о контексте» в журнале «Простор».

20 лет работала Татьяна Фроловская над повестью-исследованием «Евразийский Лев», посвященной еще одному опальному автору опальных книг. Срок тюрем, лагерей и ссылок Льва Гумилева, выдающегося историка и философа, сына великих русских поэтов Анны Ахма­товой и Николая Гумилева, вылился в 14 лет, между которыми он успел окончить университет, поездить в экспедиции, повоевать на фронтах Великой Отечественной и дойти до Берлина, защитить кандидатскую диссертацию. А докторских у него было защищено две.

Лев Николаевич дожил до времени, когда его книги стали широко издаваться. К трудам великого евразийца стали обращаться и Запад, и Восток. Его интервью привлекали огромное внимание, лекции в Санкт-Петербургском университете посещали сотни и тысячи жаждущих познания. Довелось слушать лекции Гумилева и Татьяне Фроловской. Это непосредственное знание, многократное обращение к трудам евразийцев-предшественников, штудирование книг Льва Николаевича, сочувственное и страстное «проживание» его личной судьбы и судьбы его исследований делает ее книгу работой самого пристрастного писателя, рассчитывающего на столь же заинтересованное прочтение, результатом которого стало бы обращение к наследию Льва Николаевича Гумилева. Поскольку, по ее мнению, «заблуждения опасны, так как уменьшают количество истины на душу населения», и особенно опасны заблуждения политиков, вершащих судьбы народов.

Книга о Пастернаке и Гумилеве – «Житие Льва и Бориса» рассчитана, как обозначено в аннотации, на читателей-гуманитариев, знакомых с историей русской литературы, озабоченных современным состоянием русского духовного наследия и интересующихся особенностями истории, литературы и культуры на евразийском пространстве.

Ждем ответов читателей на вопросы ([email protected]):

1. Какие книги вы перечитываете, их значение в вашей жизни?

2. Что из казахстанской литературы последнего времени вам запомнилось, остановило внимание?