Жизненные принципы Дулата Исабекова

Великодушный человек, умница-интеллектуал, умеющий ладить и с «левыми», и «правыми», ни на йоту не отказываясь от своих принципов и убеждений... Таков был Дулат Исабекович Исабеков.

Даже будучи смертельно болен, он не отказывал в интервью, когда нужно было прокомментировать какое-то событие. «Я ставлю себя на место других. А я не люблю, когда отказывают мне», – говорил он в случаях, когда едва находил силы говорить.

Нижеприведенный отрывок из интервью с ним накануне его 80-летия не был ранее опуб­ликован.

Корни его семьи уходят к берегам Сырдарьи, но родился и вырос он в Сайрамском районе Туркестанской области. Очень любил свою малую родину.

– В Шымкенте живут люди многих национальностей, но тамошние казахи, к счастью, не растеряли свои язык и культуру, – говорил Дулат-ағай. – Они – жомарт, щедрые, но не потому, что живут зажиточнее других, просто испокон веков шымкентский край славится своим трудолюбием. Да, шымкентцы любят веселые тои, но никто не видит, сколько пота эти люди проливают, чтобы выложить на стол перед гостем все лучшее, что у них есть. Я не видел ни одного человека, который сидел бы там без дела.

Наша семья родом с берегов Сырдарьи, но, когда стали организовывать новые колхозы, власти заставили переехать в Сайрамский район Южно-Казахстанской области. Я, самый младший, родился там за полгода до ухода отца на фронт. Когда он ушел воевать, мама осталась одна с пятью детьми среди незнакомых людей. Жили мы в сырой землянке в ужасных условиях. Порой я шучу: хорошо, что отец и мать не имели высшего образования и не жили в городе, иначе бы они от меня отказались. Пятый ребенок в те трудные годы им был ни к чему...

Отец погиб под Сталинградом. У нас не осталось даже его фотографии. Он был рядовым, которых узнавали не по фото, а по фамилии на воротнике шинели. Я потерял уже всякую надежду найти его могилу, когда пришло письмо от его однополчанина. Оказалось, Исабек Алдабергенов похоронен в братской могиле на Мамаевом кургане. Когда мы с Ануаром Алимжановым, оба уже известные писатели, оказались в Волгограде, то посетили этот комплекс. Меня потрясло, как много там азиатских имен. Только фамилии, начинающиеся­ с буквы А, занимали целую стену. Я привез оттуда горсть земли и попросил детей, чтобы они кинули ее на мою могилу, когда меня не станет...

Сказать, что первые годы жизни, да и потом тоже, стали трудными, будет мало. Родился я очень болезненным и слабым: когда было полтора года, меня едва не похоронили. Мама болела, грудного молока не было, жилищные условия ужасные, и она уже смирилась с тем, что я вот-вот умру. Однажды вечером ей показалось, что я перестал дышать. Тут зашла соседка Сыргагуль (я буду помнить ее имя до конца своих дней). Посочувствовав маме, предложила завернуть меня в кошму и вынести до утра в холодный коридор.

Утром соседи-мужчины выкопали могилу – метр в длину, полметра в ширину. Один из них побежал к нам, чтобы поторопить с похоронами, пока солн­це не зашло. Мама попросила Сыргагуль отдать тело могильщикам, а она почему-то решила посмотреть на меня в последний раз, откинула кошму и увидела улыбающегося ей младенца. Напуганная старушка побежала к матери: «Ребенок жив!» Больше всех я расстроил могильщиков – они надеялись напиться хотя бы чаю в нашем доме.

Рассказ «Мальчик, который вернулся с того света» – это часть моей биографии. Сам я о том, что рожден дважды, узнал, когда пошел в школу. К своим почти семи годам я уже много чего знал благодаря среднему брату, поэтому меня сразу приняли во второй класс, и мы с ним сели за одну парту. Это был уже 1949 год, и народ чуть оправился от голода. Однажды, когда я принес свою первую пятерку, мама решила устроить чаепитие для соседей. Старушка Сыргагуль, слыша мой веселый смех, сказала: «Малыш, ты радуешься своим пятеркам, а ведь тебя могло и не быть, не загляни я под кошму».

Имени у меня тоже два. У моего прадеда, жившего на берегах Сырдарьи, было четверо сыновей – Егенберды, Бердыбай, Алдаберген и Маулен. Мой отец Исабек родился от Алдабергена, но он рано (в 31 год) умер, а перед смертью успел отдать сына на воспитание Маулену, младшему брату. Тот давал всем своим детям имена по Корану и, когда должен был родиться я, послал к нам двоих людей с наказом: девочку могут назвать по своему усмотрению, а мальчика – Дулатом, по названию известного казахского рода, среди которого мы поселились. Но пока гонцы от деда Маулена добрались до нас, мне уже успели дать имя Нысанбай. И все же отец не посмел ослушаться своего названого отца. Так я стал Дулатом.

С дедом Мауленом приключилась однажды смешная история. Отучившись в Багдаде разным наукам, в том числе и черной магии, он вернулся домой, в сырдарьинские степи. Молод, красив, образован, помимо других восточных языков, овладел и русским, все бегают к нему за советом и помощью. Как-то позвали его к волостному управителю, сын которого, оказавшись с широко раскрытым ртом в центре снежной бури, так и не смог закрыть его. Все окрестные муллы перебывали у них дома, но молитвы не помогали. Каждый, заявляя, что с мальчиком играют черти, уводил с собой по телке. Маулена волостной не хотел приглашать, слишком, мол, молод, но жена настояла. Тот сразу понял, что мальчик вывихнул челюсть, попросил его оставить в юрте наедине с больным. Прочитал молитву, дал парню хорошую оплеуху – и челюсть встала на место. С тех пор его авторитет был непререкаемым.

Когда я окончил восьмой класс, моя старшая сестра, которая жила в Туркестане, настояла (мамы тогда уже не было), чтобы я поехал к Маулену-ата. Не успел я сойти с парома, как меня вызвались сопровождать шесть или семь молодых парней и девушек. Навстречу мне вышел красивый белобородый старик с посохом. Подошел вплотную, долго смотрел на меня, и вдруг у него потекли слезы: «Это же мой Исабек!» Я сам, вспоминая тот момент, плачу до сих пор.

Если бы я был взрослее, постарался бы многое взять от него. Но до этого ли мне было тогда? Трудное голодное детство, одни сапоги на троих братьев, поэтому больше приходилось ходить босиком и по льду, и по снегу...

Дулата Исабекова знали как человека, который умудрялся дружить и с «левыми», и «правыми», не ставить ни одну свою пьесу или статью на службу сильным, резать правду-матку, невзирая на ранги, и оставаться при этом целым и невредимым.

«Однажды я выступал в прямом эфире, – вспоминал Дулат-ағай. – Попросил, чтобы вопросы были интересными, а не «дешевыми», типа «Вы до сих пор любите свою жену?» или «Чем бы вы занялись, если заново родились?» И вот подначенный мною журналист спрашивает: «Вы в оппозиции, а потом смотришь – в клане Правительства. Как же так получается?»

«Я – главный редактор журнала «Мәдениет және өнер» («Культура и искусство»), – сказал я тогда. – Мой журнал учит своих читателей придерживаться принципов толерантности при выражении своего мнения. А вы, наверное, путая отсутствие культуры со смелостью, представляете оппозиционера человеком, который должен сразу взять оппонента за шиворот и бить его или хотя бы показывать кукиш в кармане? Нет, культуровыражение, на мой взгляд, в том и заключается, чтобы твой собеседник сразу и не заподозрил, что ты, укутав похвалой, как ватой, режешь его без ножа».

Выражая свои жизненные принципы, нужно уметь культурно выражаться и культурно сопротивляться. Говоря проще, грубость – это признак примитивизма мысли. Когда сохраняешь деликатность в беседе, любой человек, от короля до повара, будет уважать твое мнение».

Дулат Исабеков родился 20 декабря 1942 года в Туркестанской области.

В 1966 году окончил филологический факультет Казахского государственного университета им. С. М. Кирова. Трудовую деятельность начал старшим редактором литературно-драматического вещания Казахского радио. В последующие годы работал старшим научным редактором Главной редакции Казахской советской энциклопедии, завотделом журнала «Жұлдыз», заведующим редакцией издательства «Жалын», главным редактором репертуарно-редакционной коллегии Министерства культуры Казахстана, директором Казахского телевидения, директором издательства «Жазушы».

Первый рассказ Дулата Исабекова «Жолда» («В пути») был опубликован в 1963 году. Он автор сборников повестей и рассказов «Бекет» (1966), «Мазасыз күндер» («Беспокойные дни», 1970), «Қара шаңырақ» («Отчий дом», 1973) «Тіршілік» («Жизнь», 1975) и романа «Қарғын» («Смятение», 1980). Произведения Исабекова переведены на русский, венгерский, немецкий, чешский, польский языки.

Дулат Исабеков – автор более 20 пьес, по которым поставлены спектакли «Ректордың қабылдау күндері», «Әпке», «Ертеңгі күту», «Мұрагерлер», «Кішкентай ауыл» и другие. На основе его произведений написаны сценарии к художественным фильмам «Изумруд» (реж. Ш. Бейсембаев, 1975), «Полынь» (реж. А. Ашимов, 1986), «Жизнь» (реж. У. Колдауова, 1996).

За сборник повестей и рассказов «Ай-Петри ақиқаты» писателю присуждена Государственная премия Республики Казахстан (1992).