Новые страсти о старом ЕНПФ
615
Даниал Окасов
Ранее я давал подробные разъяснения по ЕНПФ, в частности, можете прочесть здесь и здесь. Кстати, материал по первой ссылке датируется январем 2013 года – тогда я еще не работал в Нацбанке, и с тех пор мои взгляды не изменились. И останутся такими же, когда я уйду из Нацбанка.
Теперь попробуем проанализировать аргументы, которые изложены сейчас. К сожалению, их суть осталась прежней, меняются лишь формулировки. Первым аргументом является то, что неправильно размещать средства ЕНПФ в банках, так как можно потерять эти деньги, как это было в результате реструктуризации банков, пострадавших от кризиса 2007–2009 года. В таких вопросах для более точного вывода необходим детальный анализ, а не валовые сравнения. НПФ вкладывали в банки как через депозиты, так и через облигации. Облигации – это инструмент, который торгуется на рынке, и его цена постоянно может меняться. И потери были именно из-за облигаций. Тогда как по депозитам никаких потерь не было в принципе. И если деньги в банках размещаются в виде депозитов, то тогда вероятность потерь очень низкая, а если в облигациях, то потери возможны, но здесь уже это будет ответственность тех, кто управляет. Собственно, наличие активов, рыночная цена которых может меняться, и есть одна из узловых проблем в процессе инвестирования.
Второй аргумент говорит о том, что полученные средства могут пойти на выплату внешних займов. Тут дело в том, что средства размещаются в тенге, а не в долларах, а внешние займы будут выплачиваться в любом случае, даются эти депозиты или нет. Также отмечу, что в четвертом квартале банки должны выплатить внешних займов всего на $0,5 млрд – с учетом этого банкам имело смысл брать депозиты на эту сумму, а не в 7–8 раз больше. А держать излишек, причем платя по ним 9% в год, не направлять его на кредитование экономики и при этом нести операционные расходы – это совершенная глупость, на которую не пойдет ни один банк. Остается добавить, что депозиты размещаются на 10 лет – и это как раз дает возможность банкам кредитовать долгосрочные проекты. Фактически в части размещения депозитов разница между тем, что было, и тем, что есть сейчас, – это более высокая доходность и длительный срок размещения.
Третий аргумент в том, что полученные деньги могут быть направлены на спекуляции. Потенциально могут пойти, но тогда банк, где размещен депозит, нарушит условия размещения, после чего возможен одномоментный отзыв депозита. Если депозит будет отозван, то банк моментально получает кассовый разрыв, а другие банки, узнав об этом, не дадут ему межбанковские кредиты. Фактически банк в таком случае рискует получит потери, которые явно превышают выгоды от спекуляций, а в худшем случае – и вовсе обанкротиться.
Следующий аргумент касается надежности. Здесь дело даже не в том, что сейчас не покупаются активы, которые имеют низкую доходность или могут принести убыток, если упадет рыночная цена, а в том, что сохранность активов гарантирована государством, причем эта гарантия дается как на сами активы, так и на доходность на уровне инфляции. Если же доходность окажется выше инфляции, то это пойдет плюсом к активам. Поэтому население может не переживать. Переживать должно государство, которое возьмет на себя убытки, если они появятся. И здесь пока текущая ситуация с инвестированием куда лучше, чем была раньше. В целом же конструкция ЕНПФ, как и говорил раньше, является оптимальной лишь с действующих условиях, решая второстепенные проблемы, не решая глубинных. Но их надо решать совершенно другим способом, а не изменением конструкции ЕНПФ.
Что касается конфликта интересов, то он есть. Но представим лучше полную картину. Дело в том, что 100% акций ЕНПФ принадлежат Комитету госимущества и приватизации, который входит в Минфин. Сам ЕНПФ передан в доверительное управление Нацбанку, и именно эта передача создает конфликт интересов – приходится управлять тем, за чем должен вести надзор. Можно, конечно, отдать управление в Минфин, но тогда и там получится конфликт интересов – ЕНПФ будет покупать облигации своего же акционера. Нацбанку, видимо, отдали, потому что он управляет активами в размере 105 млрд (собственные резервы и активы Нацфонда), и дополнительно принять $23 млрд пенсионных денег – не проблема. Нацбанк, хочет того или нет, в рамках своей специфики обязан иметь подразделения по управлению активами. Конечно, несмотря на все это, можно отдать в госхолдинг. Правда, вопрос лишь в том, захочет ли сам холдинг взять ответственность за такие гигантские активы, которые, ко всему прочему, имеют наибольший социальный эффект.
В целом, как говорил раньше, ЕНПФ решает лишь второстепенные задачи, а для решения глубинных необходимы более серьезные изменения в пенсионной системе. К сожалению, вся дискуссия вокруг ЕНПФ сводится к тому, кто должен управлять активами. Хотя требуется анализ того, какие же есть глубинные проблемы и как их можно решить.
Теперь попробуем проанализировать аргументы, которые изложены сейчас. К сожалению, их суть осталась прежней, меняются лишь формулировки. Первым аргументом является то, что неправильно размещать средства ЕНПФ в банках, так как можно потерять эти деньги, как это было в результате реструктуризации банков, пострадавших от кризиса 2007–2009 года. В таких вопросах для более точного вывода необходим детальный анализ, а не валовые сравнения. НПФ вкладывали в банки как через депозиты, так и через облигации. Облигации – это инструмент, который торгуется на рынке, и его цена постоянно может меняться. И потери были именно из-за облигаций. Тогда как по депозитам никаких потерь не было в принципе. И если деньги в банках размещаются в виде депозитов, то тогда вероятность потерь очень низкая, а если в облигациях, то потери возможны, но здесь уже это будет ответственность тех, кто управляет. Собственно, наличие активов, рыночная цена которых может меняться, и есть одна из узловых проблем в процессе инвестирования.
Второй аргумент говорит о том, что полученные средства могут пойти на выплату внешних займов. Тут дело в том, что средства размещаются в тенге, а не в долларах, а внешние займы будут выплачиваться в любом случае, даются эти депозиты или нет. Также отмечу, что в четвертом квартале банки должны выплатить внешних займов всего на $0,5 млрд – с учетом этого банкам имело смысл брать депозиты на эту сумму, а не в 7–8 раз больше. А держать излишек, причем платя по ним 9% в год, не направлять его на кредитование экономики и при этом нести операционные расходы – это совершенная глупость, на которую не пойдет ни один банк. Остается добавить, что депозиты размещаются на 10 лет – и это как раз дает возможность банкам кредитовать долгосрочные проекты. Фактически в части размещения депозитов разница между тем, что было, и тем, что есть сейчас, – это более высокая доходность и длительный срок размещения.
Третий аргумент в том, что полученные деньги могут быть направлены на спекуляции. Потенциально могут пойти, но тогда банк, где размещен депозит, нарушит условия размещения, после чего возможен одномоментный отзыв депозита. Если депозит будет отозван, то банк моментально получает кассовый разрыв, а другие банки, узнав об этом, не дадут ему межбанковские кредиты. Фактически банк в таком случае рискует получит потери, которые явно превышают выгоды от спекуляций, а в худшем случае – и вовсе обанкротиться.
Следующий аргумент касается надежности. Здесь дело даже не в том, что сейчас не покупаются активы, которые имеют низкую доходность или могут принести убыток, если упадет рыночная цена, а в том, что сохранность активов гарантирована государством, причем эта гарантия дается как на сами активы, так и на доходность на уровне инфляции. Если же доходность окажется выше инфляции, то это пойдет плюсом к активам. Поэтому население может не переживать. Переживать должно государство, которое возьмет на себя убытки, если они появятся. И здесь пока текущая ситуация с инвестированием куда лучше, чем была раньше. В целом же конструкция ЕНПФ, как и говорил раньше, является оптимальной лишь с действующих условиях, решая второстепенные проблемы, не решая глубинных. Но их надо решать совершенно другим способом, а не изменением конструкции ЕНПФ.
Что касается конфликта интересов, то он есть. Но представим лучше полную картину. Дело в том, что 100% акций ЕНПФ принадлежат Комитету госимущества и приватизации, который входит в Минфин. Сам ЕНПФ передан в доверительное управление Нацбанку, и именно эта передача создает конфликт интересов – приходится управлять тем, за чем должен вести надзор. Можно, конечно, отдать управление в Минфин, но тогда и там получится конфликт интересов – ЕНПФ будет покупать облигации своего же акционера. Нацбанку, видимо, отдали, потому что он управляет активами в размере 105 млрд (собственные резервы и активы Нацфонда), и дополнительно принять $23 млрд пенсионных денег – не проблема. Нацбанк, хочет того или нет, в рамках своей специфики обязан иметь подразделения по управлению активами. Конечно, несмотря на все это, можно отдать в госхолдинг. Правда, вопрос лишь в том, захочет ли сам холдинг взять ответственность за такие гигантские активы, которые, ко всему прочему, имеют наибольший социальный эффект.
В целом, как говорил раньше, ЕНПФ решает лишь второстепенные задачи, а для решения глубинных необходимы более серьезные изменения в пенсионной системе. К сожалению, вся дискуссия вокруг ЕНПФ сводится к тому, кто должен управлять активами. Хотя требуется анализ того, какие же есть глубинные проблемы и как их можно решить.
