Почти три года назад они уехали из столицы в село, сделав осознанный шаг к свободной и экологичной жизни во благо всем

Дауншифтинг – явление в мире довольно распространенное. Все больше людей жизни в больших городах предпочитают размеренный ритм села. У нас пока желающих менять мегаполис на аул не так много, гораздо больше таких в соседних странах. Казахстанцы чаще, наоборот, едут из аулов в города, но найти себя получается не у всех. Но ехать обратно в село они не хотят, вот и живут, перебиваясь случайными заработками, ютятся в съемных времянках или комнатушках.

Жизнь на селе для некоторых стала синонимом некачественной жизни. Конечно, проблем в сельских местностях хоть отбавляй: плохие дороги, отсутствие специалистов, инфраструктуры, дополнительного образования для детей. Но при желании, оказывается, хорошо жить на селе очень даже возможно и экономически выгодно.

Еще три года назад Мурат и Алия жили в столице. У них было все, о чем обычно мечтают: квартира, престижная работа. Мурат – юрист, трудился помощником адвоката, впереди была перспектива стать адвокатом, Алия – политолог, экономист, работала в большой компании. Мечта жить за городом и держать хозяйство была у Мурата давно. Он вырос в Державинском районе Акмолинской области и умел вести хозяйство, управляться со скотиной.

– Мои родители – оба врачи. Папа Бакытжан Мукушевич был главным врачом районной больницы, мама Бакытжан Сартаевна – педиатр с большим стажем. Несмотря на загруженность в работе, у нас всегда была живность. Мы, дети, помогали, конечно. Наверное, оттуда любовь и стремление к хозяйству, – говорит Мурат.

Когда он озвучил свою идею супруге, она его поддержала. Почему бы нет?

Как раз родилась младшая дочка Дария, ребенку свежий воздух и натуральные продукты будут только на пользу.

Мурат начал искать дом в близлежащих к столице селах.

– Я хотел, чтобы было не дальше, чем в ста километрах от города, потому что в планах было завести коров и поставлять продукцию, – рассказывает он.

Поиски длились не один месяц, пришлось поездить по разным селам. Но те дома, что были на продажу, не устраивали его. То расстояние большое, то дом слишком старый и требует капитального ремонта, то в селе нет детского сада.

– Я искал такой дом, чтобы не нужно было делать в нем большой ремонт, тратить на это время и средства не хотелось, были другие цели, – говорит Мурат, и понимаешь: вот что значит целевое планирование.

Наконец поиски завершились. Подходящий по всем параметрам дом нашелся в селе Каменка. Село не большое, но и не маленькое, находится сразу за селом Родина, до Астаны меньше ста километров. Дом крепкий, теплый, ухоженный, на заднем дворе – помещения для скота, за ними сразу расположен еще один учас­ток, который Мурат позже тоже выкупит, но обо всем по порядку.

Старшая дочка Алана менять школу не захотела, да и супруги решили, что пока ей будет лучше в городе. Оставив ее на попечении своих родителей, они уехали в Каменку.

В доме сделали косметический освежающий ремонт, расширили навес для сеновала, купили корову.

Молочные реки

И началась у них совсем другая жизнь, иная, чем была в городе. Вставать надо было спозаранку, весной и летом корову надо было подоить перед тем, как выгнать на выпас. А зимой – положить корм, почистить стойло, вывести ее на свежий воздух – целыми днями скотина стоять не должна в сарае.

Постепенно количество поголовья увеличивалось. Сегодня в стаде Мурата шесть буренок, еще две стоят на карантине.

– Я купил их в соседнем райо­не, поэтому по правилам они должны пройти карантинный срок отдельно от общего стада, – объясняет он нам.

Все животные имеют положенные бирки на ушах, где указана вся информация о них и их владельце. Также они проходят обязательный осмотр у ветеринара, благо в селе есть свой ветврач и живет недалеко.

– А какой они породы? – спрашиваю у хозяина.

– Самой обычной, простой, – смеется он.

Чтобы надои были хорошие, требуется должное внимание. День у нашего фермера начинается в пять утра, почти два часа идет дойка. Выручает доильный аппарат. К слову, практически весь свой труд Мурат автоматизировал. Кроме доильного аппарата у него есть электрический сепаратор и электрическая маслобойка.

Уход и хороший корм, забота о разномастном стаде делают свое дело. Такие разные в окраске – красно-пестрые, черные, рыжие со звездочкой на лбу – коровы одинаково дружно дают молоко и приносят приплод.

Сегодня молочные ручейки сос­тавляют примерно 150 литров день. После дойки, выгнав свое стадо и передав его пастуху, он начинает перерабатывать продукцию.

– Переработка занимает почти полдня, сепарирую, потом варю творог, раскладываю все, фасую, потом отдыхаю, – делится Мурат.

Стоит отметить, что творог он готовит в соответствии со стандартами, по правилам. А научила его этому специалист, технолог молочной промышленности. Дело было так.

– Сепаратор я купил, разобрался быстро, маслобойку тоже наладил. А вот с творогом никак не ладилось, варил по-разному, рецепты смотрел в Интернете, менял пропорции, добавки, но все было не то, неликвид. За две недели ушел в минус на триста тысяч тенге. Потом дал объявление, что ищу специалиста, откликнулась женщина, уже на пенсии, но с большим опытом именно в этой сфере, дипломированный профессионал. С ней дела пошли веселее. Вместе проработали несколько месяцев, за это время она обучила меня всем тонкостям, передала свое умение. Теперь я легко справляюсь сам, – рассказывает наш герой.

Дважды в неделю он возит продукцию в город, здесь у него уже налаженный сбыт. В покупателях нехватки нет: отведав раз настоя­щей сметаны и густого молока, горожане охотно заказывают.

– Специальной рекламы я никогда нигде не давал, как правило, работает сарафанное радио. К тому же я давно и активно веду свои соцсети, мои читатели и есть мои покупатели, – говорит он, а я еще раз убеждаюсь в том, что нынче социальные сети – лучшая площадка для личного бренда.

Кроме верных подписчиков его продукцию покупают и продавцы молочки на рынках. Разбирают ее хорошо – все натуральное, без примесей, проверенного качества, поэтому сбыт не составляет проблем.

Селяне скупают сыворотку, дают ее курам, говорят, что это полезно для несушек. Навоз засыпают на огород, где сажают картошку, овощи – это лучшее удобрение. То есть можно сказать, что производство на мини-ферме практически безотходное.

На заднем дворе гуляют телята, мы идем к ним.

Увидев хозяина, они начали лас­титься и облизывать ему руки. Среди других выделяется одна, самая маленькая, как с картинки, красивая, рыжая.

– Ей всего две недели, самая младшая, – с любовью говорит Мурат и гладит телят.

Сено заготавливают на зиму, конечно, загодя. На такую компанию буренок требуется не меньше 25 тонн.

– Здесь был просто навес, гараж, мы с папой прошлым летом расширили его, увеличив площадь, зато спокойно размещается все сено, что на зиму готовим. А здесь я планирую построить ферму, нас­тоящую, уже подготовил план, чертежи, на следующий год нач­ну, – делится своими планами хозяин дома. И так хорошо от его такой уверенности в завтрашнем дне, от того, что он своим примером показывает всем: как ты живешь – зависит только от тебя и твоих усилий.

Можно, конечно, бесконечно жаловаться и сетовать на судьбу, власть, погоду – на что угодно – и прозябать в нищете. А можно просто взять все в свои руки, проя­вить инициативу, не побояться трудностей и не лениться.

Домик в ауле

Завершив экскурсию по хозяйству, мы с удовольствием принимаем приглашение хозяйки попить чаю. И убеждаемся сами: молочная продукция действительно самая лучшая. Ни в какое сравнение с магазинной, к которой мы привыкли, она не идет. Творог рассыпчатый, сметана жирная, молоко вкусное, как и чай, предложенный Алией.

Во дворе у дома мы видели песочницу, веселая крыша раскрашена как мухомор. Спрашиваю у суп­ругов, где купили такую красоту.

– А Мурат сам ее сделал. Он вообще умеет все, – говорит Алия.
– Да взял старую антенну-«тарелку», покрасил, сделал бортики, потом привез песка, насыпал, пусть дочка играет, – вторит ей Мурат.

К слову, Дариюша ходит в детский сад, в селе есть дошкольное учреждение и средняя школа.

Кроме хозяйства, оказалось, что Мурат сам делает мебель – научился у товарища, который держал мебельный цех, мастерит ювелирные изделия.

На мой возглас удивления приносят украшения, которые он сам изготовил для супруги, – серьги-пуссеты, браслеты, кольца.

– Да у вас золотые руки! – иск­ренне сказала я.

Умение чувствовать вещи и соз­давать красоту руками у него оказалось от деда по маминой линии: нағашы ата был известным ұста, делал конные сбруи, украшал их серебром, золотом. Самые известные люди со всей округи заказывали конную экипировку у него.

Вот уж поистине кровь не водица, гены проявляются в потомках, таланты передаются через поколения.

Развею еще один миф, что на селе нет времени на хобби и увлечения, мол, хозяйство отнимает все силы и время.

Супруги – книгочеи, любят классику.

– Теодора Драйзера очень люб­лю, перечитал все его книги, Виктора Гюго часто перечитываем, – непринужденно рассказывает нам Мурат, а мне становится даже неловко оттого, что, живя в городе и без хозяйства, мы еле находим время для чтения книг. Все ссылаемся на занятость. А может, в ауле время идет по-другому и в этом секрет?

– Здесь ритм жизни совсем другой, нет спешки и вечной беготни, нет пробок. Мы живем тут для себя, я чувствую себя свободным здесь, на земле, – говорит Мурат.

И в самом деле, где еще человек может быть более счастлив и свободен, как не на своей земле, в своем доме, с семьей?

Расставались мы с супружеской парой очень тепло и дружески, пообещав друг другу «дружить домами». И даже задумались о том, не махнуть ли тоже в село, сдав квартиру, поменять всю свою жизнь, чтобы жить в гармонии с природой, с собой, с миром. Но для этого нужна твердая цель, как у нашего фермера.