Заботы без работы

По данным ВОЗ, в разрезе регионов самый большой ежедневный прирост идет в Америках (Северной и Южной – последние пару месяцев там стабильно регистрируется больше половины от общего числа случаев «короны» в мире) и Юго-Восточной Азии.

В сложившейся ситуации страны вынуждены сохранять и даже ужесточать действующие карантинные ограничения, которые во всем мире больно бьют по экономикам и, в частности, крайне негативно сказываются на рынке труда.

Новая Великая депрессия

Международная организация труда недавно представила новый обзор о влиянии пандемии на рынок труда, который показал, что ситуация в этой области оказалась хуже, чем прогнозировалось ранее.

Так, по данным МОТ, во втором квартале 2020 года количество рабочих часов сократилось на 14%, что эквивалентно потере 400 млн рабочих мест (ранее эксперты организации делали прогнозы, что за этот период сокращение составит 10,7%, или 305 млн рабочих мест).

Делая выкладки на перспективу, эксперты обозначили несколько сценариев, каждый из которых подтверждает слова главы МОТ Гая Райдера о том, что «не стоит ждать, что нам удастся легко и быстро выйти из кризиса». Наиболее оптимистичный вариант, который рассматривают аналитики, предполагает, что в третьем квартале года количество рабочих часов уменьшится еще на 1,2%, то есть исчезнут еще 34 млн рабочих мест. Пессимис­тичный сценарий, в котором учитывается вероятность второй волны пандемии и возобновления повсеместного карантина, предсказывает, что новые потери рабочих часов составят 11,9% (340 млн рабочих мест). При базовом сценарии потери рабочего времени составят эквивалент 140 млн рабочих мест.

«Во время финансового кризиса 2008–2010 годов потеря рабочих мест составила 23 млн – в соотношении с этим мы находимся в совершенно ином измерении. На мой взгляд, единственно подходящий для сравнения эпизод здесь – Великая депрессия 1930-х годов. Сейчас есть основания говорить, что глобальные последствия нынешней пандемии гораздо хуже, чем в те времена», – сказал Гай Райдер в недавнем интервью российским «Известиям».

Давая оценку сложившейся ситуации, к аналогичному сравнению прибегли и в Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР): пандемия COVID-19 стала причиной одного из худших кризисов на рынке труда со времен Великой депрессии. В организации подчеркивают, что есть реальная опасность того, что этот кризис вызовет рост бедности и расширение неравенства, может перерасти в серьезный социальный кризис, влияние которого сохранится на годы.

«Пандемия свела на нет весь прогресс, достигнутый на рынке труда за последнее десятилетие», – приводит слова главы ОЭСР Анхеля Гурриа канал Euronews.

В докладе ОЭСР, посвященном состоянию рынка труда, также выделены два сценария. Если ситуация будет развиваться по наиболее оптимистичному из них, уровень безработицы к концу текущего года превысит отметку в 9%, при худшем развитии событий этот показатель составит 12,6%. При этом эксперты отмечают, что на восстановление рынка труда в этом году можно даже не рассчитывать.

Жесткая посадка

Рост безработицы из-за коронакризиса фиксируется в странах по всему миру. Сокращения начались уже в первые месяцы пандемии и продолжаются до сих пор. Ожидаемо, самая сложная ситуация здесь в сферах, которые оказались наиболее чувствительными и уязвимыми к карантинным ограничениям.

В частности, в период локдауна оказались почти полностью «заморожены» коммерческие пассажирские перевозки. Да и сейчас ситуация немногим лучше. По данным Международной ассоциации воздушного транспорта (IATA), в мае сокращение авиаперевозок в мире составило 91,3%, причем это даже положительная динамика – в апреле было 94%. Для того чтобы понять, каким страшным шоком стали для индустрии эти цифры, стоит вспомнить, что до объявления пандемии, когда коронавирус бушевал в основном в Китае, та же IATA делала прогнозы, что авиационный трафик в мире снизится на 4,7%.

Ожидаемым ответом на такое беспрецедентное падение стали заявления о массовых сокращениях сотрудников, которые сделали и продолжают делать многие компании в сфере граж­данской авиации.

Так, европейская компания Airbus оптимизирует свой штат сотрудников и планирует сократить около 15 тыс. рабочих мест по всему миру. Британский лоукостер EasyJet планирует сократить более 700 пилотов – это треть специалистов такого рода, работающих на этого авиаперевозчика. И это только часть мер, на которые вынуждена идти компания: ранее EasyJet уже заявляла, что планирует сократить 30% сотрудников и урезать авиапарк на 15%. Ирландский лоукостер Ryanair намерен сократить до 3 тыс. сотрудников (в первую очередь увольнения затронут кабинный экипаж – пилотов и бортпроводников). Группа Air France планирует сокращение около 6,5 тыс. рабочих мест с полной ставкой (16% от общего числа сотрудников).

Немецкий авиаконцерн Lufthansa и вовсе рассматривает возможность запустить процедуру банкротства, при котором компания сможет сохранить управление собственными активами. Как сообщало в конце мая издание Deutsche Welle, такое банкротство позволит Lufthansa приостановить возврат денег за билеты на общую сумму 1,8 млрд евро, а также упростит увольнение персонала и закрытие нерентабельных дочерних компаний. В результате кризиса работы могут лишиться около 26 тыс. сотрудников авиаконцерна.

Авиакомпания Air Canada объявила о решении на 60% сократить число служащих – это затронет около 20 тыс. человек. В период ограничительных мер крупнейший канадский авиа­перевозчик был вынужден отказаться от использования 225 самолетов и на 95% сократить рейсы.

В начале июля United Airlines предупредила о возможном сокращении половины штата в США из-за кризиса. Авиакомпания, как сообщает «Интерфакс», уведомила 36 тыс. сотрудников, что они могут быть отправлены в отпуск без сохранения заработной платы с 1 октября текущего года.

Список можно продолжать и продолжать. На подобные меры сейчас идут авиаперевозчики по всему миру, и в таком сокращенном варианте будут вынуждены работать еще долго. По оценкам представителей данной отрасли, на восстановление объемов перевозок до докоронавирусного уровня может уйти несколько лет.

Еще одна сфера, в которой сложившуюся ситуацию иначе как крахом не назовешь, – это международный туризм.

«Четыре месяца «простоя» в связи с COVID-19 могут обойтись туристической индустрии потерями в 1,2 трлн долларов, что составляет 1,5% глобального ВВП. …Если застой в туризме продлится восемь месяцев, то они вырастут до 2,2 трлн, что равняется 2,8% глобального ВВП. Ну, а при самом пессимистическом сценарии, преду­сматривающем паузу в 12 месяцев, эти цифры составят соответственно 3,3 трлн долларов и 4,2%», – отмечается в сообщении Организации Объединенных Наций.

Множество людей, живущих за счет туризма, из-за COVID-19 лишаются дохода. Сильнее всего пострадают развивающиеся страны: например, даже при самом оптимистичном сценарии Кения, Египет и Малайзия потеряют 3% своего ВВП, а Ямайка и Таиланд – соответственно 11 и 9%. Для Греции, Италии, Португалии, Испании, Франции и США беспрецедентное сокращение числа иностранных туристов обернется потерями в миллиарды долларов. За этими макроэкономическими показателями – миллионы и миллионы людей, которые потеряют рабочие места и средства к существованию.

По данным Международной организации труда, в 2019 году глобальная индустрия туризма обеспечивала (прямо и косвенно) около 330 млн рабочих мест, это чуть выше 10% от общего уровня занятости – то есть каждый десятый работающий человек в мире занят в сфере туризма. На каждое рабочее место, непосредственно созданное в сфере туризма, косвенно или опосредованно создается около полутора дополнительных рабочих мест. Одни только гостиницы и рестораны дают работу 144 млн человек по всему миру, в число которых входят около 44 млн самозанятых работников и 7 млн работодателей. Большинство туристических предприятий составляют микро-, малый и средний бизнес – самый уязвимый сектор в период кризисов.

Пандемия и глобальные усилия по ее сдерживанию, согласно оценкам МОТ, могут привести к сокращению меж­дународной экономики туризма на 45–70%, и огромное чис­ло потерянных в результате коронакризиса рабочих мест будет приходиться именно на эту сферу.

Группы риска

Ситуация с пандемией COVID-19 обостряет проблему неравенства, в том числе в области трудовых отношений. Уязвимые группы в период кризиса становятся еще более уязвимыми.

В частности, одними из тех, кто больше всего пострадает от коронакризиса и вызванной им безработицей, станут трудовые мигранты. По оценкам МОТ, сегодня в мире насчитывается 164 млн трудовых мигрантов (почти половина из них женщины). Это составляет 4,7% мировых трудовых ресурсов.

Как подчеркивают в Международной организации труда, по мере снятия ограничений миллионам работников-мигрантов придется возвращаться в страны с низким и средним уровнем доходов, где рынки труда, отличавшиеся нестабильностью и до вспышки COVID-19, теперь сталкиваются с еще большими проблемами из-за вызванного пандемией роста безработицы и серьезных сбоев деловой активности. Кроме того, их семьи пострадают в финансовом плане, поскольку лишатся денежных переводов, которые получали прежде. Вместе с тем часть потерявших работу трудовых мигрантов не может вернуться на родину и находится в чужой стране без доступа к социальной защите и почти без денег на питание и жилье.

«Такая ситуация чревата кризисом внутри кризиса», – заявила директор депар­тамента МОТ по условиям труда и занятости Мануэла Томеи.

Даже те мигранты, которым в период кризиса удалось сохранить работу, оказываются в крайне уязвимом положении, многие из них зарабатывают меньше, чем прежде, соглашаются на худшие условия труда – просто из-за боязни потерять заработок.

Германская газета Die Welt, статью из которой перевели на ИноСМИ, на примере Великобритании говорит о новом возможном тренде, вызванном коронавирусом – современном рабстве, «потогонной» системе работы, жертвой которых в «новой реальности» может стать практически кто угодно.

«Число жертв современного рабства из-за кризиса с коронавирусом, возможно, возрастет, – приводит Die Welt слова бывшего шефа отдела по борьбе с рабством полиции Лондона Фила Брюера. – Некоторые будут готовы работать дольше за меньшие деньги и без должного социального обеспечения. И, вероятно, у них не хватит духа сообщать властям, если их работодатели начнут нарушать предписания по борьбе с коронавирусом».

Научная сотрудница Центра по изучению современного рабства при лондонском Университете Св. Марии Кэрол Мерфи также отмечает, что если до сих пор жертвами современного рабства становились люди, попавшие в сложную личную ситуацию, то в обозримом будущем среди них будут и те, кто оказался в трудной ситуации из-за сложившихся обстоятельств. Например, из-за пандемии коронавируса.

Еще одна уязвимая категория – молодежь. Безработица среди молодежи – в принципе одна из острых глобальных проблем, которую коронакризис усугубил еще больше.

В новом докладе ООН о положении молодежи говорится, что, для того чтобы трудоустроить молодых людей, в течение следующих 15 лет необходимо будет создать 600 млн рабочих мест. Сейчас же, по оценкам Меж­дународной организации труда, каждый шестой безработный на планете – это молодой человек до 25 лет, и улучшение показателей в ближайшей перспективе маловероятно.

Например, как сообщает Euronews, в Италии среди тех, кому не исполнилось 25, не работает каждый четвертый – это худший показатель в еврозоне. Как отмечает региональный директор МОТ по Италии Джанни Розас, молодые, получившие хорошее образование люди были сильнее всего задеты нынешним кризисом потому, что искали работу в отраслях, потерпевших наибольший урон от пандемии. Вторая большая проблема, по его словам, это то, что молодые люди, которые работают по краткосрочным контрактам, могут столкнуться (и столкнутся!) с тем, что их трудовое соглашение продлено не будет.

Сложившаяся ситуация – мощнейший фактор, влияющий на уверенность молодых людей в будущем. В таких условиях они просто не могут строить планы не только на карьеру, но и на личную жизнь. По данным ООН, люди в возрасте до 30 лет составляют 70% мигрантов, и, как считает Верховный комиссар ООН Мишель Бачелет, молодежная безработица может привести к увеличению потоков тех, кто едет за лучшей жизнью в другие страны.

Обзор ОЭСР по состоянию рынка труда в период пандемии наряду с молодежью выделяет и другую «группу риска», которая в период кризиса больше, чем остальные, подвержена потере работы и бедности – это женщины. В целом они менее защищены, больше заняты на низкоквалифицированной работе и в секторах, которые сильнее всего пострадали от кризиса.

Исключение составляет, пожалуй, только сфера здравоохранения: две трети медицинских работников в мире – женщины, и потеря работы – это единственный риск, который им сейчас не грозит.

«Мы увидели, насколько велико значение работников здравоохранения и социальной помощи. То же самое я бы сказал о людях, трудящихся в сферах уборки и общественного транспорта. Они часто работают за низкую зарплату в тяжелых условиях в секторах, где госфинансирование сильно ограничено. Думаю, сегодня общественное мнение признает, что эти люди – герои произошедшей пандемии. Что случится с ними, когда вирус будет побежден? Есть риск, что все вернется туда же, где было до него. Но я надеюсь, что этого не произойдет. К слову, 70% медицинских и социальных работников – это женщины, многие из них мигранты. Они заслуживают того, чтобы их работу ценили должным образом. И думаю, общества заинтересованы в том, чтобы инвестировать в эти сектора экономики, поскольку пренеб­режение ими чревато ужасающими последствиями», – отметил глава МОТ Гай Райдер в интервью «Известиям».