Изнанка цивилизации: жизнь в трущобах
3744
Николай СЕРГЕЕВ
Нередко жители крупных городов жалуются на неудобства, называя в их числе, к примеру, пробки на дорогах, отсутствие парков или велосипедных дорожек, тесную жилплощадь, удаленность проживания от места работы или плохую экологию. Но многие ли при этом знают, что такое настоящий ужас мегаполиса?
Сегодня мы предлагаем ознакомиться с жизнью, а точнее – с существованием, которое вынуждены влачить жители восьми самых масштабных трущоб в разных государствах планеты.
Нищета на мангровых болотах
Блеск и нищета индийского Мумбаи видны с первого взгляда. Достаточно осмотреть роскошные дворцы, а после них попасть в район Дхарави – самые большие азиатские трущобы, чье население уже перевалило за миллион. И вся эта огромная масса людей ютится на площади всего в 215 гектаров. Люди здесь живут по 8–10 человек в доме площадью 10 квадратных метров.
Вплоть до начала XX века на месте Дхарави были мангровые болота, на которых промышляли рыбаки. Но вскоре болота высохли из-за большого количества гниющей древесины и мусора. А затем на это место стали съезжаться и строить жилища ремесленники. Шаг за шагом поселение разрасталось и вскоре получило название Дхарави.
Ютятся местные жители в ветхих домишках, которые нагромождены друг на друга так, что возникает вопрос: как все это смешение кирпича, фанеры и картона выдерживает и не рушится? Но для многих обитателей трущоб другого мира не существует – они родились здесь и лучшей жизни никогда не видели.
В Дхарави жизнь человека постоянно висит на волоске – антисанитария, отсутствие коммуникаций, не говоря уже о том, что многие дома расположены на расстоянии вытянутой руки от железнодорожных путей. К слову, главная улица здесь представляет собой широкую трубу, по которой жители ходят на работу, остальная площадь просто-напросто завалена мусором.
Граждане, проживающие в трущобах, зарабатывают себе на хлеб переработкой городского мусора, который сюда ежедневно привозят сотни машин. Жители ужасного мумбайского квартала занимаются переработкой пластиковых бутылок, консервных банок, стекла и бумаги. Дети и женщины вынуждены постоянно лазить по контейнерам в поисках пригодных и подходящих для переработки продуктов. Начиная с 1997 года выдвигалось много планов по реконструкции трущоб Дхарави. В 2004-м стоимость работ оценивалась в 910 млн долларов. Но уже в 2010-м перепланировка обошлась бы почти в 3 млрд.
"Скворечники" Дакки
Из-за чудовищной перенаселенности в Бангладеш люди занимают буквально каждый клочок земли, возводя там свои лачуги. Причем, как и в Индии, многие трущобы располагаются в двух шагах от железнодорожных путей. А вот те, что расположены у воды, видимо, считаются «элитными», так как другого источника живительной влаги зачастую в таких поселениях нет.
В городах у большинства бангладешцев квартиры и дома напоминают скворечники. Складывается ощущение, что они там попросту не бывают в дневное время, так как в этих жилищах можно только спать.
В связи с тем, что в городе свободного места нет достаточно давно, дома, напоминающие сараи, незаконно возводятся вдоль железной дороги – это единственная доступная и свободная земля. При этом большинство жилищ бедняков стоит от дороги буквально в десятке сантиметров, и под грохот поездов, от которого закладывает уши, жители вполне спокойно спят.
Жизнь местных жителей проходит на рельсах – на них дети играют, матери купаются сами и моют своих малышей. Вечерами, например, здесь нередко можно увидеть картину, как сидящие на путях жители ищут друг у друга вшей.
Порой кажется, что эти пути давным-давно заброшены, ведь они не только буквально кишат людьми, но и завалены мусором и другим хламом. Но в какой-то момент раздается гудок, и местные жильцы в одно мгновение покидают пределы железной дороги, давая возможность поезду промчаться со скоростью в 50–60 км/ч.
Однако столь молниеносная реакция спасает не всех, здесь ежегодно гибнет не один десяток детей, подсчет которых никем не ведется: в каждой бангладешской семье не менее 6–10 ребятишек, их рождаемость не контролируется, а следовательно, и смерть не регистрируется. Кто-то гибнет под колесами поезда, кто-то от болезней – до пяти лет доживает лишь половина.
Надо заметить, что и поезд, переехавший кого-то, не только не останавливается, но и не замедляет ход. За криками малышни и суетой трущобной жизни его гудок не всегда слышно вовремя, и, как говорят местные, в этой общей массе погибших больше всего детей и пьяниц.
Столице Бангладеш приходится нелегко из-за сильного перенаселения, а также трудностей с обеспечением жителей чистой питьевой водой, проблемами с электроэнергией. При этом Дакка стремительно растет и развивается, а новые районы с красивыми жилыми домами, офисами и торговыми центрами радуют глаз даже самого придирчивого путешественника.
О фавелах Бендер не мечтал
Всем, наверное, памятен эпизод романа "Двенадцать стульев", когда Остап Бендер рассказывал о своей голубой мечте, – отправиться в город миллионеров – Рио-де-Жанейро. Но вряд ли великий комбинатор мечтал поселиться в фавелах – расположенных на склонах гор самых настоящих трущобах.
Престижный бразильский пляж Ипанема, вдоль которого можно увидеть роскошные гостиницы и шикарные рестораны, – это только одна сторона жизни города. Но есть еще и фавелы – поселения, возникшие хаотично. По-португальски это слово означает "пчелиные соты", только в отличие от них здесь порядка нет. Строят свои дома все, кто нуждается хотя бы в таком жилье – без удобств и излишеств, лишь бы крыша была да стены защищали от холода.
Некоторые из старых фавел Рио-де-Жанейро изначально сооружали как независимые поселения беглых африканских рабов. Эти поселения основывались на холмах в пригородах Рио-де-Жанейро, а после отмены рабовладения в 1888 году они стали разрастаться с огромной скоростью, так как всем бывшим рабам теперь негде было жить.
Свою роль сыграл и жилищный кризис 1940-х годов: представители городской бедноты стали сооружать сотни трущоб в пригородах Рио-де-Жанейро, и на смену многоквартирным баракам пришли фавелы как основное место жительства для нищих.
Фавелы ассоциируются с крайней нищетой, и это неудивительно. Их создание в Бразилии – результат социального неравенства: за чертой бедности в стране находится значительная часть населения.
Правительство Бразилии в течение XX века неоднократно предпринимало попытки решения национальной проблемы городской бедноты. В результате некоторых из этих программ более 100 тыс. человек насильственно были переселены из фавел в жилые дома или обратно в сельские районы, откуда и были многие мигранты.
По другим проектам районы фавел начали облагораживать и обустраивать, было решено модернизировать и объединить их с недавно урабанизированными районами, с проживающим в них средним классом. Однако вследствие этого модернизированные фавелы начали привлекать внимание мелкой буржуазии, которая стала вытеснять прежних жителей за пределы центра, лишая их возможности экономического продвижения.
Ни для кого не секрет, что огромное влияние на Бразилию оказывает торговля наркотиками, в частности кокаином. Этот факт жизни не обходит стороной, конечно же, и фавелы, которые в большинстве своем управляются наркобаронами. Постоянные перестрелки наркоторговцев и полицейских, незаконная деятельность преступных группировок – все это приводит к смерти 40 из 100 тыс. человек в городе Рио, а в фавелах эти показатели в разы выше.
Хижины на фоне небоскребов
Несмотря на то что сейчас Шанхай превратился в один из самых крупных и развитых мегаполисов Китая, где ведется активная застройка, в нем по-прежнему немало крайне бедных и неустроенных кварталов.
Из-за нескольких волн миграции из деревень в город и без того небольшие и тесные дома превратились в густонаселенные коробки. Продолжая выживать (а по-другому это никак и не назовешь) за чертой бедности, несчастные обитатели шанхайских трущоб попросту не могут позволить себе более качественное жилье.
В Шанхае, являющемся самым большим и одним из наиболее развитых городов Поднебесной, количество обитателей городских трущоб составляет примерно от шести до восьми миллионов человек при городском населении, численность которого оценивается в двадцать миллионов.
И тот факт, что трущобы подвергаются постепенному сносу, никак не отражается на количестве их жителей. Обитатели уже разрушенных зданий попросту переселяются в другие, пока еще не снесенные.
В подавляющем большинстве случаев снос трущоб обоснован вполне конкретными коммерческими целями — застройкой дорогих площадей. Китайские власти предлагают бывшим владельцам жилья в трущобах перебираться в другие города. Но они, увы, тоже уже переполнены. Не желая менять шило на мыло, жители трущоб остаются в Шанхае и продолжают жизнь в еще более невыносимых условиях, чем прежде.
"Башня Давида"
Почти 70% населения столицы Венесуэлы проживает в трущобах. В таких кварталах, куда редко заглядывает даже полиция, находиться небезопасно. До недавнего времени главной трущобой Каракаса выступала "Башня Давида" – недостроенный 45-этажный небоскреб, заселенный малоимущими местными жителями. Впрочем, подобных "вертикальных трущоб" в городе немало, хотя одноэтажное жилье для бедных здесь тоже представлено обширными застройками по склонам гор.
Венесуэльская "Башня Давида" может похвастаться вертолетной площадкой, прекрасным видом на горный массив Авила и большими балконами для воскресных барбекю. Но это 45-этажное здание в центре Каракаса, столицы Венесуэлы, – не пятизвездочный отель или шикарный жилой дом. Это трущобы, возможно, самые высокие в мире. Правда, несколько месяцев назад местных жителей выселили.
В этом городе есть и знаменитые "баррио" – трущобы из трущоб. Место, где нет надежды и покоя, а есть лишь смрад улиц, тощие наркоманы да сотни банд, вечно режущих друг друга в попытке отгрызть кусочек пожирнее. Баррио "Петаре", "23 Января", "Магальяна де Катйа" являются крупнейшими. Например в "Патаре" проживает около миллиона человек.
Баррио выросли на холмах, где уклон максимальный, а как следствие – самая дешевая земля в городе. Семья собирает разный хлам, от кирпича до картона, и сооружает из этих стройматериалов кособокую халупу, в которой потом и живет.
Кебайоран и кампунги
Трущобы Джакарты начинаются уже в двух шагах от главной артерии города. Блеск стекла фешенебельных фасадов высотных зданий банков и торговых центров сменяется дряхлыми и грязными лавками, лачугами и грудами мусора.
Центральная площадь Мердека с монументом Независимости, сияющие новизной проспекты, аристократический район Кебайоран – это одна сторона медали. Это фасад столицы, в высотных зданиях которого сосредоточены власть и богатство. Своей внушительностью он обязан прежде всего обильному притоку иностранного капитала, перед которым Индонезия широко распахнула двери во второй половине 60-х годов.
Но есть и другая сторона этого благополучия. Буквально в нескольких шагах от ухоженной Джакарты живет, надеется и отчаивается другая – Джакарта простого люда. Она неизмеримо больше. Это кварталы с открытой канализацией, без водопровода, электричества, транспорта; это кампунги, трущобные районы бедняков, которые неудержимо растут.
Масштабы этих тенденций внушительны. Но городские власти, увы, не готовы к решению встающих перед ними проблем. Уж если приходят в упадок такие города, как Нью-Йорк и Лондон, то чего можно ожидать от Джакарты, где сегодня нормальные коммунальные услуги доступны лишь небольшому числу населения.
Жилищное строительство, транспортная сеть, канализация, водоснабжение, здравоохранение – все эти системы катастрофически отстают от безудержного роста числа джакартцев.
600 гектаров грязи
Поселение Кибера, расположенное на окраине Найроби, – самая большая трущоба в Кении. По разным данным, ее население колеблется от 500 тыс. до миллиона человек. Несмотря на то что правительство страны владеет всей землей, на которой располагается эта огромная трущоба, там до сих пор отсутствуют водопровод и электричество, а также школы и поликлиники.
Трехмиллионный город Найроби, столица Кении – самый большой город в Восточной Африке. И, как нетрудно догадаться, у самого большого города должны быть самые большие трущобы. Так вот, Кибера – это ад на Земле. Здесь нет воды, нет канализации, здесь не стоит кричать «помогите», если вас насилуют или грабят, потому что полиции тут тоже нет.
История появления этого района восходит к 1920 году, когда британское колониальное правительство подарило от щедрот своих группе нубийских солдат, состоявших некогда на службе в британской армии, клочок земли на склонах холмов Найроби. В течение последующих пяти лет несколько тысяч жителей из окрестных районов стянулись в это место, обретя новый дом в лачугах.
Что такое Кибера? Кибера – это 600 гектаров грязи, вони и отчаяния. Этот город – как черная дыра, засасывающая почти все ресурсы и средства, направленные ООН на улучшение ситуации в Восточной Африке.
В 2001 году специальная комиссия, посетившая Найроби, присвоила городу рейтинг безопасности "С", что приравняло его к Каракасу, Тихуане и Кейптауну. При этом жители Киберы гордятся своим новым статусом, считая, что хотя они и живут в нищете, зато их все боятся.
Жизнь в Кибере очень проста: основная цель – дожить до завтра, заработав что-нибудь на еду. Настоящий бич Киберы – ВИЧ-инфекция. Поскольку о правилах контрацепции многие не знают (а те, кто знают, вряд ли в случае крайней необходимости побегут искать ближайшую аптеку), то количество больных СПИДом уже достигло миллиона человек и неуклонно продолжает расти.
Лачуги из брезента
Изобилует трущобами и Камбоджа. В частности одной из здешних достопримечательностей является Bassac apartments. Этот жилой комплекс был построен в 1960 году и поначалу выступал местной архитектурной жемчужиной. Однако заброшенное в какой-то момент здание моментально превратилось в трущобу и с тех пор стремительно ветшает и разрушается. В убогих лачугах, слепленных на скорую руку из обломков досок, жести и брезента, живут тысячи беднейших жителей Камбоджи. Большинство добывают себе пропитание, собирая на городских свалках мусор для вторичной переработки. Многие приехали из сельской местности и не смогли найти работу в столице. Немало и таких, кто спился или подсел на наркотики.
По материалам открытых источников в Интернете
Сегодня мы предлагаем ознакомиться с жизнью, а точнее – с существованием, которое вынуждены влачить жители восьми самых масштабных трущоб в разных государствах планеты.
Нищета на мангровых болотах
Блеск и нищета индийского Мумбаи видны с первого взгляда. Достаточно осмотреть роскошные дворцы, а после них попасть в район Дхарави – самые большие азиатские трущобы, чье население уже перевалило за миллион. И вся эта огромная масса людей ютится на площади всего в 215 гектаров. Люди здесь живут по 8–10 человек в доме площадью 10 квадратных метров.
Вплоть до начала XX века на месте Дхарави были мангровые болота, на которых промышляли рыбаки. Но вскоре болота высохли из-за большого количества гниющей древесины и мусора. А затем на это место стали съезжаться и строить жилища ремесленники. Шаг за шагом поселение разрасталось и вскоре получило название Дхарави.
Ютятся местные жители в ветхих домишках, которые нагромождены друг на друга так, что возникает вопрос: как все это смешение кирпича, фанеры и картона выдерживает и не рушится? Но для многих обитателей трущоб другого мира не существует – они родились здесь и лучшей жизни никогда не видели.
В Дхарави жизнь человека постоянно висит на волоске – антисанитария, отсутствие коммуникаций, не говоря уже о том, что многие дома расположены на расстоянии вытянутой руки от железнодорожных путей. К слову, главная улица здесь представляет собой широкую трубу, по которой жители ходят на работу, остальная площадь просто-напросто завалена мусором.
Граждане, проживающие в трущобах, зарабатывают себе на хлеб переработкой городского мусора, который сюда ежедневно привозят сотни машин. Жители ужасного мумбайского квартала занимаются переработкой пластиковых бутылок, консервных банок, стекла и бумаги. Дети и женщины вынуждены постоянно лазить по контейнерам в поисках пригодных и подходящих для переработки продуктов. Начиная с 1997 года выдвигалось много планов по реконструкции трущоб Дхарави. В 2004-м стоимость работ оценивалась в 910 млн долларов. Но уже в 2010-м перепланировка обошлась бы почти в 3 млрд.
"Скворечники" Дакки
Из-за чудовищной перенаселенности в Бангладеш люди занимают буквально каждый клочок земли, возводя там свои лачуги. Причем, как и в Индии, многие трущобы располагаются в двух шагах от железнодорожных путей. А вот те, что расположены у воды, видимо, считаются «элитными», так как другого источника живительной влаги зачастую в таких поселениях нет.
В городах у большинства бангладешцев квартиры и дома напоминают скворечники. Складывается ощущение, что они там попросту не бывают в дневное время, так как в этих жилищах можно только спать.
В связи с тем, что в городе свободного места нет достаточно давно, дома, напоминающие сараи, незаконно возводятся вдоль железной дороги – это единственная доступная и свободная земля. При этом большинство жилищ бедняков стоит от дороги буквально в десятке сантиметров, и под грохот поездов, от которого закладывает уши, жители вполне спокойно спят.
Жизнь местных жителей проходит на рельсах – на них дети играют, матери купаются сами и моют своих малышей. Вечерами, например, здесь нередко можно увидеть картину, как сидящие на путях жители ищут друг у друга вшей.
Порой кажется, что эти пути давным-давно заброшены, ведь они не только буквально кишат людьми, но и завалены мусором и другим хламом. Но в какой-то момент раздается гудок, и местные жильцы в одно мгновение покидают пределы железной дороги, давая возможность поезду промчаться со скоростью в 50–60 км/ч.
Однако столь молниеносная реакция спасает не всех, здесь ежегодно гибнет не один десяток детей, подсчет которых никем не ведется: в каждой бангладешской семье не менее 6–10 ребятишек, их рождаемость не контролируется, а следовательно, и смерть не регистрируется. Кто-то гибнет под колесами поезда, кто-то от болезней – до пяти лет доживает лишь половина.
Надо заметить, что и поезд, переехавший кого-то, не только не останавливается, но и не замедляет ход. За криками малышни и суетой трущобной жизни его гудок не всегда слышно вовремя, и, как говорят местные, в этой общей массе погибших больше всего детей и пьяниц.
Столице Бангладеш приходится нелегко из-за сильного перенаселения, а также трудностей с обеспечением жителей чистой питьевой водой, проблемами с электроэнергией. При этом Дакка стремительно растет и развивается, а новые районы с красивыми жилыми домами, офисами и торговыми центрами радуют глаз даже самого придирчивого путешественника.
О фавелах Бендер не мечтал
Всем, наверное, памятен эпизод романа "Двенадцать стульев", когда Остап Бендер рассказывал о своей голубой мечте, – отправиться в город миллионеров – Рио-де-Жанейро. Но вряд ли великий комбинатор мечтал поселиться в фавелах – расположенных на склонах гор самых настоящих трущобах.
Престижный бразильский пляж Ипанема, вдоль которого можно увидеть роскошные гостиницы и шикарные рестораны, – это только одна сторона жизни города. Но есть еще и фавелы – поселения, возникшие хаотично. По-португальски это слово означает "пчелиные соты", только в отличие от них здесь порядка нет. Строят свои дома все, кто нуждается хотя бы в таком жилье – без удобств и излишеств, лишь бы крыша была да стены защищали от холода.
Некоторые из старых фавел Рио-де-Жанейро изначально сооружали как независимые поселения беглых африканских рабов. Эти поселения основывались на холмах в пригородах Рио-де-Жанейро, а после отмены рабовладения в 1888 году они стали разрастаться с огромной скоростью, так как всем бывшим рабам теперь негде было жить.
Свою роль сыграл и жилищный кризис 1940-х годов: представители городской бедноты стали сооружать сотни трущоб в пригородах Рио-де-Жанейро, и на смену многоквартирным баракам пришли фавелы как основное место жительства для нищих.
Фавелы ассоциируются с крайней нищетой, и это неудивительно. Их создание в Бразилии – результат социального неравенства: за чертой бедности в стране находится значительная часть населения.
Правительство Бразилии в течение XX века неоднократно предпринимало попытки решения национальной проблемы городской бедноты. В результате некоторых из этих программ более 100 тыс. человек насильственно были переселены из фавел в жилые дома или обратно в сельские районы, откуда и были многие мигранты.
По другим проектам районы фавел начали облагораживать и обустраивать, было решено модернизировать и объединить их с недавно урабанизированными районами, с проживающим в них средним классом. Однако вследствие этого модернизированные фавелы начали привлекать внимание мелкой буржуазии, которая стала вытеснять прежних жителей за пределы центра, лишая их возможности экономического продвижения.
Ни для кого не секрет, что огромное влияние на Бразилию оказывает торговля наркотиками, в частности кокаином. Этот факт жизни не обходит стороной, конечно же, и фавелы, которые в большинстве своем управляются наркобаронами. Постоянные перестрелки наркоторговцев и полицейских, незаконная деятельность преступных группировок – все это приводит к смерти 40 из 100 тыс. человек в городе Рио, а в фавелах эти показатели в разы выше.
Хижины на фоне небоскребов
Несмотря на то что сейчас Шанхай превратился в один из самых крупных и развитых мегаполисов Китая, где ведется активная застройка, в нем по-прежнему немало крайне бедных и неустроенных кварталов.
Из-за нескольких волн миграции из деревень в город и без того небольшие и тесные дома превратились в густонаселенные коробки. Продолжая выживать (а по-другому это никак и не назовешь) за чертой бедности, несчастные обитатели шанхайских трущоб попросту не могут позволить себе более качественное жилье.
В Шанхае, являющемся самым большим и одним из наиболее развитых городов Поднебесной, количество обитателей городских трущоб составляет примерно от шести до восьми миллионов человек при городском населении, численность которого оценивается в двадцать миллионов.
И тот факт, что трущобы подвергаются постепенному сносу, никак не отражается на количестве их жителей. Обитатели уже разрушенных зданий попросту переселяются в другие, пока еще не снесенные.
В подавляющем большинстве случаев снос трущоб обоснован вполне конкретными коммерческими целями — застройкой дорогих площадей. Китайские власти предлагают бывшим владельцам жилья в трущобах перебираться в другие города. Но они, увы, тоже уже переполнены. Не желая менять шило на мыло, жители трущоб остаются в Шанхае и продолжают жизнь в еще более невыносимых условиях, чем прежде.
"Башня Давида"
Почти 70% населения столицы Венесуэлы проживает в трущобах. В таких кварталах, куда редко заглядывает даже полиция, находиться небезопасно. До недавнего времени главной трущобой Каракаса выступала "Башня Давида" – недостроенный 45-этажный небоскреб, заселенный малоимущими местными жителями. Впрочем, подобных "вертикальных трущоб" в городе немало, хотя одноэтажное жилье для бедных здесь тоже представлено обширными застройками по склонам гор.
Венесуэльская "Башня Давида" может похвастаться вертолетной площадкой, прекрасным видом на горный массив Авила и большими балконами для воскресных барбекю. Но это 45-этажное здание в центре Каракаса, столицы Венесуэлы, – не пятизвездочный отель или шикарный жилой дом. Это трущобы, возможно, самые высокие в мире. Правда, несколько месяцев назад местных жителей выселили.
В этом городе есть и знаменитые "баррио" – трущобы из трущоб. Место, где нет надежды и покоя, а есть лишь смрад улиц, тощие наркоманы да сотни банд, вечно режущих друг друга в попытке отгрызть кусочек пожирнее. Баррио "Петаре", "23 Января", "Магальяна де Катйа" являются крупнейшими. Например в "Патаре" проживает около миллиона человек.
Баррио выросли на холмах, где уклон максимальный, а как следствие – самая дешевая земля в городе. Семья собирает разный хлам, от кирпича до картона, и сооружает из этих стройматериалов кособокую халупу, в которой потом и живет.
Кебайоран и кампунги
Трущобы Джакарты начинаются уже в двух шагах от главной артерии города. Блеск стекла фешенебельных фасадов высотных зданий банков и торговых центров сменяется дряхлыми и грязными лавками, лачугами и грудами мусора.
Центральная площадь Мердека с монументом Независимости, сияющие новизной проспекты, аристократический район Кебайоран – это одна сторона медали. Это фасад столицы, в высотных зданиях которого сосредоточены власть и богатство. Своей внушительностью он обязан прежде всего обильному притоку иностранного капитала, перед которым Индонезия широко распахнула двери во второй половине 60-х годов.
Но есть и другая сторона этого благополучия. Буквально в нескольких шагах от ухоженной Джакарты живет, надеется и отчаивается другая – Джакарта простого люда. Она неизмеримо больше. Это кварталы с открытой канализацией, без водопровода, электричества, транспорта; это кампунги, трущобные районы бедняков, которые неудержимо растут.
Масштабы этих тенденций внушительны. Но городские власти, увы, не готовы к решению встающих перед ними проблем. Уж если приходят в упадок такие города, как Нью-Йорк и Лондон, то чего можно ожидать от Джакарты, где сегодня нормальные коммунальные услуги доступны лишь небольшому числу населения.
Жилищное строительство, транспортная сеть, канализация, водоснабжение, здравоохранение – все эти системы катастрофически отстают от безудержного роста числа джакартцев.
600 гектаров грязи
Поселение Кибера, расположенное на окраине Найроби, – самая большая трущоба в Кении. По разным данным, ее население колеблется от 500 тыс. до миллиона человек. Несмотря на то что правительство страны владеет всей землей, на которой располагается эта огромная трущоба, там до сих пор отсутствуют водопровод и электричество, а также школы и поликлиники.
Трехмиллионный город Найроби, столица Кении – самый большой город в Восточной Африке. И, как нетрудно догадаться, у самого большого города должны быть самые большие трущобы. Так вот, Кибера – это ад на Земле. Здесь нет воды, нет канализации, здесь не стоит кричать «помогите», если вас насилуют или грабят, потому что полиции тут тоже нет.
История появления этого района восходит к 1920 году, когда британское колониальное правительство подарило от щедрот своих группе нубийских солдат, состоявших некогда на службе в британской армии, клочок земли на склонах холмов Найроби. В течение последующих пяти лет несколько тысяч жителей из окрестных районов стянулись в это место, обретя новый дом в лачугах.
Что такое Кибера? Кибера – это 600 гектаров грязи, вони и отчаяния. Этот город – как черная дыра, засасывающая почти все ресурсы и средства, направленные ООН на улучшение ситуации в Восточной Африке.
В 2001 году специальная комиссия, посетившая Найроби, присвоила городу рейтинг безопасности "С", что приравняло его к Каракасу, Тихуане и Кейптауну. При этом жители Киберы гордятся своим новым статусом, считая, что хотя они и живут в нищете, зато их все боятся.
Жизнь в Кибере очень проста: основная цель – дожить до завтра, заработав что-нибудь на еду. Настоящий бич Киберы – ВИЧ-инфекция. Поскольку о правилах контрацепции многие не знают (а те, кто знают, вряд ли в случае крайней необходимости побегут искать ближайшую аптеку), то количество больных СПИДом уже достигло миллиона человек и неуклонно продолжает расти.
Лачуги из брезента
Изобилует трущобами и Камбоджа. В частности одной из здешних достопримечательностей является Bassac apartments. Этот жилой комплекс был построен в 1960 году и поначалу выступал местной архитектурной жемчужиной. Однако заброшенное в какой-то момент здание моментально превратилось в трущобу и с тех пор стремительно ветшает и разрушается. В убогих лачугах, слепленных на скорую руку из обломков досок, жести и брезента, живут тысячи беднейших жителей Камбоджи. Большинство добывают себе пропитание, собирая на городских свалках мусор для вторичной переработки. Многие приехали из сельской местности и не смогли найти работу в столице. Немало и таких, кто спился или подсел на наркотики.
По материалам открытых источников в Интернете
