Когда форма имеет значение

За и против

Стандартный костюм или классическая малообязывающая пара «белый верх – темный низ»? Споры об этом периодически возникают в Казахстане вот уже почти 30 лет. Казалось бы, какая разница, в чем ходить в школу, главное, какие знания ребенок там получает и как себя чувствует.

Разве может единая форма как-то повлиять на дисциплину конкретного ученика, остановить его от беготни по коридорам или случайной драки? И все-таки приверженцы строгого дресс-кода всегда найдутся. Как и его ярые противники.

Пост министра образования и науки Асхата Аймагамбетова в Facebook, где он сообщил, что дети могут временно посещать школу не только в школьной форме, но и в одежде классического стиля, вызвал бурное обсуждение в обществе.

«Выслушав мнения родителей, педагогов, администраций школ и руководителей управлений образования, сделал вывод, что многие также ратуют за школьную форму. Но, взвесив все за и против, мы приняли решение: для тех, кто в силу различных обстоятельств не может приоб­рести детям школьную форму, сделать необязательным ее ношение еще на один год», – написал глава МОН.

И тут же добавил:

«Знаю, что у производителей школьной формы иное мнение на этот счет. В связи с этим ожидаю услышать несогласие как со стороны некоторых родителей, так и со стороны производителей школьной формы».

Критика не заставила себя долго ждать. В комментариях под постом сразу же развернулись настоящие баталии тех, кто за и против школьной формы.

Приведем некоторые из них, чтобы аргументы прозвучали, так скажем, из первых уст:

«Спасибо большое за понимание – одеть в школьную форму очень затратный момент. В сегодняшней нестабильной ситуации в стране с карантинными мерами это хорошее решение – дать еще один год сэкономить на школьной форме».

«Не понимаю тех, кто ратует за экономию средств и привет­ствует свободную форму. О какой экономии можно говорить, когда школа тут же превращается в дом моделей, в котором дети друг перед другом начинают демонстрировать свою одежду, что порождает массу проблем? У кого-то есть возможность купить новомодную одежду, у кого-то нет. Как будет чувствовать себя ребенок в этот момент?»

«Не вижу разницы по расходам между тратами на приобретение школьной формы и одежды классического кроя. Поэтому, если хотите помочь семьям сэкономить на форме, разрешите надевать то что уже у ребенка есть. Тем более, может, придется опять перейти на онлайн-обучение, и все эти приобретения вновь окажутся ненужными».

«Я – за школьную форму, мне как родителю не будет головной боли, в чем пойдет дочка в школу».

«А чем одежда классического стиля отличается от формы? И цены на нее те же. В чем смысл данного решения? Если цель не ударить по семейному кошельку, то необходимо разрешить свободный стиль – джинсы, толс­товки, футболки, которые есть в гардеробе каждого ребенка, и их не нужно специально докупать».

«За лето дети вырастают, и родителям все равно надо покупать одежду. Вопрос в том, какого цвета эта одежда классического стиля? Так не вернее было бы оставить школьную форму с некоторыми послаблениями: например, отменить пиджаки и жилетки, что, несомненно, удешевит покупку?»

«Решение на данный момент верное, но я, как учитель, видела, в чем ходили дети в прошлом учебном году в школу: короткие юбки, джинсы, кюлоты, короткие футболки, еще и волосы подкрашивать умуд­рялись. Я думаю, что свободный стиль расхолаживает учащихся».

Классика рулит

Министерство образования и науки, как объяснил Асхат Аймагамбетов, этим решением попыталось пойти навстречу семьям, для которых покупка школьной формы может стать дополнительной нагрузкой на семейный бюджет, и так пострадавший в период пандемии. Цели вроде как благие, да и одевать всех под копирку многие уже давно не хотят.

Чтобы взглянуть на острый, как оказалось, вопрос с иной точки зрения, мы обратились к психологу столичной школы-гимназии № 3 Людмиле Вишневской. Неоспоримым фактом она называет то, что форма дисцип­линирует ученика. Отпадает проблема, что надеть, и можно сосредоточиться на уроках.

– Школьная форма стирает социальные различия, уравнивает семьи с разным достатком, обеспечивает психологическое благополучие, коллективную идентичность, – говорит психолог. – На моей памяти школьную форму отменяют второй раз, и оба раза связаны с материальной составляющей. В 1990-е годы после развала СССР не все семьи могли одеть ребенка в школу. По мере оздоровления экономики учебные заведения вводили определенный дресс-код: классика, строгая цветовая гамма, ну, и, собственно, сама форма. Причем родители и дети имели возможность выбирать ее модификацию.

Сегодняшняя отмена тоже связана с тем, что многие семьи потеряли стабильный заработок. И хотя форма в принципе экономически выгодна для родителей, ее отмена в нынешних условиях целесообразна, считает Людмила Вишневская.

К психологическим минусам ношения формы она относит трудность в самовыражении, в возможности подчеркнуть свою индивидуальность. Решить проб­лему может сохранение дресс-кода – белый верх, темный низ, деловой стиль. Это и самовыражаться не мешает, и дисциплину поддерживает.

– В прошлом году детей ругали за джинсы, за очень короткие юбки. У них – высший пилотаж, проскочить мимо администрации. Самовыражаются, находят способы! – говорит школьный психолог.

Представитель родительской общественности, проектный директор РОО «Арман-АНК» Гульнар Умарова тоже уверена, что форма дисциплинирует, да и расходов на нее меньше, не нужно каждый день новую одежду искать.

– Но так как нет определеннос­ти по формату обучения, правильно, что в классике будут ходить в школу, – говорит она. – Меня больше волнует проблема трехсменных школ, санузлов в сельских школах, скорость Интернета, оснащение малообеспеченных семей компьютерами и роутерами. Форма не важна! Важно содержание образования, нужно нагнать упущенное. Пусть дети ходят в классической одежде.

Удар по отечественным производителям

Но вот кто категорически не согласен с решением МОН, как и предполагал министр, так это представители легкой промышленности Казахстана.

– Это – невзвешенное решение, которое очень сильно бьет по отечественным товаропроизводителям. Такие решения нужно принимать минимум за полгода, планировать и прогнозировать. Пандемии уже полтора года, и можно было данный вопрос заблаговременно решить, а не подставлять производителей. За счет бизнеса пытаются решить другие проблемы. А отрасль стагнирует, потому что мы никак не защищаем внутренний рынок, – начинает разговор директор швейной фабрики «Большевичка», вице-президент Ассоциации легкой промышленности Казахстана Арсен Жетписпаев.

Обязательную школьную форму ввели лишь несколько лет назад, в республике уже есть несколько крупных компаний, которые шьют школьную форму высокого качества. Годовой
объем ее рынка достигает 50 млрд тенге. Но из 3,4 млн казахстанских школьников отечественные производители одевают лишь 200–300 тыс. 90% средств, заработанных на этом, уходит за пределы страны.

– Цикл производства формы составляет три и более месяцев. Соответственно, к пошиву на новый учебный год производитель начинает готовиться с зимы-вес­ны. Некоторые отшивают еще с января, чтобы накопить большой объем запасов и инвестировать деньги. Многие берут кредиты, ведь рынок интересен и для мелких ателье, и для крупных предприя­тий, – рассказывает Арсен Жетписпаев. – В прошлом году действие приказа об обязательной школьной форме было отменено заранее. Фабрики пошили частично. Сейчас же мы уже «на полку встали», начали продавать и тут получаем такой приказ. А ведь еще с прошлого года остался товар. Теперь все заморожено на складах, а это кредиты, зарплата, инвестиции.

Отечественные производители отчаянно конкурируют с более дешевым импортом. И в этом году у них было небольшое преимущество, потому что, предвидя нестабильный год, многие коммерсанты не рискнули привозить импорт­ную продукцию.

– Нас не то, что подставили, – нанес­ли сильный удар по отечественным товаропроизводителям. Мы потратились, взяли кредиты, теперь возможны сокращения и даже остановка некоторых предприятий, пойдут банкротства. Нас и так немного в отрасли: крупных и средних порядка 30, все остальные – это мелкие ателье у дома, – сетует директор «Большевички».

Школьная форма составляет 20% объема производства фабрики, что, казалось бы, не критично. Тем не менее здесь это тоже считают ударом. Причем сейчас даже нельзя остановить производство, форма шьется, по сути, на склад, в убыток себе.

Ни много ни мало 2 млрд тенге лежат мертвым грузом на складах в виде школьной формы у одного из лидеров рынка – ТОО «Glasman». За время пандемии предприятие потеряло 50% произ­водства. В прошлом году им удалось продать лишь незначительный процент произ­веденной продукции.

В этом году была минимальная надежда на выправление ситуации. Но в самый сезон МОН принимает решение, которое, считает директор ТОО «Glasman», председатель Комитета по школьной форме Ассоциа­ции легкой промышленности РК Анвар
Хилажев, можно было бы сгладить или обойти.

– Мы не стали инвестировать ни в сырье, ни в закуп материалов, ни в оборудование. Двигались только на старых запасах, они у нас еще большие, и не только у нас, но и у всех предприятий, – говорит бизнесмен. – Но мы готовились к школьному сезону, потратили деньги, ресурсы, подготовили склады и магазины по всему Казахстану, заплатили за доставку, за формирование заказов и так далее. После ­выступления министра продажи остановились. У нас есть оптовые покупатели, дистрибьюторы, так они приостановили заказы, кто-то сократил, кто-то вовсе отменил. Представляете, вы получили предоплату, заказ, а тут вышла информация, что форма не нужна.

Как считает представитель легкопрома, отмена гораздо меньше ударила бы по производителям, если б о ней сообщили заранее – весной, например, а не накануне начала учебного года.

Почему наше дороже?

Засилье импорта на емком рынке школьной формы налицо. И родители зачастую выбирают ту же российскую или китайскую продукцию, более дешевую и доступную.

Так почему отечественная школьная одежда дороже?

– Поддержка производителей за границей существеннее, чем у нас. Российская форма дешевле, потому что государство наполовину субсидирует закуп сырья, независимо от того, китайская это ткань или российская. В Кыргызстане нет пошлин на ввозимое сырье, в Узбекистане – налогов. Турция оплачивает производителям арендную ставку в торговых центрах. Мы не в равных условиях, – заявляет Арсен Жетписпаев.

В Казахстане таких программ по поддержке легкопрома нет. При завозе сырья отечественные производители платят минимум 20% от его стоимости. Так что уже на границе их товар становится не конкурентным, а после пошива и вовсе однозначно дорогим.

Однако местные производители более гибкие к нашим школам, могут выполнить любое их пожелание по дизайну. Поэтому сокращение импорта, субсидии, налоговые послабления нужны отечественным швейным предприятиям как никогда. Ассоциация уже вышла с рядом предложений по введению заградительных мер – это внедрение нацстандарта, маркировка товаров, освобождение от налогов на несколько лет, в течение которых предприятия могли бы провести модернизацию и увеличить количество рабочих мест.

Могла бы сыграть свою роль и программа «Всеобуч», которую планировалось со столицы распространить на все регионы. В ее рамках оказывается материальная помощь семьям из социально уязвимых категорий населения на приоб­ретение школьной одежды, обуви, письменных принадлежностей.

Участвуют в ней поставщики, рекомендованные Национальной палатой предпринимателей РК. Ассоциация выходила с предложением производить закуп только у местных производителей, но его не поддержали. Да и региональные власти не спешат брать пример со столицы, где «Всеобуч» активно реализуется и хоть как-то поддерживает местный бизнес.

– Хоть бы какие-то поблажки сделали! – сетует Анвар Хилажев и приводит в пример Узбекистан. – На территории Намангана уже 3 тысячи швейных предприятий! На сырье пошлина – ноль, налоги – ноль. НДС есть, но если ты официально экспортируешь, НДС – ноль. В Казахстан 95% школьной формы завозится нелегально, без уплаты налогов и пошлин, все везется килограммами. Реализовывать на нашем рынке тоже выгодно, так как малый бизнес освобожден от налогов. Заплатил базаркому или в торговом центре недорогую аренду и все. Естественно, импорт будет дешевле отечест­венного!

Руководители швейных фаб­рик признаются, что, конечно, привыкают жить в существующих реалиях. Они не инвестируют в производство, считая это крайне невыгодным. Так что по факту, если закрыть границы и отказаться от импорта, то одеть казахстанцев отечественные производители не смогут.

В отрасли трудятся порядка 20–30 тыс. человек, в основном женщины. И, по словам Арсена Жетписпаева, социальные пос­ледствия принятого МОН решения будут значительны.

– В министерстве заявляют, что думают о людях. А об этих людях что, не надо думать, или швеи – это не люди? – вопрошает предприниматель.

И недоумевает, чем так рази­тельно отличается школьная форма от рекомендованного классичес­кого стиля. Ну, разве что вместо пиджака можно надеть свитер, что, впрочем, и раньше-то допускалось.

В общем, пока одни радуются возможности не покупать однотипные пиджаки и сарафаны, другие ломают голову над тем, что же такое «классический стиль». А в тот момент, когда государство ратует о развитии обрабатывающей промышленности, отечественные предприниматели, оставшиеся без поддержки, терпят убытки. И когда школьная форма снова станет обязательной, одевать детей в одежду «Сделано в Казахстане», возможно, уже и не получится.