О серьезном для юного зрителя

С тех пор многое изменилось в жизни ее театра, но только не главная миссия – делать мир вокруг ребенка добрее, чище и правдивее. С Олегом Гостевым, и. о. директора Государственного академического русского театра для детей и юношества им. Н. Сац, мы беседуем о том, как меняется сценическая жизнь под напором времени и что в ней остается неизменным.

– Олег Михайлович, хочу признаться, для меня определение «театр юного зрителя» не совсем понятно, слишком оно размытое и обобщенное. Как Вы объясните, для кого работает ваш коллектив, кто его зритель?

– Вот и мне понятие «юный зритель» не очень нравится. Сейчас вообще трудно расставлять возрастные границы: когда заканчивается детство, с чего начинается юность и где между ними подростковый период? В наше время человек пятидесяти лет может оставаться юным, и это никого не удивляет.

Но все-таки в театр имени Наталии Сац мы пришли с четким пониманием, чего хотим. И начинали с того, что весь процесс переориентировали на новые цели – с подбора репертуара до мышления артистов. Нужно было прийти к пониманию, что мы работаем не на какую-то возрастную категорию, мы – театр для всей семьи.

Сегодня семья – институт, который переживает наибольший стресс. И основное правило вообще любого театра – быть ей полезной. Мы не ограничиваем репертуар запросами определенной аудитории и ставим разные спектакли: детские, юношеские, для возрастной публики, при этом нередко пьесы для взрослого зрителя перерабатываются для детей. Это делается с расчетом на то, что, посмотрев постановку, уже дома ее будут обсуж­дать в семейном кругу, делиться эмоциями, впечатлениями, мнениями. Ребенок будет задавать вопросы, а родители на них отвечать.

– И так можно вернуть поколение, растущее на TikTok и прочих немуд­реных развлечениях, в театр?

– Для начала уточню: зритель не ушел из театра, это обманчивое преставление. Люди ведь ходят на театральные постановки не для того, чтобы увидеть что-то потрясающее воображение, им нужно другое – настоящие чувства, переживания, отклик души. Ребенок нуждается в этом порой больше, чем кто-либо другой, и никакой электронный гаджет не удовлетворит таких потребностей.

В театр приходят, часто даже не осознавая того, чтобы отогреться. Вот мы и пытаемся обнять каждого и согреть своим теплом, дать возможность членам одной семьи понять друг друга, сблизиться, стать роднее.

– Признаюсь еще кое в чем. Недавно ходила на ваш молодежный спектакль и очень удивилась: зал был полон подростков. Они приходят сами или их приводят учителя под страхом «неуда» за поведение?

– Я точно не знаю, как педагоги собирают классы в такие культпоходы, но очень сомневаюсь, что подростков можно заставить что-то делать против их воли – не те сейчас дети. Зато я вижу их в зале: они не похожи на невольников, потому что внимательно и вдумчиво следят за сюжетом, точно реагируют на эмоциональные моменты и, главное, осознают смысл происходящего, а значит, скорее всего, хорошо понимают жизнь. По крайней мере, я ни разу не заметил ребенка или взрослого, во время спектакля уткнувшегося в экран телефона.

Зрителей у нас действительно с каждым сезоном становится больше. Думаю, это зависит от репертуарной политики. Для себя мы решили, что у нас должно быть интересно и познавательно. Поэтому во флагманском списке спектакли, которые заставляют думать и детей, и взрослых, сомневаться, радоваться, улыбаться. Без этих эмоций театра вообще быть не может.

– По Вашим наблюдениям, что сейчас лучше «заходит» молодежи? Им интересна классика или это должно быть что-то совсем «новодельное»?

– От классики никуда не уйдешь – она о непреходящих ценностях, которые не поддаются «инфляции» времени, правда, теперь становится важным ее по-новому подать.

К примеру, наша постановка по мотивам сказки «Алдар-Косе – new version» придала вечным темам новое звучание и тем самым расширила возрастные границы зрительской аудитории. Этот спектакль всегда смотрят завороженно. Или вот еще одна работа. Спектакль «Нарату – наследник Великий степи» сделан как экскурс из очень глубокого прошлого до полета в космос. Его прекрасно принимают и дети, и их родители.

Вообще, ребенка интересует то, что рядом с ним: что его окружает каждый день, что он знает, видит и слышит. Единственное, что имеет значение – как этот материал подан. Мы впервые сделали экологический спектакль «Приключения снежного барса». В нем настолько реалистичные костюмы, грим, изображение животного мира, что смотрится постановка на одном дыхании. Вот она очень хорошо «заходит» публике.

– А что еще нужно иметь в виду, когда вы готовите новый проект для своего зрителя, какие требования времени приходится учитывать?

– Главные тренды на сегодня – простота подачи, лаконичность декораций, ясность речи и – в целом – минимализм. Молодые люди не умеют читать большие тексты и долго наблюдать за однообразной картинкой, они живут в формате клипа: должно быть коротко, просто, ярко. Нам приходится учитывать эти обстоятельства.

Это общие тенденции развития современного театрального искусства. Сейчас не строятся огромные декорации, не выносится на сцену слишком много бутафории – они становятся лишним «утяжелением». Зато внимание больше концентрируется на актерской игре, зрителя ничего от нее не отвлекает, поэтому для артистов такая реальность может оказаться более сложной. Что бы ни диктовала мода на сценографию и постановочные приемы, зрителю всегда нужно будет верить в то, что ему рассказывает артист. Поэтому честность и искренность актерской работы всегда останутся в цене.

– В театре, в буквальном смысле слова, крепкая молодежная труппа, и даже не у самых юных актеров хорошая физическая форма. А это важно, чтобы артист ТЮЗа оставался вечно молодым и умел делать сальто, взбираться на стену?

– У нас вообще звездный состав труппы. Это не только мое мнение. Эксперты из Москвы, Санкт-Петербурга очень высоко оценивали профессиональные качества артис­тов. Просто до поры они были «в клетке» – можно сказать, без кнута и пряника. Сейчас коллектив абсолютно свободен творчески, и он эту свободу правильно воспринял, направив всю энергию на качественный рост.

Зрители в наш театр ходят на конкретных артистов, и у каждой категории – свои любимцы. На главных звезд театра – Валерию Крымскую и Татьяну Тарскую – билетов не купить. Это самый верный показатель зрительской любви. Но труппе повезло и со «свежей кровью» – молодежь у нас живая: креативная, ищущая, спорящая. Это такая мощь, которая позволяет режиссерам с разными взглядами, идеями, требованиями воплощать с нашими актерами все свои замыслы. Это к вопросу о кульбитах, танцах и акробатике – они могут все.

– А как сегодня чувствуют себя подростковые и юношеские театры в нашей стране?

– Во-первых, их не так много в Казах­стане. Во-вторых, хотелось бы, чтобы у детских театров было чуть больше возможностей и, соответственно, люди, на которых лежит воспитание лучших качеств будущих поколений, получали заслуженное внимание, в материальном смысле в том числе. За последнее время у нас и образование, и здравоохранение «подняли с колен», а культура все еще остается на задворках.

– А что насчет коммерческой деятельности: в театре гастролируют известные зарубежные коллективы, на этом нельзя зарабатывать?

– К сожалению, нет. Наоборот, гастрольные расходы оплачивает приглашающая сторона, а это всегда дорого. Неслучайно сейчас популярны антрепризные программы, где топовые артисты выступают с мини-спектаклями, так сказать, в лайт-режиме. Экономически это более оправданно. И хорошо, что есть хотя бы такая возможность, потому что приезжие артисты в обязательном порядке уделяют время для встречи с нашей труппой, идет полезный обмен, наши артисты учатся у мастеров сцены.

– То есть все, на что вы можете рассчитывать, – это государственная поддержка?

– У нас государственный театр, который транслирует государственную политику в области развития искусства для детей и юношества. Мы четко понимаем свою миссию и стараемся выполнять ее. Поэтому и рассчитываем на должное внимание от государства.

Есть вот еще какая проблема. Заработная плата артиста детского театра несоизмеримо меньше, чем у специалиста такого же уровня в наших главных культурных цент­рах – «Астана Опера», «Астана Балет» и даже алматинских театров – имени Абая и имени Лермонтова. Дело в том, что статус национального, которые носят перечисленные мною учреждения, автоматически увеличивает ставки сотрудников. Но, я считаю, детские театры должны быть подняты до этого же ранга, учитывая возложенную на них роль. Статус национальных присваивается стратегически важным объектам, и детский театр, где юная душа делает свои первые шаги рос­та, точно из их числа.

– Привлекательность высокого искусства для молодых состоит и из внешних атрибутов. Но назвать современным старейший в стране театр для детей и юношества язык не поворачивается. Выглядит он, в лучшем случае, как музейный экспонат. Что-то планируется поменять в его внешнем облике?

– Здесь не только о внешнем виде приходится говорить, но и о технологических возможностях. А они, сами понимаете, какие, если оборудование не менялось больше сорока лет. Представьте нашего юного зрителя, который откладывает свой айпад и приходит в театр, где все давно устарело и морально, и физически.

Вопрос о капитальном ремонте сейчас находится на самом высоком контроле – у Главы государства, Министра культуры и спорта, акима города. Очень надеемся, что в 2025 году, когда театр имени Наталии Сац будет отмечать 80-летний юбилей, коллектив и все казахстанцы получат в подарок не просто отремонтированное здание, а новый театральный комплекс.

В архитектурном проекте, который выбрал город, заложено обновление исторического здания и постройка рядом с ним здания камерной сцены – модного и интересного с точки зрения архитектуры. Проект учитывает все нюансы театральной деятельности: современное технологическое, световое и звуковое оборудование, синхронный и сурдоперевод, удобный зрительный зал, приспособления для посещения детей с ограниченными возможностями.

При этом стоит другая важная цель – сохранить исторический облик театра, который внесен в список памятников архитектуры. Нужно обязательно сберечь единственные в стране шикарные люстры, специально изготовленные по чешскому проекту, мраморное и паркетное покрытия и, самое главное, – авторские мозаичные панно на фасаде и в фойе – в стране осталось не так много подобных раритетов.

– Не оставим в стороне еще одну приятную тему – личный юбилей создателя вашего театра. Олег Михайлович, Вы можете сказать: «Дело Натальи Ильиничны живет»?

– Действительно, в этом году мы отметим 120-летие со дня рождения легендарного режиссера, основоположника детских театров во всем мире Наталии Сац. И большое счастье, что свой первый театр она открыла в Казахстане. Я бы даже сказал, именно здесь она обрела свою «синюю птицу».

Юбилейный год будет насыщен значимыми мероприятиями и проектами, один из основных – гастроли театра на родине Наталии Сац, в Иркутске. Сейчас идет подготовка к созданию спектакля «Синяя птица», посвященного ее жизни и творчеству.

Совместно с акиматом и Министерством культуры и спорта продвигается вопрос о присвоении театральной площади перед зданием театра имени Наталии Ильиничны. Президент однажды сказал, что следует селективно подходить к наименованиям: если присваиваем улицам и проспектам собственные имена, то это должны быть личнос­ти, которые внесли особый вклад в историю. Заслуги Наталии Ильи­ничны перед нашей страной невозможно переоценить.

И, конечно, продолжится наша традиционная работа, где ведущее направление – гуманитарно-образовательная программа для детей с мастер-классами, интеллектуальными лабораториями, фестивалями детских спектаклей и встречами со школьниками… Продолжится социальный проект Sats Social Day, когда театр приглашает на благотворительной основе детей из социально незащищенных семей. И, конечно, будет принимать новых студийцев детская театральная студия. Здесь наши артисты преподают детям азы актерского мастерства, занимаются почти сто человек, и очередь на запись в студию – за полгода вперед.

Надеюсь, Наталия Ильинична осталась бы довольна тем, каким стало ее прекрасное детище.