Программа реновации, о которой в Шымкенте говорят последние пару-тройку лет, вышла на этап общественных слушаний, подтвердивших, что снос ветхого жилья волнует многих

Уже только по этим простейшим, в сущности, вопросам стало ясно, что все то время, пока готовилась программа реновации, с горожанами никто особо не работал, не посчитав нужным рассказать все до мелочей. Как по мне, так во многом именно этим объясняется эмоциональный накал, сопровождавший каждое выступление.

Одни требовали немедленно и в первую очередь пустить под снос их дома, заявляя, что те просто опасны для проживающих в них граждан. Другие высказывали категорическое «нет» реновации отдельно взятого дома, ссылаясь на единодушное мнение всех его жильцов.

Отказ от участия в программе горожане аргументировали нежеланием менять шило на мыло, утверждая, что их дома простояли по 60–70 лет и еще столько простоят, а вот новостройки особым качеством не отличаются...

– На наши советские дома при строительстве давали гарантию в полтора века, мы прожили в них по 70 лет, – говорит жительница дома № 24 по ул. Т. Алимкулова Гульсара Кульжанова, настроенная категорически против его сноса. – Не я одна так считаю, мы уверены, что эти дома выдержат. А главное – не хотим отсюда переезжать. Мы ни у кого ничего не просим. Государству будет дешевле оставить нас здесь.

– Как можно переселяться в эти новые многоэтажки, когда люди жалуются, что через окна и щели в стенах там дуют сквозняки, некачественно все построено, а у нас дома теплые, по полметра толщина кирпичных стен, – вторит ей соседка по дому Елена Безверхо. – Самое интересное, что дома вдоль Кошкар-аты не сносят, «Нахаловку» на Зеленой балке не сносят, хотя там дома по большей части саманные. Зато «зацепились» за наши добротные кирпичные здания!

Жительница дома по улице Пархоменко Надежда Чекризова тоже взяла в руки микрофон, чтобы выразить свое недоумение принципом отбора домов для программы реновации. Она, как и соседи по дому, не понимает: почему под снос определили дом № 12, который был построен в 1956 году, и дом № 16, переживший несколько лет назад капитальный ремонт, а вот дома № 14, стоящего между ними, там нет. Между тем именно на этом здании в прошлом году бурей была сорвана кровля.

Случились и стычки между жителями одного дома, когда заявление одного жильца об отказе участвовать в программе реновации, тут же пытался оспорить сосед.

Категорически не желают участвовать в программе реновации жильцы домов по улице 1 Мамыр, Туркестанской, Калдаякова, Володарского и ряда других домов, особо привлекательных для инвесторов.

– Вы о чем вообще? Мы категорически против сноса! – заводится с полоборота житель дома № 6 по улице Володарского Роман Соцкий, стоило лишь мне только сказать, зачем я постучалась в дверь его квартиры воскресным утром. – У нас толстые стены, потолки в три метра 20 сантиметров высотой, качественное отопление. Это добротный кирпичный дом, зеленый двор, детям раздолье. А что выстроят взамен, неизвестно. В конце 50-х годов прошлого века здесь квартиру получили мои родители, работавшие на текстильном комбинате. Да у нас весь дом против.

Года два муссируют эту тему, разговоры ведут, но к нам не приходят. Дочь – а у нее квартира в соседнем подъезде – специально ходила на общественные слушания. Мы даже петицию составили, подписали ее и отнесли в акимат, что наш дом категорически против участия в программе и чтобы нас оставили в покое.

Жительница Шымкента Оксана Горкова пришла на общественные слушания в поисках решения своей проблемы. Из-за того, что дом, в котором она живет, включен в программу реновации, она не может продать квартиру. Покупатели опасаются, да и риелторы с таким жильем иметь дело не желают.

– Мы просто висим в воздухе, – сокрушается Оксана Горкова. – Что мне теперь делать? Ждать два года, пока новый дом построят? И где гарантия, что застройщик будет оплачивать нашу аренду? Мы вообще можем без жилья остаться. А сейчас мы живем в прекрасном доме, здесь есть детская площадка, густая зелень, спасающая от летней жары. Двор огорожен. Если на «Нурсате» будут давать квартиры даже для временного проживания во время строительства, я туда не хочу!

«Дом продается. Полностью!»

В отличие от большинства участников, жительница города Алевтина Доровских пришла на общественные слушания совсем с другим настроением. Она взяла слово, чтобы попросить лиц, ответственных за реновацию, включить дом № 91 по улице Елшибек-батыра в программу. Свою просьбу она мотивировала тем, что здание, построенное в конце 50-х годов прошлого столетия из дранки и глины, буквально разваливается на глазах. Но его почему-то не оказалось в списке ветхого и аварийного жилья, подлежащего сносу...

Впрочем, собственники всех восьми квартир в этом доме хорошо знают, по какой причине программа реновации обошла их стороной.

– Наш дом маленький, всего два подъезда, – показывает «владения» домком Алевтина Доровских. – Учас­ток под зданием – меньше трех соток. Для инвесторов это неинтересно, они же на общественных слушаниях заявили, что не будут заниматься точечной застройкой, а пойдут только туда, где можно сносить и строить целыми кварталами. У нас здесь есть детская площадка и хозяйственные кладовки жильцов, земля под которыми не оформлена в собственность. Так что, если акимат подключится к решению вопроса, их тоже можно снести и расширить участок. Конечно, в идеале было бы здорово, чтобы на снос согласились жильцы соседнего дома-близнеца.

Житель этого дома Нурман Умбетов говорит, что двумя руками за такой исход, но владельцы двух квартир ни в какую не соглашаются.

– Я живу на втором этаже, и только дождь пойдет – во всех концах квартиры с потолка капает, кровля ветхая, чинить ее невозможно, крепить не за что, – сетует Нурман Умбетов. – Я купил ее в 2019 году. Да, знал, что дом аварийный, но только такое жилье мне было по карману: квартира стоила в два раза дешевле, чем такая же двухкомнатная в нормальном доме. Стоит только дверь закрыть, даже не хлопнуть, как весь дом ходуном ходит. Передвигаться по второму этажу вообще опасно – можно вниз провалиться, ведь между этажами деревянные балки давно превратились в труху. Соседи, которые против сноса, живут на первом этаже. На них дождь-снег не каплет. Но все равно я не понимаю, зачем держаться за эту рухлядь?

Алевтина Доровских, будучи дом­комом обоих домов – № 91 и № 93, не стала тратить время на уговоры соседей. И еще полгода назад на фасаде здания, выходящего на улицу с интенсивным движением, вывесила по согласованию с соседями объявление: «Дом продается. Полностью!» Надежда найти инвестора оправдалась. Практически сразу потянулись покупатели. Правда, сумма в 200 млн, в которую жители оценили свой дом, действовала на них, как холодный душ.

Даже после снижения цены желающих расселить восемь квартир, чтобы получить в собственность земельный участок под домом, не нашлось.

А вот инвестор, решивший построить на этом месте многоэтажный дом, отыскался. Им оказался турецкий предприниматель, уже построивший шестиэтажный дом по улице Ш. Калдаякова.

– Мы сразу поняли, что это серьезный инвестор, – рассказывает Алевтина Доровских. – Он даже показал нам дом, мы пообщались с жителями, посмотрели квартиры, оценили комфорт и качество строи­тельства. Что нас беспокоило, так это то, что там дом строился на свободной земле, а здесь мы рисковали в какой-то мере. Совсем другой расклад – официальное участие в программе реновации, когда все наши риски страхуют ответственные за снос ветхого жилья.

Напора и энергии Алевтины Доровских хватило на то, чтобы на общественных слушаниях не просто заявить о перекосах в программе по сносу ветхого жилья, но и добиться положительного решения на включение дома в реновацию со своим инвестором. Жильцы не стали ждать, когда до них дойдет очередь на проведение обследования технического состояния здания, и заказали экспертизу за свой счет. К слову, эксперты пришли к выводу, что состояние дома аварийное и постоянное пребывание в нем людей запрещается.

Люди и сами это прекрасно понимают, но деваться им пока некуда. Со своей стороны они уже провели общее собрание, оформили протокол и за считанные дни сдали все необходимые документы на включение в программу реновации. Теперь все зависит от расторопности властей.

Жители дома надеются, что там без промедления сделают все необходимое, оперативно предоставят гражданам временное жилье и помогут потенциальному инвес­тору оформить все необходимые документы для скорейшего начала строительства.

В таком случае снос дома по улице Елшибек-батыра вполне может стать визитной карточкой программы реновации в Шымкенте. Пока же горожане относятся к ней настороженно, с недоверием. Отсюда и такое огромное число тех, кто категорически не желает расстаться со своим пусть и стареньким, но таким родным и проверенным временем домом.

Обещают учесть мнение каждого

В управлении жилья сообщили, что в программу реновации включены 107 домов, расположенных в Аль-Фарабийском, Абайском, Енбекшинском районах и районе Туран. Все они достигли критической степени изношенности, и их нужно сносить. Среди них двенадцать домов каркасно-щитовых, шесть – наполовину деревянных, наполовину – кирпичных, оставшиеся здания – полностью кирпичные.

Власти уверены, что за пару лет на их месте могут появиться современные жилые комплексы, которые улучшат бытовые условия сотен горожан, а заодно преобразят облик города. Как минимум три потенциальных застройщика проя­вили интерес к программе реновации. Один из них – алматинский, имеющий определенный опыт в подобной форме строительства.

Единственный учредитель и руководитель компании показывал картинки красивых фасадов домов, построенных по программе сноса ветхого жилья в Алматы, заявив, что его компания уже снесла в этом мегапосе более 16 домов и переселила 136 семей. И даже выразил готовность помочь всем желающим лично увидеть квартиры, купить билеты и за свой счет свозить на экскурсию.

– Ваши квартиры взлетят в цене, после того, как мы на этом месте построим новый современный дом, – убеждал инвестор аудиторию, собравшуюся на публичные слушания. – Они будут в два раза дороже стоить. Мы берем гарантию в казахстанской жилищной компании на привлечение дольщиков. Это значит, что дома, которые будут для вас строиться, окажутся гарантированы государством.

Если вдруг что-то произойдет со строительной компанией, то деньги останутся на счету управляющей компании, и дом можно будет достроить. Если одна из квартир будет против такого переселения, то мы придем к ним лично и будем уговаривать. Уверен, у меня хватит доводов, чтобы убедить вас в том, что лучше дом 2023 года постройки, чем 1960-го.

Пока превалирующее большинство тех, кому предлагают современное жилье, стоят на своем. Представители управления жилья акимата Шымкента и СПК «Shymkent», которому предстоит предоставить переселенческий фонд квартир жителям снесенных домов и осуществлять контроль на всех этапах реализации проекта, заверили, что принудительного сноса не будет. Дом пойдет на слом только в случае, если все до единого жители на это согласятся.

– Есть дома, которые согласны, но они не сильно привлекательны для инвесторов, так как там наличествует маленький земельный участок, – комментирует председатель СПК «Shymkent» Расул Илимбаев. – Нет возможности на нем построить объект, чтобы он был экономически выгодным. У нас есть инвесторы, проявляющие интерес к конкретным районам. Это улицы 1 Мамыр, Туркестанская, Калдаякова, там около десяти объектов. В этом году запланирован снос шести аварийных домов, ведем переговоры с жильцами.