Тонкое дело

Маленькие пациенты

На днях департамент по чрезвычайным ситуациям Восточного Казахстана буквально взмолился, обращаясь к молодым мамам и папам: не оставляйте малышей рядом с открытыми окнами! Чеэс­ники даже приложили фото – показали, насколько иллюзорной является защита оконного проема москитной сеткой. Крохи, которых родители оставляют без присмот­ра, забираются на подоконник, опираются на тонкий пластик. И… тот рвется.

– Много случаев, когда дети падают из окон, – подтвердил заведующий отделением нейрохирургии областного Центра матери и ребенка Талант Арыс­танбеков. – Поступали малыши, выпавшие с 5–6-го этажа, это всегда тяжелые черепно-мозговые травмы. Зимой к нам везут с ушибами и травмами, полученными на горках и в ДТП. Весной и летом, особенно с началом купального сезона, идут травмы шейного, грудного, поясничного отделов, очень тяжелые. Дети ныряют в непроверенных местах, могут на всю жизнь остаться инвалидами.

Головной мозг, спинной мозг, нервная система… У большинства из нас об этой области человечес­кого организма самые туманные представления, в лучшем случае – в объеме школьного учебника анатомии. Даже для науки мозг человека – до сих пор загадка. Ученые только пробуют разобраться, как работают психические функции. А детский мозг – не сформировавшийся, растущий – загадка вдвойне. Вот почему нейрохирурги – те, кто оперативно лечит патологии и травмы нервной системы – на особом счету.

Отделению нейрохирургии ЦМиР в Усть-Каменогорске 15 лет. Как бы пафосно ни звучало, но счет спасенных жизней идет даже не на сотни – на тысячи! Сюда везут маленьких пациентов с самыми тяжелыми диагнозами. Сами медики говорят: каждый случай уникальный. Недавно, например, прооперировали четырехлетнюю девочку – удалили опухоль головного мозга. Родители думали – просто шишка на лбу, само пройдет. Оказалось, у малышки смертельно опасная болезнь. До этого подобных оперативных вмешательств на востоке страны не делали, но медлить было нельзя. Девочку требовалось спасать. Операция длилась несколько часов. Сегодня, по словам завотделением, ребенок здоров, улыбается, растет.

Другой громкий случай произошел 5 лет назад, но до сих пор на слуху. Опытнейшие медики тогда признавались: всякое повидали, но такое… Доставили маленького ребенка, на которого напал домашний сторожевой пес. Череп оголен, скальпированная кожа свисает сбоку, повреждены сосуды, нервы, ткани. Нейрохирурги сотворили чудо – буквально из лоскутов сшили и восстановили кожный покров, один участок пришлось закрывать путем пересадки кожи. Малышку не просто спасли – ей сохранили функции мозга и внешность.

– К сожалению, больше стало случаев, связанных с аномальным развитием, – рассказал руководитель отделения. – Это гидроцефалия, спинно-мозговые грыжи. Такие врожденные отклонения на 80–85% связаны с внутриутробными инфекциями, например, цитомегаловирусной инфекцией или токсоплазмозом. Но причина может крыться также в генетической предрасположенности и неблагополучной экологии. Таких детей мы сразу оперируем. Одно время фиксировали случаи острого нарушения мозгового кровообращения после витамина К. Этот препарат давно известен, он необходим для нормальной свертываемости крови и минерализации костной ткани. К счастью, после 2011–2012 годов мы перестали встречать такие реакции, сейчас все нормально.

В отделении 20 коек, примерно половина мест обычно отдается детям с врожденными пороками. Было время, когда диагноз гидроцефалия звучал как приговор. При этом заболевании в полости черепа накапливается лишняя спинномозговая жидкость. Она давит, голова неправильно растет. В народе недуг больше известен как водянка головного мозга. Редко кто из деток доживал до 12 лет. Нейрохирурги ЦМиР научились лечить гидроцефалию эндоскопически. Ребенку устанавливают шунт – особый клапан с подкожной трубочкой, и лишняя вода уходит в брюшную полость. Уровень жидкости в черепной коробке нормализуется, ребятишки возвращаются к обычной жизни. Ходят в детский сад, школу, развиваются, как все дети.

Шунтирование при водянке – не просто сложнейшая операция, она еще дорогостоящая. Раньше при таких диагнозах уезжали за границу, платили колоссальные деньги. В усть-каменогорском цент­ре детей лечат бесплатно. Были случаи, когда шунты ломались, и здесь их исправляли. Вот когда у мам и пап отношение к отечественным врачам меняется на 180 градусов.

– Главное – вовремя оказать помощь, – с улыбкой заметил Талант Арыстанбекович.

Новое оборудование

В 2020 году усть-каменогорский Центр матери и ребенка получил новый корпус, оснащенный современным медоборудованием. Как заметили нейрохирурги, их операционным сейчас завидуют даже в столице. В отделении планируют развивать лечение патологий спинного мозга. Здесь уже удаляют врожденные грыжи спинного мозга – это сложнейшие высокотехнологичные манипуляции под микроскопом. Еще нужен нейромониторинг – система датчиков для отслеживания состоя­ния нервных соединений. При операциях на открытом спинном мозге она помогает найти повреж­денный участок.

– У детей с ДЦП мышцы в тонусе, – уточнил руководитель отделения. – Нейромониторинг как раз определяет уровень мышцы и корешка. Там, где идут аномальные сокращения, можно частично пересечь корешок и расслабить мышцу. Те, кто с трудом ходил, начинают хорошо двигаться. Есть дети, которые на 100% восстанавливаются.

Минувшей зимой известный алматинский нейрохирург Азамат Жайлганов провел для восточноказахстанских коллег мастер-класс. При поддержке детского омбудсмена Аружан Саин в ЦМиР привезли 10 воспитанников Аягозского детского центра специальных социальных услуг. Всех про­оперировали, результат хороший. До сих пор такие вмешательства делали только в Алматы и Нур-Султане. Поэтому в Усть-Каменогорске очень ждут необходимую аппаратуру.

Вообще нейрохирургия, в том числе детская, получает все более разнообразные и щадящие методы лечения. Раньше детей с диагнозом краниосиностоз – деформацией черепа из-за быстрого зарастания «родничка» – оперировали, но грубо. Пациенты долго восстанавливались, была опасность, что ребенок останется инвалидом. На сегодня в Алматы и Нур-Султане внедрили эндоскопический метод лечения – с минимальной кровопотерей и риском послеоперационных осложнений.

– К нам часто приходит одна мама, – рассказал Талант Арыс­танбекович. – У ребенка был краниосиностоз. Мы предложили прооперироваться у нас, но они отправились в столицу. Там начали болеть. В конечном счете вернулись. Как раз в этот период наши нейрохирурги прошли обучение в Израиле, где освоили новую технологию. Свод черепа переворачивают и как бы формируют новый череп. Если костные швы слишком быстро срастаются, мозг оказывается сжатым. А тут мы открыли свод, изменили форму. Операция была долгая, но мы получили хороший благоприятный результат. Прак­тически сразу после операции череп изменился, ребенок стал развиваться как полноценный. Раньше ему ставили психомоторную задержку, а сейчас все нормализовалось.

В отделении хотели бы еще внед­рить интервенционную нейрохирургию – образно говоря, без скальпеля. Точнее, без вскрытия свода черепа. Такой метод используют в случае сосудистых патологий, например, инсульта, аневризмы, ангиомы. Врач подбирается к пораженному участку через сосуды, под контролем ангиографа. На мониторе – полная картинка, перед глазами – все параметры работы сердца и сосудов, до долей миллиметра. Ангиограф – дорогостоящая установка, но она крайне необходима для ЦМиР.

– Надеемся, что нам ее закупят, – заметил врач.

Про нейрохирургию часто говорят, что это дело тонкое. Причем в буквальном смысле. Детская нейрохирургия – особенно деликатная область, где-то даже ювелирная. Врачи оперируют на участках очень маленького размера, используют специальные оптические инструменты. Сами многочасовые операции требуют выдержки, выносливости и психологической устойчивости. Однако одного хирургического мастерства мало. Успех лечения – это коллективная работа. Свой вклад вносят педиатры, неврологи, ревматологи, реабилитологи… По словам врачей, благодаря тому, что в ЦМиР входит областной роддом, многие патологии удает­ся выявить на ранних сроках беременности. В случае если ребенок родился с пороком, его сразу берут под наблюдение, быстро оказывают помощь.

– Профессионализм, оснащенность, взаимовыручка – это принцип работы ЦМиР, – заключил руководитель отделения.