​Вектор смещается в реальный сектор

Спорно или нет, но в дискуссиях XI Международной конференции ЕАБР по вопросам евразийской экономической интеграции, состоявшейся в Москве, спикеры смещали акцент именно на микроэкономику. Это понятно: все макроэкономические, админист­ративные, инвестиционные, правовые рычаги запущены. И от того, насколько они продуманы и правильно подобраны, настолько эффективно заработает реальный сектор.

Конференция же ЕАБР брала тему шире: становится ли интеграция фактором роста экономик наших стран, начинает ли позитивно сказываться на экономической ситуации и динамике. Форум, одиннадцатый по счету, продолжил тот диалог, который представители стран – участниц банка ведут уже не первый год. Не случайно одна из сессий была посвящена теме «Достройка общих рынков ЕАЭС». Что в полной мере характеризует идущие в союзе процессы, подчеркивая их динамику, а не начальную фазу. Открывая дискуссии, председатель правления ЕАБР Дмитрий Панкин, заметил, что в центр повестки форума поставлены вопросы структурных экономических реформ в регионе ЕАЭС.

– Прежде мы говорили о торговых режимах, проблемах, связанных с интеграцией в валютной сфере, координации макроэкономических политик, – напомнил он и задал новый вектор обсуждений. – Должны ли мы теперь двигаться единым фронтом, координировать реформы, которые необходимы в наших странах? Или пусть расцветают все 100 цветов – каждая страна будет конкурировать друг с другом по темпам, масштабам реформ, по созданию наиболее благоприятного климата для бизнеса.

Ожидаемым было выступ­ление председателя совета Центра стратегических разработок Алексея Кудрина. Именно известный экономист подчеркнул, что хотя макроэкономические факторы сохраняют свое значение, но их акцент снижается и переходит на микроэкономику. Спикер отметил, что пришло время «создавать не просто товары, а непрерывно совершенствую­щуюся модель экономики». Побеждает тот, кто создает модель постоянного управления, которое сфокусируется на точных задачах, уверен авторитетный эксперт. А в ходе дискуссии Алексей Куд­рин подчеркнул, что в области структурных реформ активно работает наша страна.

«Казахстан активно проводит реформы и за счет них достигает конкретных результатов по экономическому росту, по поддержанию динамики инвестиций, предотвращению рецессии», – считает и главный экономист ЕАБР Ярослав Лисоволик. Поэтому не случайно единственный доклад, посвященный опыту экономических реформ, был представлен от Казахстана. Его сделала ответственный секретарь Министерства финансов Наталья Коржова. Она, в частности, отметила, что Казахстан, строя независимое государство, в экономике сделал акцент на привлечении иностранных инвестиций. Не только ради финансовых ресурсов, но и в первую очередь для получения новых технологий, образования и опыта в перестройке производства.

– Чтобы набрать темп и не переходить на шаг, – добавила она. – Так и идем до сих пор в том темпе, развивая промышленность и привлекая в нее современные технологии.

Интерес аудитории вызвало и ее сообщение о новой волне приватизации в Казахстане.

– Сейчас выставляются на приватизацию 800 крупных предприятий, – сообщила она. – Но не для того, чтобы пополнить бюджет, а для того, чтобы вновь привлечь новые технологии. Мы заинтересованы в том, чтобы приватизация была интересна и для бизнес-сообщества ЕАЭС, а не только тем иностранным инвесторам, которые уже комфортно чувствуют себя в Казахстане.

И еще одна часть выступ­ления Н. Коржовой была воспринята с интересом – о построении экономики с антистрессовым характером. Речь зашла о так называемой подушке безопасности – ЗВР страны. Как известно, сегодня Национальный фонд РК составляет около 65 млрд долларов.

– Это говорит о том, что если мы вообще не будем получать никаких доходов, то благодаря этим накоплениям сохраним все социальные обязательства из бюджета на восемь лет, – пояснила она. – А 31 миллиарда долларов ЗВР Нацбанка достаточно для покрытия всех обязательств страны в случае необходимости и ведения стабильной денежно-кредитной политики.

В дискуссиях проявились различные взгляды как на прио­ритеты интеграции, так и на ее темпы. Быстро мы идем или медленно, обсуждается это общественностью в достаточной степени или игнорируется, важны ли взаимные инвестиции и скорейшее снятие барьеров? Ответы на эти вопросы, безусловно, дает только практика, в этом сходятся и участники форума. Впоследствии поднимаемые в ходе публичных дебатов темы выносятся на обсуждение различных структур ЕАЭС и «полируются» до принятия нормативных документов союза.

Затрагивались на форуме и вопросы практического свойства. В частности, Дмитрий Панкин напомнил о принципах инвестирования ЕАБР: идти в проекты, имеющие интеграционный характер, и уходить из проектов, с которыми справляются коммерческие банки. А что касается Казахстана, то ЕАБР планирует в следующем году увеличить проектный портфель миллио­нов на 300 в долларовом выражении с учетом того, что многие ранее выданные кредиты гасятся.

ЭКСПЕРТНОЕ МНЕНИЕ

Стряхнуть «песок» с колес интеграции

Будучи на форуме и имея возможность получить комментарий по актуальным темам интеграции из первых рук, я попросила директора Центра интеграционных исследований профессора РАН Евгения Винокурова прокомментировать результаты «Интеграционного барометра ЕАБР». Опрос проводился центром в семи странах региона СНГ и выявил снижение общественной поддержки населением участия в ЕАЭС. Снижение отмечалось в Кыргызстане, Казахстане, России, Армении. Только в Беларуси выявлен незначительный рост.

– Евгений Юрьевич, на взгляд аналитика, с чем связаны эти подвижки в настрое­нии людей?

– Мы ведем «Барометр» с 2012 года, и все эти годы видели, что народ интеграцию горячо поддерживает. Сейчас действительно поддержка снизилась довольно заметно. На 6–9%, включая Казахстан и Россию. Это связано с тем, что если раньше люди думали, как хорошо, что мы просто дружим, то сейчас они начинают оценивать практический результат дружбы. Как эти процессы влияют на их конкретную жизнь? Есть ли товары соседних стран на прилавках? Насколько они им нравятся? Удобно ли ездить к родственникам в другую страну ЕАЭС? С чем сталкиваются люди в научно-производственном сотрудничестве?

Люди начинают оценивать практические результаты интеграции, а они достаточно скромные. И они не могут быть большими, потому что интеграцию нужно еще долго раскручивать. Эйфория уходит вместе с этапом супербыстрого роста и оптимизма. Думаю, мы входим в этакий вязкий этап рутинной работы. Это неизбежно.

– Период вязкости будет затяжным?

– Он может длиться долго. Затянется лет на 5–10. Дальше сложно спрогнозировать.

– Нужен политический импульс для дальнейшего движения?

– Не факт. Скорее, нужно выстраивать механизмы ежедневной работы. К примеру, тарифные барьеры мы отменили. Но есть порядка 300–400 нетарифных барьеров. Это то, что называется «песок» в колесах. То, что мешает нормальным отношениям, экспорту. К примеру, предприятие не может выйти на рынок госзакупок другой страны. Или фуры стоят по двое суток на границе. Тарифов нет – а фуры стоят! И эти «нетарифы» политическим решением, мановением рук президентов не отменить. Здесь нужна техническая планомерная работа, год за годом по «полировке» нетарифных барьеров.

– Можно ли арифметичес­ки оценить, что из интеграционного пакета выполнено?

– Смотря что считать за конечную точку. И есть ли она в интеграции, я не знаю. Одно цепляет другое.

– Но принципиальные воп­росы разрешены?

– Единое таможенное пространство: таможенный конт­роль переведен на внешний контур. Решено. Единый таможенный тариф есть. Функцио­нирует – решено. Но опять-таки это живой механизм. И на каждой коллегии вносятся изменения, отражая интересы сторон. Хотя в целом механизм работает. Единый рынок труда. Об этом часто забывают, но реально в мире работают два рынка труда – европейский и евразийский. За прошлый год число таджикских трудовых мигрантов в РФ упало на 13%, а кыргызских выросло на 2%. Почему? Потому что Кыргызстан вошел в ЕАЭС. Что-то похожее отмечается и по Казахстану.

– Единая валюта – традиционный вопрос…

– Когда идут «разбеги» стран по ВВП, по инфляции, когда долларизация… Думаю, в ближайшие десять лет – не об этом…

– При высокой миграции населения людей волнует, как будет начисляться и затем выплачиваться пенсия. Видите ли вы решение, ведь пенсионные системы в странах ЕАЭС столь непохожи?

– За 25 лет мы очень сильно «разбежались» по «пенсионке». Недавно мы проводили исследование пенсионных систем наших стран. И могу сказать, что НПС в Казахстане сейчас более продвинута, чем, например, российская. Но если бы мы поставили задачу унификации пенсионных систем, это был бы, может быть, самый сложный вопрос.

Но так вопрос об унификации никто не ставит. Интеграция в ЕАЭС не значит, что мы становимся единой страной. Вопрос не в том, чтобы унифицировать системы, а в том, чтобы наладить эффективную систему мобильности пенсий. Это совсем другое. Это значит, что человек, который проработал 10 лет в другой стране «по-белому», платил все взносы, мог бы, уезжая на родину, забрать часть своей пенсии и получать ее в своей стране.

Или другой аспект: человек проработал всю жизнь в одной стране, а в 60 лет выезжает в другую. Он должен же забрать свою пенсию. Как это сделать? Ведь несправедливо, что одна страна не отдаст, а вторая страна должна ему платить.

– Этот вопрос решается?

– Подготовлен проект межправительственного соглашения ЕАЭС о мобильности пенсий. Решения, которые предложены в документе, очень компромиссные. Именно в силу того, что очень сильно «разбежались» наши пенсион­ные системы. В документе заложен принцип пропорциональности: сколько наработал человек в определенной стране, столько с собой и увозит пенсии, столько и будет получать в другом государстве. Понятно, что, как минимум, накопительная и добровольная пенсии будут переноситься. Будет выстроена система трансфертов между пенсионными фондами стран ЕАЭС. Деньги будут перечисляться по принципу пропорциональности. А дальше начинается сложнейшая техническая детализация. Но легко и красиво не получается.

– Что рекомендовал ваш центр по итогам исследования?

– Мы делали эту работу вмес­те со Всемирным банком и обосновали необходимость принципа пропорциональности. Считаем его единственно справедливым принципом мобильности пенсий. И именно с этой нашей работы все и закрутилось: образовалась рабочая группа в пенсионных фондах, а потом и работа в департаменте трудовой миграции ЕЭК. Но боюсь, что пока новое соглашение не решит вопроса по обязательной части пенсии. А по накопительной и добровольной – да. Замечу, что такой принцип работает между Россией и Израилем уже лет 15. И это может быть применено в ЕАЭС.