«Я из страны современного детства»

От «Похоронного марша» – к «Игрушкам»

Становление советской детской поэзии, годы войны и послевоенного восстановления страны, духовная жизнь общества 50-х – конца 70-х годов – все это неразрывно связано с именем Барто. Ее первые стихи появились очень рано, в детстве. Их первым слушателем и критиком, как вспоминала поэтесса, был ее отец. Но всерьез заняться поэтическим творчеством вдохновил оканчивавшую тогда хореографическое училище Агнию нарком просвещения РСФСР Анатолий Луначарский, приехавший на выпускные зачеты. Девушка прочитала ему свое стихотворение «Похоронный марш». Луначарский пригласил Агнию в Наркомпрос и сказал, что, слушая ее «Похоронный марш», понял: она обязательно будет писать… веселые стихи. Предсказание наркома вскоре сбылось, а много лет спустя детский писатель Владимир Разумневич назовет одной из характерных особенностей всего творчества Барто «смех, который лечит».

В 1933 году, когда был написан цикл «Игрушки», изданный отдельным сборником три года спустя, имя Агнии Львовны моментально сделалось известным юным читателям. Конечно, наш­лись и критики, считавшие, что рифмы в стихах чересчур сложны для детского восприятия, а потому их «надо переменить», но в защиту молодой поэтессы выступили старшие товарищи – Самуил Маршак и Корней Чуковский, чьи добрые слова, по воспоминаниям Барто, ее очень обрадовали.

В своей речи на V съезде писателей РСФСР Агния Львовна отметила, что детские писатели, обращаясь к ребенку, говорят с ним «о нем самом – не только сегодняшнем, но и завтрашнем – ведь в строчках, хранящихся в памяти о детстве, подросток, а затем юноша открывает для себя их более глубокий, социальный, гуманный смысл». Это высказывание целиком и полностью применимо к ее собственному творчеству. Потому-то при каждом новом прочтении можно обнаружить в знакомых с детства веселых или трогательных стихах нечто большее. Вспомнить, например, строчки из «Самолета»: «Самолет построим сами, ⁄ Понесемся над лесами, ⁄ Понесемся над лесами, ⁄ А потом вернемся к маме», или всем известное стихотворение «Мишка»: «Уронили мишку на пол, ⁄ Оторвали мишке лапу. ⁄ Все равно его не брошу – ⁄ Потому что он хороший»...

Найти человека

В 1937 году поэтесса участвовала в работе Международного конгресса в защиту культуры, проходившего в Барселоне под постоянными бомбежками фашистской авиации. С вышедшим после возвращения из воюющей Испании сборником «Над морем звезды» литературовед Владимир Александров связывал становление «темы интернациональной взаимовыручки… в детской литературе». Интересную гипотезу об идейной связи испанского цик­ла Агнии Барто, ленинградского цикла Жамбыла Жабаева и стихотворения Гафура Гуляма «Ты не сирота» выдвигал он в своей статье «Нет вчерашнего дня». По мнению Александрова, трое поэ­тов-классиков стоят у истоков темы взаимной ответственности за судьбы детей, за их будущее. И это далеко не единственная перекличка Барто с Казахстаном и его литературой.

С середины 60-х годов Агния Львовна вела транслировавшуюся на всю страну радиостанцией «Маяк» передачу «Найти человека», которая заложила основы советской поисковой журналистики и была продолжена четверть века спустя телепрограммой «Жди меня». История возникновения этой передачи напрямую связана с Казахстаном. В 1947 году Агния Львовна написала поэму «Звенигород», главными героями которой стали тридцать детей, собранных «со всех концов страны» в детдоме. Семь лет спустя библиотекарь Карагандинского дома инвалидов прочитала поэму Софье Ульяновне Гудевой. Гудева тотчас написала поэтессе письмо, в котором поведала о своей истории: в годы войны ее восьмилетняя дочь Нина потерялась так же, как некоторые герои «Звенигорода», и ей бы очень хотелось верить, что девочка выросла в хорошем детском доме. Агния Львовна решила помочь женщине – и через восемь месяцев милицейских поисков Нина Гудева была найдена в Умани, где работала на швейной фабрике. Вскоре девушка переехала к матери в Караганду. Разузнав об этой истории, писатель Макс Поляновский напечатал в «Огоньке» заметку о том, как поэ­ма Барто смогла воссоединить семью. Прочитавший заметку комсомолец Иосиф Котвицкий заинтересовался судьбой Нины и после демобилизации приехал в Караганду. Молодые люди «познакомились, подружились, а потом и поженились».

В 1964 году Барто удалось лично посетить Казахстан. В числе 29 российских писателей она приехала для участия в декаде русской литературы и искусства. В те дни журнал «Простор» писал: «Вот ожидаемая сотнями своих читателей и почитателей Агния Львовна Барто. Она еще поездит по республике, она встретится с людьми, о которых пишет». Казахстанские дети хорошо знали творчество Агнии Львовны – на казахском языке ее произведения появлялись в переводах известных поэтов Жараскана Абдирашева и Ануарбека Дуйсенбиева, – а потому с нетерпением ждали ее приезда. Стоило Барто оказаться в Караганде, как дети тут же окружили свою любимую поэтессу и стали водить ее по «шахтерскому городу, молодому и современному». Агния Львовна решила посетить семью Гудевых, с которой все это время состояла в переписке, но с удивлением обнаружила, обратившись в паспортный стол, что по известному ей адресу Гудевы больше не проживают. На помощь пришли карагандинские журналисты, которым и было суждено вызвать к жизни передачу «Найти человека». Они узнали новый адрес Гудевых и вместе с Барто отправились к ним. Эта встреча так увлекла журналистов, что они сообщили о ней в ТАСС. Вскоре материалы о судьбе семьи Гудевых и участии в ней Агнии Барто опубликовали многие газеты. А когда поэтесса вернулась в Москву, ее ждали семнадцать писем от родителей, которые просили помочь им найти потерянных в годы войны детей. Агния Львовна приняла решение – нужно попробовать поискать детей по радио. С этим предложением она обратилась к главному редактору «Маяка» Владимиру Трегубову, и вскоре в эфир вышел первый выпуск передачи «Найти человека».

Результаты своей работы на радио поэтесса подвела в одно­именной документальной повести: «За 9 лет по «Маяку» соединились 927 семейств, разлученных в годы войны». Были среди них и семьи из Казахстана. Петр Ходян разыс­кивал своих двоюродных брата и сестру – Николая и Зинаиду Лисовичей. В годы войны дети, жившие тогда в Белоруссии, чудом выжили после учиненной фашис­тами расправы над семьями партизан – взрослые, падая, накрыли их свои­ми телами. Позже Лисовичей отправили в детский дом, и Петр, не встречавшийся с ними много лет, обратился за помощью на радио. «…И вот у нас в Радиокомитете раздался телефонный звонок из города Кокчетава. Корреспондент местного радио сообщил, что к ним в редакцию пришли сестра и брат Лисовичи, Зинаида и Николай. Они предполагают, что именно их разыс­кивают», – писала Барто в своей повести. Поэтесса переслала Ходяну адрес Лисовичей и попросила списаться с ними. Через некоторое время она сама получила письмо: «О том, что это те самые Лисовичи, не может быть сомнений». Помогла Барто и алматинскому каменщику Александру Щербине, разыскивавшему брата и сестру – Пантелеймона и Елизавету. Агния Львовна прочитала его письмо по радио и сразу же после передачи получила телеграмму от Елизаветы Щербины, попросившей сообщить адрес брата. Через две недели после эфира семья, разлученная войной на двадцать лет, вновь встретилась в Кишиневе.

ностальгия

Вполне закономерно, что казахстанская тема впоследствии нашла свое воплощение в творчестве поэ­тессы. В 1977 и 1979 годах в двух книгах был опубликован ее цикл «Переводы с детского», который составляли стихи, написанные от имени детей, встретившихся Барто во время ее поездок по зарубежным странам или состоявших с ней в переписке. Первая часть цикла заканчивалась стихотворением «Я привыкну», написанным «от имени девочки, чье имя остается неназванным». Агния Львовна познакомилась с этой «черноглазой девочкой лет восьми» в Греции, куда приехала на заседание международного конгресса, посвященного сказке и поэзии для детей. Девочка, увидев в руках у Барто картонную папку, громко прочитала: «Папка». Ее мама объяснила удивленной поэтессе, что она может читать и по-русски, и по-казахски. Оказалось, в 1974 году семья греков – бабушка девочки, отец, мать и она сама – переехала в Афины, где жили их родственники. Вскоре после переезда бабушка заболела и не вылечилась из-за дороговизны греческой медицины. Девочка очень остро переживала случившееся и считала, что всей семье лучше было остаться в Казахстане. Матери, которая рассказала Барто, что ее дочь никак не может привыкнуть к Афинам, девочка невесело ответила: «Я привыкну». Этим словам и суждено было стать названием стихотворения. Его главная героиня – та самая девочка-гречанка – пытается убедить саму себя, что она скоро привыкнет к новой стране, добавляя при этом: «Скучать по Казахстану ⁄ Не буду. Перестану». Но вместо этого девочка вспоминает, как ходила в горы и как расстроилась ее подружка, когда узнала, что она уезжает. Душа ребенка никак не может принять греческие реалии... Это одно из самых трогательных во всем цикле стихотворений. Несколько советских детей по просьбе Агнии Львовны проиллюстрировали его, сумев выразить каждый по-своему «тоску восьмилетней гречанки».

Неувядающая классика

Однажды Александр Фадеев написал Барто: «Нужно ли говорить, сколько радости и пользы принесла ты детям нашей страны и просто нашим детям творчеством своим, полным любви к жизни, ясным, солнечным, мужественным, добрым! Это уже никогда не пропадет; это живет в людях, которые были вчера детьми; это будет вечно питать поколения и поколения ребят, когда нас с тобой уже и не будет на свете».

Сегодня мы можем убедиться в правильности этих строк. Стихи Агнии Львовны и поныне любимы читателями всех возрастов, остаются в их памяти на долгие годы и продолжают выполнять великую гуманистическую задачу воспитания человека. Подтверждают это и читательские отзывы. К примеру, пользователь известного литературного сайта LiveLib под ником Znatok в своей рецензии пишет: «У Агнии Львовны априори нет плохих стихов, есть стихи попроще, для самых маленьких, есть посложнее, для подростков, но все они одинаково хороши!» В рецензии другого пользователя, пишущего под ником Imbir, дается интересная оценка задушевным стихотворениям поэтессы: «Мне кажется, у каждого детства была своя книга Агнии Барто… Посадив на колени своего малыша или присев на краешек кровати, мамы читают эти замечательные стишки. Малыши хохочут, мамы улыбаются – все довольны… Тут тебе и зверушки, и ожившие игрушки, и чудеса разные. И кажется малышам, что не стишки им читают, а просто мама разговаривает с ними обо всем на свете».

Читая такие отзывы, понимаешь, сколь велико в нашем мире значение детской литературы, литературы высоких идеалов и кристально чистых чувств. И остается лишь порадоваться за тех, кому еще только предстоит открыть книжки, на чьих обложках стоит имя признанного мастера этой литературы, такое родное нам имя – Агния Барто.