Глазами репортера: как выглядит идеальный казахстанский аул

Место, где отдыхает душа

Я нашла идеальный аул. Он находится в районе Турара Рыскулова Жамбылской области и называется аул имени Абая.

Высокие отношения

Направо от трассы километр в сторону, улица в 12 дворов, второй от гор дом – там, где осталось лето моего детства. Абай – малая родина отца, место, где заряжается мое сердце, а душа обретает покой, напитавшись соками родной земли.

– Апа, мы приехали на 90 дней! – сообщив старикам новость, которую они ждали, мы обнимали наспех деда и бабушку и бежали на луг – туда, где собиралась детвора. Это был настоящий лагерь, лучше которого нет нигде, сколько ни ищи, не найдешь.

Больше 20 внуков и внучек всех мастей и возрастов прибывали на все лето. Мы были самые тощие, самые бледные, потому что приезжали из города.

«Бетон сорып тастаған» («бетон все соки высосал»), – вздыхали бабушка и прабабушка – апа и дау апа – и принимались нас усиленно кормить все 90 дней.

Ата косил траву сам. Высокий, сильный, он взмахивал косой широко и свободно. Устав, приходил под дерево қараағаш, где его ждали мы с колодезной водой и котомкой еды, которую передала апа. Прямо на траве стелили полотенце и выкладывали снедь: яйца, овощи, домашний сыр, сметану, зеленый лук.

Дед ел не спеша, он вообще никогда и никуда не торопился. Ни грамма суеты в движениях. Наверное, это был характер, а может, мудрость человека, видевшего войну и прошедшего долгий путь от аула до Кенигсберга.

Скошенную траву, когда она чуть подсыхала, мы, девчата, собирали в маленькие стожки. Из травы же тянули жгут, обязательно захватив из самой середины, потом на него укладывали скошенное и завязывали. Далее мальчики собирали стожки и сносили их в конец луга.

Оттуда более старшие ребята складывали их в арбу, запряженную лошадью, и везли на задний двор, где стоял сеновал. В конце дня можно было запрыгнуть на последний стог и проехаться до дома. Днем этого делать не разрешали, чтобы лошадь сильно не устала. «Малға обал болады» –«скотине вредить нельзя».

Просыпались мы рано – спать долго, когда лучи солнца бьют прямо в глаза, было невозможно, а спали мы на тапчане, куда от комаров вешался специальный балдахин – масахана.

У всех были свои обязанности: один подметал двор, другой качал воду из колодца, третий ставил самовар... Те, кто помладше, собирали корпешки, выкатывали круглый стол, за которым одно­временно помещалось почти 20 носов всех возрастов.

Апа несла горячие лепешки, которые только что испекла в золе, в тандырах... Так начинался день, за который мы успевали многое. Полить помидоры, собрать яблоки и урюк, выбить киіз – войлочный ковер, подраться, решая, кто будет лепить курт, а кто пойдет чистить навоз, помириться, сбегать на речку, накупаться там до синевы губ и, вернувшись, усесться за домом, где летняя кухня, чтобы апа не увидела и не поругала.

А с наступлением вечера мы бежали на луг, чтобы играть во всевозможные игры с мячом и без мяча, набегаться, прийти домой и, едва успев помыться, рухнуть в постель.

Дома не имели замков, а заборы – засовов. Доверие было полным и оправданным. Никто не воровал скот, не вредил другим, люди жили в согласии.

И для меня этот аул всегда был идеальным. Хотя бытовые условия были в разы хуже, чем сейчас, мы этого не замечали. Потому что там было главное – атмосфера тотального счастья и радости.

Оказался он идеальным и теперь, когда мы туда прибыли уже как журналисты главной газеты страны. Почему? Сейчас расскажу.

Верные пропорции

Самым важным мерилом качества жизни в любом ауле является наличие воды, дорог, объектов соцкультбыта, школы и медпунк­та, а также рабочих мест.

Все улицы в ауле Абай заасфальтированы и освещены. При этом стоит отметить, что электри­чество протянуто за счет сэкономленных средств, то есть из бюджета района аул не просил на это ни копейки.

– Мы заменили лампы на светодиодные на 120 фонарях, теперь вместо прежних 50 тысяч платим 30 тысяч в месяц, – рассказывает аким аула Муратбек Арыстанбек.

Проехавшись по аулу в вечернее время, убедились: светло и красиво, и, как оказалось, экономично.

Вода есть у всех. Причем в 80% домов проведен водопровод. Отап­ливают дома природным газом.

Свою обновленную жизнь аул начал в 2003 году, когда землетрясение в районе Турара Рыскулова разрушило большую часть строе­ний. После бедствия район восстанавливали всей страной, тогда всего лишь за неполные два года новоселье справили сотни семей.

Саманные дома, построенные еще в 1960-х, почти все развалились, образовались трещины, их снесли, на их месте появились новые, на высоком фундаменте – кирпичные.

Сейчас 95% домов в ауле новые, от 2003 года. Тогда же был проведен газ, избавивший жителей от необходимости закупать уголь, топить печку, чистить золу.

В 2021 году, когда к 30-летию Независимости республики был составлен рейтинг сельских округов, аул имени Абая включили в тридцатку лучших в стране. Гуляя по аулу, такому родному, но совершенно в новом облике, я понимала, что неслучайно и не просто так он попал в этот список образцовых.

Қатар – явление хорошее, или крутые параллели

В ауле 383 двора, жителей чуть больше двух тысяч. Практичес­ки все – коренные, живущие несколько поколений здесь. Возможно, поэтому, а также и благодаря правильно поставленной работе акимата здесь царит атмосфера доброжелательности. Судите сами.

За последние десять лет не было ни одной жалобы, судебного разбирательства между аулчанами. Кроме того, не зафиксировано ни одного случая развода! А это уже яркий показатель – в ауле все спокойно.

В прошлом году две семьи справили новоселье, дома им построи­ли методом асар. Каждая семья помогла чем могла: кто-то привез материал для кровли, кто-то – кирпичи, другой – окна, еще один приобрел двери... С миру по нитке – бездомным новый дом.

Большая гордость аула – социальная столовая, которую также построили на народные средства. А началось все с миллионов, которые аул выиграл, войдя в список лучших 30. Тогда был вручен сертификат на 4 миллиона.

– Эти средства лежали на спецсчете, сообща с жителями было решено направить их на строительство здания своей столовой. Конечно, средств оказалось недостаточно, и тогда аулчане кинули клич «Асар!», который поддержали все без исключения, – рассказывает аким аула Муратбек Арыстанбек.

Идем к столовой, она открыта. Кто-то готовится к мероприятию, и мы заодно решили посмотреть. Просторная комната, столы на 260 посадочных мест, кухня, оснащенная всей необходимой техникой. На заднем дворе – большая печь, где умещаются два не менее больших казана.

– Вот эту газовую плиту (очень большую, как и требуется в столовых) купили одноклассники 1966 года рождения. А вот этот бойлер для нагревания воды приобрел на свои средства житель аула Нургали Шамшиев и подарил столовой, поэтому у нас всегда есть теплая вода. Печку для отопления здания купил другой житель – Галымжан Сулейменов, собрав со своей пенсии. Столы и стулья – полностью подарок руководителя КХ «Достык-Е» Айтжана Ихиева, – не без гордости показывает нам все глава аула Муратбек Арыстанбек.

А я думаю: воистину прав наш народ, у которого единство всегда было приоритетом, для которого слова «бірлік түбі – береке» всегда были своеобразным символом.

К слову, в целом на юге страны, не только в этом ауле, распространено такое явление, как «қатар». Это когда выпускники одной параллели поддерживают друг с другом всю жизнь, не теряя связи. Так, например, одноклассни­ки не только берут на себя расходы по похоронам, поминкам тех, кто уходит рано, но и обязательно заботятся о его семье.

А в этом ауле выпускники 1983 года стали инициаторами строительства мечети, тоже методом асар.

Другие тоже не остались в стороне. Кроме того, хорошей традицией стало оказание материальной помощи выпускниками одной параллели тем, кто в этом нуждается.

Действуют в ауле и крестьянские хозяйства, всего их 52. Большая часть из них, а именно 60%, занимается огородничеством, выращивает различные культуры. Оставшиеся 40 специализируются на откорме скота.

Количество поголовья, кстати, весьма внушительное, КРС – 1 770, овец – больше 10 тыс., лошадей – около 600. Одно из крупных хозяйств – КХ «Сүйін», где на откорме находятся в среднем 50–60, а в зимний сезон до 150 голов. Также тут есть дойные кобылицы, ежедневно сотни лит­ров саумала – кобыльего молока закупают оптом те, кто далее по технологии перерабатывает его в кумыс.

– Климат у нас хороший, количество теплых дней в году позволяет выращивать практически все: пшеницу, ячмень, сафлор, свеклу, овощные и бахчевые культуры. В хозяйствах работают местные жители. Из более чем двух тысяч аулчан экономичес­ки активных свыше 1 100, много работающих по профессии, район рядом, поэтому специалисты не остаются без дела, – говорит аким аула.

Самым крупным в ауле можно назвать КХ «Достык-Е», у которого во владении более 160 га пахотных земель.

– В основном выращиваем пшеницу и ячмень, клиентов достаточно, разбирают сразу же после урожая. Наша пшеница идет на корм, для муки завозят пшеницу с северных регионов страны. Быст­ро уходит и сено, остающееся после уборки урожая, – рассказывает руководитель КХ «Достык-Е» Айтжан Ихиев.

Но все же есть и вопросы, требующие решения. Один из них – нехватка специалистов сельскохозяйственной отрасли. Так, в страду днем с огнем не сыскать комбайнеров.

– Те комбайнеры, что были, уже на пенсии. Молодежь же неохотно осваивает сельхозтехнику. Нужны программы, которые будут стимулировать молодых учиться на нужные на селе специальности, тем более они экономически выгоднее, чем труд без квалификации, – говорит Айтжан Ихиев.

– А сколько может заработать комбайнер за сезон? – спрашиваю я.

– За пару недель уборки не менее 300 тысяч, – отвечает он.

– Неплохая сумма для двух недель, – соглашаюсь я.

Так все начиналось...

История аула имени Абая берет начало в 1950-х годах. До этого в 1930-е годы были созданы два аула – Енбекши и Кокарык, которые позже объединили в один колхоз. К слову, первым водителем в ауле Енбекши был мой дед Кохаев Нокрабек, который в 1941-м ушел на фронт, прошел всю войну военным водителем, вернулся в 1945-м и продолжил работать в колхозе по специальности.

А в 1970-м году мой дед стал инициатором и идейным вдохновителем памятника фронтовикам, который и по сей день стоит в центре аула.

Первым председателем нового колхоза имени Абая был активист комсомольской организации Кожалы Алишев. Пик расцвета аула пришелся на 1960-е. Именно тогда в колхозе на всех улицах был уложен асфальт, появились школа, клуб, современные загоны для скота, электричество. А количество скота превысило 40 тыс. голов.

До того как в ауле появилась своя школа, дети ходили на станцию Луговая за десятки километ­ров по бездорожью.

Папа часто вспоминает, как они все вместе шли по распутице в школу. Царила послевоенная разруха, народ выживал как мог. У школьников не было самого необходимого: учебников, тетрадей, обуви, одежды... Нередко дети из одной семьи, а многие семьи тогда были многодетными, ходили в школу по очереди, потому что на всех была одна пара обуви и одна форма.

Тогда же было построено большинство домов, существенно улучшилось положение жителей.

Высокие горы, у подножия которых расположился аул Абай, – родина людей, устремленных ввысь. Этот аул – золотая колыбель многих именитых людей, видных ученых, спортсменов, лучших представителей разных поколений. Здесь родились поэт Совет Алимкулов, писатель Бакытжан Советулы, академик Нурлан Темирбеков, кандидат сельскохозяйственных наук Болат Алимханов, дважды чемпион Казахстана, мастер спорта по мотокроссу Мухтархан Смаилов, дважды чемпион Казахстана, мас­тер спорта Кенжебек Бекебаев, трижды кавалер ордена Славы Даниярбек Арыстанбеков и другие известные всей стране личности.

...Июль. Солнце печет нещадно. Недалеко от степной дороги, накатанной машинами, высится холм, вокруг которого снуют люди. Их одежда, внешний вид отличаются от других. От дома, что ближе всех к горам, идет женщина – маленького роста, светлокожая, зеленоглазая. В руках у нее – бидон и чашка. В бидоне свежий айран, взболтанный в күбі – специальной деревянной ступе, незаменимый напиток в жару. А в чашке – горячие баур­саки. Она подходит к людям в непривычной одежде, общаются они преимущественно на языке жестов. Молодые люди принимают ее угощение, горячо благодарят.

Эта немолодая женщина – моя бабушка Шария-апа. А молодые люди – археологи, исследующие городище Кулан. Апа знала по-русски плохо, но эти несколько слов – «кушай!», «вкусно», «чай пей», «гости» – произносила чаще других. Она звала на чай в гости всех: почтальона, чабана, перегоняющего отару, скупщика старья, собирателей трав, соседей, врачей, приехавших на вызов. Ей обязательно хотелось всех вкусно накормить.

«Это отголоски голода, который они перенесли», – объяснят мне позже родологи и психологи.

«Это щедрая душа и характер», – скажет папа, знавший свою маму как никто другой.

«Это суть нашей казахской ментальности», – пойму я, повзрослев.

Но в любом случае, тогда и всегда, и сейчас для меня аул – это место, где заряжается доб­ром сердце, отдыхает душа. И во многом это благодаря таким картинкам из детства, когда апа, несмотря на жару, спешит в степь, чтобы накормить незнакомых людей. Незнакомых – да, но не чужих. Потому что для них, видевших и голод, и войну, не было чужих. Были люди. И они сами были Люди, именно так, с большой буквы.