Кошкин дом

Был обычный осенний вечер – темный, промозглый, ветреный. В окнах городских высоток почти не было света – поздно. Хрупкая девичья фигурка робко проплыла между брошенными во дворе на произвол ночной непогоды автомобилями и, подобно легкому привидению, тихо проскользнула в подъезд.

Первый этаж. Второй… Устала. Туфли жмут пальцы. Плечи сникли. В ушах еще шумят хлопоты и заботы затянувшегося рабочего дня. От голода сосет под ложечкой, но готовить ужин она не будет – забот и так хватает. Еще один лестничный пролет, и вот она, дверь ее квартиры, а рядом, как обычно, коробка с двумя месячными котятами.

Молодая женщина тихо открыла дверь и занесла находку домой. Двумя малышами больше – какая разница?..

Однажды в Юлином письме я с удивлением прочитала о том, что у нее в двухкомнатной квартире живут… 40 кошек. Она просила не говорить об этом ее маме, но не сомневалась, что поступает правильно. Раньше она только подбирала брошенных животных, а теперь участвует в рейдах, после которых найденышей лечит, стерилизует и пытается найти им новых владельцев. Хотя пока это у нее плохо получается, и с каждым рейдом мурлыкающих пушистиков становится все больше и больше. А еще есть «добрые» соседи, которые приносят котят прямо под дверь.

У Юли свой небольшой бизнес, она занятой человек. Но все свое свободное время она отдала бездомным животным. Каждый ее день начинается и заканчивается тщательной уборкой, еженедельно она приглашает ветеринара, а корм и наполнители для лотков ей привозят на дом.

Такая жизнь отодвигает Юлю все дальше и дальше от общества людей, где большинство ее осуждают.

А собственно, что осуждают? Когда-то кошечка жила в теплом доме, была здоровой, сытой и любимой. Добрый хозяин не стал ее стерилизовать: говорят, это вредно для здоровья животного. И однажды у кисы появились котята. Топить? Жалко! Их посадили в коробку и выставили на улицу. Двоих взяли сразу. Четверо сидели на улице 3 дня: кто-то налил крышечку молока, кто-то положил кусочки колбаски. Но без тепла мамы-кошки двое котят заболели и умерли. А оставшиеся крепыши были подкинуты к чьим-то дверям чуткими ребятишками. И тот, кто жил за этими дверями, отнес котят туда, где их точно возьмут, – к Юле.

В этой нехитрой истории все были добрыми, заботливыми и чуткими. И только Юля взяла ответственность на себя.

Здесь трудно кого-то осуж­дать. Благодарности достойны все, кто участвовал в этом пути спасения беззащитных животных. Ведь вряд ли кто чувствует себя добрым и щедрым, отдав свою завалявшуюся одежду человеку, которому нужно жилье или хотя бы ночлег. Это все равно что кормить голубя с переломанным крылом. Заведомо зная, что он погибнет на улице. Но кормишь, потому что это все, что ты можешь себе позволить: ну не тащить же каждую раненую птицу домой. Да, серьезное решение проблемы часто связано с дополнительными неудобствами и заботами, принять которые ты совсем не готов. Но, может быть, ты и сам подобен этому голубю. И для тебя покупка семечек – тоже серьезный поступок, точнее сказать, жертва.

Хочется преклонить голову перед теми, кто ухаживает за одинокими или забытыми родными детьми стариками, кто всегда находит деньги для безысходно бедных и время для безнадежно больных. Это они герои историй об усыновленных детях, о бездомных, нашедших приют, обо всем, что не просто констатирует факт проблемы, а несет в себе пример ее решения смелыми людьми, не побоявшимися неудобств и осуждения.

Я хочу, чтобы такие люди встречались как можно чаще. Хочу дружить с ними и быть похожей на них. Что для этого нужно? Не знаю. Возможно, только решение быть и ничего более.

Да, нельзя спасти всех. Но как пройти мимо и остаться человеком?

…Юля занесла котят домой. А навстречу ей выбежала целая банда хвостатых друзей: полосатые, пушистые, задиристые и скромные, с выбитым глазом и перебинтованной лапой. Они все ее любили. И каждый считал, что он – ее единственный котище и она его точно не бросит.