Новое дыхание промышленности

Почетный горняк Тулеген Муханов всю жизнь отдал металлургии.

Начинал простым рабочим, был приглашен в министерство, затем стал отраслевым экспертом. И в этом качестве решил поделиться своим видением того, как эффективнее реализовать стратегию
Главы государства «Новый Казахстан».

Как отмечает Тулеген Муханович, благодаря нынешней индустриальной политике между разными отраслями возникает все больше взаимосвязей, которые необходимо использовать, чтобы полнее перерабатывать те или иные ресурсы. Диверсификация позволяет быстрее решать многие производственные задачи, осваивать новые переделы, расширять линейку готовой продукции, повышая качество и снижая ее себестоимость.

Недаром, говоря о диверсификации, Президент Касым-Жомарт Токаев отмечал, что без нее невозможно повысить благосос­тояние и создать постоянные рабочие места.

Однако по итогам двух пятилеток ГПИИР приходится признать, что доля производств, которые могли бы стать прочным каркасом отечественной экономики, выросла незначительно. И задача по освоению новых переделов все так же актуальна.

Чтобы кризисы не пугали

– Алюминиевый кластер в Павлодаре начал создаваться в числе первых, и я рад, что он успешно стартовал с запуска Казахстанского электролизного завода, – говорит о достижениях горно-металлургического комплекса полный кавалер знака «Шахтерская слава», заместитель исполнительного директора объединения юридических лиц «Республиканская ассоциация горнодобывающих и горно-металлургических предприятий» (АГМП) Тулеген Муханов. – Ведь раньше наша республика не производила алюминий, а только отправляла сырье за границу.

Также, по его словам, за годы индустриализации в переделе значительно «вырос» Усть-Каменогорский титано-магние­вый комбинат. Если в советское время он выпускал только титановую губку и магний, то в новейшей истории освоил производство титановых слябов, прокат, которые столь необходимы для судостроения и авиационной промышленности. Однако такие проекты можно по пальцам пересчитать. Казахстан по-прежнему зависим от импорта готовых изделий из алюминия, меди и железа, оборудования для машиностроения и горных работ.

– Не могу не упомянуть и о проб­лемах отраслевого развития, – говорит Тулеген Муханович. – Мы принимаем много разных программ, например, повышения производительнос­ти труда, но в полную силу они не работают из-за формального отношения к вопросу. Приняли Дорожную карту развития угольной отрасли, однако в нее были включены мероприятия, которые предприятия и без нее сами же и реализуют на собственные средства. Между тем давно пора всерьез заняться углехимией. О переделе угля много говорим, а по сути, только несколько компаний открыли небольшие углехимические заводы. Многие проекты осуществляются лишь на словах и бумаге.

Как отмечает ветеран отрасли, в мире наступила эпоха декарбонизации и высоких экологи­ческих требований. В Концепции развития ТЭК до 2030 года предусмотрено снижение добычи до 90 млн тонн угля в год, но так и нет видения, что будет с казахстанскими угольщиками через десять лет. А ведь судьба этой отрасли должна находиться не только в руках частных компаний, но и государства. Уже сейчас нужно открывать замещающие производства, чтобы трудо­устроить людей. Ведь за сокращением добычи стоят шахтеры со своими семьями, трудовые коллективы и города.

Другая отрасль, которая требует особого внимания, – черная металлургия. Сейчас у нас один крупный комбинат да ряд небольших заводов производят несколько десятков наименований продукции, востребованной в основном в строительстве. Это не выпуск нержавейки и специальных видов сталей, которые страна по-прежнему полностью импортирует.

– Планировали в 90-х годах прошлого века построить в Караганде завод по выпуску спецсталей. Проект так и не пошел, а нашей стране он обязательно нужен для развития станкостроения и выпуска оборудования, – говорит Тулеген Муханович. – Инвесторы заходят легким путем: перерабатывают лом, из которого затем льют трубы или арматуру. Технология и не нова, и не сложна. Между тем у нас в стране есть все для открытия новейшего производства: железо, легирующие добавки. Нужно стремиться к тому, чтобы 70% стальной продукции было вос­требовано своими же заводами, тогда никакие внешние кризисы не страшны.

Неоспоримо и конкурентное преимущество республики на мировом рынке редких земель: мы имеем собственное сырье, испытанные технологии, квалифицированные кадры и, главное, успешный опыт работы собственных предприятий, таких как бывший ИХМЗ – Иртышский химико-металлургический завод.

Родом из детства

Когда родители нарекли сына Тулегеном, то мечтали, чтобы он вырос здоровым и сильным. И уж совсем не предполагали, что их отпрыск когда-нибудь уедет из небольшого аула в Бухтарминском районе (ВКО).

Детство его безоблачным никак не назовешь. Оно было по-настоящему трудным. Что и говорить – послевоенные годы. Отца Тулеген лишился рано. Мама с утра до вечера работала на молочной ферме.

– Мы, дети, сами заботились о себе. Часто питались только дарами леса: смородиной, черникой. Бывало, идем по речному берегу мимо фермы (доярки тогда молоко во флягах ставили в речку охлаждаться. – Авт.), выследим, чтобы никто не видел, зачерпнем кружкой сливок из фляги и – сыты. Трудностей, впрочем, тогда не ощущали. Казалось, раз все так живут, так и должно быть, – вспоминает с улыбкой Тулеген Муханович.

Тогда дети школьного возрас­та учились далеко не все. Тем более что аул находился в далеком ущелье. Морозы зимой стояли сорокаградусные. Волки залезали через крыши в сараи и резали овец.

– Начальная школа – это всего одна небольшая классная комната в деревянном доме. И преподаватель, ветеран войны, инвалид, один был на четыре класса. Очень строгий. Если что не так, мог и костылем огреть. Мороз – не мороз, занятия не отменяли. Соберут нас родители утром, идем сами по колено в снегу. Приходим в школу заиндевелые, жмемся к печке, чтобы отогреться, сидим тихо, ждем учителя. А он часто болел: иной раз неделями не выходил из дома. Мы, несолоно хлебавши, возвращаемся по домам, – вспоминает Тулеген Муханович. – На следующий день приходим снова. Ни мороз, ни дождь нас не останавливали. Очень хотели учиться, чтобы выйти в люди и достойно служить своей стране.

Некоторые его однокашники закончили 4-летку и не продолжили учебу. Тулеген же отправился в Усть-Каменогорск, где был определен в казахскую школу-интернат. Худощавому, невысокого роста воспитаннику с первых дней пришлось отстаивать свое человеческое достоинство: порядки в интернате царили жесткие. Поэтому он сразу же записался в кружки борьбы и бокса.

– Так в промышленном регионе, в окружении заводов и шахт прошло мое детство, но по окончании школы я, выпускник с золотой медалью, поехал и поступил в Таллиннское мореходное училище, – говорит Тулеген Муханович.

И сразу же поясняет:

– Друг писал нам письма из мореходки, жажда далеких странствий захватила и меня.

Учеба Муханову давалась легко, он продолжает уделять время спорту, и вскоре становится… чемпионом Эстонии по вольной борьбе в наилегчайшем весе!

Правда, через год он усомнился в правильности принятого решения: зачем степняку быть моряком? Ведь Тулеген вовсе не собирался навсегда оставлять родной Казахстан – и он перешел на учебу в Таллиннский политехнический институт.

В 1966 году во время союзного первенства перспективного борца переманил тренер сборной Ленинграда, предложив переехать и тренироваться в городе на Неве. Так Тулеген перевелся в знаменитый Горный институт и здесь уже навсегда связал свою судьбу с горным делом и металлургией.

После окончания вуза вернулся на родину, устроился в трест «Свинецшахтострой», который занимался развитием минерально-сырьевой базы для тогдашних флагманов Минцветмета республики: Лениногорского и Зыряновского свинцово-цинковых комбинатов.

Тулеген Муханович вспоминает, как начинал работать:

– Строительство скипового ствола зимой, наверное, самая тяжелая работа. Ниже воротника ствола на глубине 30 метров установлены водоулавливающие кольца. Бригада из 5–6 забойщиков по колено в воде бурит породу полный рабочий день. А сверху дождь поливает. Мы промокаем насквозь. Выскакиваем наверх. На морозе роба сразу же превращается в ледышку. Зуб на зуб не попадает, но мы не унывали, знали, что стараемся для Казахстана, чтобы наша республика стала могучей металлургической страной. Рабочие профессии были в большом почете. Патриотизм правил на производстве. Трудились с энтузиазмом, с особенным настрое­нием. Каждый стремился быть лучшим…

Все зависит от нас

Начало 90-х для казахстанской металлургии выдалось непрос­тым. По разным причинам один за другим останавливались комбинаты всесоюзного масштаба. Разрыв хозяйственных связей, нехватка сырья и отсутствие рынков сбыта, нерадивые собственники и управленцы – эти проблемы тогда, казалось, никто не в силах был решить.

Однако у нашей республики уже было самое главное достояние – независимость, и Тулеген верил: с таким богатством мы, казахстанцы, преодолеем любые трудности.

В составе рабочих групп новых казахстанских министерств он объехал всю страну, встречался с трудовыми коллективами, руководством предприятий и потенциальными инвесторами. В ходе таких встреч обсуждалось, как погасить долги комбинатов, пополнить оборотные средства и улучшить социальные условия работников. Однако все же несколько крупных предприя­тий было потеряно: они стали банкротами. На Ачисайский полиметаллический комбинат, крупнейший по добыче свинцово-цинковой руды, пришел недоб­росовестный инвестор-временщик, который все распродал и оставил месторождение ни с чем.

Следом из-за нехватки сырья обанкротился Шымкентский свинцовый завод, который в годы войны обеспечивал фронт свинцом. Начались забастовки горняков и жителей Кентау. Белогорский горно-обогатительный комбинат, который поставлял танталовый и бериллиевый рудный концентрат Ульбинскому металлургическому заводу, после нескольких реорганизаций и смены руководства пришел в упадок.

– Текелийский свинцово-цинковый комбинат и раньше был дотационным. Чтобы сохранить, его в 2001–2002 годах передали «Казцинку». Тем не менее комбинат пришлось закрыть, фабрику – перепрофилировать, рабочих – трудоустроить. Даже «АрселорМиттал Темиртау» (тогда – «ИспатКармет») испытывал трудности: не было рынков сбыта. Безуспешно сменились нес­колько управляющих. Комбинат производил около 4 миллионов тонн проката, а на внутреннем рынке столько его было не нужно. ССГПО в 90-е тоже переживало тяжелый период. Раньше здесь ежегодно производили до 30 миллионов тонн руды, которая поставлялась Магнитогорскому металлургическому комбинату, и только десятая часть перерабатывалась у нас, – говорит Тулеген Муханович.

Предприятиям отрасли в те годы приходилось решать эти и многие другие проблемы самостоятельно, осваивать премуд­рости рыночного менеджмента, который бы позволил выжить в рыночных условиях. Были и такие, кто работал на энтузиазме, но смогли оперативно перестроиться, сменить технологию, найти покупателей, сохранить трудовые коллективы. И до сих пор эти предприятия продолжают успешно функционировать.

Возрождение и рост

Профессионализм, трудолюбие, упорство, хорошие организаторские качества помогли состояться Тулегену Муханову и завоевать признание коллег. Он и сейчас живет заботами предприятий: сокрушается, когда случаются аварии и несчастные случаи, когда вовремя не поступают вагоны и теряются рынки сбыта; радуется, если дело идет на поправку.

Всю свою жизнь мой собеседник посвятил тяжелой индус­трии. Удостоен знаков «Кенші даңқы» и «Еңбек даңқы» трех степеней. Награжден орденом «Құрмет», медалями «За доб­лестный труд» и «Еңбек ардагері» (Ветеран труда). Прошел трудовой путь длиною более 50 лет – от проходчика до начальника управления базовых отраслей Министерства индус­трии и торговли РК, удостоен медали Национальной палаты предпринимателей «За верность делу» I степени.

Своего возраста Тулеген Муханович не ощущает: работая с молодыми, чувствует себя наравне с ними. Любит бывать на заводах среди грохота механизмов, искр огня и металла. Спуск в шахту для него – удовольствие. Всякий раз будто впервые! Холодно, сыро, вода капает со свода, запах угольной пыли щекочет нос, а он, словно помолодевший лет на десять, бодрыми шагами меряет подземный коридор и беседует с забойщиками.

– Человек не должен бояться трудностей, – уверен Тулеген Муханович. – Когда готовился Кодекс о недрах, мы возили на шахту его разработчиков и специально показывали им участки, где перекосило крепь, где идет обрушение, чтобы они по-настоящему почувствовали труд шахтера. Ведь сегодня не каждый парень может связать свою судьбу с горным делом, как некогда мы.

По мнению ветерана, из-за того, что предприятия неохотно берут студентов на практику, выпускники на выходе и понятия не имеют, где и как будут работать. Они вдруг понимают, что работа на заводе или в шахте – не мед, а потому уходят.

Сейчас выпускники вузов рвутся руководить целыми отраслями, хотя сами и завода не видели. Сидят такие спецы в кабинетах, каждый день «рожают» новые бумаги, разрабатывают новые правила, отрывают время у производственников, а сами иной раз не могут месяцами вынести экспертное заключение по проекту, говорит ветеран.

– Нужно серьезно заняться целенаправленной профориен­тацией, выстроить идеологию воспитания кадров, чтобы вернуть престиж профессии горняка и металлурга, слесаря, токаря, учителя и механизатора. Нам нужны телевизионные передачи о семейных трудовых динас­тиях и молодежных бригадах на предприятиях. Уважение к труду нужно прививать с детства, – считает Тулеген Муханович. – Уже на втором курсе мы бывали на производстве, после 3–4-го работали рабочими, на 5-м – ИТРовцами или мастерами.

Учились на производстве, дип­ломы писали о том, что делали и видели наяву. Такая учеба воспитывает пунктуальность, ответственность и дисциплинированность.

Тулеген Муханович уверен: молодежь должна профессионально расти, внедрять цифровизацию на предприятиях горно-металлургического комплекса, а для обеспечения отрасли кад­рами необходимо повышать статус работника.

В последние годы государство выделяет больше грантов вузам на технические специальности, в том числе по программе «Болашақ», поддерживает технические колледжи. И это здорово.