Настроение ушедшей недели было тревожным: мир, казалось, стоял на пороге Третьей мировой войны – так описывали сложившуюся вокруг Тайваня ситуацию все мировые СМИ.

В шаге от пропасти

В последние годы мы все с тревогой наблюдали за появлением новых разделительных линий на карте мира, все более активной поляризации, возвращающей нас к временам холодной войны. Но 2022 год бьет все «рекорды». И мы уже говорим не о кризисе доверия, а о деградации системы международных отношений. Это и российско-украинский конф­ликт, разделивший мир на до и после, и обострение многих других замороженных конфликтов, и вот теперь Тайвань.

На сегодня независимость этого островного государства приз­нали лишь 13 стран. Весь мир, включая, кстати, и Соединенные Штаты Америки, следуют концепции «единого Китая». К слову, в 2005 году Поднебесная приняла закон о применении военной силы против Тайваня, если его власти решат провозгласить свою независимость де-юре. Поэтому официально не анонсированный визит спикера Палаты представителей Конгресса США Нэнси Пелоси на эту территорию без согласования с Пекином вызвал широкий протест Китая, который расценил эту поездку, ставшую первым с 1997 года визитом американского официального лица такого уровня, как нарушение своего суверенитета.

В итоге произошло наращивание военных сил в регионе Тайваньского пролива, угрожая открытым противостоянием, если одна из сторон решит идти до конца в отстаивании своих амбиций или репутации. В адми­нистрации Белого дома при этом заявили, что подчеркивают свою поддержку Тайваня как части Китая, имеющей право на «собственный путь развития». Но визит Пелоси не отменили. Шум в итоге вышел знатный. ​Так, например, экс-президент США Дональд Трамп заявил, что считает возможной Третью мировую войну, и предупредил, что за Украиной может последовать конфликт вокруг Тайваня.

Как же найти консенсус? И как миру сойти с губительной тропы, идущей в шаге от пропасти? Бросать камни, грозя вызвать обвал, – не самая лучшая идея, не правда ли? Когда все стороны находятся в напряжении, стараясь убедить друг друга, что они уж точно не будут применять ядерное оружие первыми, спокойнее все равно не становится.

Вся сложность и опасность ситуации заключается в том, что сегодня кризис доверия в международных делах приобрел, как иногда кажется, необратимый характер. Эрозия архитектуры контроля над вооружениями и режима ДНЯО (Договор о нерас­пространении ядерного оружия), как и предсказанный экспертами ядерный терроризм, может стать спусковым крючком нового глобального конфликта. Ведь когда ядерная дубинка расчехлена, любая провокация может стать последней...

Почему же международная система безопасности дает один сбой за другим и что делать, чтобы навести порядок в международных отношениях? Для этого нужно помнить уроки истории. Созданная после Первой мировой войны Лига Наций не справилась со своей задачей, что и спровоцировало во многом начало еще одного – самого страшного в истории человечества военного противостояния. А от того, справится ли с этим вызовом система ООН, зависит будущее всей человеческой цивилизации.

Очевидно, что перезагрузку международных отношений необходимо проводить исключительно мирным путем. Но как это сделать на практике?

Единственный вариант, существующий сегодня, – содействие миру авторитетных международных организаций, таких как Организация Объединенных Наций.

Как все было устроено раньше? В случае возникновения угрозы Совет Безопасности ООН просил стороны конфликта прийти к сог­ласию мирным путем или мог направить в беспокойные районы миротворческие миссии для восстановления мира, а также потребовать введения различных санкций экономического и дипломатического характера. Также могло быть санкционировано применение силы. Но это крайний вариант, и обращались к нему только в том случае, если мирные средства урегулирования спора были исчерпаны.

В целом деятельность по поддержанию мира была весьма гибкой. Она осуществлялась в рамках многочисленных конфигураций. Шло содействие политическим процессам, обеспечивалась защита гражданских лиц, оказывалась помощь в разоружении, демобилизации и реинтеграции бывших комбатантов, поддерживались выборы, осуществлялись защита прав человека, помощь в восстановлении верховенства права.

Однако вся сложность заключается в том, что постоянные члены Совбеза должны быть едины в своем мнении, и если один из них накладывает вето на решение, то оно не может быть реализовано.

Право вето – это своеобразный барометр самочувствия глобальной политики. Так, в период с 1946 по 1968 год СССР накладывал вето 80 раз. Вследствие процесса деколонизации и увеличения числа развивающихся стран с начала 70-х годов до конца 80-х баланс сменился. Советский Союз стал применять право вето крайне редко, но зато активизировались США – за это время они налагали вето 63 раза. За весь период членства в Совете американская делегация применяла вето более 80 раз, и 67 из них было наложено в одностороннем порядке. Причем больше половины (43) – по ближневос­точной тематике (палестино-израильский конф­ликт). После распада социалис­тического лагеря доверия в политике стало гораз­до больше. Казалось, насту­пила новая эра. Так, например, Российская Федерация до 2007 года использовала вето только три раза. Но с 2009 по 2020 год вето применялось более 20 раз. Конец одной эпохи противостояния стал началом новой.

Именно поэтому в последние годы все чаще звучат предложения реформировать рабочие методы и членский состав СБ ООН – в своем нынешнем виде Совет Безопасности уже не отражает реалии нашего мира и не решает вопросы безопасности. В этом ключе есть мнение, что состав Совета должен расширяться. Однако неоспорим и тот факт, что право вето остается важнейшим механизмом, заставляющим работать над поиском консенсуса. Проблема в том, что участникам переговоров часто нужен не консенсус, а чистая победа, за ценой которой они не постоят.

Не без последствий

О тенденции нарастания недоверия в международных отношениях говорят и казахстанские эксперты.

Директор КИСИ при Президенте РК Еркин Тукумов в интервью порталу zakon.kz постарался объяс­нить, почему главное политическое событие прошлой недели снова заставило заговорить об угрозе Третьей мировой войны.

«Во-первых, надо понимать, что общий мировой контекст сейчас очень напряженный. Мир в очередной раз, но, наверное, в самый серьезный с момента завершения холодной войны, вступил в эпоху дефицита доверия. А что значит, если нет доверия в международных отношениях? Это повышенные риски военных и прочих конфликтов. Украина тому – наглядный пример, – отмечает эксперт. – Во-вторых, в самом Китае на фоне пандемии есть свои серьезные экономичес­кие и политические вызовы. Но самое главное, в октябре этого года планируется XX съезд КПК – ведущей и правящей политичес­кой партии Китая. И впервые за почти полвека глава КНР пойдет на третий срок, такого раньше не было. Для Си Цзиньпина очень важно пойти на этот срок на восходящем тренде и в политичес­ком, и в экономическом плане».

Поэтому Китаю необходимо сохранить «свое лицо» как мировой державы и одновременно не перейти красные линии с США как с главным торгово-экономическим партнером, особенно сейчас, когда в стране фиксируется замедление экономического роста.

По мнению Еркина Тукумова, сложность и уязвимость ситуации понимают и в офисе Президента США.

«В долгосрочном плане, конечно, трудно что-то однозначно прогнозировать, так как ситуация как в самом Китае, так и в США может поменяться. Но сейчас в военном конфликте не заинтересованы ни Вашингтон, ни Пекин. Более того, несмотря на все политическое напряжение последних лет между США и Китаем, в том числе из-за откровенно антикитайской позиции бывшего президента США Дональда Трампа, товарооборот двух самых больших экономик мира только рос. Например, за 2021 год он вырос почти на 30% и достиг 755 миллиардов долларов США», – отметил эксперт.

А вот директор Центра китайских исследований и востоковед-китаист Адиль Каукенов считает, что состоявшийся визит Пелоси на Тайвань неминуемо подпортит отношения между Китаем и США. «Китай и США последовательно повышали риторику, делая ставку на благоразумие другого», – написал он в своем посте в Facebook.

По мнению Адиля Каукенова, Вашингтон наглядно показал, что готов идти до конца сквозь красные линии и нарушать все договоренности до упора, что является для американского истеблишмента основным показателем «великой державы».

«Для Пекина это был не то чтобы сюрприз, но он очень рассчитывал на свою правоту в этой ситуации, так как 99% стран мира, включая США, признают Тайвань неделимой частью Китая. Но, как оказалось, чувства правоты, международного договора и угрозы применить военную силу недос­таточно. Визит Пелоси откроет двери для дальнейших визитов высокопоставленных лиц из США и Европы, обращать внимание на «предупреждения» уже никто не будет», – считает эксперт.

Доверия в международных отношениях эта ситуация явно не прибавит. Когда одна сторона проявляет «благоразумие», от второй ждут того же. В большой политике в «одни ворота» не играют. Именно реваншистские настроения в итоге могут спровоцировать новый кризис. Опасна эта тенденция еще и тем, что мир так привыкнет к ощущению неминуемого ядерного апокалипсиса, что потеряет всякую осторожность и может не заметить его начала.

Подводя итог, можно сказать, что проблема глобальной политической кухни в том, что на ней все повара переругались. А в итоге мы потребляем хаос и разруху в разных частях мира. Не потому ли вторую жизнь обретает движение неприсоединения? Только консолидация всех здоровых сил позволит привести мир к порядку.