Пандемия поставила на длительную паузу целые сектора отечественного бизнеса, но для некоторых стала временем новых возможностей

Бум или не бум?

Уже очевидно, что наибольший удар пандемический локдаун нанес по тем сферам экономики, существование которых возможно только в офлайн-режиме: это услуги, транспорт, туризм, общепит. И в то же время рыночный кризис определил новых фаворитов. В их число попал и строительный бизнес.
– Пандемия привела к строительному буму практически во всем мире, – утверждает директор палаты предпринимателей Алматы Айтуар Кошмамбетов. – Строительство стало альтернативным драйвером экономики, в то время как другие сферы терпели ограничения. Многие государства сочли необходимым вкладывать средства именно в эту отрасль, поэтому стройки в период изоляции возобновлялись в числе первых, а где-то они вообще не прекращались. Данный бизнес оставался на плаву и понес наименьшие потери.

Но даже исключительные условия не оградили строительную индустрию от негативных последствий, главное из которых – удорожание всех видов сырья. Цены выросли на металлы, цемент, бетон и прочие стройматериалы. По имеющимся расчетам, конечная стоимость квадратного метра строительства, в том числе жилья, может увеличиться на 25–30%.

– Это тоже вопрос глобальный – рост цен происходит на всех рынках и биржах мира, – продолжает Айтуар Аскарович. – Он прогнозировался и ожидался. Когда увеличивается спрос, как в случае со строительством, а обеспечивающие его производственные мощности остаются в своем прежнем состоянии, образуется дефицит, который немедленно отражается на стоимости.

Убедительно выглядит эта схема и в локальном масштабе. Соседи Казахстана, в том числе Россия, Узбекистан, сейчас также активно поддерживают свою строительную отрасль, из-за чего мы теряем на традиционных поставках строительного импорта. В таких условиях отечественный бизнес, по мнению директора палаты предпринимателей, мог бы рассчитывать на вполне конкретные меры поддержки.

– Сейчас нужно решать проблему государственных контрактов на строительство, – продолжает руководитель алматинской бизнес-структуры. – Как известно, архитектурные проекты и проектно-сметная документация под них пишутся на несколько лет вперед, и до исполнения госзаказа их пересмотр практически невозможен. В условиях кризиса так можно разрушить всю систему госзакупок. Мы специально изучали один из таких строительных объектов проектной стоимостью 3 миллиарда тенге. Его исполнитель, рассчитав свои действительные расходы, показывает, что у него в итоге выйдет 6,2 миллиарда тенге. Конечно же, бизнесу при таких обстоятельствах легче заплатить штраф и заморозить строительство, чем исполнять договоры, которые грозят большими потерями.

Забытый дефицит

Девелоперы-подрядчики просят максимально упростить процесс корректировки проектно-сметной документации и сократить сроки прохождения государственной экспертизы. На сегодня фактически все договоры на строительство по госзаказу в силу упомянутых причин оказались не актуальными, и стандартные 3–6 месяцев для их пересмотра могут стать критичными, ибо переутвержденные проекты рискуют снова устареть.
– Кризис очень четко показал: программу госзакупок нужно настраивать так, чтобы она работала гибче, проще и быстрее, – считает Айтуар Кошмамбетов. – Да и в целом мы видим, что система ценообразования и проектирования в рамках государственного заказа требует изучения и пересмотра – нужно ведь понять, почему закладываемые в проекты цены зачастую имеют большую погрешность относительно рыночной конъюнктуры. Складывается впечатление, что обычный застройщик и компания, участвующая в госзаказе, существуют в параллельных реальностях.

К таким же ситуативным проблемам директор палаты предпринимателей относит и волну удорожания продуктов питания. Самоизоляция вообще поставила страну в довольно пикантную и неприятную ситуацию – потребители не меньше двух десятков лет не сталкивались с реальным дефицитом на популярные группы товаров – и вот он случился. Пусть ненадолго, некритично и как будто случайно, но факт остается фактом. Так на необходимость системных решений указал и кризис продовольственного рынка.

– Скорее всего, производство должно быть ориентировано на то, чтобы мы могли самостоятельно покрывать свои потребности: сами производить необходимый объем продовольствия, – считает Айтуар Аскарович. – Кризис возник во многом потому, что мы излишне зависимы от импорта. И это вызов отечественному бизнесу. Но так же важно создать основу для того, чтобы было выгодно работать на внутренний рынок. В качестве одной из идей, которая могла бы заинтересовать и предпринимательское сообщество, и государство, мы предлагаем развить по всей стране сеть оптово-распределительных центров для хранения сельхозпродукции, за счет чего будет снижаться влияние фактора сезонности.

С поправкой на COVID

Пандемия успела изменить не только сам бизнес, но и модели его взаимоотношений: как вертикальных, так и горизонтальных. По крайней мере, с властью у бизнес-сообщества в Казахстане, похоже, настраивается именно двусторонний диалог.
В споре о введении утилизационного сбора на автомобили и кабельную продукцию было сломано немало копий, что, впрочем, не добавило большей определенности острой теме.

– Мы все это время придерживались одной позиции: утильсбор без обоснованной и выверенной методики образования может повлечь серьезные последствия для экономики, – говорит наш собеседник. – Поэтому инициативные группы настаивали на том, чтобы процесс был прозрачным: почему устанавливается именно такой размер платежа, на основании чего он вводится, как собранные деньги будут использоваться и так далее. А пока ответов на эти вопросы не было, предлагали приостановить введение сбора для полноценного анализа регуляторного воздействия и расчета сумм, которые лягут дополнительной нагрузкой на бизнес.
То, чего ждали не меньше трех лет, случилось буквально на днях – Президент страны Касым-Жомарт Токаев поручил Правительству разработать новую государственную политику в отношении утилизационного сбора.

Параллели с пресловутым утильсбором теперь находят в новой инициативе Минздрава. Этой весной ведомство озвучило предложение ввести семипроцентный акциз на сахаросодержащие безалкогольные напитки с последующим повышением ставки до 45%. Мотивация, в общем-то, известная: «свободный» сахар из газировки – путь к ожирению, сердечно-сосудистым заболеваниям, диабету и кариесу. Дорогой лимонад пить будут реже, оттого и пищевая зависимость станет меньше.

– Но все, что сегодня приводят в качестве аргументов авторы инициативы, выглядит малоубедительно, – продолжает Айтуар Кошмамбетов. – Я могу привести совсем другую аналитику, она устанавливает, что критичным для наших граждан является не потребление сладких напитков, а дефицит качественной питьевой воды, переедание углеводов, низкий уровень физической активности и в целом наша традиционная культура питания. Это те факторы, которые очевидны и всем хорошо известны.
Поэтому менять ситуацию, «расправляясь» с одной только газировкой, уверены ее производители, значит игнорировать саму проблему и сильно портить жизнь легальному бизнесу. Акциз, который Казахстан намерился ввести первым из стран Таможенного союза, может стать губительным для малых производств, часть их увести в тень, зато открыть рынок для нового импорта.

– Мы не против акциза вообще, но за объективное исследование вопроса с привлечением независимых экспертов, – заключает директор палаты предпринимателей Алматы.

Раскачка бизнеса

«Постковидная» экономика – тот этап, который станет переходом от антикризисных мер поддержки к системным. И очень похоже, он-то как раз и наступает.
– Пандемию мы проходим по сравнению со многими другими странами лучше, – утверждает Айтуар Аскарович. – Алматы пока остается в «красной» зоне, но сегодня благодаря внедрению новых технологий и усиленной вакцинации у всех видов бизнеса объективно есть возможность работать. Уже в этом я вижу успех. Если перед предпринимателем встает выбор, получать компенсацию за простой или работать, любой здравомыслящий хозяин выбирает второе. И в этом контексте государство выполнило программу пошаговых действий, которые позволяют большей части бизнеса возвратиться в прежний режим.
Государственная поддержка, если и не оправдала на 100% ожиданий бизнеса, то все же сгладила самые острые последствия чрезвычайной ситуации: были даны определенные послабления в налогах, аренде госимущества, уплате кредитов.

– Но хотелось бы, чтобы меры поддержки прямо коррелировались с ограничениями и запретами, – отмечает представитель алматинского бизнес-сообщества. – Иными словами, ограничивается определенный вид деятельности – он и получает от государства прямое финансирование: кого закрыли, тому и оказали помощь. Больше других за прошедший год пострадали туризм, сфера услуг, досуговый бизнес. Именно для этих секторов на будущее следовало бы разработать государственные программы развития.

Постпандемичная реабилитация бизнес-среды не должна обойти отечественных товаропроизводителей. Конкретных и в сущности малозатратных шагов ждут, например, экспортоориентированные компании. Рост этих производств сдерживают, в том числе неоправданно сложные условия возврата НДС.
– А мы должны учитывать практику соседних стран, если у них получается более качественная поддержка своего бизнеса, – считает Айтуар Кошмамбетов. – В Узбекистане машиностроительная отрасль, производящая электрокабели, получает специальные скидки на медное сырье и освобождена от НДС. Такие преференции дают большие конкурентные преимущества узбекской продукции, стоимость которой сегодня чуть ли не на 30% ниже рыночной.

Кому война…

Как и любой другой, нынешний кризис дал новые возможности для развития предпринимательской среды, но в этом случае они оказались по-настоящему уникальными. Пандемический локдаун стал идеальным временем для роста е-коммерции. И Алматы предоставил лучшие условия к созданию цифровой экосистемы бизнеса – на данный момент больше 70% всей онлайн-торговли в республике сконцентрировано именно здесь, и 2⁄3 налогов этого сектора тоже платит Алматы.

За время ограничений и сворачивания реальной коммерческой деятельности на виртуальный рынок зашли крупные мировые игроки, в том числе новые сервисы такси и доставки, в онлайн-пространство постепенно стал уходить и отечественный бизнес.

– Главным достижением этой ситуации я бы назвал освобождение от внутренних барьеров, – оценивает ситуацию эксперт. – Совсем недавно в людях жило недоверие к виртуальной коммерческой среде, теперь потребительский интерес кардинально меняется. Растет культура онлайн-платежей, рывок сделали онлайн-торговля, онлайн-обучение, другие направления, связанные с IT-решениями. И мы, понимая все перспективы, совместно с двумя мировыми компаниями в отрасли информационных технологий создали образовательные программы, которые научат наших предпринимателей выходить со своим товаром на торговые площадки глобальных интернет-платформ.

Впрочем, и онлайн-среда не избежала традиционных барьеров, которые мешают развитию практически любого офлайн-бизнеса в нашей стране. Это значительная доля теневой экономики, высокая комиссия по межбанковским платежам, слабый эквайринг (оплата товаров и услуг банковской картой) неготовность к условиям новой реальности малых и средних предприятий.