Сиротская доля

– Если мне по закону положена отдельная благоустроенная квартира, то почему я больше 10 лет живу, где придется? – 30-летний Азиз Кадыров не первый раз задает резонный вопрос, ответа на который так и не может найти. – Я устал быть бездомным. Отсюда – жизненная неустроенность, болезни, невозможность создать семью и глубокое разочарование.

Судьбе было угодно распорядиться так, чтобы Азиз, имея бабушку-дедушку и прочую родню, в годовалом возрасте оказался в детском доме. От него просто отказались, решив отправить малыша, оставшегося без родителей, в казенное учреждение.

В 2007 году Азиз покинул стены Сайрамского детского дома, поступив на учебу в один из профессиональных лицеев, расположенный в сельской местности. Учился на автомеханика и жил в общежитии. Парень утверждает, что учебы в лицее толком не было, хотя он не раз обращался к руководству и преподавателям, требуя проведения нормальных занятий. Так что работать по специальности не смог, а значит, не было, где жить и чем питаться, точнее сказать, на что жить и покупать продукты.

– Мелькали весна, лето, осень, а перед моими глазами все те же картинки: асфальт и небо, солнце и луна, иногда пасмурно, морозно или тепло, – Азиз Кадыров рассказывает историю своей жизни, тщательно подбирая слова. – Планов много, мыслей еще больше, а реализовать ничего так и не смог. Ежедневно вставал вопрос, что поесть и где переночевать. Пытался пристроиться к тем, кто меня знает в Сайраме. Там жена не соглашается, там бабушка против такого соседства. Да и кто захочет взять под свою крышу промокшего и вечно голодного человека с улицы?

Молодой человек не скрывает, что ночевать приходилось на мазарах, на скамейках в сквере. Полгода жил при местном мавзолее Карашаш-ана, пока не устроился работать в кафе. За еду и ночлег.

– Вот этот шрам на голове напоминает мне, как ночью пытались обворовать кафе, – показывает парень отчетливый след от глубокой раны. – Я, естественно, встал на пути грабителей, получив в ответ удар куском арматуры. Долго в себя приходил, а когда раны зажили, вспомнил, что первый директор узбекского драматического театра Закиржан Моминжанов как-то был в жюри одного из творческих конкурсов, которые проходили в нашем детдоме. Тогда он меня заприметил и даже говорил, что возьмет на работу. Слово он свое сдержал, оформив меня рабочим сцены.

Естественно, жить в театре не разрешали. Приходилось по-прежнему скитаться. Снять жилье в Сайраме практически невозможно, учитывая, что там принято жить большими семьями под одной крышей. Ездить же ежедневно из Шымкента и обратно накладно, тем более при весьма скромной зарплате.

Далеко не всем в театре нравилось то, что у Азиза неухоженный вид, хотя его время от времени даже в массовках задействовали.

– В детдоме нас воспитывали очень жестко, очень грубо с нами обращались, – продолжает свою исповедь Азиз Кадыров. – Отсюда и нарушения психики, которые присущи большинству выпускников детских домов. Я это осознаю. А еще я всегда горой стоял за справедливость, открыто говорил о недостатках, и за это мне доставалось больше всех. Таких, как я, с обостренным чувством справедливости, нигде не любят. В театре тоже нашлись те, кто невзлюбил меня, наговаривали, а потом и вовсе выбросили вещи в окно, оставив без работы.

После той истории Азиз впервые в 2010 году обратился в ­акимат с просьбой поставить его на учет как человека, нуждаю­щегося в жилье. Хотел также встретиться с акимом, чтобы ему поведать о сложнос­тях своей жизни, но сделать это так и не удалось. Правда, парню ­пообещали выделить земельный участок под строительство дома.

Долго собирал документы, но землю так и не получил.

В 2016 году Азиз предпринял еще одну попытку решить жилищный вопрос. Во время отчетной встречи акима города с населением рассказал чиновникам о своих бесконечных мытарствах, услышав в ответ очередное обе­щание помочь. Спустя полгода его поставили в очередь, хотя все документы удалось собрать только год спустя.

– В 2018 году мне вместо положенной по закону благоустроенной квартиры предложили комнату в общежитии по улице Иляева, – говорит Азиз. – Я сначала очень сильно обрадовался, а когда поехал и посмотрел, то все желание туда заселяться пропало: нет отопления, нет душа. При этом на меня ее официально не оформляли, дескать, жилье временное. При этом месячная оплата – 30 тысяч тенге. Для меня с моими случайными заработками эта сумма на тот момент была неподъемной. А еще мне сказали, что меня могут исключить из очереди на жилье и квартиру потом не дадут, вот я и написал отказ. Хотел честно указать, что меня не устраивает в этом общежитии, но в управлении жилья настояли, чтобы я написал, дескать, далеко от Сайрама.

Сейчас Азиз снова работает в театре и последнее время там же живет. Вечером, когда заканчивается очередной спектакль и расходятся зрители, он достает матрас, подушку и одеяло и стелет себе постель на скамейке при входе в зрительный зал.

– Азиз практически живет на улице с тех пор, как вышел из детского дома, – говорит исполняющий обязанности директора Шымкентского городского узбекского драматического театра Комилжон Сайитов. – Ночевал в чайхане, жил на съемных квартирах, просто скитался по улицам. Стоит в очереди на жилье, надеемся, что дадут. А так он ответственный парень. Сейчас у нас работает дворником.

Здание театр до последнего времени делил с ЦОНом. Теперь соседи съехали в другое помещение, а высвободившаяся часть помещения перешла на баланс театра. Там есть одна комната площадью 25 «квадратов» и с отдельным входом. Руководство театра решило временно обуст­роить там жилье для Азиза.

– Есть спонсор, который согласился сделать ремонт, обустроить кухню и санузел, закупить все необходимое для нормальной жизни, – председатель Шымкентского городского узбекского этноцентра Икрам Хашимжанов тоже озабочен жилищными условиями Азиза. – Здесь парень сможет жить до тех пор, пока не получит собственное жилье от государства. Руководство театра сейчас консультируется с городским управлением культуры, насколько правомерно такое решение. Если получит «добро», то, думаю, это будет хорошее дело и реальная помощь этому человеку, успевшему натерпеться с лихвой.

Азиз тоже надеется, что ему разрешат провести годы ожидания своей квартиры в тепле и комфорте. Жить на улице у парня нет уже ни сил, ни здоровья. Холод, постоянное напряжение, еда от случая к случаю сказались на здоровье. Уже сейчас добрая половина зарплаты уходит на лекарства и лечение.

– Я рад, что в 30 лет у меня будет хотя бы такое жилье, – произносит на прощание Азиз Кадыров. – Мне не раз приходилось слышать от чиновников прямой вопрос: что ты сделал для страны, что требуешь себе квартиру? Такое непонимание некоторых моих друзей по детдому подтолкнуло к суициду. Я и сам об этом не раз думал. Но переборол пессимизм. Я тоже хочу иметь семью, жену и детей. Отдыхать с ними и радоваться жизни. Даже дерево старается расти и радовать своей кроной окружающих, а мне для кого стараться?

«Детдомовский» закон

Недавно Азиз интересовался, как продвигается его очередь. Узнал, что теперь он – 659-й по счету. Сколько лет молодому человеку придется ждать своей благоустроенной квартиры, сказать не может никто.

– Поймите меня правильно, все зависит от возможностей бюджета города, – отвечает исполняющий обязанности руководителя управления жилья Абылайхан Балыкбаев на мой вопрос о том, сколько лет в среднем приходится ждать детям-сиротам заветных ключей. – Я – исполнитель и не могу комментировать действия городских властей. Дети-сироты – это одна из социально уязвимых категорий, таких у нас больше 14 тысяч человек в очереди. По закону из общего числа квартир, выделяемых на эти категории граждан, не менее 20% мы обязаны отдать детям-сиротам.

Мой собеседник утверждает, что эта норма ежегодно соблюдается. Точно так же ежегодно проводится проверка всеми контролирующими органами соблюдения очередности при распределении квартир, так что все под жестким контролем. Правда, детям-сиротам, не знаю­щим, где им жить, от этого ничуть не легче.

В Шымкенте в очереди на жилье по состоянию на 1 февраля 2021 года зарегистрированы 1 689 детей-сирот. При этом за период с 2016 по 2020 год обеспечили жильем 893 человека. В первый год выпускники детских домов заметно продвинулись в очереди, получив в общей сложности 506 квартир. А вот в следующем году социальное жилье не сдавалось и никому из этой категории очередников не удалось справить новоселье. В
2018-м ключи получил 231 человек. В следующем году таких стало почти в 2 раза меньше – 108 детей-сирот. В 2020 году новоселами стали всего 48 человек.

В текущем году обеспечить ­жильем планируют 60 сирот. 30 из них ключи вручат уже в марте, а оставшимся – до конца апреля. Квартиры готовят в домах, строящихся в микрорайонах «Туран», «Асар-2» и «Жана Турлан». При этом для всех очередников действуют общие правила. Выделяемое жилье должно иметь площадь не менее
15 кв. м на человека. Больше – можно, меньше – нет.

Если до получения квартиры состав семьи меняется, дети-сироты выходят замуж или женятся, рождаются дети, то все это учитывается и площадь жилья увеличивается. Естественно, речь идет о благоустроенном жилье, а не о комнате в общежитии с удобствами в конце коридора или и вовсе на улице.

Два года назад изменились и условия получения жилья детьми-сиротами. До 2019 года им выдавали арендное жилье с правом выкупа. Сейчас они вправе рассчитывать только на арендное жилье без выкупа, но и его надо ждать не меньше 10 лет.

Статистики, свидетельствую­щей о том, в каком возрасте в среднем дети-сироты получают квартиры, управление жилья не ведет. Здесь говорят, что все зависит от того, насколько ответственно к этому вопросу подходят детские дома, в которых воспитываются сироты, а также опекуны. Есть детские дома, которые сразу при поступлении ребенка в учреждение записывают его в очередь на жилье, а есть и такие, кто «забывает» о своих обязанностях.

Между тем закон предписывает ставить детей-сирот в очередь на жилье с момента рождения, чтобы они к своему совершеннолетию и выпуску из детского дома успели получить квартиру и не остались, как Азиз, на улице. Недавняя проверка деятельности учреждений, оказывающих специальные социальные услуги детям с ограниченными возможностями здоровья, проведенная Министерством труда и социальной защиты населения, выявила многочисленные нарушения прав услугополучателей и недостатки организации деятельности центров. Среди прочего, в частности, выявлены факты ущемления прав детей на обеспечение жильем. Так, в соответствии с Законом «О жилищных отношениях» дети-сироты и дети, оставшиеся без попечения родителей, имеют первоочередное право на получение жилья, однако в их личных делах очень часто отсутствуют сведения о постановке их в очередь. Точно так же в личных делах воспитанников отсутствуют сведения о наложении обременения на имущество родителей.

К примеру, в КГУ «Детский центр оказания специальных социальных услуг № 6» города Шымкента в анкетах детей в разделе «Сведения об имуществе» отсутствуют какие-либо данные о постановке в очередь на получение жилья или сведения о наличии у ребенка имущества. Также в анкетах имеются факты постановки в очередь на получение жилья с нарушением срока.

Выявленные в ходе комплекс­ной проверки нарушения свидетельствуют о недостаточном контроле над деятельностью детских центров со стороны местных исполнительных органов. Такой безответственный подход только отодвинет получение детьми-сиротами своего жилья.

– Это не от нас зависит, – утверж­дает Абылайхан Балыкбаев. – К нам приходит заявление в электронном виде либо от детского дома, либо непосредственно от самого человека. Мы их только регистрируем. Бывает, что детей-сирот сразу ставят в очередь, а случается, что по каким-то причинам в социальных учреждениях это не делают оперативно, и тогда ожидание ребенком очереди растягивается на годы.

Именно в такой ситуации оказалась журналист областной газеты «Оңтүстік Қазақстан» Макпал Торебек. Сразу после окончания школы и поступления в университет она пришла сдать документы в отдел жилья, но там ей ответили, что это невозможно. И объяснили отказ тем, что у девушки на тот момент не было дохода. Якобы для того, чтобы сдать документы на постановку в очередь на жилье, надо либо окончить учебу, либо перевестись на заочное отделение и устроиться на работу. На тот момент опекун девушки и ее младшей сестры умерла, и постоять за нее было некому.

– Только в ноябре 2015 года, уже окончив университет и устроившись на работу, я смогла сдать документы и встать в очередь, – рассказывает свою квартирную историю Макпал Торебек. – Передо мной было на тот момент около 1 400 человек. Недавно интересовалась, как далеко мне удалось продвинуться за это время. Оказалось, меньше чем наполовину. Так что мне еще ждать и ждать.

– До текущего года квартиры выдавались только совершеннолетним детям-сиротам, – поясняет Абылайхан Балыкбаев. – Несовершеннолетние же дети, даже если их очередь подходила, рассчитывать на получение ключей не могли. Они сохраняли за собой очередь и ждали, пока им исполнится 18 лет. Это делалось на основании решения жилищной комиссии, поскольку у детей, не достигших совершеннолетия, не было доходов, чтобы содержать квартиру, которую они получают за счет государства. Элементарно даже оплачивать коммунальные услуги не с чего. Мы же не можем пятилетнему или семилетнему ребенку выдать квартиру?! А там были факты, когда опекуны использовали жилье не по назначению.

С этого года все будет по-другому. После вмешательства Генеральной прокуратуры и соответствующего предписания местные органы исполнительной власти обязаны выдавать квартиры детям-сиротам, не дожидаясь наступления совершеннолетия. Естественно, при условии, что подошла очередь. При этом есть оговорка: с согласия детских домов. Если детский дом возьмет на себя обязательства по содержанию квартиры, оплату коммунальных платежей и аренды, то жилье сироте сразу же оформят в пожизненную аренду. При этом квартира должна содержаться надлежащим образом, то есть регулярно оплачиваться арендная плата в республиканский бюджет и текущие коммунальные услуги. В отделе жилья должны выяснить, согласны ли детские дома на такие расходы, и только потом принимать решение о выделении ребенку квартиры.

Сейчас управление жилья, готовясь выделить квартиры первым трем десяткам новоселов нынешнего года из числа детей-сирот, как раз и выясняет это. Шестнадцать из 30 первоочередников, которым в конце марта вручат ключи, включены в списки на получение жилья. Трем из них 18 лет исполнится во второй половине текущего года, по одному – в следующем и в 2023 году. Двое отметят наступление совершеннолетия в 2024 году. У троих есть шанс получить собственное жилье в 16 лет, а у шести – и вовсе в 15 лет. Осталось дождаться ответа от детских домов, от которых всецело зависит, будет ли у ребенка, оставшегося без попечения родителей, свое жилье уже через месяц-полтора или нет.

– Здесь вот такой нюанс, – комментирует ситуацию Абылайхан Балыкбаев. – По идее, ребенок должен жить со своими опекунами, и квартира оплачиваться ими же. Мы со своей стороны не раз давали предложения по внесению изменений в жилищное законодательство в этой части, чтобы только после совершеннолетия выдавать жилье. Почему? Логика такая: в детском доме ребенок находится на содержании государства, и, следовательно, проблемы, где жить, у него нет. В момент же достижения совершеннолетия сразу же выдавать таким детям квартиры. Ребенок уже к этому времени вполне самостоятелен, чтобы строить жизнь, имея свое жилье. Мы предлагаем четко прописать это в законе, обязав местные исполнительные органы обеспечить детей-сирот жильем в день совершеннолетия.