Ветеран войны – создатель музея

Горький пот и кровь

Жила в нашем городе замечательная женщина, сильная духом и удивительно скромная Зинаида Георгиевна Фурцева. Жизнь ее не была легкой, но она считала себя очень счастливым человеком. Ведь, как известно, «счастье не в самом счастье, а лишь в его достижении». Имя этой женщины неразрывно связано с именем Федора Михайловича Достоевского. Но не все знают, что Зинаида Георгиевна четыре года шла по тяжелым дорогам войны.

Удивительные подробности ее биографии мне рассказала Ирина Соловьева, директор Литературно-мемориального музея Ф. Достоевского. Родилась Зинаида Георгиевна 24 октября 1920 года в селе Ново-Покровка. Детство ее пришлось на время Гражданской войны, отец воевал с Анненковым, дочка подрастала без него. Когда он, израненный, вернулся домой в село, ей было года четыре или чуть больше, и вскоре их семья переехала в Семипалатинск. На всю жизнь сохранился в ее памяти скромный деревенский дом, половину которого занимала огромная русская печь с лежанкой, где можно было баюкать самодельную тряпичную куклу, укрывшись за занавеской, и где было теп­ло и уютно в самый морозный день. А в Семипалатинске семья снимала жилье, приходилось переезжать с одной квартиры на другую, поэтому Зина училась в разных школах города, но учиться старалась хорошо. Мама была домохозяйкой, отец сначала работал плотником, а потом стал пимокатом в артели «Пролетарий». К окончанию школы она еще не совсем определилась с выбором профессии, и никакого особого стремления у нее не было, поэтому, когда на работе у отца предложили поехать учиться по направлению в Ленинград, она согласилась, но пробыла там недолго. Совсем молоденькая деревенская девчонка, она посмотрела на город, полюбовалась на мосты и памятники, побродила по набережной, но сильно затосковала по своим родным и вернулась домой. В Семипалатинске поступила в пединститут. Очень быстро влилась в дружную студенческую семью. Предвоенное поколение студентов было особенным, это были романтики, мечтатели, они читали много книг, писали стихи и любили свою Родину, готовы были ради нее к самым невероятным свершениям и подвигам. И однажды погожим летним днем в их жизнь, как и в жизнь всей страны, огненным смерчем ворвалась война.

Превращение студентки в бойца Крас­ной армии произошло очень быстро. Зинаида Георгиевна даже не успела получить документ об окончании заочных курсов медсестер. Фронту срочно требовались медики. Вчерашняя мечтательная студентка попала в санитарный батальон 49-й армии, а затем – в первую танковую армию под командованием легендарного маршала бронетанковых войск Михаила Катукова. Молоденькая медсестра на всю жизнь запомнила, как начальник медсанбата Михачев учил ее не бояться делать уколы, и вскоре она так овладела своей профессией, что уколов, по словам больных, «не было слышно».

Да, война – это горький пот и кровь. Это въедливый запах карболки, земляной сырости, стреляных гильз, это пепел и смерть. И каждый новый бой – это новые раненые и контуженые. Сколько раз Зинаида Георгиевна видела зияющие раны, названные каким-то поэтом «страшными розами войны», слышала стоны и крики растерзанных в суровой битве солдат. Ее санбат кочевал по военным дорогам, часто размещаясь в необычных, приспособленных помещениях. Однажды он был расположен в подвале церкви старинного русского города Серпухова. Здесь на сотни тяжелораненых приходилось четыре санитара. Зинаиде всегда доставались самые тяжелые. Поспать и то было некогда. Сколько их было, вынесенных под разрывами снарядов с поля боя, шепчущих ей с надеждой: «Сестрица, помоги!» И она помогала и всегда была милосердной к тем, кто ждал от нее помощи.

Как-то в ее палату положили младшего лейтенанта. Поэтому, наверное, тот случай и запал в память. Дело в том, что Зинаиде полагалось ухаживать за рядовыми, а тут офицер. Вася Светлов, как его звали, двадцатичетырехлетний красавец, вскоре пришел в сознание. Сестричка по опыту знала, что за этим последует, поэтому и присела рядышком. Обнаружив, что он безнадежно изувечен, парень впал в отчая­ние. Здоровой рукой он крепко-крепко сжал ее ладонь и простонал: «Зачем мне теперь жить?» Зинаида была на три года младше, но в тот момент в ней вдруг прос­нулось чувство, схожее с материнским. Нет, она не пыталась освободить свою ладонь, да это было и бесполезно. Как могла, она старалась успокоить младшего лейтенанта: «Без руки, конечно, тяжело. Но у тебя голова и ноги целые. А у меня здесь сто раненых солдат. Многим еще хуже, чем тебе». Она говорила разные хорошие слова тихим ровным голосом. И это, наконец, помогло. Вася Светлов мало-помалу успокоился, железная хватка его ослабла. «Ладно, сестра, идите. Не беспокойтесь», – сказал он.

На войне, среди крови, взрывов пришла к Зинаиде Георгиевне большая, настоящая любовь – Николай Кнороз. Они мечтали: «Мы построим свой дом. Я эгоистка, я хочу, чтобы судьба сохранила тебя для меня. Мы построим свой дом в красивом уголке, красивый как наша любовь. Виноградные лозы и плющ будут обвивать наш дом, вокруг дома будут клумбы с мальвами, розами, гвоздикой, тюльпанами и множеством других красивых цветов. Позади дома фруктовый сад. В этом доме ты будешь заниматься творческой работой, а я буду твоей помощницей. Я смогу ей быть. Подруга, прошедшая с тобой боевой путь. Недалеко от нас будут жить наши милые старушки. Твои сестренки выйдут замуж, будут жить неподалеку и ходить к нам в гости. У нас будут дети… много детей – Боря, Люба, Георгий, Вадим. С большими черными глазами, веселые, живые, жизнерадостные».

Красивая волшебная сказка, которой не суждено сбыться. Николай Кнороз погиб в апреле 1945 года неподалеку от Берлина.

Она вернулась домой с войны с медалью «За боевые заслуги», к которой позже прибавился орден Великой Отечественной войны. Впереди была целая жизнь, и Зинаида Георгиевна училась жить по-новому, без войны. Окончила институт, работала учителем. Вышла замуж, родила сына. С осени 1965 года судьба ее будет связана с домом, где жил Федор Михайлович Достоевский.

Известен далеко за пределами страны

История музея Достоевского в нашем городе начиналась с того, что осенью 1965 года, после многих перипетий, часть дома почтальона Лепухина, где снимал квартиру писатель, была освобождена от жильцов. Узнав, что в старинном доме, где когда-то писатель снимал квартиру, освобождается комната под библиотеку, Зинаида Георгиевна устроилась туда работать. Именно ее усилиями была собрана внушительная библиотека примерно с тысячью первых экспонатов, многие из которых она привозила из Москвы, куда ездила на встречи с однополчанами. Скромной библиотеке суждено было через пять с половиной лет стать известным далеко за пределами Казахстана Литературно-мемориальным музеем Ф. М. Достоевского.

Она часто рассказывала о том, что в библиотеке поначалу не было ни одной книги гения мировой литературы. Первой стал роман «Подросток», который был получен из библиотеки геологоразведочного техникума в обмен на какую-то другую книжку.

На войне Зинаида Георгиевна лечила раны телесные, а Достоевский, как известно – врачеватель души человеческой, недугов целого общества. Фурцева это прекрасно понимала, испытав на себе те самые недуги. Равнодушие, раздражение и плохо скрываемое противодействие приходилось преодолевать, что называется, с боем. Фронтовая закалка помогала. Но времена потихоньку менялись, и многие чиновники, заражаясь оптимизмом и настойчивостью Зинаиды Георгиевны, пополняли ряды ее союзников. Да и фонды библиотеки постоянно пополнялись, в том числе и редкими изданиями. На имя Фурцевой пришли письма от известного казахстанского ученого, академика Алькея Маргулана, писателей – Константина Федина, Абдижамила Нурпеисова, Николая Анова, Павла Косенко, Даниила Гранина, Галины Серебряковой, Леонида Леонова, литературоведов – Михаила Никитина, Валерия Кирпотина, Николая Арденса. К письмам нередко прилагались книги, рукописи, ценные документы и снимки. Свои фотографии с дарственной надписью отправили в дар будущему музею народные артисты СССР Софья Гиацинтова и Марк Прудкин, сыгравшие героев Достоевского на театральной сцене и киноэкране. Прислали письма профессора Сорбонны и Калифорнийского университета. А на юбилейные торжества, посвященные 250-летию Семипалатинска, в город приезжал внук Достоевского – Андрей Федорович. Все это – результат неустанной работы, проделанной Зинаидой
Георгиевной и ее единомышленниками. Во время своего трудового отпуска Фурцева побывала в крупнейших музеях Москвы и Ленинграда, общалась и подружилась со многими будущими сотрудниками дома Достоевского. В том, что здесь будет музей, уже никто не сомневался. Музей был открыт Постановлением Совета Министров КазССР № 261 от 7 мая 1971 года.

Забот хватало: днем – библиотечные дела и работы по ремонту домика, наконец-то полностью освобожденного от жильцов, а вечером ответы на письма заинтересованных творческих людей, которые так или иначе оставили свой след в истории создания музея писателя в городе на Иртыше. Так получилось, что директором музея Зинаида Георгиевна не была, она заведовала библиотекой, формировала библиотечный фонд, а к тому моменту, когда библиотека переросла в музей, ушла по состоянию здоровья. На пенсии она написала свои воспоминания «Как это было» и передала их в фонды музея. Ценой собственного здоровья, неимоверных усилий добилась того, чтобы в старом домике был открыт музей. Но до конца жизни она была связана с музеем, который был ее детищем, ее радостью, ее тревогами и сомнениями.

Судьба послала ей еще одно испытание – она перенесла тяжелый инсульт, долгое время была прикована к постели. Но смириться с судьбой – не в ее характере. Как бы тяжело ей ни было, она заново научилась ходить и победила болезнь.

2 июня 2010 года Зинаиды Георгиевны не стало, а в маленьком домике на тихой улочке в центре Семея всегда рады гостям и готовы рассказывать о классике мировой литературы снова и снова.