Быстрого решения для «черного неба» нет

Проблемы и возможности

В ноябре Усть-Каменогорск перенес, образно говоря, экологический криз. Безветрие, туман, отопительный сезон, отсутствие естественных фильтров из листвы и травы, температурная инверсия, когда холод удерживает в приземном слое газ и пыль... Дошло до того, что в связи со смогом школьников отправили на дистанционное обучение, чтобы не надышались грязным воздухом.

На фоне общественного резонанса власть пошла на креативный шаг – создала бюро экологической защиты «Өскемен тынысы». В объединение вошли экологи, медики, ученые, активисты, представители госорганов, предприниматели. Миссия структуры – трансформировать недовольство и критику в реальные предложения и проекты по улучшению ситуации.

С первых же дней в бюро озвучили ряд шокирующих фактов. Например, по словам руководителя областного департамента экологии Азамата Тауырбекова, несмотря на систематические жалобы населения на состояние воздуха в районе Согры, экологи не могут провести проверку расположенного здесь титано-магниевого комбината. Департамент ее регистрирует, специалисты выезжают на предприятие. И... их не пускают на территорию.

– В Кодексе об административных правонарушениях за подобные действия предусмотрен штраф – 200 месячных расчетных показателей, это примерно 800 тысяч тенге, – отметил глава областного департамента. – Но титано-магниевому комбинату легче оплатить штраф и не пус­тить проверяющих, чем показать реальную картину происходящего на производстве. Мы оформляем протоколы по факту воспрепятствования, обращаемся в суд. И слышим от суда про… необоснованность наших действий!

«Казахстанская правда», к слову, обратилась к представителю ТМК Булбул Бакиновой с просьбой дать комментарий. В ответ – тишина.

Вместе с тем, по данным экологов, в этом году на титано-магниевом комбинате, а также двух усть-каменогорских теплоэлектроцентралях запланирована проверка по линии Генеральной прокуратуры. В январе такая уже стартовала на «Казцинке». В комиссии – почти 40 специа­листов: экологи, инспекторы промышленной безопасности, санитарные врачи. По словам Азамата Тауырбекова, направленность их действий – это не про штрафы и санкции, а про возможность внедрения новых технологий, модернизацию каких-то участков.

Другой тревожный момент – острый кадровый голод как в самом департаменте экологии, так и в отделах местных исполнительных органов. Как отметили в экобюро, речь даже не о степени компетентности специалистов, а о том, что их просто нет! По словам главы «Өскемен тынысы» Елены Березинской-Абиловой, в городском отделе жилищно-коммунального хозяйства из двух вакансий в сфере экологии занята одна. Другими словами, единственный сотрудник в ответе и за деревья, и за проблему исторических радиоактивных пятен, и за полигон твердых бытовых отходов...

– У нас ком экологических проб­лем, и при этом отсутствует сис­темный подход, – высказала мнение экоактивистка. – Мы считаем, что городу необходим отдельный сектор по вопросам экологии.

Любимый город
в черной дымке тает

Понятно, что областной центр Восточного Казахстана – не единст­венный город республики, где сталкиваются с проблемой промышленного загрязнения. Но есть ряд обстоятельств, придающих Усть-Каменогорску уникальность в этом плане. Во-первых, только здесь в городской черте действует, если так можно выразиться, комбинация комбинатов, да каких! «Казцинк», Ульбинский металлургический завод, титано-магниевый комбинат. Это гиганты цветной металлургии с комплексами заводов. Рядом с их трубами дымят также две мощные угольные теплоэлектроцентрали.

Во-вторых, в отличие от других городов – степных, продуваемых ветрами – Усть-Каменогорск окружен горами. Штиль – типичные погодные условия и кошмар для местной атмосферы. В-третьих, промышленные выбросы – это усть-каменогорская реальность, которой почти 80 лет. То есть поч­ти восемь десятилетий действует накопительный эффект.

Исследования состояния окружающей среды, а их за последние годы было немало, выявили прак­тически повсеместное серьезное загрязнение тяжелыми металлами почвы и растительности.

– Есть статистика, что примерно 44 процента выбросов дает металлургическое производство, треть – главная городская теплоэлектроцентраль, остальное – авто­транспорт и другие источники, – пояснил профессиональный эколог, общественный активист Роман Честных. – Если сравнивать с периодом 30–40-летней давности, поменялся сам смог, он получил такую же «черную шапку», как, например, в Алматы.

Как прозвучало на одном из заседаний экобюро, в городе значительно увеличились объе­мы сжигания угля, чуть ли не вдвое. Если еще 30 лет назад ТЭЦ пользовались кузбасским каменным топливом с высокой тепло­творностью и низкой зольностью, то сейчас регион получает каражыринский уголь с зольностью, которая может дос­тигать 20%.

Одновременно больше стало микрорайонов с частным сектором, отапливающимся угольными печками. И самое любопытное – в планах у власти только наращивание угольной генерации. На действующей Усть-Каменогорской ТЭЦ мощностью 959,9 гигакалории в час заявили о проекте строительства еще одного котла – на 240 Гкал⁄час. А в зоне перспективной застройки на левом берегу Иртыша наметили построить новую ТЭЦ мощнос­тью 1 232 Гкал⁄час…

– Когда идет превышение по диоксиду серы, это говорит о выбросах металлургических предприятий, – пояснил общест­венник. – Когда фиксируется превышение по диоксиду азота, это вклад теплостанций. Тяжелые металлы, которые накапливались в почве десятилетиями, поднимаются с пылью в атмосферу. Идет суммарное воздействие на здоровье людей. Но на законодательном уровне совокупное влияние не учитывается.

Что делать?

В числе главных задач, которые взялось решить бюро «Өскемен тынысы», – осуществить конкретные действия, чтобы дышать стало реально легче. По данным областного департамента экологии, в регионе уже действует профильная «дорожная карта» на 2023–2025 годы. Общая сумма финансирования составляет 10,4 млрд тенге, в том числе 4 млрд тенге – на 2025 год.

Один из основных проектов – строительство установки доочистки хвостовых газов на металлургическом комплексе «Казцинка». По прогнозам, выбросы диоксида серы будут снижены на 1,6 тыс. тонн до общего по Усть-Каменогорску показателя 49,6 тыс. тонн в год. Такой объем, по утверждению ведомства, соответствует допустимому уровню. Кроме того, на предприятиях ведется установка автоматизированных систем мониторинга эмиссии.

Устройства с передачей данных в режиме онлайн на сервер Нацио­нального банка уже дейст­вуют на «Казцинке», Ульбинском металлургическом заводе, Усть-Каменогорском титано-магние­вом комбинате, Усть-Каменогорской ТЭЦ.

– Мы предложили ужесточить ограничения для производств при НМУ – неблагоприятных метео­условиях, – пояснил глава департамента экологии Азамат Тауырбеков. – Например, при НМУ первой степени вводить ­ограничение эмиссии 20 процентов, при второй – 40, при третьей – 60. Вплоть до полной остановки определенных источников загазованности. Надеемся, в областном маслихате нас поддержат.

Но и в департаменте признают: ограничения при НМУ – это временное снижение активности выбросов, однако не того, что уже накоплено в воздухе.

В экобюро еще предложили откорректировать локации экомониторинга. Всего в областном цент­ре десять стационарных постов, из которых шесть расположены на границе санитарно-защитной зоны. В «Өскемен тынысы» хотели бы видеть аппаратуру во всех оживленных местах, в том числе в парках.

Плюс важнейшая задача – воо­ружить областной филиал Казгидромета современной точной аппаратурой. Ибо с тем оснащением, которым служба располагает сейчас, дошло до трагикомедии. В ноябре, в дни жуткого смога, когда горожане массово жаловались на симптомы отравления, казгидрометовцы рапортовали: регистрируется одна, максимум полторы предельно допустимой концентрации (ПДК) вредных веществ. В Багдаде, мол, все спокойно.

Не выдержал даже занимавший на тот момент пост акима области Ермек Кошербаев. «Я не могу говорить людям о том, что превышения ПДК нет, когда я сам начинаю кашлять при выходе на улицу, – публично возмутился глава региона. – Люди должны знать об обстановке в каждом районе города, в том числе и в зоне промышленных предприятий».

– Для начала надо, чтобы официальные данные начали соответствовать реальности, – отметил Роман Честных. – Дальше можно разместить дополнительные датчики для полноты картины.

С какой целью общественники бьются за современную объективную систему мониторинга? Даже если установить сотни измерительных приборов, они не сделают воздух более чистым. И в экобюро подтверждают: объек­тивный контроль даст эффект только в том случае, если предприятия будут вкладываться в снижение выбросов. Вместе с тем реальные данные о состоянии атмосферы – серьезное основание для перевода детей на дис­танционное обучение. И когда школьники Усть-Каменогорска будут заперты дома в то время, как в других городах учеба идет в нормальном режиме, задумаются, вероятно, и в Министерстве просвещения.

– В такие дни перевод школьников на дистанционное обучение обязателен, – высказал убеждение Роман Честных. – Во-первых, это шанс защитить детей от ­агрессивной воздушной среды и снизить уровень заболеваний органов дыхания. Во-вторых, это позволит, увидев, как часто в городе наблюдается грязный воздух, встряхнуться родителям. Увы, приходится констатировать: пока горожане в вопросе отстаивания чистого воздуха не особо активны. О том, что городу нужно дышать, вспоминают только при сильном смоге, и то лишь в соцсетях.

У общественной структуры уже готова пухлая стопка конкретных предложений. Речь идет о более мощных системах очистки на предприятиях, причем экологов сейчас больше тревожит «карбоновый след» от теплостанций. Все последние примеры смога дают шокирующие показатели по окислам азота и пыли. Для города стал характерен режим «черного неба» угольного типа.

Кроме того, наука на основе искусственного интеллекта готова создать систему прогнозирования загрязнения воздуха. Правда, нужна база данных, чтобы программа могла анализировать и обучаться. И тут экобюро столк­нулось с удивительным, мягко говоря, моментом. Оказалось, что приватизированный в 2021 году Центр экологической безопасности успел продать данные региональной автоматизированной системы экологического мониторинга! А они накапливались с 2013-го! Новые владельцы информационной базы на связь не выходят. Как говорится, без комментариев...

Также в числе предложений – исследование на основе цифровых технологий зеленых насаждений и проблемных зон, создание стратегии озеленения города с использованием обоснованных пород, разработка стратегии для изменения транспортных потоков, перевод частного сектора на центральное отопление... Как заключила глава экобюро «Өскемен тынысы» Елена Березинская-Абилова, каждый может внести свои предложения, например, через экопортал, письменно или посредством сервиса https:⁄⁄eotinish.kz. Все предложения будут рассмотрены, главное, чтобы они носили конкретный характер.

– Действующая «дорожная карта» завершается в этом году, и экологи уже работают над следующим планом, – отметила общественница. – На всех предприятиях предусмотрены мероприятия по снижению воздействия на окружающую среду. Задача бюро – скоординировать их и дать, если необходимо, «волшебный пендель». Просто надо понимать, что в течение года и даже двух застарелую проблему невозможно решить. Но мы можем двигаться шаг за шагом.