Невидимый, но так необходимый труд

Эта профессия, которую часто недооценивают, находится в самом сердце городской жизни. Генеральный директор ТОО «Астана Тазалык» Замир Сагинов рассказал, почему уважение к рабочему человеку – не дань прошлому, а ключ к будущему.

– Замир Садыкович, Вы – представитель рабочей профессии, дорожник по специальности, долгое время трудились в дорожном секторе, а сейчас работаете в коммунальной сфере. Как Ваш профессиональный путь повлиял на отношение к теме труда и справедливости?

– Есть различия и есть объединяющие моменты. Первый объединяющий момент – и коммунальная служба, и дорожная отрасль – это труд на благо общества. Если там я работал на республиканской и местной сети, на дорогах общего пользования, то здесь – на городской. Специфика немного другая. Там это называлось содержанием дорог. Мы тоже занимались очисткой от грязи, сбором мусора вдоль дорог, покосом травы, зимой – уборкой снега, зимним содержанием. Здесь все это делается в рамках городских установок.

Соответственно, если взять республиканские или областные сети, или вообще дороги общего пользования, то там условия немного легче: меньше интенсивность, движение, больше пространства. Легче, например, сбросить снег. Покос травы тоже можно делать большой техникой. А в городе условия труда более «сжатые», и время ограничено. Здесь уже нельзя загнать крупную технику на многие улицы, особенно на тротуары, поэтому большую часть работ приходится выполнять вручную.

Если брать наше предприятие, то в целом у нас порядка тысячи дорожных рабочих. В зимний период эта цифра увеличивается, в летний уменьшается в связи с тем, что уменьшаются объемы пробок и работ.

– 2025-й объявлен Годом рабочих профессий. Насколько это важно – говорить об этом в обществе, пропагандировать деятельность рабочих?

– Хотел бы сказать, что у нас сейчас в стране острый дефицит рабочих кадров. Не только в коммунальной или дорожной сфере, а вообще. Взять, например, сельхозпредприятия: у них катастрофически не хватает трактористов, механизаторов, доярок. Это все – рабочие профессии, которые необходимы.

Если перейти к заводам, то там та же проблема: не хватает представителей рабочих профессий. В последнее время их статус, можно сказать, немного упал. Молодежь рабочие профессии выбирает неохотно. Не сказать, что совсем не идут, но очень мало идут.

Поэтому я всецело поддерживаю Президента Касым-Жомарта Токаева, объявившего 2025-й Годом рабочих профессий. Там трудятся многие люди, там тоже ценится труд, там тоже хорошо зарабатывают. И там тоже люди за счет своей работы содержат семьи.

Мы уверены, что рабочие профессии всегда будут востребованы. Какая бы автоматизация ни происходила, человеческий труд нужен. Рука человека, его непосредственное участие в производстве – это то, что невозможно заменить полностью.

Думаю, что этот год даст серьезный импульс, чтобы интерес к рабочим профессиям вырос. Надеюсь, к нам придут новые люди, которые захотят освоить именно эти специальности. У нас, например, сейчас катастрофически не хватает машинистов, не хватает слесарей.

– Расскажите, пожалуйста, о ключевых функциях и достижениях предприятия «Астана Тазалык», ответственного за чистоту и благоустройство города...

– Мы не хотим ограничиваться только текущим Годом рабочих профессий. Наше предприятие стремится разработать такую программу, чтобы человек, выбирая рабочую специальность, знал, что он завтра или послезавтра не останется у порога. Имел определенные гарантии: что у него будет жилье, своя квартира, что дети будут обеспечены учебой, что будут льготные кредиты для обучения.

Коммунальные службы в целом, я считаю, – это артерии города. Если хоть одна коммунальная служба начинает работать плохо, горожане сразу это чувствуют.

В качестве примера – одна из главных улиц столицы, Мангилик Ел. Мы ее очищаем дважды в сутки, промываем пылесосами. Если хотя бы один день не выполнить эту работу, улица сразу становится грязной. Окурки, пластиковые бутылки, бумажки, выброшенные из автомобилей, – все это накапливается моментально.

Поэтому важно поднимать статус рабочих профессий, к чему мы и стремимся. Например, в таких странах, как Франция, Германия, Швеция, в соседнем Китае коммунальным службам предоставляют особые льготы. Им строят муниципальные дома, дают льготное кредитование, предоставляют бесплатное обучение детям – все это позволяет людям удерживаться в профессии.

Многие наши сотрудники – это приезжие. Что мы делаем со своей стороны? Мы разрабатываем собственную программу поддержки. Но на уровне одного предприятия все вопросы не решить. Например, сейчас мы отрабатываем с Отбасы банком механизм льготного кредитования. Первоначальный взнос предприятие оплачивает за работника. Но мы можем охватить только 20 своих сотрудников ежегодно.

Также сейчас при поддержке акимата мы берем пустующее здание и переделываем его под общежитие. Но это все должно быть частью долгосрочной программы.

– Вы упомянули, что если хотя бы один день не убирать улицу, то мусора становится очень много. Как Вы оцениваете уровень сознательности и культуры чистоты у горожан? Что нужно делать, чтобы повысить эту активность?

– Знаете, не все люди одинаковые. Есть те, кто пренебрегает трудом наших рабочих. А есть и те, кто подходит, благодарит, говорит спасибо за работу.

Уверен, что должна вестись масштабная информационная работа. Например, в Токио, как и по всей Японии, нет урн. Но при этом очень чисто. А у нас урны есть, но люди свой мусор и до них не доносят. В этом направлении должна быть принята системная программа. Начинать надо со школы, с детского сада. В Германии раньше тоже не было раздельного сбора мусора. Все выбрасывали в одну кучу, как мы сейчас. Потом они начали работать с детьми в детских садах и школах. И когда ребенок видел, что дома мама выбрасывает что-то не в тот контейнер, он ей делал замечание: «Нам сказали, это в другой пакет надо класть». Так формировалась привычка с самого раннего возраста.

Другой пример – город Ухань. 20 лет назад это был один из самых грязных городов Китая. Сейчас – второй по чистоте. Как им это удалось? Во-первых, они провели масштабную агитационную работу через СМИ. Город стал инвестировать в чистоту. Увеличили количество общественных туалетов, организовали раздельный сбор мусора. Постепенно город очистился.

Представьте, что каждый человек поднимет хотя бы одну пластиковую бутылку. Если так сделают две тысячи человек, насколько станет чище! У нас же никто никому не делает замечаний. Кто-то бросает окурок – и все молчат. А если бы сделали замечание, второй человек тоже подключился, тогда на третий раз нарушитель бы задумался. Вот такая массовая атака на сознание должна идти. Только так мы сможем добиться чистоты.

А просто штрафами проблему не решить. Полиция физически не может отслеживать каждый случай по камерам. То, что удается зафиксировать, – это только малая часть.

– То есть необходим системный подход. С чего нужно начинать: с изменений в законах, с пересмот­ра принципов финансирования отрасли?

– Думаю, нужно ужесточать законы и добиваться их исполнения. Вот, например, почему весной, после таяния снега, мы убираем огромное количество несанкционированных свалок? Это в основном строительные компании.

Они должны платить за вывоз строительного мусора. Но вместо этого сбрасывают его в лесополосы. Мы вывозим оттуда тоннами. Это говорит о том, что система контроля не работает. В итоге наказывают не компанию, а водителя. А надо находить тех, кто за этим стоит, и лишать компанию лицензии или арестовывать имущество.

Еще один момент – грузовые машины. Они часто ездят с открытыми кузовами. Из них разлетается песок, пыль. Мы ежедневно пылесосами собираем от 30 до 80 тонн песка с мусором. Это около 40 процентов общего загрязнения. Люди этого не видят, но это работа, которая требует ресурсов. А ресурсы – это налоги.

В других странах за такие нарушения штрафы гораздо выше. В России – в два раза, в Норвегии – в десять раз, в Европе – в двадцать, а в Китае почти в 70 раз выше, чем у нас. Поэтому все это нужно ужесточать.

Также, как я уже говорил, нужна большая работа с населением. Агитация, информационные кампании, плакаты, социальная реклама. Мы должны поднимать самосознание граждан. Потому что чисто не там, где убирают, а там, где не сорят.