Заявление Президента Казахстана в Мажилисе Парламента о необходимости реформ в системе национальной безопасности можно расценивать как своевременную и необходимую меру.
Необходимость в переменах в подразделениях служб специального назначения, которые должны заниматься вопросами борьбы с терроризмом, назрела уже давно. В этом контексте, мне кажется, при Совете Безопасности нужно создать специальный координационный центр, а если говорить конкретно, то перевести Антитеррористический центр РК, функционирующий при КНБ, в этот орган.
Также Президент Касым-Жомарт Токаев затронул вопросы, связанные с реформированием Национальной гвардии. Здесь, на мой взгляд, необходимо создание крупных специальных подразделений оперативного реагирования. Довести их до бригадного уровня в таких городах, как Нур-Султан, Шымкент и Актобе, дооснастив вооружением, спецтехникой, связью и т. д.
Что касается МВД, то его нужно укомплектовать военно-транспортной авиацией для экстренной переброски личного состава. Имеющийся арсенал авиатехники в системе внутренних дел республики настолько незначителен, что не позволяет решать соответствующие задачи, как это сделала Российская Федерация, когда потребовалось направить силы ОДКБ в Казахстан.
Очень важно также пересмотреть вопросы специальной подготовки подразделений спецназначения. У нас под Алматы в районе Капчагая есть новый центр подготовки Национальной гвардии, такой же надо создать на западе республики.
У меня есть еще ряд соображений по реформированию системы специальных подразделений, но это уже отдельная тема. В данный момент я говорю о частностях, которые сразу бросаются в глаза.
Сейчас высказывается много мнений о запоздалом принятии решения по подавлению бунтов, в которых гибли люди, наблюдались факты мародерства. Но я не вижу здесь никаких ошибок. Алгоритм действий Главы государства как гаранта конституционных прав граждан в данной ситуации был безупречен.
Дело в том, что при мирных демонстрациях применять оружие нельзя, а у нас первые два-три дня они по всей республике проходили в традиционном русле – требования носили социально-экономический характер, оцепление органами внутренних дел проводилось с участием входящей в структуру МВД Национальной гвардии. Когда уже появились первые жертвы и поступила команда стрелять на поражение, наметился перелом в ситуации в пользу утверждения правопорядка.
Сейчас очень важно формирование психологической устойчивости личного состава органов внутренних дел, Национальной гвардии и особенно Вооруженных сил, в чью задачу входит обеспечение режима законности внутри страны. Для достижения этой цели необходимо, на мой взгляд, возрождение института воспитателей во всех силовых структурах Казахстана.
Эти люди должны заниматься не пропагандой, как это делали советские замполиты, их задача – воспитание у личного состава (рядового и офицерского) непримиримости к фактам нарушения конституционного строя и уверенности в действиях. Вот ее, этой самой уверенности, и не хватало силовым структурам во время январских событий.
Многие сотрудники до последнего момента оглядывались назад, они опасались – как бы, применив оружие, не оказаться на скамье подсудимых. Поэтому психологические проблемы, связанные с неуверенностью в своих действиях, необходимо решить раз и навсегда.
Органы национальной безопасности сегодня, конечно же, оказались в большом долгу перед казахстанцами, проявив беспечность перед лицом надвигающейся опасности. Я не буду давать оценку свершившемуся факту – аресту экс-главы КНБ Карима Масимова, пусть с этим разбираются следственные органы, но КНБ должен быть включен в единую систему национальной безопасности. И та информация, которой он располагает, не должна замыкаться только в рамках этого ведомства, она должна быть достоянием Совета Безопасности и в первую очередь ее Председателя – Президента Казахстана.
Я могу сегодня отметить также слабое взаимодействие между силовыми структурами. На первом этапе утверждения правопорядка, на фоне неуверенности личного состава эти факторы особенно проявились на местах.
Поговорим также о существовании так называемых специальных планов у МВД по подавлению массовых беспорядков. В советское время они носили название «Метель», при захвате воздушных судов – «Набат» и так далее. На случай террористических угроз существовали отдельные планы, где главным субъектом при принятии решений выступал КНБ.
МВД в мою бытность министром внутренних дел, а до этого первым заместителем министра перерабатывало данные планы вместе с КНБ. Однако, когда произошли январские события в Казахстане, то по действиям силовых структур было видно, что принимались хаотичные, неубедительные меры, и это свидетельствует по меньшей мере о недооценке соответствующих планов, а, возможно, и о том, что они не были востребованы вообще.
Между тем данные планы должны быть положены в основу действий силовиков. О том, что ими в январе
2022 года пренебрегли, свидетельствует ситуация с оружейными магазинами. Оружие, согласно этим планам, должно было быть вывезено в первую очередь во время просто массовых беспорядков, а у нас этого не было сделано даже в тот момент, когда беспорядки переросли в террористические акции.
Возникают вопросы и по охране стратегических объектов, таких как акиматы и здания силовых структур – департаментов полиции и национальной безопасности. Они должны защищаться до последнего. То, что в некоторых местах не смогли отстоять эти объекты, очень сильно подорвало имидж и полиции, и спецслужб.
Распространение беспорядков по всей стране, конечно же, говорит об организованном характере мероприятий. Президент Казахстана неоднократно говорил в своем выступлении в Парламенте о «спящих ячейках». И он прав. Я убежден, что после серии террористических актов, имевших место в Алматы, Актобе и Таразе 10 лет назад, не были приняты достаточные меры оперативно-следственного характера по выявлению членов тех террористических образований, которые продолжали функционировать в последующие годы.
Это во многом связано с недостатками в работе миграционной службы МВД, которая, как мне показалось, потеряла связь с органами национальной безопасности. Эту службу нам надо наращивать вместе с пограничной службой, чтобы исключить факты массового нелегального проникновения иностранцев на территорию Казахстана.
Теперь что касается ввода миротворческих сил Организации Договора о коллективной безопасности. Возможность таких вариантов (ввода сил извне) предусматривалась начиная с 1992 года. Поэтому здесь надо исключить какие-то сомнения в политических намерениях Российской Федерации.
Когда речь идет о массовых беспорядках, спровоцированных социально-экономическими причинами, то миротворческие силы ОДКБ никакого отношения к их подавлению иметь не могут, но когда возникает угроза терроризма, покушения на суверенитет и целостность государства (а это вопрос безопасности государства), то выход на сцену сил Договора о коллективной безопасности вполне правомерен. И то, что ОДКБ занялось охраной важных стратегических объектов для того, чтобы высвободить личный состав казахстанских силовых структур на решение задач по подавлению террористических бандитских формирований, тоже было грамотным решением.
К счастью, никаких вопросов
в сфере межнациональных отношений в Казахстане не поднималось. Наш многонациональный народ, проявив высочайшую сознательность по отношению к тому, что делалось в течение многих лет и Первым Президентом страны, и его преемником, поддержал в основном своем большинстве решение власти о вводе ОДКБ.
И самое главное, о чем бы я хотел сказать в заключение в свете последних событий, – наша уверенность в том, что Казахстан – страна относительно благополучная, должна основываться на реальной оценке ситуации. То, что мы приняли желаемое за действительное, оказалось глубочайшей политической ошибкой. Она, эта ошибка, выразилась в том, что мы все – от рядового гражданина до представителей самых высших уровней власти – переоценили состояние дел в соответствующей сфере.
Трагический январь показал, что в современном неустойчивом мире, где есть место хаосу и политическим катаклизмам, надо быть бдительными и готовыми к защите конституционного строя.