Над пончо – гордый боливар

Раньше о Венесуэле я имел довольно смутные представления. На уровне неисчерпаемой нефтяной качалки, какао-кофейных ароматов, картинок кишащих гадами мангровых болот, пасущихся на склонах гуанако и крадущихся за ними пум.

Разве что помню вспышку интереса, когда в юности читал роман Конан Дойля «Затерянный мир». Там события разворачиваются посреди древнейших столовых гор, возраст которых определяется аж в два миллиарда лет. Некоторые из них источились в труднодоступные утесы, прозванные индейцами племени пемон тепуями («домами богов»). Возвышаясь над непроходимыми джунглями, они веками зорко сторожат эндемиков флоры и фауны и еще символизируют собой памятники Вечности. Теперь этот уникальный участок Гвианского плоскогорья имеет статус объекта Всемирного наследия ЮНЕСКО­ и стал привлекательным не только для путешественников, но и туристов.

…Тогда же, захваченный остросюжетным повествованием, я даже в помыслах лишал себя шанса однажды побывать в этом дивном уголке планеты.

И не побывал. Однако посетил «вместительницу» затерянного мира Боливарианскую Респуб­лику Венесуэла.

О, как тщательно готовился я к этой поездке! Приглашения посольства этой страны в качестве наблюдателя на муниципальные выборы и саммит народов в защиту мира, исполненного на трех языках (испанском, казахском и русском), показалось мне недостаточно. А вдруг в Стамбуле, где ждала пересадка, возникнут какие-нибудь вопросы? Посему заказал и нотариально заверил перевод еще на один мировой язык № 1 – английский. В день вылета еще пожалел, что не позаботился о документе на турецком.

И неспроста.

Аэропролог

Если театр, как нам постоянно твердят, начинается с вешалки, больница – с приемного покоя, то перелет, надо полагать, – с регистрационного окошка воздушной гавани.

Вот здесь меня и настигла самая terrible – «турбулентность». Девушка на первом рубеже контро­ля проявила такую чрезмерную бдительность по отношению к пассажиру-транзитнику, что я полдня пребывал в состоянии грогги.

Педант в синей форменке тщательнейшим образом изучала мои бумаги на всех четырех языках, чего на вверенном ей участке, в общем-то, не требовалось, задавала вопрос за вопросом о целях и деталях поездки… И наконец поставила в тупик:

– А где у вас поручительство о бронировании в отеле?

Порывшись в документах, указываю на соответствующий абзац официального приглашения: «Посольство напоминает, что Боливарианское правительство покроет все расходы на международные перелеты, трансфер, проживание и питание приглашенного лица».

Но лик молодой дамы являл собой крайнюю непроницаемость:

– Этого недостаточно. Вам стоит подумать.

Ошарашенно выдыхаю:

– То есть?

– Я могу придержать багаж.

Изумленно вопрошаю:

– Вы советуете мне не лететь?!

И звучит роковая, как выстрел, фраза:

– Я должна предупредить, что вас могут депортировать из Стамбула.

Видя мое невольное замешательство, регистратор несколько успокоила:

– В случае чего за багаж не переживайте. Он не улетит в Каракас и вернется вместе с вами.

Вот такую перспективу начертала мне перед более чем суточной дорогой миловидная девчушка в регистрационной будочке.

Едва сдержав всплеск возмущения, только махнул рукой в сторону чемодана и резко отошел в сторону.

Теперь предстоял досмотр и пограничный контроль.

Все это оказалось сравнительно легко и просто. Старлей лишь кивнул, завидя бумажную стопу, полистал паспорт в поисках нужной странички, поставил штамп и пожелал доброго пути.

Передо мной открылись глобальные просторы. Перелет от Астаны до Стамбула протяженностью почти 5 тыс. км, а затем 12-часовой трансатлантический рейс (11 тыс. км) до северной кромки Южной Америки.

Самым сложным этапом межконтинентального авиапутешествия виделась 12-часовая «стыковка», так как я не был в курсе, что «Турецкие авиалинии» любезно предоставляют трансфер в отель на часы ожидания и обратную доставку в порт.

Что ж, изрядно помаялся, не зная, как убить время, все зоны duty-free shop громадного сооружения обошел. Жаль, шагомер не использовал, но явно установил личный рекорд. И насиделся вволю, когда предоставлялась возможность.

При этом в подсознании подчас подленько пульсировала мысль о возможной депортации.

И момент истины пробил. Таможенный контроль в стамбульском аэропорту перед посадкой на борт. Должно быть, подобострастно сую офицеру текст на английском (эх, насчет турецкого заблаговременно не подумал!..), но он не реагирует, подозрительно долго разглядывает в паспорте фото и распечатанную на листе визу. Визу к чему-то прикладывает, пожимает плечом. Меня червь сомнения точит. Что-то не так?

Вдруг осеняет: надо показать электронную визу! Протягиваю телефон. Удача! Чиновник соглас­но кивает и вскоре дает добро.

Так, «недодепортированный», я получаю право на свидание с Венесуэлой. Дальше настроение неуклонно повышается. В гейте ко мне подсаживается старая знакомая, научный эксперт Таисия Мармонтова, с которой мы работали в РГУ «Қоғамдық келісім» при Президенте РК, занимаясь подготовкой мероприятий Ассамблеи народа Казахстана. Вскоре знакомлюсь и с другими членами казахстанской делегации.

И в порт назначения прибываю уже в своей компании. С нас берут «пальчики» (одна из мер борьбы с наркотрафиком и прес­тупностью. – Авт.) и автобусами (народу со всех концов света прибыла уйма!) везут в страну.

Контрасты Каракаса

Первое очное знакомство с любым новым местом, как правило, происходит через окно авто. Мы ехали в Каракас по трассе, проложенной в меж­горье и временами ныряющей в тоннели. Виды, открывавшиеся с обеих сторон, восхищали, ведь нас окружали величественные Кордильеры Южной Америки (чаще именующиеся Андами) – самая длинная горная система Земли, окаймляющая север и запад континента на протяжении девяти тысяч километров! Кстати, это красивое слово в переводе с испанского означает всего лишь «горный хребет».

Глаза то «ныряли» в бездны ущелий, то кондорами воспаряли над вершинами, где клубились туманы, «белые, как медведи».

Неожиданно идиллию созерцания нарушили творения рук человеческих. Вдали краснокирпичным маревом выплыли фавельные, трущобные окраины Каракаса. Я никогда еще не видел подобного столпотворения жилищ, буквально стоящих друг на дружке, с исключительно пологими крышами, крытыми чем попало, вплоть до картона. Ветхие, поистине карточные домики вызвали горестные чувства. Нет, они не для жизни – для прозябания обреченных.

Но, к сожалению, таких плотных «гиперкоммуналок», по-местному – «барриос», в черте и окрестностях Каракаса немало. В них ютится около 70% населения столицы.

Самый крупный трущобный «массив» – печально знаменитый Петаре, где ограбления и убийства – повседневная реальность, где власти и полиция – редкие гости.

А по соседству – устремленные ввысь небоскребы, роскошные дворцы, вычурные архитектурные ансамбли колониального периода, зазывающие броской рекламой мраморно-колоннадные торговые центры, пару из которых мы посетили. Один Sambil чего стоит! Пять этажей под общим сводом, а на них – 500 магазинов! Для гурманов шопинга – целый квартал Las Mercedes с модными бутиками и дизайнерскими ателье, другие гранды транснациональной торговли, работающие со множеством мировых брендов.

Но видели мы и «сидяче-лежачие» рынки с кучами мусора, лужами и грязью, где бедняки многочасовой «осадой» обочин пытаются сбыть жалкие пожитки таким же неимущим.

В общем, рядом – блеск и нищета, сплошные противоположности. И слава южноамериканской «столицы небоскребов» исподволь обрушается. Если башни-близнецы Parque Central еще относительно приличного вида, то многие другие «столпы» зияют пустыми глазницами окон. А недостроенный «Голиаф» – 45-этажная Башня Давида (извините за каламбур) превратилась в «вертикальные трущобы», сквот с пятью тысячами обитателей. Представляете, что там творится?

Государство, надо признать, пыталось облегчить участь сограж­дан, предоставив части жителей лачуг бесплатные квартиры. Однако подавляющее большинство осчастливленных горожан этим благом по прямому назначению не воспользовались, предпочтя цивильное жилье сдавать и ютиться в прежнем.

Увы, 28% венесуэльцев находятся за чертой бедности. Тем не менее почти у всех семейств имеются машины или наводнившие дороги с тротуарами мотоциклы. Тотальной «механизации» населения способствует рекордно низкая цена бензина, составляющая всего два боливара за литр. Дабы вы четче представили, насколько это мало, поясню: национальная валюта Венесуэлы после недавнего укрепления (именуется теперь боливаром фуэрте, то есть, в переводе с испанского, «сильным») сравнялась с российским рублем «один в один».

А для отдельных категорий граждан, имеющих отношение к государственной службе, бензин вообще бесплатен. Как и вся коммуналка. Главный же бонус для них – полностью обставленная и оборудованная бытовой техникой квартира (чаще всего – трехкомнатная), которая по истечении пятилетнего контракта переходит в собственность пользователя.

Понятно, всех принять на госслужбу и обеспечить средним достатком невозможно, оттого расслоение не искореняется и недовольство то и дело выплескивается на улицы. Да и вожди тому потворствуют. Как вам ныне утверждаемый тезис: «Власть начинается на улицах»? А бессмертный кумир венесуэльцев Уго Чавес без тени сомнения призывал: «Не ждите от меня рецептов революции, делайте ее снизу!» Ведь, в сущности, это объявление хаоса…

Так что системность социально-экономической политики в этой стране вряд ли просматривается. И все же центральноазиатские эксперты, прилетевшие на муниципальные выборы и наглядно изучившие сложившуюся ситуацию, пришли к достаточно позитивным выводам. На их взгляд, продукты питания в основной массе сравнительно недорогие, местные бренды – отменного качества, завидная периодичность поставок, хорошие сезонные скидки. Директор Института мировой политики Кыргызстана Шерадил Бектыгулов так и вовсе полагает, что Венесуэла довольно успешно справляется с вызовами, прежде всего – с санкционной политикой США, что здесь думают о потребностях простых людей, не пытаются на них заработать, тот же бензин «не отпускают».

Коллеге вторила директор Института исследований региональной интеграции (Казахстан) Таисия Мармонтова:

– В своем выступлении по поводу завершения избирательной кампании министр иностранных дел Венесуэлы Иван Хил Понто сказал, что в стране с 2018 года реали­зуется план государственного развития, включающий такие направления, как диверсификация экономики, модернизация ряда отраслей, поиск инновационных решений. Некоторые их ключевые тренды вполне совпадают с нашими.

Подключаюсь к обмену мнениями:

– Я приметил «точки схождения» и в других сферах. Например, как у нас в Парламенте представлены этносы Казахстана, так в Национальной ассамблее Венесуэлы – коренные народы. У нас под эгидой Ассамблеи народа Казахстана давно и эффективно действует Совет матерей, а у них выходит на общественную орбиту Союз матерей.

Естественно, и зависимость от углеводородов является для наших экономик и подарком, и «проклятием» судьбы.

…По истечении «пленарки» для пополнения сведений о потребительском рынке решили втроем посетить ближайший к отелю торговый комплекс. Причем неустрашимая Таисия предложила сделать это пешим ходом. Куда было деваться «мачо»? Согласились. Направили стопы по некой спиральной трассе. Которая вскоре завела в тупик. На нас недоуменно воззрился пожилой мужчина в спортивной одежде, разминавшийся на зеленой лужайке. Озадаченно завертели головами в поисках выхода из лабиринта, как вдруг раздались резкие сигналы клаксона, и высунувшаяся из окошка кроссовера рука настойчиво поманила.

Подошли к автомобилю, объяс­нились, и дама за рулем предложила нам занять пассажирские места, а мужа оставила на месте. За недолгую поездку выяснилось, что нашу спасительницу зовут Даниэла и что она инженер.

Что любопытно, за свою услугу Даниэла не взяла денег (пожалела непутевых иностранцев), а, прощаясь, настрого наказала и обратно не добираться пешком, заказать такси, поскольку преступность в Каракасе зашкаливает, и о нем идет слава как о едва ли не самом страшном городе планеты.

А раз уж жительница мегаполиса так считает, то мы решили остепениться и в точности выполнять ее «инструкцию»: не «джигитовать», вообще не высовываться и ездить только в авто с «шашечками».

Но настрой, естественно, переменился. Несколько сникли, погрузились в размышления. Сколько еще идти к цивилизованной, спокойной жизни этой многострадальной стране, пережившей самый беспощадный, отягощенный всепожирающим пламенем инквизиции испанский колониальный гнет?

Напоследок – каракасский контраст исторического плана. Город в 1567 году основали конкистадоры на месте сожженного ими поселка индейского племени каракас. Вот такая жестокая топонимическая логика: уничтожили, истребили, а память об убиенных увековечили.

«У всего в мире – своя песня»

Муниципальные выборы предсказуемо выиграла партия власти – Единая социалистическая партия Венесуэлы (PSUV), насчитывающая в своих рядах более 6 млн членов, тогда как всего проголосовало 6 млн 273 тыс. человек.

Одним из первых об этом сообщил новостной портал Российского общественного института избирательного права (РОИИП):

«27 июля 2025 года исполнительный директор РОИИП Александр Игнатов и его заместитель Алеся Халяпина посетили избирательные участки в г. Каракасе.

Эксперты подчеркнули следую­щий нюанс: «Выборы проводились с использованием электронных машин для голосования, а проходившее одновременно с ними голосование по молодежным проектам – с помощью бумажных бюллетеней. Электронные машины для голосования обеспечивают идентификацию избирателя посредством ввода данных удостоверения личности и подтверждения личности с помощью отпечатка пальца. После идентификации избиратель делает выбор на мониторе в оборудованном месте для тайного голосования, результат голосования также распечатывается на бумажном носителе, который опускается в ящик для голосования».

Представители РОИИП присутствовали на избирательном участке в экологической школе муниципалитета Либертадор г. Каракаса, где в период наблюдения голосовал президент Венесуэлы Николас Мадуро.

Комментируя процесс голосования для средств массовой информации, он отметил: «Наша система голосования простая и надежная. У меня заняло 20 секунд, чтобы проголосовать. 33 выбора за 26 лет – это доказательство того, что наша демократия настоящая, прямая».

Несмотря на санкции и критику со стороны западных стран, Венесуэла продемонстрировала способность организовать избирательный процесс в соответствии с законодательством страны, обеспечивая участие граждан в управлении делами государства.

Председатель Национального избирательного совета Элвис Аморосо сообщил, что явка на выборах превысила 44%. По предварительным данным, PSUV одержала победу в 285 муниципалитетах из 335.

Всего было зафиксировано 2 806 выборных должностей, из них: 335 глав муниципалитетов; 2 471 депутат местных советов, из которых 1 420 человек избирались по мажоритарной системе, 982 – по партийным спискам и 69 – от коренных народов. А кандидатов было зарегистрировано 148,5 тыс.

Беседуя позднее с экспертами, я для себя уяснил, что венесуэльская избирательная система считается в мире передовой. Это признают даже на Западе, где «Маленькую Венецию» (такой смысл, с подачи «двухконтинентального» Америго Веспуччи, заложен в названии страны) демонизируют. И мало нам знакомый Гондурас в модернизации выборного процесса тоже впереди планеты всей. А Монголия и Кыргызстан к ним подтягиваются. В этих странах, в частности, используют южнокорейскую технологию подсчета голосов, абсолютно исключающую человеческий фактор. Пульт находится в Сеуле, в Улан-Батор и Бишкек спецы даже не выезжают. И оппозиции совершенно некому предъявлять претензии по надуманным поводам.

Оценивая в целом прошедшую выборную кампанию, следует признать, что правительство южноамериканской республики сделало гроссмейстерский ход, пригласив наблюдателей из 80 стран, что явилось убедительной иллюстрацией открытости электорального процесса.

Для миссии приглашающей стороной было организовано немало важных публичных мероприятий, которые в силу особой ментальности и монолитной солидарности латиноамериканцев, составивших большинство, носили полуофициальный характер и временами превращались в неформальное, экспрессивное действо.

И пафосные речи звучали вперемежку с песнями, и музыка металлом грохотала, и шествия под плеск национальных стягов протекали живыми реками. В общем, было нескучно. А главное – многочисленным гостям был подарен праздник человеческого общения. Мы знакомились, обменивались сувенирами и контактами, бесконечно фотографировались, называя друг друга братьями и сестрами, делились информацией.

От кечуа (сохранившееся с древних времен племя инков) из Боливии Сантьяго Саусири я узнал много интересного о современной жизни андских народов. К тому же он меня познакомил с майя и науа (так теперь называют ацтеков), гватемальцем и костариканцем. Жаль, имен их не записал, но кофе совместно отпил. Кубинец Блэнис, работающий в Антигуа и Барбуда, поведал о народной дипломатии и культурных обменах между государствами материковой и островной Латинской Америки. А с представителем таинственного и закрытого от мира амазонского племени вунаан Эдвином из Панамы мы все поочередно и группами делали селфи.

В подзаголовок я вынес индейскую мудрость «У всего в мире – своя песня». Как это верно! Действительно, у каждого народа – свой путь в будущее. Но если чаще общаться и «сверять часы», то наши курсы будут сближаться.

Трудно предполагать, свидимся ли еще. Если нет, то знайте: я буду помнить вас, амиго!