«В детдом тебя отдам!»

Когда услышала эту фразу в соседней примерочной, меня передернуло. Приоткрыв шторку, я увидела мамашу, отчитывающую своего сына лет восьми. Кажется, он не хотел смирно сидеть, пока она примеряла очередной наряд. Демонстративно смахнув вещи с вешалки, женщина сделала все, чтобы ребенок почувствовал себя виноватым, и рванула к выходу из магазина. Понурый мальчуган посеменил следом.

В вопросах воспитания трудно быть объективным. У каждого собственный опыт детства и свой взгляд на детско-родительские отношения. Но такие откровенно жестокие вещи по отношению к детям непозволительны никому. Обсудив с подругами этот инцидент, выяснила, что две из них говорили то же самое своим детям-подросткам. И мне стало страшно так, как, наверное, страшно слышать про детдом пусть и не маленькому уже ребенку. Чтобы завоевать доверие собственного чада, нужны годы. Потерять же его можно за миг, если он услышит из уст самого близкого человека подобную фразу.

В два года меня пришлось определить в круглосуточный ясли-сад. Тогда это было в порядке вещей: родителям приходилось много работать, да и на квартиру с маленьким ребенком брали неохотно. Мама потом рассказывала, что меня силой отрывали от нее воспитатели, сердце разрывалось и у нее самой. Спустя много лет у психолога я поняла, что это стало серьезной детской травмой: я перестала доверять самому родному человеку, который оставлял меня «чужим тетям» на целых пять дней.

Вспомните азы советского воспитания: в роддоме малыша сразу забирали от матери, кормили строго по часам, рано отлучали от груди, укладывали спать в отдельную кроватку, несмотря на крики и плач. Нас воспитывали «по книгам», многое не позволяли, мамино «нет» всегда было категорическим и бесповоротным.

Практически до окончания школы мы не имели права голоса. Припоминаете фразу «пока ты живешь в моем доме и я тебя кормлю, будешь делать то, что я сказал!»? Нас били, даже уже повзрослевших, хоть сейчас родители и не хотят в этом признаваться. Главное – в нас не видели личности, а только лишь неразумное дитя, которое ничего не чувствует, не понимает и обязано выполнять наказы.

Даже на бумаге это выглядит ужасно. Но такой была реальность, взрослые были уверены, что все делают правильно. Вероятнее всего, случались исключения, и в некоторых семьях все было иначе. Но в целом практиковалось именно такое поведение. И обсуждая с подругами наше детство, мы только и успеваем произносить: «И у меня было точно так же!»

Любое поколение найдет, в чем упрекнуть предыдущее. И наши дети будут винить нас в огрехах воспитания – такова жизнь. Но чем хорош минувший опыт, так это тем, что можно взять из него лучшее и отказаться от плохого.

Сегодня в роддомах уже не разлучают роженицу и новорож­денного. Грудное кормление считается наилучшим для малыша и рекомендуется до двух лет. Родители все чаще спрашивают, чего же хочет сам ребенок, прежде чем записать на кружки или купить игрушку. Мы опускаемся на колени и смотрим прямо в глаза, а не сверху вниз, когда хотим, чтобы сын или дочь нас услышали. Стараемся обсуждать, а не насаждать, доверять, а не подозревать, поддерживать, а не наказывать.

Но когда ты слышишь это мерз­кое «сдам в детдом», все достижения педагогической и психологической мысли кажутся бессмысленными и ничтожными. Надеюсь, та женщина хотя бы объяснила потом сыну, что просто вспылила. Иначе он, возможно, так и будет всю жизнь ждать момента, когда его предадут и бросят. И ему придется с поникшей головой и разбитым сердцем плестись к выходу…