Чиллер на видном месте

В духоте нынешнего лета новоселы комплекса обнаружили, что внешние кондиционеры, которые обеспечивают музей вентиляцией и охлаждением, работают слишком шумно и мешают спокойно жить. По этому поводу жильцы обратились с жалобой в городской департамент санитарно-эпидемиологического контро­ля, и оттуда незамедлительно отреагировали.

«По обращению проведена проверка, которая была зарегистрирована в прокуратуре. Проведен замер уровня звука, и выявлено превышение допустимых норм, которые составляют 40 децибел. В одном месте было зафиксировано 46 децибел, в другом – 48», – пояснили в официальном комментарии из санитарного ведомства.

Не откладывая в долгий ящик проверяющие составили документы о взыскании: на музей, а точнее персонально на его руководителя Гульмиру Шалабаеву, был наложен штраф в размере 230 МРП (около 670 тыс. тенге) и дано предписание об устранении нарушений в 30-дневный срок.

Штраф директор оплатила тоже с поспешностью, чтобы воспользоваться правом на 50-процентную скидку. А вот что делать дальше в, мягко говоря, странной ситуации, теперь впору разбираться профессиональным юристам.

Без вины – с повинностью

Напомним, здание Музея им. А. Кастеева построено без малого полвека назад. Его сис­тема кондиционирования проектировалась и монтировалась вместе со всем комплексом и в архитектурных традициях того времени. Надо сказать, довольно строгих традициях. Внешнее холодильное оборудование, так называемые чиллеры, появились позднее – в 2008 году.

«Холодильники работают в штатном режиме, проходят ежегодное профилактическое обслуживание. Подобные установки работают во всех музеях мира. Они являются гарантом сохранения национального культурного наследия, каковым являются экспонаты, а также сам музей», – разъяснила в своем ответе на скандальное происшествие пресс-служба музея.

Два холодильных агрегата, которые обеспечивают приток охлажденного воздуха в выставочные залы и хранилища, работают в основном в летний период, включаются поочередно и отключаются на ночь из соображений экономии.

– Оборудование полностью соответствует спецификациям, определяемым заводом-изготовителем, – дополняет заместитель директора музея Нуржан Сатыбалды. – Оно обеспечивает постоянный температурно-влажностный режим в пределах +18 градусов. Это не очень комфортная среда для человека, но идеальная для произведений искусства, которые у нас хранятся. А это живопись XV–XVI веков, графика на тончайшей бумаге, коллекции экспонатов из кожи, войлока, текстиля.

Да, собственно, стоит ли объяснять, почему в музее обязаны обеспечивать условия для сохранения художественных ценнос­тей? До сих пор специалистам делать этого и не приходилось. Пока мощные холодильники не растревожили окружающую тишь да благодать.

Культурные потребности

Министерство культуры и спорта тоже выступило с комментарием в связи с ситуацией вокруг музея искусств. В нем делается акцент на действительно существенном обстоятельстве: с 1983 года музей является памятником градостроительства и архитектуры республиканского значения и входит в Государст­венный список памятников истории и культуры.

Из этого следует, что для его охраны должны обеспечиваться охранные зоны, зоны регулирования застройки и охраняемого природного ландшафта, а законодательство устанавливает ряд ограничений к проведению строи­тельных работ в пределах этих зон. И, возможно, застройщик, который облюбовал под свой элитный новодел лакомый кусок у самой речки Есентай, еще и под боком у храма искусства, этими ограничениями пренебрег.

По крайней мере, согласование для строительства многоэтажного жилого комплекса Central Esentai Residence в пределах охранной зоны музея, как того требует закон, Минкультуры девелоперу не выдавало. А в музее тем временем подсчитали и пришли к выводу, что дома построены с фактическим нарушением особых норм.

«Комплекс Central Esentai Residence находится на расстоя­нии 38 метров от здания музея. Он возведен в охранной зоне памятника истории и культуры республиканского значения, составляющей 44 метра. То есть ближе 44 метров от здания нельзя ничего строить. А в зоне охраняемого природного ландшафта допускается только деятельность, которая не вызывает изменения характера ландшафта, системы водоснабжения, растительности и других предусмотренных режимом элементов», – замечают в ответе из музея.

Надо б разобраться

– Мы не предполагали, что возникнет именно такого рода проблема, но подозревали, что это не самая лучшая идея – строить крупный жилой комплекс в непосредственной близости с музеем, – говорит Нуржан Сатыбалды. – Поэтому в самом начале стройки наши сотрудники протестовали, общались с прессой, ходили к застройщику со своими аргументами, но, увы, не были услышаны.

Впрочем, в управлении городского планирования и урбанистики Алматы не видят причин для беспокойства: в акиматовском подразделении утверждают, что многоэтажный жилой комплекс возведен без нарушений правил застройки.

«Жилой комплекс был построен согласно утвержденному проекту детальной планировки района, целевому назначению участка и в его границах. Все проекты перед началом строительства проходят государственную экспертизу на соответствие законодательству, в том числе строительным нормам и правилам. Границы данного участка не попадают на границы охранной зоны Государственного музея искусств имени А. Кастеева», – резюмировали в ведомстве.

Что ж, похоже, в скандальную историю с шумными холодильниками постепенно втягиваются серьезные силы. В администрации музея заявили, что начали консультации с юристами, которые будут представлять интересы учреждения в суде. Что в итоге будет оспаривать руководство учреждения – административное наказание по жалобе жильцов или законность возведения ЖК, пока неизвестно.

Но нам, как и измученным гулом музейных кондиционеров жильцам, важно совсем даже не это.

А что, так можно было?

Честно скажу, ни сегодня и ни завтра мы не сможем остановить установки, – предупреждает замдиректора музея. – Хотя вопросом занялись, как только он возник. Буквально на днях у нас работали два независимых эксперта, и уже есть три-четыре конкретных технических решения. Но все они оставлены как минимум до осени, потому что любое изменение техничес­кой конструкции, а тем более реконст­рукция системы требует пристального изучения, экспертизы, предпроектных исследований и в конце концов финансов. Мы не можем рисковать, пока не будем уверены, что вмешательство оправдано и музей не останется без холода.

Ну а теперь о главном… Ведь терпеливый читатель, который дошел-таки до этой части текста, давно все понял: ни музей, который десятки лет одним и тем же способом холодит свои залы и запасники, чтобы сберечь народное достояние, ни жильцы, которые покупали квартиру в элитном комплексе элитного района, не виноваты, что теперь противостоят друг другу.

Строительство ЖК Central Esentai Residence начинал тяжеловес отечественного девелоперского рынка – компания «РАМС Казахстан», заканчивало почему-то ТОО «Завод «Электрокабель». На просторах Интернета до сих пор можно найти зазывные рекламные посты схожего содержания: «Central Esentai Residence – жилой комплекс бизнес-класса с высоким уровнем комфорта. Находясь в непосредственной близости от центра, ЖК в то же время отдален от перегруженных улиц, что позволяет его жителям насладиться тишиной и покоем». Слышите: тишиной и покоем…

Допустим, окажется, что добросовестный и уважаемый застройщик соблюл все нормы и правила градостроения, ничего не нарушил, а просто счастливо нашел «вкусный» пай земли для точечной застройки, возвел модные дома и продал в них золотые квадратные метры. Так, да не так.

Музейный чиллер исправно работал и в 2018 году, когда компания получала разрешение на строительство, и после того. Прояви застройщик чуть больше придирчивости и принципиальности, наверняка оценка гигиенической и экологической безопасности проекта ЖК могла быть совсем другой.

Да и специалисты из разрешительных инстанций должны были заметить «неладное». Так, может, спрашивать за беспокойство следует с них, а директора музея с ее шумными холодильниками оставить в тишине и покое?